Твоё имя?

Они совсем разные. В них нет ничего общего, абсолютные противоположности. Какой бы сильной не была тяга друг к другу, они были намного сильнее, чтобы преодолеть её. А сильнее ли? Можно ли считать встречу в холодном городе, промозглом от продолжительных заморозков и таких несвоевременных дождей, случайностью? Скользкие тротуары, дороги и ступеньки словно были изощрёнными ловушками природы, что стремилась отомстить человечеству за всё содеянное. Вдыхать ночной воздух не так уж приятно, грудь начинают покалывать и лёгкие обжигает. Неприятно. Но сейчас не до этого, нет-нет, куда важнее противник, что стоит напротив и прожигает своим колючим взглядом. Это странное чувство... он ведь должен быть покойником, Сой Фонг полностью уверена в том, что убила его. Странно, но она ведь даже не помнит его имени. И в голове возникает вопрос — а знала ли? А этот арранкар смотрит, не мигая и не отводя взгляда, смотрит в упор, смотрит так, словно нашёл то, что искал многие годы. И от этого взгляда как-то не по себе и от этого взгляда сердце начинает болеть. И это чувство непонятное, словно чужое и не принадлежащее ей. Его коса немного подрагивает, от дуновения ветра, но парень стоит прямо, гордо выпрямив спину и свободно расправив плечи. Такое ощущение, будто он ожидает что-то... Но что? А она ведь не в силах и выдавить ни слова, потому что удивлена, очень удивлена. И они стоят, смотря друг на друга, не смея отвести глаз. В лужах, покрытых тоненькой корочкой льда слабо отражаются светлые пятна, в окнах домов и пустых витринах магазинах ярко рассыпались звёзды в своих отражениях, словно они и являлись частью этих зеркальных отражений. Напротив. Не двигаясь. Они так и стоят. Сой Фонг прикрывает на миг глаза, она понимает, что для сонидо этого достаточно. Всего-лишь секунда, чтобы почувствовать за своей спиной существо, что уже не человек, но и не совсем пустой. Всего лишь фронсьён, ничего стоящего. — Надо же, — в его голосе усмешка, как и ожидалась, но горячее дыхание, что обжигает шею, вызывает лишь дрожь, — мы встретились вновь. — Ты должен был умереть, — синигами открывает глаза, смотря в пустоту. — Должен? Я что-то тебе должен, женщина? — ядовито усмехается арранкар и его прохладные руки скользят от бока к талии и он прижимает к себе капитана второго отряда. От его прохладного тела её бросает в дрожь. И почему-то совсем не хочется сопротивляться, ведь Сой Фонг не чувствует в действиях брюнета настроенной враждебности. Айзен был побеждён, а это значит, что его подчинённые не станут творить бесчинство... Не станут же ведь? Он словно играет с ней в ту игру, что они так и не осмелились провести на поле боя, словно нашёл одну из её слабостей и так безжалостно давит на неё. Или синигами слишком устала, чтобы пытаться сопротивляться? — Я не помню твоего имени, — тихо выдыхает Сой Фонг, чувствуя лёгкий поцелуй в плечо, даже через плотную ткань хаори, — но хотела бы вспомнить... Его руки довольно грубо сжимают её запястья, словно она произнесла что-то оскорбительное. Такой эмоциональный, пылкий... — Вспоминай, — немного хрипловато произносит арранкар, оставляя на хрупкой шее след от своих острых зубов, — не вспомнишь — не отпущу... А ей ведь и не хочется, чтобы он отпускал, так и хочет остаться в этих объятиях, так и хочется вспомнить его имя, но словно что-то не даёт ей это сделать. Что же? Сой Фонг медленно выдыхает, тяжёлые веки опускаются и она полностью сосредотачивается на стуке собственного сердца. Может — оно подскажет? Но нет, и оно остаётся холодно-молчаливым, словно не желая помогать ей. Или она и сама не хочет вспоминать? Что даст ей его имя? Найдёт она в нём успокоение или чувства пробужденные в груди наконец успокоятся и потухнут? Почему, почему его имя имеет такую ценность, но при этом оно дороже от того, что синигами не помнит. И это кажется таким странным. — Твоё имя? — она поднимает свою руку, медленно, словно нехотя тянется пальчиками вверх и неуверенно касаясь холодной маски, робко проводя по ней. — Я хочу его знать. Тихий смешок словно проникает в сознание и бьёт больнее всего. Почему он не называет своего имени? Почему не смотрит в лицо, предпочитая оставаться за спиной? Сой Фонг хочет обернуться, но арранкар крепко обнимает её талию, сильнее притягивая к себе, словно предсказывая её все действия и намерения. И жарко шепчет на ухо: — Ты сама не хочешь вспоминать его. Капитан второго отряда нервно прикусывает нижнюю губу и сжимает руки в кулаки. И это просто невыносимо! Сколько ещё у неё хватит терпения? Это недоразумение... почему-то начинало злить и бесить. — Твоё имя, — настойчиво произносит синигами. Брюнет усмехается, резко разворачивает её за плечи, сжимая в руках женские плечи и, склонившись, заглядывает в её глаза. — Точно? — Хочу вспомнить, — уверенно произносит Сой Фонг. — Ну что ж, — арранкар соглашается и тихо, еле слышно выдыхает, — Джио Вега. А потом тёплые губы оставляют почти невесомый поцелуй. Синигами касается своих губ, садясь поудобнее и разочарованно выдыхает. Вновь... вновь этот чёртов сон. И почему из-за дня в день одно и тоже? Закончится ли это когда-то? И когда? Почему каждый сон сопровождается присутствием этого мёртвого фрасьёна? И это ничего, всего-лишь поцелуй, порой ей снилось такое, от чего щёки начинали пылать от стыда. Обняв колени, Сой Фонг положила на них голову и задумчиво уставилась в темноту. На губах ещё было тепло чужого поцелуя, а голове вертелось только: — Джио Вега. Если ей и перестанут сниться эти сны, то поскорее бы. А-то эта непонятная тоска начнёт скоро разъедать её. Арранкар... безликий и пустой, почему же он так глубоко засел в её мыслях? Конечно, можно было бы придумать тысячу несуразных причин, но хотелось быть честной с самой собой. Сой Фонг поднялась, потянувшись, при этом привставая на кончики пальчиков и направилась к приоткрытому окну. Прохлада заскользила по её ногам, поднимаясь всё выше. Синагами выглянула на улицу, скользнув безразличным взглядом по сонному Готею и закрыла окно, вздрогнув, на миг поймав в зеркале слабое отражение одного брюнета. Тайчо обернулась, внимательно рассматривая свою комнату. Показалось или она действительно видела этого арранкара? Брюнетка неуверенно потопталась на месте. Неужели её сны начинают проникать в её реальность? Нет, слишком всё неправильно... Тяжело вздохнув, синигами приблизилась к своему мечу, нервно сжимая одной рукой рукоять, а другой — ножны. — Сой Фонг, — прозвучал на ухо жаркий шёпот и её, растрёпанных со сна волос, коснулись прохладные пальцы. — Джио Вега, — сквозь стиснутые зубы выдохнула синигами, сжимая рукоять до побелевших костяшках и резко вынимая лезвие из ножен. И она поняла, почему не хотела вспоминать его имя... Ведь его имя — имя врага.