(Не) сбывшийся синий цвет.

Единственное, чего она хотела – это жить. Просто жить. Быть такой как все, такой, как сотни, тысячи и миллионы других женщин. Быть обычной. Любить мужчину, построить дом где-нибудь подальше от Цитадели. Можно даже в какой-нибудь колонии. У нее был бы замечательный дом, она бы покрасила его в синий цвет, как небо на Земле или как васильки. Это был бы прекрасный дом, где она бы воспитывала своих чудесных детей. Она бы носила их на руках по комнатам, пока они подрастают. И ее руки ощущали бы приятную тяжесть их веса. Это было бы восхитительно. Она бы ждала мужа с работы, готовила ему ужин, а потом тихо, чтобы не разбудить детей – мальчика и девочку, занималась с ним любовью. Это была ее мечта, мир, который она себе представляла по ночам, когда не могла заснуть, ворочаясь на узкой койке. И этот мир вполне мог бы существовать, если бы не одно большое «но». Этот мир был бы ее реальностью, но…. Но она гребаная Джейн Шепард, героиня Галактики от которой зависят жизни миллиардов разумных существ. Впрочем, ей грех жаловаться на несбывшиеся мечты. У нее есть свой дом – фрегат «Нормандия». Корабль давно стал ее домом, не смотря на то, что она умерла на первом, а второй построил «Цербер». Корабль стал ее прибежищем, ее укрытием от внешнего мира. А ее чердак – тем самым маленьким уютным домиком. Джейн может там спрятаться и СУЗИ никого к ней не пустит. Она любит мужчину и знает, что это взаимно. Он сильный, преданный, любящий и любимый. И да, у него чертовски длинные руки, которыми он так хорошо и правильно обнимает ее. А еще он теплый и великолепный снайпер. Его голос заставляет ее тело наливаться приятной тяжестью и томиться в ожидании близости. И самое главное – клановый рисунок на его лице синего цвета. Пусть не синий домик, а всего несколько полосок на лицевых пластинах, но так даже лучше. Джейн любит их целовать. После первой смерти у нее не может быть детей. Миранда сказала ей об этом в баре фрегата и залпом опрокинула в себя стакан виски. Коммандер пожала плечами. Где-то в глубине души она это знала с самого начал. Да и какие дети с ее профессией? У нее есть целый корабль с лучшей командой, и они в какой-то мере и есть ее дети. Она помогает им, решает проблемы, дает советы, успокаивает и мирит. У Джейн много детей и она всех их любит. Она каждый вечер, который проводит на борту, ждет своего мужчину на чердаке. Гаррус всегда приходит тихо, несколько секунд стоит под дверью, а потом касается зеленого замка. Даже если занята отчетами, она всегда обнимает его, легко касаясь поцелуем его твердых губ. Его горячие руки на талии словно придают ей сил. Будто этот турианец, потрепанный жизнью, знающий смерть в лицо, придает ей сил, не дает ни единого шанса сдаться или пойти на попятную. Только вперед. Джейн нравится, как крепко он держит ее в своих надежных руках. Она ненавидит пиратов и работорговцев во всех проявлениях. Ее руки привычно оттягивает «Вдова», мягко толкая в плечо отдачей. Каждый выстрел забирает жизнь этой падали, каждый выстрел спасает чью-то жизнь в колониях. Она чувствует лишь вес «Вдовы», но ее душа ощущает вес тех, кого она спасла, перебив банды на Омеге, пиратов и работорговцев на просторах всей Галактики. Совсем рядом щелкает затвором Гаррус и она видит отражение своих мыслей в его глазах. Джейн доверяет ему свою душу. Мечты должны оставаться мечтами и Джейн это знает, как никто другой. В ее мечтах у нее есть домик синего цвета, совсем как клановый рисунок на лице ее мужа. По светлым комнатам бегают друг за другом дети – мальчик и девочка. У него такие же длинные руки и синие полосы, как у папы. У нее рыжие волосы и зеленые глаза, как у мамы. Она ждет его со службы, готовит ему ужин по рецептам его сестры. А ночью, тихо, чтобы не разбудить детей, они занимаются любовью. Она сгорает в его руках, он растворяется в ней. А потом в сон проникает запах горящей плоти людей на Мендоаре. Сон наполняется криками умирающих солдат, которых она отправляла штурмовать катакомбы на Торфане. Оскал Сарена и последние слова Эш словно кадры фильма, с которого невозможно уйти, скачут перед глазами. Металлический голос Властелина и шипение выходящего воздуха из пробитого скафандра. Зазывающий голос Коллекционера, от которого ее физически тошнит и ужас при виде Протожнеца. Земля, горящая в пламене Жнецов и Палавен, озаренный такими же яркими всполохами. Тессия в развалинах и огромные черные тела в небе над ней. Но самый страшные сон тот, в котором она не успевает на Омеге и Архангел, ее Архангел умирает на руках, захлебываясь синей кровью. Синим становится все вокруг: броня, винтовка, пол. Она кричит и рывком открывает глаза. Это лишь сон. Идиллия сновидения сменяется кошмаром реальности, от которой она не может избавиться, просто закрыв глаза. Она просыпается из раза в раз, но чувствуя горячие руки, замедленный ритм сердца и глубокое дыхание Гарруса рядом, она успокаивается. Она прижимается к нему еще ближе, еще теснее и снова засыпает. Он жив. Он рядом. Единственное, чего она хотела – это жить. Катализатор стоял позади нее в ожидании решения. Бок прошивала острая боль и Джен чувствовала, как с каждым ударом сердца из нее вытекает алая кровь. Она практически не могла наступить на левую ногу – защитные пластины пробил удар. В голове шумело, а челюсть сводило от боли. И она чувствовала этот прожигающий очередную дыру взгляд. Она не хотела умирать, но, видимо, эта Галактика устала от Джейн. Шепард смотрела на развилку и понимала, что она умрет в любом случае. Выбор при отсутствии выбора. Женщина словно наяву ощутила последнее прикосновение твердых губ. Его синие глаза смотрели с мольбой и горечью. Он тоже знал, что она не вернется. Это ее последний рывок, последнее дело. Ноги сами понесли ее вперед, пока мысли были далеко от этого места. Она обещала вернуться к нему. Но… Не в это время. Не в этой жизни. - Моя любовь к тебе будет вечной…. … и раскинув руки в стороны, словно пытаясь воспарить вверх, она упала в луч.

***

Она открыла глаза и прищурилась – солнечный лучик скользнул по ее лицу, сгоняя остатки сна. Сегодня ясно, значит, когда Даррен и Мира придут из школы, они пойдут гулять в парк, дети давно просились. У Гарруса сегодня выходной, поэтому половину дня они будут только вдвоем. Джейн улыбнулась своим мыслям и с удовольствием потянулась. Гаррус не просыпаясь что-то мурлыкнул, закапываясь глубже в одеяло и притягивая ее к себе. Женщина с тихим смехом выпуталась из его цепких длинных рук и встала. Пора собирать детей. Бледно желтый солнечный свет заливал колонию своим мягким светом. Он проникал во все не закрытые окна, ласкал крыши уютных разноцветных домов и лужайки возле них. В лучах раннего солнца ее домик становился насыщенно синего цвета, словно васильки или клановый рисунок на лице ее мужа и сына. А на закате солнце становилось огненно-рыжим, повторяя цвет волос дочки и ее самой. Это был ее дом. Мечта или реальность – не имеет смысла. Джейн здесь была счастлива. Начинался новый день.