Ангелы и Демоны

Джасиндра медленно шла по опустевшему коридору, с удивлением прислушиваясь к своему телу: волны приятной дрожи окутывали, обнимали, несли вперед. Она вошла в кабинет бывшей начальницы и направилась к ее креслу. Не то, чтобы она никогда не сидела в нем пока «босса» не было на месте, но сегодня все было для нее по-особенному, в новинку. Она плавно и осторожно присела сначала на самый краешек, потом немного продвинулась вглубь, и, чем удобнее она устраивалась, тем увереннее становились ее движения и шире — ее улыбка. — Да, — промурлыкала она, — чего только не бывает… Девушка умиротворенно зажмурилась, еще раз с наслаждением вспоминая события сегодняшнего утра, и ее пухлые губы растянулись в довольной ухмылке. Утром Джасиндра, как обычно, пришла на свое рабочее место без пятнадцати восемь: полила любимый цветок, прошлась влажной тряпочкой по столу и стеллажам и, налив себе большую чашку любимого зеленого чая с жасмином, наконец, уселась на рабочее место. Неожиданный звонок заставил ее вздрогнуть. — Офис Евы, слушаю, — автоматически отчеканила она, но тут же одернула себя. — Слушаю, — повторила девушка. — Джасиндра, — в трубке послышался тихий мелодичный женский голос, — вас призывает светлый совет. — Сию минуту, — девушка положила трубку и быстрым шагом направилась в главный зал. Небольшой уютный бар «Крылья» располагался вдалеке от любопытных глаз и главных дорог. Завсегдатаи этого заведения не были рады заезжим посетителям и знали друг друга в лицо. А, в остальном — обычный провинциальный бар со своими разборками и драками, и всем тем, что бывает в подобных местах: несколько видавших виды столиков и длинная барная стойка с орешками и закусками для тех, кто решил пообщаться с неразговорчивой барменшей. Сейчас было лишь двенадцать часов, бизнес-ланчей здесь не подавали, поэтому в баре было безлюдно. Хозяйка заведения стояла спиной и тщательно натирала пивные бокалы, составляя их на поднос. Двери заведения со скрипом открылись, пропуская внутрь темнокожую девушку на высоких каблуках в белоснежном костюме — она медленно плыла к стойке, неся в руках увесистый пакет. Барменша обернулась, смерив гостью оценивающим взглядом, и на мгновение отвернулась, чтобы поставить последний, натертый до блеска, бокал: — Здравствуй, дорогая, — тихо произнесла Ева, — я ждала тебя. Джасиндра деланно широко улыбнулась: — Приветствую, — она поставила пакет на стойку. — Здесь все, — она кивнула на принесенное ею, — все, что ты просила. — Спасибо, — Ева взялась за ручки и потянула пакет на себя, — спасибо, дорогая. Было весьма заметно, что, став человеком, она ощущала теперь и вес предметов, и усталость, и многое другое, о чем раньше даже не подозревала. Выглядела Ева неплохо, вот только круги под глазами давали понять, что пребывание на земле дается ей не просто: — Выпьешь чего-нибудь? — вежливо поинтересовалась она у гостьи. — Нет, — Джасиндра качнула головой, — ты же знаешь, я не пью. — Ну да, ну да, — Ева ухмыльнулась и налила себе в бокал темноватой жидкости. — Как дела? — хрипло спросила она, когда, слегка поморщившись, осушила бокал. — Все отлично, — Джасиндра снова вежливо улыбнулась. Девушка хотела было присесть на высокий стул, но тут же остановила себя, не желая испачкаться. — Какие новости? — не унималась Ева. — Все по-прежнему, — девушка разглядывала стены за спиной барменши, — все, как всегда, — спокойно ответила она. — Да неужели?! Эти слова, произнесенные странным тоном, заставили Джасиндру взглянуть в глаза Евы. — А вот я слышала, что у тебя есть, что мне рассказать, — Ева снова