***
— Скажите, что вы этого не сделали, — сказал Ирука, когда ворвался в его кабинет. Он даже не озадачил себя тем, чтобы постучаться в дверь и проявить остальные признаки вежливости. — Я не хотел? — хотелось бы Какаши быть уверенным в этом наверняка. Он, скорее всего, всё равно сделал то, из-за чего Ирука сейчас расстроен, так что он не мог начать отрицать, что бы там ни было. — Вы сравнили новую жену феодала с героиней своей любимой новеллы Ича Ича, — ответил Ирука, и от злости на его лбу пульсировала вена. Осознание заставило Какаши нахмуриться. — Вы читали мою личную переписку с феодалом? — Эти письма не личные, — сказал Ирука, жестко контролируя свой голос, — Они часть диалога Конохи с советниками феодала. Вот почему я заметил вашу бестактность, заполняя копию вышеупомянутого письма, только сейчас. — Это сравнение подразумевалось как комплимент, — начал защищаться Какаши, — Я просто имел в виду, что госпожа Минами разделяет некоторые потрясающие качества, которые Джирая-доно описал в своей героине Фу-чан. — Вы практически сказали, что невеста феодала напоминает вам порно звезду, — прорычал Ирука, — Это не комплимент. — Эх, — кивнул, даже почти что виновато, Какаши, — Что вы предлагаете мне сделать, чтобы поправить ситуацию? — Чунин, который должен был доставить письмо, ушел только вчера, — пояснил Ирука, расправив напряженные плечи, — Я воспользовался возможностью отправить пару АНБУ вслед за ним, чтобы уничтожить это письмо. К тому же, я написал вместо него другое и подделал вашу подпись. Нужную. Феодал будет доволен вашим поздравлением в связи с его свадьбой. На какой-то момент Какаши просто сидел в кабинете, застыв от изумления. — Как, черт возьми, вы сумели провернуть всё это? — требовательно спросил он, — Только небольшая горстка людей может отдавать приказы АНБУ. — У меня есть специальное разрешение, — просто сказал Ирука, и на его лице была заметна легкая улыбка. — И вы подделали подпись Хокаге? — надавил Какаши, однако Ирука только глубоко вздохнул и скрестил руки за спиной в почти что расслабленной позе. — Я осознаю, что действовал противозаконно, но я делал это на благо деревни, — ответил он, слегка раздраженно нахмурившись, — В интересах Конохи сохранить хорошие отношения с феодалом. Называть его будущую жену проституткой точно не подходящий для этого способ. Если смотреть с этой стороны, то Какаши не мог поспорить с ним. — Очень хорошо, — серьезно кивнул Какаши, — Свободны. Ирука развернулся на пятках и прошагал к выходу. — А, и Ирука-сенсей? — сказал Какаши, заставив его остановиться, — Я бы хотел получить список всего, на что вам дано специальное разрешение. — Полный список или сокращенная версия? — спросил Ирука. Бровь Какаши дернулась под протектором. — Полный список. — Как пожелаете, Хокаге-сама, — сказал Ирука и вышел.***
Какаши уставился на бумагу перед своими глазами, и его взгляд метался между десятками жирных точек. Разрешение выдавать миссии всех рангов. Разрешение принимать любой когда-либо написанный отчет по любой миссии. Разрешение уничтожить личную библиотеку Хокаге в случае вторжения, чтобы ценная информация не попала в руки врага. Разрешение голосовать на последнем выборе нового Хокаге наравне с советниками и различными главами кланов. Разрешение выражать сомнения в выбранном Хокаге перед вышеупомянутыми людьми. И из всего этого пункт с личной библиотекой Хокаге напугал Какаши больше всего. У него было чувство, что Ирука с удовольствием отправит его коллекцию Ича Ича гореть в ярком пламени. — Я так понимаю, вы голосовали и на собрании, когда выбирали меня, верно? — спросил Какаши, чисто чтобы удостовериться. — Да, — кивнул Ирука, — но я голосовал против вас. Глаза Какаши слегка округлились. — Могу я спросить, почему? — Потому что вы скорее одиночка, нежели командный работник. Потому что вы отправили генинов на битву, к которой они не были готовы, — ответил Ирука, даже не пытаясь смягчить свои слова, — И потому что вы подписываете важные отчеты смайликом. — И всё же я здесь, — задумчиво протянул Какаши, обведя рукой захламленный бумагами кабинет, — Похоже, что остальные все-таки признали мои способности, в конце концов. — Митокадо-сама и Утатане-сама уверенно придерживались моей стороны, — сказал ему Ирука, — Также мне почти удалось убедить Сарутоби Суру, но, к несчастью, Асума и Конохомару-кун всегда высоко отзывались о вас. Вообще-то, Какаши и старшая дочь Третьего как-то раз ходили на до смешного ужасное свидание, когда были подростками, и с тех самых пор они не могут поддерживать нормальный разговор, не покраснев или глупо захихикав. Он подумал, что лучше не упоминать об этом при Ируке. — Значит, я вам не нравлюсь, — заключил Какаши, не сильно этим обеспокоенный, — Справедливо. Но тогда почему вы продолжаете появляться в моем кабинете? — Кто-то же должен выполнять вашу работу, — так же невозмутимо ответил Ирука, — На этом всё, Хокаге-сама? — Да, — кивнул Какаши, — Свободны.***
