Пошли мне...

По правде говоря, сейчас Кадгар уже и не вспомнит, откуда пошла эта странная привычка шептать обращения к Свету. Не то чтобы он был неверующим или еретиком, просто за всю свою жизнь мужчина пережил много тяжелых моментов, когда единственное на что хватало сил это молить о так необходимой помощи. Только подмога не приходила вовремя, если вообще приходила, и последним спасением был ты сам, из последних сил, на последнем издыхании. Так Кадгар научился полагаться только на себя. Но губы предательски двигались в темноте комнаты, коротко прося о решении всех их проблем. И в этот самый момент, открывая слегка затуманенные, но все еще яркие голубые глаза, мужчина вспоминал детство. Да, именно оттуда пошла столь странная привычка. В годы постоянных войн и лишений, что еще оставалось делать бедным крестьянам, как не молится. О своем здравии, о хорошем урожае, о спасении и еже с ним. В его семье традиция молится или ходить в часовню не были чем-то привычным. Отец, уроженец из фермерской семьи, всегда надеялся на свои сильные руки, ибо никто другой за него не постарается. Тогда как мать – типичная дочь мага, надеялась на сухой расчет и немного удачи. Оба исправно ходили на мессы, как того требовали деревенские традиции, и редко просили Святой Свет о снисхождении, больше в шутку нежели серьезно. Своего деда мага, от которого и унаследовал дар, Кадгар помнил плохо. Зато очень хорошо помнил его бодрый голос с легкой старческой хрипотцой произносящий всякие непонятные слова и его коронное «Спаси нас Свет!», когда в комнате что-то хлопало и начинало дымиться. Упоминания о Свете и силе его окружали мужчину с детства, однако особой веры не привили. А последние крохи выветрились постулатами магических законов во времена обучения в Даларане. Особенно запомнилась фраза учителя телепортации, который любил говорить, что любой провал это следствие криворукости, а не потому что вы плохо помолились Свету с утра. Может он был и прав, хотя тогда его едкое замечание хлестало не хуже пощечины. И даже несмотря на методичное вдалбливание менторами законов бытия в их головы, нет-нет, а перед экзаменами улучишь минутку попросить высшие силы об удаче и высокой оценке. Все же теплилось в нем эта глупая вера. Глупая и несбыточная. На экзаменах все получали балы по уму, а с жизненными трудностями справлялись собственными силами. Кадгар, словно наяву помнил тот первый самый страшный момент. Ему только семнадцать, он в Каражане и как тек холодный пот по спине при виде Саргераса, воплотившегося за место Медива. Челюсти свело, а в голове тоненький голос угасающего рассудка взывал к Свету. Помощь, ему нужна была помощь! Демон тогда смотрел на него с усмешкой, будто читал мысли, и его ухмылка стала приговором и ответом. И Кадгар, тогда еще совсем юнец, кричал и извивался от боли под мощными потоками заклятья, ломающими его тело. В тот раз помощь пришла, поздно, но пришла. Тогда вера окончательно покинула его….и лишь внутри еще теплился огонек надежды. Тот самый маленький и сильный огонек, который так упорно жегся внутри каждый раз, когда мужчина падал духом. Это помогало поднять голову, встать с колен и продолжать бороться. Сначала долгие годы в чужом и разоренном Запределье, потом долгие месяцы в опасном и незнакомом Дреноре. И снова сам, все сам с тихим шепотом молитв на губах в темноте. Всего пара слов, только самое важное, что он хотел бы сделать в данный момент и не больше. Кадгар никогда не просил больше, будто понимая, что обращаясь к Свету, он обращается к себе и своим внутренним силам. Ведь в итоге он опять все сделает сам, верно? Тогда зачем просить о несбыточном, проще подумать о насущном. Так он и делал все эти года, потому что этот метод его не подводил ни разу. До этого момента… Легион вернулся. Вновь, еще более сильный, основательно