налила себе. — Например, что теперь ты занимаешь мое место! Разговор принимал неприятный оборот, и Джасиндра перестала улыбаться. Она внимательно посмотрела на Еву: — Это так, — подчеркнуто учтиво произнесла брюнетка. — Все верно. Ева смотрела прямо в глаза, и в ее взгляде была видна злоба, которую она тщетно пыталась скрыть: — Ну что ж, — сквозь зубы процедила барменша, — поздравляю, думаю, ты — отличная кандидатура на это место… до моего возвращения… Джасиндра скривила рот в улыбке и слегка прищурилась: — И как это понимать? — Так и понимать, дорогая, — спокойно произнесла Ева, — не строй грандиозных планов. Когда я отбуду здесь срок своего смирения, я вернусь, и ты уступишь мне мое законное место. Джасиндра широко улыбнулась: — Во-первых, тебе не позволено вернуться на свою должность и ты, дорогая, не можешь не знать об этом, — она говорила и чувствовала, что ее ангельское терпение на исходе. — Во-вторых, с чего ты решила, что я стану помогать тебе? Ева улыбнулась, оскалив белоснежные зубы: — Я вежливо попрошу тебя, и ты сама порекомендуешь светлому совету меня реабилитировать. Я надеюсь, за пятьдесят лет ты сумеешь наработать нужный опыт и должное уважение. Джасиндра молчала — в ее голове роились мысли недостойные ее нового высокого поста. Она нервно облизала губы и попыталась взять себя в руки: — Похоже, пребывание на земле плохо влияет на тебя, Ева. — Ну что ты, дорогая?! Я всем довольна: у меня все хорошо… — Я не сделаю того, о чем ты говоришь, ты упустила свой шанс. Прости… — Сделаешь, — покачала головой барменша, — конечно, сделаешь… Ты сделаешь все, что я скажу. Ты еще слишком молода и неопытна для этой работы, но я желаю тебе добра и не хочу твоих страданий. — Страданий? — Джасиндра кожей ощутила угрозу, которой было пропитано каждое слово хозяйки бара. — Да, страданий, — Ева улыбнулась. — Мне пора, приятно было поболтать, — темнокожая девушка лихо развернулась на каблуках. — Сделаешь и будешь слушать меня, — услышала она змеиное шипение в спину и остановилась. — Или совет узнает… Гостья снова развернулась к Еве: — Узнает, что? — ее идеальная бровь поползла вверх. — О твоем маленьком романе с врагом… Джасиндра широко улыбнулась: — Ты с ума сошла?! О чем ты говоришь? О каком романе? С каким врагом? Ева стояла неподвижно и разглядывала девушку: — Фото тогда, конечно, не было, — усмехнулась она, — но вот человек, который видел вас еще верен мне… Джасиндра вздернула нос и выпрямила спину. Она молчала несколько мгновений, после чего произнесла совершенно спокойно: — Тебе уже никто не верен, все предали тебя, не успела ты даже переместиться на землю. И угрожать единственному другу было глупо… Это были ее последние слова, после чего Джасиндра, не церемонясь, растворилась в белой дымке. Семейная встреча в доме Провидицы набирала обороты: гостей становилось все больше и больше — дамы в элегантных вечерних платьях и статные мужчины во фраках, со вкусом одетые девушки и хорошо воспитанные юноши заполняли главный зал — опытные официанты с трудом уже пробирались между приглашенными. Ребекка встречала гостей у северного входа, Эмма и Реджина — у западного. Свон сразу заметила перемены в поведении многих из здесь присутствующих: раньше эти люди в упор ее не замечали и, если бы она решилась поздороваться, вряд ли бы ответили даже взглядом, но сегодня они жали ей руку, учтиво склоняя голову, и поздравляли… Но с чем? Этот вопрос мучал ее. Все гости, как по мановению волшебной палочки, вдруг стали смотреть на нее иначе. Возможно, присутствие Реджины так сказывалось на них, по крайней мере, эта