— Вы вообще домой ходите? — заявил Какаши, как только Ирука зашел в его кабинет. Чунин бросил быстрый взгляд на часы на стене. — Сейчас только три дня. — Да, но вчера вы работали в Академии с восьми утра до двух, и как раз в это время вы должны начинать распределять миссии. Я совершенно без понятия, как вам удалось так быстро преодолеть расстояние от своего класса до резиденции. И, видимо, ко всему прочему вы не обедали. И не ужинали. Потому что сразу после своей смены вы умудрились покопаться в старых бумагах и заставить меня исправлять самые незначительные ошибки, пока в шесть не закончился мой рабочий день. Позже тем же вечером, когда я пошел выпить с Майто Гаем, так получилось, что я услышал, как Ширануи Генма упоминал о том, что вы всё ещё задерживаетесь на работе. И сегодня, похоже, вы делаете всё это снова. Какаши поднял руки в воздух, безнадежно признавая свое поражение. — Как? В чем ваш секрет? Наруто научил вас теневому клонированию? У вас какой-то особый запас крови в организме, который позволяет долгое время продержаться без еды или сна? В чем дело? — Я просто люблю работать, — ответил Ирука, и Какаши не упустил незаметный способ чунина надсмеяться над его якобы ленивой натурой, однако предпочел проигнорировать этот выпад. — Вы трудоголик, — поправил Какаши, — Потому что я проверил и заметил, что во время выходных, когда у вас нет уроков, вы выполняете миссии. — Как и любой уважающий себя шиноби, — сказал Ирука, — И в конце концов, теоретические знания всегда сильно ценятся. — А переутомленный шиноби — обуза для сокомандников, — более настойчиво добавил Какаши, — Всё, что вы делаете, так это ставите себя и других в опасное положение. Из-за этого замечания спина Ируки выпрямилась. — Я кажусь вам переутомленным, Хокаге-сама? Проблема была в том, что как раз-таки и нет. Умино Ирука всегда отлично выглядел. Хорошо ухожен и одет, никаких мешков под глазами, его взгляд внимательный и чистый. Его позиция показывала, что он всегда настороже, его движения были спокойными, но осмотрительными. Какаши замечал такое поведение у некоторых АНБУ. Однако даже те брали выходные. Все остальные всегда рано или поздно «выгорали». Но вот Ирука, видимо, уже много лет придерживался этой рутины. — У вас что, нет социальной или домашней жизни? — спросил Какаши, — Семья? Девушка? Кот, в конце концов? Я куплю вам кота, если захотите. — Сегодня я ужинаю с Наруто, если вы подумаете, что этого достаточно, — вяло ответил Ирука, и запоздалое осознание свалилось на Какаши — мужчина тоже был сиротой. Но это всё равно не является оправданием очевидной нехватки друзей. Даже у Какаши были друзья, хоть они и странные. — Вы хоть когда-нибудь встречаетесь с Генмой просто так? — спросил он, — Или, эм, Котетсу? Кейко-сенсей? — Они мои друзья, но ко всему прочему и коллеги, — указал на очевидное Ирука, — Я вижусь с ними каждый день на работе. — Это не заменит настоящего времени, проведенного вне работы, — покачал головой Какаши, — Вы должны притормозить. Больше я не могу вам ничего позволить. — Я отказываюсь бросать свою работу учителем, — сказал Ирука, и на этот раз он звучал намного увереннее. Хорошо. — Ничего другого я и не ожидал, — спокойно ответил Какаши, — Но если вы продолжите брать дополнительную работу здесь, то хотя бы бросьте свою смену на выдаче миссий. Вы в любом случае сверхквалифицированны. — …Да, Хокаге-сама, — голос Ируки смягчился, и теперь он выглядел немного более заинтересованно. — К тому же уходить отсюда вы будете в одно время со мной. Никаких больше дополнительных часов. Посидите со своими друзьями вечером, не на работе. — Да, Хокаге-сама, — повторил Ирука, — Что-нибудь ещё? — Я ещё подумаю, — ответил Какаши, — или вы сами. Но пока можете идти. Когда Ирука выходил из кабинета в этот раз, они оба улыбались, но ни один из них в этом не признается.***
В последующие дни, заметил Какаши, начали происходить какие-то странные вещи. Если он выходил из кабинета передохнуть или поговорить с кем-нибудь, то по возвращении на столе появлялась или чашка чая, или тарелочка данго, или шоколадки. К тому же, его кабинет стал мистически чистым: никаких стопок бумаг, все свитки и папки были убраны на свои законные места, мебель приведена в порядок. Даже дверь, которая обычно немного скрипела, сейчас была хорошо промазана. Какаши вздохнул, высунул голову в коридор и подозвал первого попавшегося чунина. — Приведи сюда Умино Ируку, — приказал он, — Мне нужно с ним поговорить. Когда спустя минуту в кабинете появился Ирука, на его лице не было ни капли раскаяния. — Когда я сказал, чтобы ты перестал работать на выдаче миссий, это не означало, что ты можешь заделаться моей новой горничной, — подчеркнул Какаши, — Потому что ты определенно сверхквалифицирован для этого. — Это был знак благодарности, — пояснил Ирука, — Как и извинений. Я недооценил вас. — С чего это? — Вы принимали критику безо всякой растущей обиды. Вы прислушиваетесь к чужому мнению. Вы волнуетесь о потенциально переутомившемся чунине, — немного улыбнулся Ирука, — Думаю, Наруто оказал на вас хорошее влияние. На это заявление Какаши не мог не нахмуриться. — Я думал, что я достойный человек и сам по себе. — На самом деле, нет, — хихикнул Ирука, — На этом всё, Хокаге-сама? — Свободен, — задумчиво протянул Какаши, — А ты не будешь против ещё одному изменению в своей работе? — Какое изменение это будет? — Учитель в Академии по утрам, помощник Хокаге днём, — раскрылся Какаши, — Как звучит? — Как будто я какой-то супергерой с секретной личностью. — Не настолько секретной как тот факт, что ты ошиваешься рядом и оставляешь в моем кабинете сладости, — поддразнил Какаши, — Ты принимаешь предложение? На какой-то момент Ирука действительно выглядел так, будто над этим задумался. — Я так полагаю, без какого-то надзора вы никогда не научитесь выполнять свою бумажную работу правильно, верно? — Это значит да? Ирука выпустил чересчур драматичный страдальческий вздох. — Ради блага Конохи, да.***
