Можешь вырвать мое сердце, но не губи душу.

Слышу, как в легкие поступает воздух. Я дышу… Вдох. Выдох. Вдох. Выдох… Уютно. Тепло, даже слишком. Воздух кажется осязаемым. Я могу протянуть руку и потрогать его. Он вязкий и липкий. - …Где я? - сквозь сон бормочи она. … Яркий свет нещадно бьет в глаза. Горячий воздух обволакивает мое обнаженное тело. В надежде, что я здесь не одна, поворачиваю голову. Пусто. Сердце сжимается. Кожа покрывается капельками пота. Чувствую небольшую дрожь под ногами. Мой взгляд устремляется вниз, земля трескается, красивыми узорами распространяясь от центра моей опоры, как будто не выдерживает моего веса. Я падаю… Будильник начинает звонить, напоминая мне, что начинается новый день. Дверь со скипом открывается. Ну, все, началось… - Вставай! Ну же Сакура. Боже, почему здесь так темно! – говорит она, подходя к моему окну, открывает плотные темные шторы. Свет. Ненавижу свет и ее, всегда задающую слишком много тупых вопросов. Свет создается ощущение, как будто на тебя смотрят, видят все твои недостатки, изучают тебя. Мне всегда становилось не уютно. – Сколько я могу просить тебя, что бы ты не устраивала здесь подземное царство!!... – она продолжает кричать, размахивая руками в разные стороны, много говорила, но я ее не слышала, не хотела слышать. Делать нечего, нужно вставать. Главное, что бы она заткнулась. - Маааам, ладно, все. Я поняла. Может, ты выйдешь? – говорю, демонстративно показывая на дверь. Умывшись, я подошла к зеркалу. На меня смотрела высокая семнадцатилетняя девушка в кружевном белье с длинными розовыми волосами, кончики которой были покрашены в черный цвет. Широкий лоб, покрыт следами от прыщей. Вздернутый носик. Под яркими зелеными глазами были черные круги от недосыпа и усталости. «Эх, это долбанная бессонница». Маленький подбородок. Пухлые от природы щеки. Худощавые плечи, небольшая грудь, тонкая талия, широкий таз. Фигура была не идеальна, но вполне привлекательна. У всех есть свои недостатки. Взяв тональный крем, я замазала свои недостатки, аккуратно подведя глаза подводкой и хорошенько их накрасив тушью, я начала одеваться. Как всегда черное и серое, эти цвета могли характеризовать мое отношение к жизни и ее ко мне. Натянув на себя темно-синие колготки, я решила надеть облегающую короткую черную юбку, серую винтажную кофту с длинным рукавом. Повесив на себя большой серебряный крест на длинной цепочки, взяв в руки большую кожаную сумку с шипами набитую так учебниками, что еле закрывалась, я отправилась в школу. «Интересно, у меня у одной есть такое желание, взяв в руки автомат, зайти в школу и расстрелять всех к хуям» Моя четвертая по счету школа находилась на окраине Токио. Серая, большая, трехэтажная, старая – в общем, школа как школа. Открыв входные двери, тяжело вздохну, я зашла в ненавистное мной учреждение. Подойдя к классу, ко мне подлетела училка по биологии. «Бля.» - Харуно, почему ты вчера не присутствовала на моем уроке? – минуту тупо пялясь на нее, я пыталась вспомнить, как ее зовут. Кожа во круг глаз была вся в морщинах. Её маленькие глазки были похожи на свиные, только цвета пасмурного неба. Бровей почти не было видно. На лбу морщины, возле губ морщины. Кожа дряблая. Волосы на голове были светлыми, местами проглядывалась седина. «Почему старые люди такие страшные?» - весь ее вид вызывал во мне отвращения. «Почему мы не умираем в 35? Что она на меня так пялится? Твою мать!» Она выжидающе смотрела на меня и тут я выдала: - Я была на похоронах. - Кто умер? – она удивилась, но голос ее был спокоен как никогда. - Дедушка, – спокойно без грамма волнения и грусти ответила я. - Ну что ж, ладно, можешь идти, - сказав она развернулась. Ее слова задели меня. Слишком спокойно. « Докатилась. Уже смерть дедушку использую ради уважительной причины. Да он умер. Только два месяца назад. И она, такая сука...» Первый урок обществознание. Люблю обществознание, нравится спориться с учителем, когда он утверждает, что войну можно избежать. Войны будут продолжаться до тех пор, пока есть желание умирать. Оно есть. Сев на последнюю парту, я стала наблюдать, как эти уроды скачут, ржут, кидаются всякой хренью, ругаются матом, спорят. «Я должна чувствовать себя частью этого, но нет» - в горле появился ком, хотелось плакать. «Нет. Только не сейчас, надо потерпеть… Ха, тушь ведь потечет… почему мне так одинока? И когда это дура придет??!» Ино не заставила меня долго ждать. Её шикарный бюст появился ровно через 5 минут. Подходя ко мне, она виляла своим маленьким задом, создавая впечатление, что еще чуть-чуть и её тазобедренная кость не выдержит. Кинув сумку на парту, она выругалась. Красивые брови сошлись на переносице, что то явно злило ее. Светлы длинные волосы были распущены, из за влажности на улице они немного завивались. - Погода! Ужасная погода! Мои волосы! Они… - Стоп! Я поняла. Можешь не продолжать! – не ненавижу, когда она жалуется. Волосы? Это глупо. Вчера вечером она звонила мне. Вся в слезах. Ее отец опять пришел пьяный. А сегодня она решила надеть маску. Ведь каждый хочет скрыть свои истинные чувства. Голова разболелась. Я отправилась домой. Да, мне совершенно плевать на учебу. Я знаю это плохо. Я ленива, но под лежачий камень не проникнет пламя. Наконец то дом. Накормив кота, я вспомнила сон, приснившийся мне сегодня ночью. Я вспомнила воздух. В него можно было одеться, словно в клейкую тягучую одежду… Головная боль не прошла. Дойдя до кухни, взяла стакан с полки, прихватив бутылку водки и томатный сок. Смешав водку с соком, я сделала глоток, после этого мне стало легче. «Не хочу пить, но как это перетерпеть? Как закрыть глаза на всю сухость, жестокость и мрачность этого мира? Ненависть к людям стала нечто большим, оно сжирает меня.» …Там было светло. Несмотря на свет, мне действительно было хорошо. Почва под ногами начала трескаться не из за моего веса, а из за грязи, которая бурлит во мне. Жестокость. Алкоголь. Эгоизм. Наркота. Ненависть. Пошлость. Алчность. Это все так знакомо мне. Этот мир слишком чист для меня. Мне нужно уйти. Немой секс, покрытый лидокаином. Закрыты глаза. Я нечего не вижу, мне было больно, я стыну. Мертвые мысли стекают по шее. Встаю с пола. Иду к психологу.