мысль какое-то время успокаивала Эмму. — Сколько же гостей, — тихо шепнула на ухо Реджина. — Я и не знала, что у нас такая огромная семья, — она улыбнулась проходящим мимо господам. — И не говори, а ведь Провидица сказала, что будут только самые близкие, — Эмма лучезарно улыбалась и качала головой. — А, может, нам… Она склонилась и начала что-то шептать брюнетке на ухо, отчего Реджину бросило в жар: — Эмма, — на выдохе произнесла она и, развернувшись к блондинке, взяла ее за руку, — прекрати, я умоляю, нам еще долго здесь стоять! Свон широко улыбнулась и, казалось, сжалилась: — Ну, хорошо, — тихо произнесла она, — хорошо, но потом… И жаркий шепот снова заставил Миллс вздрогнуть и покраснеть, она тихонько зарычала: — Свооон, — прошептала она и быстренько чмокнула возлюбленную в щеку. Гости веселились и выпивали, создавая постоянный гул из смеха, разговоров и звона посуды. Джасиндра вышла на балкон — все это шумное веселье чужого праздника слегка раздражало ее, и глоток чистого воздуха был необходим. — Я рада, что ты здесь, — тихий женский голос заставил ее вздрогнуть. Из темноты к ней приближалась длинноногая рыжеволосая красавица. — А я — нет, — тихо проговорила Джасиндра, — но… Она замолчала. — …но семья есть семья, — почти в один голос произнесли обе. Ребекка встала рядом и уперлась ладонями в холодный мраморный парапет: — И все же я рада, — она говорила тихо, не глядя на гостью. Джасиндра тоже смотрела вдаль и не двигалась: — Я знаю, зачем я здесь, — ее тихие слова почти терялись в порывах ветра, — и мой ответ «нет»… Если это все, я бы хотела покинуть сие мероприятие… Ребекка, наконец-то, повернулась, она с интересом разглядывала девушку. — Предполагаю, что ты приложила уйму сил, чтобы я оказалась здесь, но это все зря… — Я не понимаю, о чем ты, — Бекка широко улыбнулась. Джасиндра хмыкнула, и на ее губах тоже появилась легкая улыбка: — Допустим, — теперь и она развернулась, и их взгляды встретились. — Но это ничего не меняет, Ребекка, мой ответ «нет», и он не станет другим. Я знаю, как ты умеешь убеждать, но со мной это не пройдет… — Ты изменилась… Одна фраза заставила Джасиндру похолодеть, она нахмурилась и отвернулась от рыжей. — …повзрослела что ли, не могу понять. Мы не виделись целую вечность… — И это наша последняя встреча! — жестко отрезала брюнетка. — И почему же?! — Бекка говорила и улыбалась, продолжая нахально разглядывать девушку. — Думаю, ты в курсе: я заняла место Евы и теперь подобные встречи с врагом не повторятся. Бекка мгновенно изменилась в лице: — И давно я стала твоим врагом, Джа? — зло спросила она, и ее брови поползли к переносице. — Всегда была, — Джасиндра сказала это и с вызовом взглянула в зеленые глаза. На мгновение воцарилась полная тишина. — Просто, — она не смогла сдержать улыбки, — однажды я на мгновение об этом забыла. Брюнетка снова отвернулась, но улыбка не сходила с ее губ. Ребекка перевела взгляд с девушки куда-то вдаль: — Ты все еще зла на меня? — Бекка в одно мгновение стала серьезной. — Я? Нет! За что я должна злиться?! — теперь и Джасиндра говорила серьезно. — Неужели за тот глупый инцидент, когда ты встала из моей постели, а через пару часов казнила моего отца? Бекка резко повернулась к девушке: — У меня не было выбора! Он был изменником, и тогда меня никто ни о чем не спрашивал! Я выполняла приказ! — Выбор, — Джасиндра заглянула в зеленые глаза, — выбор есть всегда, — произнесла она сквозь зубы. — Всегда, Бекка! И уж тебе ли говорить о том, что ничего нельзя было сделать?! После знаменитой истории со Свон? Девушка замолчала на минуту: — Но