Ко всеобщему удивлению, они довольно хорошо сработались друг с другом. Не то чтобы много чего изменилось в их жизни. Ирука всё ещё появлялся в самые неожиданные моменты, чтобы попилить Какаши насчет его неразборчивого почерка. А если у Какаши когда-либо урчал от голода живот, то на столе очень быстро появлялась легкая закуска. К тому же у Ируки очень хорошо получалось определять, какая из проблем действительно достойна внимания Хокаге, а какая — всего лишь воображение чересчур активных джонинов. Впервые за всё это время Какаши не тащился мертвым грузом на работу с утра и не возвращался вечером домой напряженным. Он быстро выяснил, что Ирука, кажущийся любителем правил и имеющий авторитет строгого учителя перед своими учениками, оказался неплохим шутником и хитрым лжецом. — Прежде чем Наруто достаточно подрос, чтобы перенять у меня эту должность, я был самым страшным проказником в Конохе, — с немалой гордостью в голосе заявил он, — Это, вообще-то, и есть причина, почему Третий взял меня под своё крыло. Какаши знал, что Ирука был практически приемным братом Суре и Асуме, и что ещё мальчиком он часто ошивался рядом с кабинетом Хокаге. — Он меня многому научил, — предался воспоминаниям Ирука, как это часто делал Какаши по отношению к Минато-сенсею, — Я никогда не был сильным бойцом и знал, что до джонина не дотяну. Но Третий научил меня всему, что знал сам: тонкостям разных политических проблем, знакам, которые позволяют читать людей. Я никогда не думал, что буду брать дополнительную работу в резиденции, однако это каким-то образом помогает мне чувствовать себя ближе к нему. Будто бы я использую его уроки на благо. Учитывая то, что Какаши никогда не хотел становиться Хокаге, но сейчас сидит в кабинете, который принадлежал его бывшему сенсею, он определенно понимал, о чем Ирука говорит. Может быть, у них с Ирукой немного больше общего, чем он думал в начале их знакомства.***
На глупой простой миссии Сакура и Наруто чуть не погибли. Это было практически смешно, потому что они сумели пережить столько всего, но чуть не расстались с жизнью как-то так? Но такой была жизнь ниндзя, и Какаши ненавидел этот факт чаще, чем нет. Предварительный отчет гласил, что, по всей видимости, Наруто получил серьезное ранение, и Сакура чуть не убила себя, пытаясь его исцелить. Однако к этому времени он был в сознании и заставил себя дотащить её до Конохи, свалившись в обморок, как только переступил ворота деревни. Ино ввалилась в кабинет, чтобы доложить Какаши и Ируке, что эти два идиота будут полностью в порядке к концу недели, а сейчас им просто нужен отдых, к которому их принудит Тсунаде-сама, жестко распоряжаясь своими правами в госпитале. Какаши откинулся на спинку стула и уставился на потолок, быстро моргая глазом, пока всё его остальное тело было ужасно истощенным и тяжелым. Это всё из-за выброса адреналина, понял он. Учитывая то, что бумажная работа в этом кабинете практически отгородила его от всех этих ситуаций на грани жизни и смерти, он почти что забыл, каково это ощущать. Но, похоже, волнение о близких людях имеет схожий эффект. К счастью, Ирука выглядел ничуть не лучше. — Мне принести вам чай, Хокаге-сама? — спросил он спокойным, но дрожащим голосом. — Не чай, — покачал головой Какаши, — Мне нужно… Мне нужно что-нибудь покрепче. Он открыл верхний ящик стола, вытаскивая на свет бутылку и чашку. Благослови Бог Тсунаде с её советом держать поблизости бутылочку саке на всякий случай. Он налил себе щедрую порцию и, стянув вниз маску, опустошил чашку. Жжение в горле и желудке заставило его чувствовать себя немножечко лучше. Внезапно Ирука оказался рядом с ним, прислонившись к столу и взяв трясущимися руками всю бутыль. Какаши немного залип на то, как Ирука делает большой глоток, на движение его горла, дернувшийся кадык. Запоздало Какаши понял, что его лицо всё ещё открыто. — Извините, — сказал Ирука, вытерев тыльной стороной руки рот, чтобы сделать ещё один глоток, — Меня не должно так трясти. В конце концов, они пройдут полное восстановление. — Осознания не всегда хватает, чтобы победить страх, — мудро сказал Какаши, хоть и сам чувствовал себя не менее напуганным, — Не нужно извиняться. — Спасибо, Хокаге-сама, — ответил Ирука, поставив обратно бутылку. Наконец-то он полноценно посмотрел на Какаши, заметив его лицо в первый раз. Все люди, которые видели его без маски реагировали от «А ты не такой страшный, как я думал» до «У тебя совершенно нет причин прикрывать это, красавчик». Ирука, однако, едва ли взглянул на него. — Мне следует сказать Кояши-сану снова изменить мой статус? — спросил он, — Специальное разрешение видеть лицо Шестого вблизи? Это должно было быть шуткой, но голос Ируки всё ещё был наполнен пережитым шоком. Состояние Какаши не сильно отличалось, так что он даже не смог выдавить из себя небольшой смешок. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Какаши подловил себя на том, что рассуждает, где бы мог заработать Ирука свой шрам на лице. В скрытой деревне все повреждения были до того обычным явлением, что никто и не спрашивал об их появлении. Люди либо гордились ими, либо никогда никому не осмеливались показывать. Ирука, похоже, не стеснялся своего собственного, однако он и не выглядит так, будто это боевой трофей. Какаши обнаружил, что очень завидует данному факту. — Извините, — внезапно снова сказал Ирука, и Какаши не до конца понял, за что именно: за выпитое с горла саке или за неловкую шутку, но потом учитель наклонился вперед, и их губы соединились. За всю свою жизнь Какаши не придавал поцелуям особого значения, так как всегда с осторожностью относился к тому, чтобы показать свое лицо. Это одна из причин, почему его свидание с Сарутоби Сурой было катастрофой. Она попыталась стянуть маску, чтобы прижучить его, но он из-за рефлексов ударил её по голове. Какаши не ударил Ируку потому, что маска уже была спущена. А Ирука оказался очень хорош в поцелуях. Они держали руки при себе, их тела были на приличной дистанции, и лишь губы соприкасались. Это облегчение после шока, смутно подумал Какаши, чересчур осведомленный о том, что у него во рту сейчас и чужой язык. Эндорфины. Необходимость к размножению во время или после опасной ситуации. Жизнеутверждающие действия, вот и всё. Химию и психологию, стоящие за всем этим, было довольно просто объяснить. А вот губы Ируки на его собственных — нет. Они были мягкими и влажными, в отличие от потрескавшихся губ Какаши, а ещё и теплыми. Они двигались, медленно, но настойчиво, и изредка к процессу подключались зубы. Это был хороший поцелуй. Приятный, успокаивающий. Такой, над каким позже можно будет просто посмеяться. Но то, что произошло дальше, было намного сложнее просто объяснить. Внезапно губы исчезли, и вместо этого Ирука спустился на пол, устроившись между ног Какаши. Его намерения были довольно ясны, однако мозг Какаши отказывался полностью понимать происходящее, так что он просто сидел и смотрел, как ловкие руки Ируки расстегивают его штаны и достают на свет член. До этого момента у Какаши не было эрекции, но это быстро изменилось, стоило Ируке взять в рот головку и начать посасывать. Его рот был влажным и теплым, прямо как во время поцелуя, а его язык пробегался по выступающим венам, по уздечке, по всей длине. Не то чтобы Какаши прямо задыхался, однако его дыхание ускорилось, а руки вцепились в подлокотники стула. Ирука определенно был умелым любовником, и какая-то часть Хатаке была удивлена. Возможно, он думал, что у кого-то настолько занятого и частенько напряженного отсутствовало большое количество возможностей усовершенствовать технику минета. Ему делал минет собственный помощник. Что-то внутри Какаши взбунтовалось от этой мысли. Его могут обвинить в принуждении. Он может потерять свою работу и репутацию даже ещё хуже, чем его отец. Или, может быть, Ирука к нему просто подлизывался, чтобы запастись благосклонностью Хокаге и улучшить свое положение. Но всё равно Какаши не сделал ничего, чтобы остановить это, и его бедра слегка толкнулись вперед, когда первые волны наслаждения накатили на него. Ирука издал довольный стон, и это выкинуло Какаши за грань. Его глаза захлопнулись, и он раскрыл рот в немом оргазме, пока Ирука всё продолжал сосать и глотать всё это. Когда Какаши снова был способен дышать, он взглянул вниз, чтобы увидеть тёмные от возбуждения глаза Ируки. — На этом всё, Хокаге-сама? — спросил он низким и немного огрубевшим голосом. У Какаши перехватило дыхание. — Да, — ответил он, и эти слова вылетели из его рта с неохотой. — На этом всё.***
Они об этом не говорили. Какаши надеялся, что Ирука, обычно выглядящий как ответственный взрослый, спокойно обсудит с ним это, однако они оба делали вид, что ничего не происходило. Они оба пришли на работу, обменялись небольшим ежедневным разговором, и так проходил каждый день. Если между ними и было какое-то напряжение, то ни один из них не замечал никаких изменений. Хокаге и его помощник были собранными, как и всегда. Собранными, как и язык Ируки, когда он… Какаши определенно сходил здесь с ума, особенно в тот раз, когда Ирука наклонился ближе, чтобы объяснить всякие заковырки в потенциальном торговом контракте с большим объединением на Западе. Он пах очень приятно: чисто и знакомо. Какаши нельзя было оставаться с ним наедине. В следующий раз, когда Ирука вернулся в кабинет, там была стая собак, развалившихся на полу, с Паккуном на коленях Хокаге. Ирука слегка приподнял бровь. — Я едва ли их выпускаю из дома в эти дни, — соврал Какаши, натягивая на лицо застенчивую улыбку, — Несправедливо так пренебрегать ими, так что. — У Утатане-сама аллергия на собачью шерсть, — сказал ему Ирука, — если она зачихает себя до смерти, когда в следующий раз придет сюда, чтобы поворчать на вас, то это на вашей совести. — Если бы ты не голосовал против меня на собрании, то она не ворчала бы на меня, — напомнил ему Какаши. — Она ворчала на три поколения Хокаге до вас, — фыркнул Ирука, — и она, скорее всего, продолжит этим заниматься, даже когда Наруто займет этот пост. Мое влияние на неё не имеет никакого к этому отношения. — Справедливо, — смягчился Какаши, наблюдая, как Ирука поглаживает Булла по пузу и почесывает Уухея между ушами. Он делал великолепный чай, крышесносный минет и любил собак. Какаши был сражен наповал.***