подготовленный, озлобленный и настроенный на завоевание. Демоны напали внезапно – они вторглись в этот мир бесчисленными полчищами, в мгновения ока заполоняя Расколотые острова и распространяясь по всем континентам Азерота. Кил’джеден не собирался отступать и кинул на завоевание непокорного мира все имеющиеся ресурсы, он призвал всех кого можно было и натравил на них, прекрасно осознавая, что им нечем защищаться. Они и вправду оказались не готовы. Разрозненные после недавних глобальных сражений фракции еще восстанавливались от потерь и тут такой мощный удар. У них не было шанса отбиться от первой волны, да они и не смогли. Опять потери, опять война. Нет, не война борьба за выживание. Как никогда расы Азерота нуждались в сплоченности и единстве фронта, но не было тех, кто объединял народы или мог это сделать. Андуин был еще слишком юн и учиться быть королем в такое время было опасно – он тоже мог погибнуть. Тогда как Сильвана давно не боялась смерти, она сама с удовольствием дарила ее врагам, как кару. Ее планы были не понятны Кадгару. Так же непонятно было поведение и других лидеров фракций. Хаос и разруха – вот с чего началась битва с Легионом и в одиночку мужчина не мог исправить положение. В очередной раз все пошло под откос. ….В личных покоях архи-мага царил мрак. В последнее время это было привычным состоянием комнаты, в которой мелкие вещи практически не меняли своего положения и свечи не зажигались сутками, создавая ощущение покинутого места. Но нет, вопреки создавшемуся впечатлению хозяин комнаты возвращался сюда каждый день. Тихий, ни кем не замеченный. Как всегда… В темноте комнаты статная фигура мужчины немногим выделялась на чуть более светлом фоне ночного неба. Сон опять не шел и по обыкновению Кадгар встал у окна, пройдясь усталым взглядом по виднеющемуся берегу внизу. Молчаливое созерцание пейзажей всегда немного успокаивали его и настраивали на мирный лад. Правда в последнее время вид из окна больше расстраивал и угнетал. Тонкие губы сжались в линию – вдали виднелась черная громада Гробницы Саргераса и вечно ревущие толпы демонов. С тактической точки зрения расположить Даларан здесь было самым выгодным вариантом, что совсем не приносило так необходимого в эти дни душевного покоя. Светлые ресницы дрогнули. А еще мужчина любил смотреть на звезды. Здесь тоже было много звезд. Удивительно, но обычно затянутое серой дымкой небо ночью расчищалось полностью, являя взору мириады горящих точек. Такая малость, а как красиво. Но вечно смотреть на звездное небо невозможно. С усталым вздохом Кадгар прикрыл глаза и хотел было пройти вглубь покоев, но передумал. На мгновение в его голове промелькнула странная мысль и, поддавшись наваждению, он вновь подошел к окну и вскинул грустные глаза к небу. - Это опять я, - на губах появилась смущенная улыбка. - Надеюсь, не слишком надоел своими ночными разговорами? В последнее время столько навалилось и мне больше не с кем поговорить. Я… Тяжелый вздох. Кадгар будто в мгновение вновь превратился в того старика каким был. – Вот черт! Я не жалуюсь, я ведь не жалуюсь просто…Все так заняты своим личными сведениями счетов, что кажется им совершенно наплевать на окружающих…На Легион! На войну! Они…как будто не видят, что происходит вокруг! Он с силой сжал край подоконника и с отчаянием вскинул голову, как будто пытался отыскать в звёздном небе намек на ту всевышнюю силу. – Неужели никому нет дела до того, что происходит? Не знаю…Может….может нам нужен спаситель? Кто ни будь кто вселит в них надежду…Кто ни будь.. Усталость одолела окончательно, что не было сил даже стоять, не чтобы говорить. Разлепив сухие губы, мужчина провел рукой по волосам, не зная, что еще хочет сказать. Сделав шаг от окна, Кадгар вновь замер, снова посмотрев на темное небо, и тихо произнес: – Если ты действительно есть….