не волнуйся. Я же говорю, это пустяк. Отец действительно был предателем и перебежчиком: сбежал от нас, но и у вас не прижился. А вы, надо отдать должное, решаете подобные вопросы куда проще, чем мы… Бекка задумчиво смотрела вдаль. — Знаешь, — неожиданно продолжила Джасиндра, — когда мне сказали, что ты сделала для Эммы, я ответила, что это полнейшая ерунда. Этого не может быть, сказала я, это же Ребекка! Она не сделает подобного даже для собственной матери! А потом, когда оказалось, что все рассказанное мне — правда, я испугалась… Джасиндра повернулась к Бекке, заставляя посмотреть на себя: — Испугалась, что будет, если ты вдруг решишь изменить свой путь… Решишь покаяться, и светлые тебя примут. Бекка плотно сжала губы, внимательно слушая девушку.  — Нам бы пришлось работать вместе, — Джасиндра широко улыбнулась, — вот это был бы поворот, да? Я много думала об этом и однажды поняла: ты не хочешь убивать Еву, тебе это не нужно. Ведь тебе нечего бояться, она не опасна для тебя. Ты хочешь принести ее голову Эмме? Хочешь получить прощение? Я права? — Наверное, права, — тихо ответила Бекка. — Помоги мне, Джа, помоги найти Еву. Я не справлюсь без тебя. — Нет! — Джасиндра качнула головой. — Нет! Я не начну свое правление с кровью на руках. Особенно, если это кровь моей предшественницы. Прости, но тебе самой придется поискать ее. Тем более, я уверена, что ты привлекла уже всех к ее поискам. — К сожалению, — Бекка снова сжала губы, — Ева сокрыта от нас и защищена от любых способов разыскать. Ребекка развернулась к брюнетке и нежно взяла ее за руку: — Помоги мне, малыш. Я не справлюсь без тебя. Зеленые глаза начинали действовать, но Джа вместо того, чтобы высвободить руку и уйти, просто отвернулась: — Никогда, — тихо произнесла она, — никогда не называй меня так… Это уже слишком… — Прости, Джа, — Бекка отпустила ладонь. — Знаешь, все стало так сложно… Рыжая придвинулась ближе к брюнетке, и теперь их плечи соприкасались: — Раньше, — продолжила она после нескольких мгновений тишины, — все было так просто: ты — добро, — она широко улыбнулась, — я — зло… — Да, и мы на уикенд уехали в горы, — Джасиндра тоже широко улыбнулась. — Ничего себе, уикенд! — Бекка игриво приподняла бровь. — Нас не было почти три недели! Мне пришлось возвращаться через другой конец света, чтобы не бросить тень на твое светлое имя! Бекка хихикнула. Джасиндра начала задорно смеяться. — Когда мы вернулись, Ева чуть на части меня не разорвала. Все кричала, что чуть не развязала войну. Это потом я узнала, что все это было ложью, и никто меня особо не искал. Они все решили, что мне потребовался отдых после того инцидента, — она легонько толкнула Бекку в плечо, — где мы и познакомились… Ребекка довольно усмехнулась: — Да, врать она всегда умела. — Это точно, уж мне ли не знать — улыбка пропала. — Она знает о нас… Рыжая резко отстранилась: — В смысле, с чего ты взяла? — Она сказала, что есть кто-то, кто видел нас тогда и сможет подтвердить ее слова. — Она лжет, этого быть не может. Мы тогда были еще никем, какой смысл был за нами следить? Она лжет, — уверенно повторила Бекка, — пытается напугать тебя, чтобы вернуть власть. Снова воцарилась тишина. — И даже после этого ты не хочешь, чтобы мы нашли ее. Почему? — Нет, не хочу, Бекка, нет. Я уже сказала, я не начну с крови — это мое последнее слово. Ребекка повернулась и заглянула в карие глаза. Ее пальцы коснулись нежной кожи на скуле: — Джа, они достойны такой, как ты. Достойны тебя. Ты всегда была ослепительна, Джа. Я верю, ты сможешь навести порядок у своих. Они молчали и смотрели