После этого Какаши начал замечать все те вещи, которые он видел и раньше, но на которые не обращал должного внимания. Глянцевый блеск волос Ируки и то, как высокий конский хвост открывает заднюю часть его шеи. То, что его от природы загорелая кожа была немного светлее на внутренней части запястья, где пересекаются вены, намного менее заметные, чем у самого Какаши. Ручку, которую Ирука приютил в своей набедренной сумке между парой сенбонов. То, что он любил хороший рамен, но в то же время был сладкоежкой. То, что он немного сильно интересовался историей, потому и мог рассказать что угодно о любом Каге в любое время суток. Может быть, всё это было бы не так страшно, не будь Ирука постоянно рядом. Но он ведь был. Почесывая голову в попытках разобрать нечитаемый почерк Генмы. Слегка выпячивая грудь, устраивая очередному джонину неплохой нагоняй. Делая немного довольный вздох после первого глотка чая. Наклоняясь, чтобы достать папку с нижней полки. Последнее чуть не послужило причиной сердечного приступа Какаши, потому что оказалось, что кое-кто заметил. Он мог бы считать себя счастливчиком, ведь это была всего лишь Шизуне, которая вряд ли кому-нибудь бы рассказала. Она пришла по приказу Тсунаде, чтобы забрать некоторые старые документы, которые фактически не попадали под юрисдикцию Какаши. И так как они не попадали под его юрисдикцию, он понятия не имел, о чем идет речь. Однако в очередной раз Ирука сумел доказать, что он — посланник небес, быстро подскочив к полке, где, по его мнению, хранились эти бумаги. Взгляд Какаши не отрывался от него всё это время, безо всякого подтекста, но потом он просто застыл, потому что задница Ируки была очень подтянутая, а черные штаны — очень обтягивающими. Даже несмотря на маску, что-то все-таки выдало Какаши, ведь Шизуне слегка нахмурилась и проследила направление его взгляда. С невпечатленным лицом она снова повернулась к Хокаге. Тогда он должен был просто отшутиться от этого, поиграть бровями, отвести глаза или пожать плечами, ну по-крайней мере улыбнуться. Но ничего из этого не было совершено. Вместо этого он почувствовал подозрительное тепло на щеках и начал что-то увлеченно писать, чуть не смахнув чашку со стола. Когда он снова поднял глаза, на лице Шизуне было задумчивое выражение, которое вскоре сменилось небольшой улыбкой. — Вот так, — наконец-то сказал Ирука, передавая Шизуне папки, — Надеюсь, это все документы, которые были вам нужны. — Огромное спасибо, Ирука-кун, — ответила Шизуне, — Шестому-сама очень повезло, что у него есть ты. — А, — он потер свой шрам с видимым смущением то ли от похвалы, то ли от воспоминания, в какой именно роли он однажды был у Хокаге, — Я делаю столько же, сколько и вы делали для Тсунаде-сама. — Вот именно, — усмехнулась Шизуне, — Я была помощником Хокаге несколько лет, так что знаю, как временами бывает тяжело. В этой работе есть некоторые… задания, с которыми другие шиноби и не сталкивались. — В основном бумажная работа, — пожал плечами Ирука, — И с Шестым довольно приятно работать. Учитывая то, что пару недель назад Ирука мечтал выпнуть Какаши с кресла Хокаге, это определенно была отличная похвала. Но учитывая то, что он сделал Какаши минет в этом самом кресле, это было слабовато. — Тогда оставлю это на тебя, — сказала Шизуне и слегка поклонилась в сторону Какаши, и он не упустил тот дерзкий взгляд, который она ему бросила. — Приятного вам дня, Хокаге-сама, — добавила женщина через плечо, подойдя к двери, — Тсунаде-сама будет рада услышать, что вы уже привыкли к своему новому званию. Да, Какаши точно сражен наповал.***
Какаши был немного удивлен, встретив Наруто, который стоял около его дома. Но опять-таки, Ирука наверняка приложил кучу усилий, чтобы держать мальчика подальше от бывшего наставника, так что Наруто и сам знал, что вряд ли сможет приблизиться хотя бы на несколько метров к кабинету Хокаге. — Сенсей, — поздоровался Наруто, и было в его голосе что-то темное, предостерегающее — такого Какаши не ожидал от слова совсем. Этот тон хорошо подходил нахмуренному лицу мальчишки. — Мой самый любимый ученик, — пропел Какаши, надеясь, что это возымеет хоть какой-то эффект. Наруто слегка рассмеялся. — Да все знают, что ваша любимица — Сакура, — сказал он, — Но зато я любимчик Ируки-сенсея. И после этого последовал многозначительный взгляд. Какаши сглотнул. — А, тогда, я