действительно наблюдаешь за нами…Пожалуйста, пошли нам ангела? Самого славного из тех, что у тебя есть. Нам так нужна помощь. Что на него нашло в ту ночь, мужчина уже не помнил. Но, как и бесчисленные разы до этого, утром он испытывал легкое чувство стыда, как будто Кадгара застали за чем-то неподобающим. Хотя свидетелей при таких моментах никогда не было и упрекнуть в проявлении слабости его тоже никто смог бы. И все равно, смотря потом в глаза своим союзникам, мужчина чувствовал смущение, как будто они могли что-то знать. Потом конечно это необоснованное чувство проходило, растворившись под потоками насущных забот, пока само воспоминание о ночном изливании души не стерлось из памяти совсем. Каждый день преподносил им новые испытания и ничто так не поднимало настроение защитников, как уверенный вид и вдохновляющая речь их лидеров. Они были их надеждой и путеводной звездной, и кто бы знал, чего стоило им держать эту маску непоколебимости. Никто не мог даже предположить, что в утренней тишине личных покоев единственное о чем думал Кадгар это о капельке воодушевления для себя, чтобы сегодня нашлись силы бороться с невзгодами. Сегодня. Как впрочем и завтра, и после завтра. И в тот самый ответственный день, когда армия защитников Азерота готовилась штурмовать Цитадель Ночи. Здесь так близко к проходу в миры Легиона не было места страху. Сильной рукой мужчина крепко сжал посох и нахмурился, вглядываясь ввысь, где на самой вершине мелькали всполохи магической энергии. Они должны были прорваться наверх во чтобы ни стало и остановить безумного чернокнижника пока еще не было поздно. На что рассчитывали стоящие в толпе воины он не знал, а вот сам Кадгар горячо надеялся, чтобы магия не подвела в самый ответственный момент. И только внутри опять начал ворочаться огонек надежды, вызывая смешанные чувства и заставляя терять концентрацию. Почему вдруг именно сейчас он не знал. Узнает позже. Когда, стоя в толпе таких же ошеломленных защитников, Кадгар смотрел на вещавшего с платформы пафосные речи Иллидана и понимал, что это было совсем не то, что он просил. Он просил спасения, решения, какого то подспорья против Легиона и получил еще одно демоническое исчадье с дурным характером и ядовитым языком. Однако другого выбора не было. На резкую телепортацию перед собой бывший ночной эльф совсем не удивился. Так же не впечатлил его и героический призыв Кадгара объединится во имя спасения Азерота. Всем своим видом Иллидан давал понять, что ему от родного мира ничего не нужно и где то он был прав. Но…кажется, только полу-демон мог им помочь, мог стать той самой силой, противостоящей Легиону. Быть их последней надеждой. Или погибелью. И сейчас с каким-то смешенным чувством мужчина наблюдал, как полу-демон кидает язвительные обвинения в сторону всей расы дренейской и издевательски смеется Велену в лицо. Под неодобряющие взгляды окружающих Иллидан кружил по залу, кривя губы в удовлетворенной усмешке, а его пустые глазницы вторили настроению хозяина, полыхая ярко-зеленым огнем сквозь повязку. Полу-демон самодовольно расправлял крылья, Туралион потихоньку закипал, Аллерия с непоколебимым лицом перекидывала заинтересованным взгляд с одного на другого, Велен поджимал губы, но держался. И только Кадгар стоял в стороне и наблюдал за происходящим в тенях балкона. Стоял, смотрел и не верил. Его снедало невнятное чувство вины перед остальными, потому что это он попросил Свет о решении для них всех. А теперь «спасение» чинно цокало копытами по мозаичному полу Ксенадара. Рядом раздается короткий смешок и мужчина вздрагивает, выныривая из раздумий. Взгляд голубых глаз вновь падает на ухмыляющегося Иллидана. Нет. Совсем не то о чем он просил. Либо этот «ангел» прошел все круги Ада, чтобы явится по зову в их охваченный хаосом мир, либо у Света больное чувство юмора. Ну ладно, и так сойдет.