друг другу в глаза, как в последний раз, пытаясь запомнить каждую черту лица: — Я знала, что ты не сдашь ее, но ради этой встречи стоило постараться. Ты будешь в большой опасности, если она вернется, поверь мне. Все твои приказы, все благие намерения будут исковерканы и поруганы. Все решения оспорены. Твои люди будут уничтожены. Если Ева вернется, она постарается стереть даже память о тебе. Остерегайся ее. Она не остановится ни перед чем. Я знаю, ты будешь править достойно, в первую очередь, достойно своей семьи. И не делай ошибок, мне бы не хотелось отдавать приказы, о которых я буду сожалеть. Бекка улыбнулась, ее взгляд был прикован к пухлым губам. — А ты будешь переживать? — девушка говорила с придыханием. — Конечно, буду. Я всегда хотела соперничества с достойными, а то в последнее время непонятно, где ваши, где наши. Но с твоим приходом, — Бекка прошлась языком по нижней губе, — полагаю, война разгорится с новой силой. Рыжая подалась вперед и нежно коснулась манящих губ — одно, второе, третье мгновение — вечность… Когда Джа открыла глаза, Бекка уже быстрым шагом двигалась прочь. Эмма переминалась с ноги на ногу и хныкала: — Джина, пойдем отсюда, давай хотя бы выпьем. У меня сейчас лицо треснет от постоянных улыбок… Ну, Джина… — Хорошо, хорошо, дорогая, пойдем в кабинет, там отличный бар. Реджина взяла Эмму за руки и уверенно повела за собой. Вопреки ожиданиям, там уже было не свободно. От разговора с Джасиндрой Ребекка испытывала смешанные чувства: с одной стороны, она была удовлетворена встречей, с другой, слова девушки о Свон и о ее собственных мотивах найти Еву не шли у нее из головы. — Привет, сестра! — Реджина подошла ближе. — Тоже устала от гостей? Бекка не ответила, лишь согласно кивнула. — И что мы такие грустные и тихие? — решила пошутить Свон, и тут же получила злобный взгляд. — Ого! — Реджина широко улыбнулась. — Эмма, аккуратнее. — А я не боюсь! — Эмма открыто насмехалась. — Она только с виду злая. Бекка резко схватила ее за руку: — Осторожней, Свон, ты теперь человек, я могу сломать тебе шею одним неловким движением. И запомни, — она зло шипела, показывая зубы, — мы не подружки, ты просто трахаешь мою сестру. Эмма явно не ожидала такого поворота: — Эй, — растерянно протянула она, — спокойнее, ты чего? Кто тебя так завел? Бекка отпустила руку и отвернулась. — Неужели малышка Джасиндра? Ребекка снова резко повернулась к блондинке, но промолчала. — А кто это? — спросила Реджина, стараясь немного разрядить обстановку. — Я видела, как вы мило болтали, — продолжала блондинка, не получив ответа. Бекка смотрела в серые глаза, не моргая. Она плотно сомкнула губы и была неподвижна. — Эмма! — Реджина кожей ощутила опасность. — Довольно! Расскажи, кто эта девушка? Блондинка встала и подошла к возлюбленной: — Джасиндра — правая рука Евы, — тихо пояснила она и приняла бокал от Миллс. Ребекка снова зло взглянула на нее и отвернулась. — Бекка? Она что, из нашего клана? — Да, — рыжая демонстративно быстро ответила, давая понять, что желает говорить только с сестрой. — Но она теперь не правая рука, она — новая Ева. — Что?! — в голос протянули девушки. — Да, сегодня было голосование, Джасиндра получила все полномочия и обязанности Евы. — Это сулит нам проблемы? — Реджина присела напротив сестры, оставив Эмму у стола. Бекка улыбнулась: — Нет, какие проблемы? Первое, что она сказала — никаких переговоров с врагом. Думаю, тут все ясно. Все собравшиеся сделали по большому глотку. — Но она знает, где Ева? — Реджина поставила бокал на стол и откинулась в кресле. — Да, конечно, знает, но не