так понимаю, Шизуне-сан с тобой говорила, — осторожно спросил он, но Наруто лишь недоуменно склонил голову на бок. — Сестрица Шизуне? Нет, а что? Она что-то должна была мне сказать? — А, нет, моя ошибочка, — Какаши махнул рукой, — Так о чем ты хотел поговорить? Наруто скрестил руки на груди. — Это насчет вас и Ируки-сенсея. Дерьмо. — Что ж, почему бы тебе тогда не зайти? — предложил Какаши и, открыв дверь в квартиру, кивнул внутрь. Так его соседи, по-крайней мере, не будут жаловаться, если Наруто устроит истерику. О боже. Наруто собирался устроить истерику. Какаши не горел желанием обсуждать свой едва ли существующий в жизни секс со своим бывшим учеником. Не желая показывать свое внутреннее состояние паники, Какаши с занятым видом снимал обувь и клал ключи на столик в прихожей. Однако Наруто продолжал медлить в дверях, оперевшись о косяк. — Я не буду затягивать, — заявил он, сразу перейдя к сути, — Потому что я знаю, что вы сейчас управляете деревней и у вас куча дел. Но это не оправдание, ладно? Ни для чего. Ирука-сенсей лучший. Он был первым, кто заметил меня, кто действительно обо мне заботился. И он заслуживает куда лучшего. Какаши принял свою судьбу, и его плечи как-то резко опустились, стоило ему увидеть лицо мальчика. Наруто выглядел каким-то неуверенным, пока продолжал свою речь, глядя в пол с нахмуренным лицом. — Я знаю, некоторые люди думают, что Ирука-сенсей всего лишь чунин. Но я ведь всё ещё генин, и это вовсе не говорит о моих способностях. А Ирука-сенсей умеет делать, ну, всё, — настаивал Наруто, — Может быть он и не выполнял миссии S-ранга или что-то такое, но он очень силен в других вещах. Вещах, которые действительно важны. Обучение детей намного сложнее, чем просто какое-то убийство. Да, Какаши это и сам хорошо понял за прошедшие пару лет. — И я знаю, что Ирука-сенсей очень сильно старается компенсировать то, за что люди считают его слабым, — Наруто подошел немного ближе, нервно теребя свой рукав пальцами, — Поэтому он всегда и работает так усердно! Он никогда не позволяет себе перерыва. А сейчас вы сделали всё ещё хуже! — Мааа, Наруто, — попытался осадить его Какаши, — Я понимаю, что ты волнуешься, но Ирука взрослый человек. Он в состоянии сам принимать решения. — Но сейчас вы просто используете его! — заявил он, очевидно расстроенный, — И я понял, что вы думаете, что не справитесь без него, но не могли бы вы найти кого-нибудь другого? — Я не использую его, — сказал Какаши, повторяя вслух то, что он говорил самому себе вот уже некоторое время, — Он делал всё это по собственному желанию. Я уж точно этого не просил. Он просто внезапно появился и, возможно, я должен был сказать ему уйти, но просто он был очень… убедительным. Наруто серьезно кивнул. — Я знаю, что очень тяжело отказаться от такого предложения, особенно когда Ирука-сенсей такой умелый. — Что? — побледнел Какаши, — Ты откуда это знаешь? — Это очевидно, разве нет? — пожал плечами Наруто, — Дедуля Третий всегда полагался на Ируку-сенсея. Не удивительно, что вы тоже захотели иметь его где-то поблизости. — Наруто, — медленно сказал Какаши, — Мы всё ещё говорим об одном и том же? — А? — моргнул Наруто, — О том, что вы не должны позволять Ируке-сенсею перенагружаться только из-за того, что он ваш новый помощник? — небольшой червячок сомнения заполз ему в голову, — Или вы о чем-то другом думали? — Как раз об этом, — ярко улыбнулся Какаши, — На самом деле, я уже поговорил с ним на эту тему. Вот поэтому он больше и не работает в отделе заданий. Я так рад, что мы с тобой провели этот разговор. А теперь мне надо в душ. И помыть моих собак. Всех. Это займет несколько часов, и, как ты уже сказал, я человек занятой. Пока! Несмотря на протесты мальчика, он вытолкнул его на улицу и захлопнул дверь прямо у него перед носом. Ну, подумал Какаши, выпуская тяжелый вздох, всё могло быть намного хуже. Наруто, в конце концов, был слегка эмоционально неполноценным. Если бы здесь была Сакура, она бы смотрела прямо сквозь него. Какаши сделал мысленную заметку избегать всех знакомых женщин из боязни, что они заметят, как он снова строит глазки своему секретарю.***
Наступил поздний вечер, а Какаши, вынужденный сидеть на работе, просто хотел домой. Однако Ирука настоял, что они должны закончить всё то, чем они будут заниматься снова и завтра. Так что Какаши отпустил всех, кроме двух АНБУ, и позволил себе короткий перерыв в туалет. В такой час весь верхний этаж резиденции Хокаге был совершенно пустым, и Какаши неторопливо шел вниз по коридору, отчасти счастливый, что хотя бы сейчас здесь нет людей, которые будут бесперестанно кланяться ему. Он ненавидел поклоны. Хатаке всегда махал рукой, в надежде, что люди расслабятся, но в следующий раз, когда они его видели, всё это повторялось снова и снова. Это заставляло его чувствовать себя неловко. Но сейчас, когда он завернул за угол, Какаши почувствовал что-то ещё. Чёткое желание убивать исходило из его кабинета, где был Ирука, который помогал ему с отчетом по годовой численности населения. Какаши ворвался в комнату настолько стремительно, что дверь напрочь слетела с петель. Шаринган