Наследие императора

      Все эти дни я не находил себе места, от беспокойства за Хэ Су. Придворный лекарь остановил кровотечение, но у Су открылась горячка. Она бредила и долго не приходила в себя. После того, как ее жизнь была вне опасности и она утратила статус невесты императора, лекарь не мог больше ее посещать и роль сиделки перешла к наложнице О. Теперь, когда она выжила, я с трепетом ожидал, какое решение примет его величество. Выбор был невелик. За ослушание приказа императора в худшем случае ждал смертный приговор, а в лучшем случае — рабство. Невозможность хоть как-то повлиять на судьбу Хэ Су, сводила меня с ума. Я знал, что принцы хлопотали за нее, но кто может знать наверняка намерения правителя? Наконец, Чхве Чимон сообщил: Хэ Су приказано остаться во дворце Домивон, в качестве младшей придворной дамы. Вот как! Фактически, она будет помощницей служанок наложницы императора. Я был поражен. Такое решение больше походило на награду, а не на приговор, но сможет ли свободолюбивая девчонка следовать строгим правилам? В день, когда Хэ Су приступала к своим обязанностям, я пришел навестить ее вместе с другими принцами. В отличии от братьев, проводивших Хэ Су до ворот, я решил дождаться ее в Домивоне. Я успокоюсь только тогда, кода своими глазами увижу, что с ней все в порядке. Увидев меня, она удивилась и улыбнулась светло и открыто, как ни в чем не бывало. Пока мы шли, она продолжала весело болтать, а я молчал и в моей душе бушевала буря негодования. Наконец, когда она мимоходом стала благодарить меня за помощь в бегстве от императора, я не выдержал, рывком притянул ее к себе и прямо посмотрел ей в глаза и на ее перебинтованную руку:       — Ты могла погибнуть. Если бы рана была глубже ты бы умерла. — Она в миг стала серьезной и тихо ответила:       — Но я жива. — Не в силах дольше сдерживать свою тревогу я почти прокричал:       — Ты хоть понимаешь, каково жить со шрамом на теле? Радуешься, что стала обычной служанкой? Возможно, ты уже никогда не покинешь пределы дворца! Это что, лучше чем стать женой правителя? — голос Хэ Су задрожал от волнения:       — Не знаю, я правда не знаю! — в ее глазах стояли слезы. «В крайнем случае, закрыв глаза, я разделю ложе с императором», — так я думала. — Она всхлипнула:       — Но я не справилась. «Спасти себя могу только я сама», — с этой мыслью я так и поступила. — Слезы наконец прорвались наружу. Я не мог больше злиться, мне безумно хотелось утешить ее, но я смог только сказать:       — Глупая девчонка. Не делай так больше, иначе я никогда тебя не прощу. Мы продолжили прогулку и она поинтересовалась:       — Дворец, что это за место? — я как можно честнее ответил:       — Здесь все одиноки. Если кому-то будешь доверять — умрешь, а если будешь опасаться самых близких — выживешь. Она вздохнула с облегчением:       — Тогда все в порядке, ведь я не одна. — Я удивился:       — Не одна? — Хэ Су лукаво улыбнулась:       — Со мной принц! Так какая же я одинокая? — Я улыбнулся в ответ:       — С появлением одной сумасбродной девчонки, во дворце точно не будет скучно.       Постепенно, я влился в жизнь во дворце. Я ходил на занятия вместе с братьями, участвовал в их шуточных схватках и, с удовольствием, навещал Хэ Су. Близился день рождения десятого принца, когда в Сонгак прибыл Пак Су Кён — прославленный военачальник и мой наставник в боевых искусствах. Я был рад встрече с ним. Он попенял мне на то, что я изменил боевой подготовке и переключился на книги, а так же с сожалением сказал:       — Я слышал, что вы убили людей и сожгли обитель дотла. — Я смутился, но не подал вида:       — Ведь это вы научили меня убивать. — Но генерал Пак возразил:       — Я учил вас защищать. Не важно сколько раз вы умрете и родитесь вновь, придется отвечать за все прошлые грехи. Но почему вы решили остаться в Сонгаке? — я усмехнулся:       — Я тоже принц. Я тоже должен знать, как правильно управлять государством, а еще мне интересно, что же такого в титуле императора, что моя мать, братья и сестры за него так борются. — Генерал пристально на меня посмотрел:       — Навсегда в Сонгаке останется только один принц — тот кто займет престол. Хорошенько подумайте, какова истинная причина вашего желания остаться.       В день рождения брата Ван Ына, принцесса Ён Хва организовала застолье. Я впервые принимал участие в пиршестве наравне с братьями. Принцы дурачились и шутили. Девятый принц наблюдал, как танцуют кисэн, а тринадцатый и четырнадцатый под руководством наследного принца старались напоить именинника. Ён Хва, как бы между прочим, завела беседу о том, что император хочет выдать ее за представителя могущественной семьи, вдали от Сонгака. Мне стало тоскливо. Я оглянулся на служанок, в надежде увидеть Хэ Су, но ее там не было. Между тем Ван Ын, заплетающимся языком, спросил:       — Почему чаша только у меня? — принцы расхохотались, а я невольно вздрогнул, от нахлынувших воспоминаний. Одним из развлечений моих «родственников» в Шинжу была пьянка. Мне никогда не забыть, как однажды, они схватили меня и силой вливали в горло отвратительный крепкий напиток. Я вырывался, пытался кричать, но не мог даже вздохнуть.       Мне стало душно за столом я поднялся и вышел на воздух.       Я возвращался, когда услышал шум борьбы и увидел, как Ван Ё принуждает принцессу к поцелую. Увидев меня, братец отпустил ее и ушел со словами:       — После поговорим. — Я предостерег сестру:       — Не надейтесь на Ван Ё, это глупый расчет. — Она с вызовом ответила:       — Предложите лучший вариант. Возможно, вы бы хотели, чтобы я рассмотрела и вашу кандидатуру? — Я не стал отвечать и пошел прочь, но Ён Хва последовала за мной.       Мы подходили к беседке, когда я заметил Хэ Су вместе с десятым принцем. Она пела и забавно танцевала для именинника. Это выглядело так нелепо, что я рассмеялся. Подошедшие принцы стали просить Хэ Су спеть еще и она исполнила их просьбу. Я стоял, не в силах отвести от нее взгляд. Простые слова стрелами вонзались в мое сердце, но я не спешил их вынимать. Она звала меня с собой, она меня благодарила за то, что я такой какой я есть, она не хотела чтобы я изменился. И она сама была для меня лучиком света, который заставляет меня улыбаться. Опасаясь, что выдам себя, если задержусь хоть на секунду, я поспешил уйти, а в сознании все звучали слова: «Мой друг, спасибо, что ты — это ты.»