скажет. Это точно. — Может, нам ее как-то заставить или припугнуть? — эти слова Эммы заставили Ребекку угрожающе на нее взглянуть. Рыжая набрала полную грудь воздуха для полноценного ответа, но прохладная рука на запястье ее остановила: — Эмма, — тихо проговорила Миллс, — не нужно… Мы вернемся к этому вопросу, но позднее. Видишь ведь, что Бекка сейчас не настроена общаться. Она нежно улыбнулась сестре. — Опять читаешь мои мысли? — зло прошипела рыжая. — Нет, зачем это мне? Я просто очень наблюдательна, — она снова улыбнулась, — замечаю некоторые вещи… — И что же ты заметила? — Бекка смотрела в глаза сестре. — Ты не спала всю ночь, — Реджина снова откинулась в кресле, — наверное, много встреч? Много ненужного общения? Верно? — Да, — кивнула рыжая, — слишком много, — она снова холодно посмотрела на блондинку. — И, как ты уже сказала, — продолжала брюнетка, — голосование по этой милой девушке было тоже сегодня? — Реджина улыбнулась. — Полагаю, сестра, ты изрядно постаралась, чтобы она заняла этот пост. — Чтооо? — протянула Эмма. — Что ты сделала? Ты сума сошла? Она — правая рука этой твари! Как ты могла?! — Не ори, — резко и громко зашипела рыжая. — Эта девочка — лучший вариант. — Для кого? — Эмма подошла ближе. — Для них, для нас — для всех! — Ребекка вскочила на ноги. — Ты — взрослая женщина, а рассуждаешь, как дитя. До сих пор думаешь, что зло это только злые, а добро только добрые? — Это еще что значит? — То и значит, глупая! Мы — две половины одной монеты. Они в белом, но далеко не безгрешны, а мы, — она замолчала, подбирая слова, — мы тоже не конченные подонки. Равновесие, слышала такое слово, а? Эмма молчала. — Подумай сама, — Бекка уже успокоилась и села. — Вот есть человек, он живет обычной жизнью. И является ему ангел, начинает рассказы о рае и прочая и прочая. Что думает человек? — Что? — нехотя поинтересовалась Свон. — Ни-че-го, — выплевывая каждый слог, проговорила Бекка. — И вот являешься ты: черные крылья, окровавленный меч, бешеный взгляд, муки ада и так далее и тому подобное. И выбор становится очевиден — рай — все! Дело сделано! — Никому не нужна победа в этой войне, — Бекка задумчиво делает еще глоток, — нужен покой. Равновесие, понимаешь? Без нас нет их, а без них нет нас — все просто! А какой ты, решают лишь пропорции и граммы. Рыжая, качая головой, широко улыбнулась: — Джасиндра именно такая, какая нужна им: честная, правдивая, верная. И да, — она взглянула на Реджину, — эта ночь была очень долгой. Скоро все, кто не мог служить под началом Евы и переметнулся или помогал нам, узнают о Джа, они предадут нас и наши договоры в один момент. Моя последняя просьба к ним привела к тому, что теперь мы имеем сильного врага, а, значит, и сами станем сильнее. Она снова сделала глоток и, не поднимая глаз, поставила бокал на стол. — Мы сами найдем Еву, — слова Реджины вырвали Бекку из карусели мыслей. — Найдем, и она заплатит. Этой милой девушке незачем кровь на руках. Бекка скривилась: — Ты все-таки делаешь это? — она жутко улыбнулась, глядя на сестру. — Читаешь мои мысли? — Нееет, — протянула Реджина. — Нет, сестра, ты что? — Войдите, — неожиданно громко произнесла Бекка, и все уставились на нее в недоумении, а между тем, в комнату вошел высокий молодой человек: — Провидица, — начал он, но поднятая ладонь его прервала. — Иди, — тихо приказала Бекка, — скажи, мы уже возвращаемся к гостям. Все дружно поднялись и направились к двери. — И давно ты так умеешь? — прошептала Реджина, поравнявшись плечами с сестрой. Бекка беззаботно улыбнулась и пожала плечами: — Лет пятьдесят-шестьдесят.