активизировался практически сам по себе, а кунай уже лежал в руке. Некоторые люди одарили его снисходительными улыбками, когда новый Хокаге заявил, что продолжит носить свой набор оружия всё время. Но тяжело справиться со старыми привычками, особенно когда ты бывший АНБУ. Не в первый раз в жизни Какаши был благодарен своей очевидно чрезмерной паранойе. — Какаши! Берегись! — незамедлительно крикнул Ирука, не отводя взгляд от врага. Крепкая куноичи втянула его в бой. Загорелая кожа и одежда явно говорили о том, что она из Суны. По её изношенному хитаю можно было установить, что она, скорее всего, считалась пропавшим ниндзя. Ничего другого Какаши и не ожидал. Если он и знал Каге, который всегда будет уважать их новоиспеченный альянс, то это был Пустынный Гаара, хотя бы ради Наруто. Женщина владела кусаригамой, оружием дальнего действия, которое определенно было намного эффективнее обычного куная в руках Ируки. За секунду Какаши втиснулся между двумя ниндзя, отталкивая Ируку себе за спину и предлагая ему защиту. Лицо куноичи исказилось не то улыбкой, не то оскалом. Причина, по которой она здесь находилась, была довольно очевидной. Однако попытка убийства пошла не так, когда вместо самого Хокаге она столкнулась с его помощником. И она определенно не ожидала, что обычный чунин продержится против неё так долго. Даже не опуская своего оружия, она с огромной скоростью начала складывать печати. Шаринган распознал их как одно из дзюцу стиля ветра, которое было обычным явлением среди шиноби Песка. Если женщина использовала ветер, то она побеждала его молнию. Но он ведь не просто так был Хокаге. Какаши быстро подскочил к ней, препятствуя завершению дзюцу. Он всегда был хорош в тайдзюцу, к тому же Гай никогда не давал ему растерять формы, даже в последние несколько месяцев, за что Какаши сейчас был благодарен. Потому что Какаши был быстр, быстрее многих, однако куноичи от него не сильно отставала. В отличие от большинства ниндзя, с которыми он встречался, она не тратила силы и дыхание на то, чтобы подразнить его. Её стиль был эффективен: ни одного лишнего движения, но каждое из них наполнено неожиданно колоссальной силой. Они сталкивались и отскакивали друг от друга, но в кабинете было не так уж много места. Какаши подумывал швырнуть ей стол в лицо, но внезапно, даже не заботясь о складывании печати, — в конце концов, похоже она все-таки успела закончить ту и лишь ненадолго задержала дзюцу, — она махнула рукой и сильный порыв ветра отбросил его в упомянутый стол, переворачивая мебель и заставляя его свалиться в углу комнаты. Он отряхнулся от деревянных обломков и моментально вскочил на ноги, но ему навстречу уже летел кусок металла — смертоносный клинок кусаригамы прорезал воздух. — Нет! — крикнул кто-то, и уголком глаза Какаши заметил внезапно мелькнувшую тень, но даже с Шаринганом он не до конца понял, что произошло. В одну секунду оружие летит прямо на него, а в другую — Ирука стоит перед ним, падая на колени с изогнутым клинком, засевшим глубоко между ребер. Куноичи попыталась притянуть оружие за цепь, приделанную в ручке, однако Ирука крепко вцепился в неё, не позволяя клинку сдвинуться. Он сжал зубы, но не издал ни звука, даже когда острый метал пронзал его кожу и плоть, и из раны вытекала ярко-красная кровь. Какаши, который всегда знал, как важно сохранять хладнокровие в бою, внезапно был охвачен чистой яростью. Чидори появилось в его руке так же быстро, как и глубоко внутри грудной клетки женщины. Он чувствовал, как её сердце ещё слегка трепыхается из-за электрических импульсов, и было похоже, будто оно всё ещё бьется само по себе, даже когда весь жизненный свет ушёл из глаз. Последний её вздох больше походил на удивленное шипение, и затем она умерла. У неё даже не было шанса что-либо сказать. Какаши вынул руку из груди куноичи, но даже не стал дожидаться, когда её мертвое тело упадет на пол. Вместо этого он моментально оказался подле Ируки. Чунин лежал на спине, слабо пытаясь прикрыть рану рукой вокруг оружия. Какаши прикусил палец и вызвал Паккуна, даже не задумываясь. — Приведи медика, — коротко сказал он, отдаленно припоминая, что Сакура сегодня была на ночной смене в госпитале. Она сможет помочь. Паккун, ничего не спрашивая, с легкостью выпрыгнул из окна. После этого Какаши мог, наконец, полностью сосредоточиться на Ируке. Очевидно, что мужчина уже был слаб из-за огромной потери крови, и его руки соскользнули по бокам. Какаши, не тратя ни секунды, надавил на рану так сильно, насколько осмелился, чтобы не навредить ему ещё больше. За короткое мгновение его руки были залиты в крови, которая текла через его трясущиеся пальцы. Когда они начали трястись? Обычно такое случалось у новичков. Какаши ведь таковым не являлся. Он закаленный в войне Хокаге, черт побери. Быстрый взгляд заметил, что Ирука медленно отключался, его обычно загорелое лицо было бледно, глаза с каждой секундой тускнели, а взгляд становился расфокусированным. Какаши цокнул. — Не смей заставлять меня искать нового помощника! — тихо сказал он. Звук его голоса, похоже, достиг Ируки, и тот рассмеялся, а из его рта брызнула кровь. Из-за этого действия грудь под руками Какаши подскочила. Всё это должно было произойти не так. Какаши хотел, чтобы их отношения развивались медленно. Он хотел увидеть, как далеко Ирука может зайти, что он может дать. Впервые в своей жизни Какаши подумал, что может быть счастлив. После всей пережитой боли и разрушения, он мог бы восстановить себя так же, как и Коноху. И Ирука обязательно помог бы ему. Но не так, когда жизнь Ируки вытекала из его беспомощных рук. Никогда. Какаши не знал, сколько прошло времени, но ему казалось, что слишком много, когда Сакура наконец-то запрыгнула в комнату через окно. — По крайней мере один АНБУ мертв, — быстро проинформировала она, — Паккун сейчас ищет другого. Затем она оттолкнула его в сторону и принялась за работу. Когда она вытащила клинок, Ирука, наконец, потерял сознание. Это, наверно, можно было посчитать за благословение, однако Какаши казалось, что смерть всё-таки забрала чунина. Сакура, как и обычно, была собрана и эффективна — одни из тех качеств, которые он уважал и в ней, и в Ируке. Долгое время Какаши расправлялся со своими проблемами, запирая свои эмоции глубоко внутри и не обращая на них должного внимания. Для него было по-настоящему захватывающе встречать людей, которые могли быть дееспособными ниндзя, но в это же время оставаться заботящимися, добрыми и взбудораженными не на работе. У него заняло просто невероятно огромное количество времени, чтобы найти что-то отдаленно похожее на середину между профессионализмом и эмоциональной стабильностью. Теперь он немного жалел, что вообще связался со своими чувствами, особенно когда они так сжимали его грудь и не давали спокойно дышать. Когда Сакура наградила его быстрым взглядом, он понял, что всё это время буквально нависал над ней, хотя ей нужно было больше свободного пространства. Но он не мог заставить себя отойти, вместо этого он протянул руку на дюйм ближе, как раз чтобы его кончики пальцев могли дотронуться до оголенного предплечья Ируки. Чунин, казалось, был ужасно холодный, и Какаши не мог понять: действительно ли это было так, или же это его воображение. Один только взгляд на бледное лицо Ируки напоминал ему, какой мрачной была ситуация, поэтому он предпочел зациклиться на руках Сакуры, от которых исходило мягкое зеленое свечение из-за чакры, и на том, как рана постепенно затягивается благодаря лечению. — Он сильнее, чем вы думаете, — внезапно сказала Сакура, и мозгам Какаши понадобилось некоторое время, чтобы понять, о чем вообще она говорит. Однако она не смотрела на него, внимательно следя за пациентом, когда заговорила снова легким, обнадеживающим тоном, и в её голосе была лишь небольшая напряженность. — Помните, как Наруто рассказывал о том, как он впервые узнал, что он — джинчуурики? — спросила девушка, — Ирука-сенсей тогда его защитил. Принял огромный сюрикен себе в спину, но всё равно продолжал бороться. Этот сюрикен почти разрубил его спину напополам, однако учитель просто вытащил его и использовал как собственное оружие. Ирука защитил и его тоже, понял Какаши. Даже не сомневался, когда бросался прямо под траекторию клинка. В конце концов, в сравнение с жизнью Каге, чем была важна жизнь обычного чунина? Всех шиноби учили совершать такие жертвы, всегда думать о высшем благе. Но Ирука не был простым чунином. И Какаши хотел бы сказать ему об этом раньше, чем он так беззаботно швырнул себя под такую опасность. Какаши расплывчато почувствовал, что сюда прибыл оставшийся медперсонал, когда Сакура наконец-то отодвинулась, с облегченным вздохом вытерев свой лоб. — Он потерял много крови, — сообщила она, — Мы должны немедленно доставить его в госпиталь. Она встала и слегка поддтолкнула Какаши, чтобы другие медики смогли подготовить Ируку к транспортировке. — Но он будет в порядке, — добавила она и сжала его руку, заметив, что Какаши не расслабляется и не отрывает взгляда от бессознательного чунина, — Можете пойти с нами и проследить за этим. Какаши медленно моргнул. Мысль о том, чтобы сидеть подле кровати Ируки была одновренно и заманчивой, и пугающей. К тому же, он был Хокаге. Он не может делать всё, что хочет, особенно когда на него только что совершили покушение, а в его кабинете лежит труп пропавшей куноичи и как минимум один труп АНБУ снаружи. Особенно когда к этому списку может добавиться мёртвый чунин. Нет, ему нужно созвать встречу. — Предоставьте мне отчет о его состоянии завтра утром, — вместо этого сказал он, смотря как медики выносят Ируку из комнаты на носилках. — Вы уверены? — спросила она, всё ещё держа его за руку, — То, что вы Хокаге, вовсе не означает, что вы не можете заботиться о тех, кого любите. Маленькая часть него захотела моментально начать отрицать то, что он может называть Ируку своим любимым, но в этом не было никакого смысла. Как Шизуне — и большинство женщин, которых знает Какаши, — Сакура всегда была очень проницательной, когда дело касалось таких вещей. — Долг всегда на первом месте, — он слышал, как его голос говорит это, будто бы издалека, — Ты знаешь это. Он тоже знает. — Тогда докажите ему обратное, — мягко сказала она, покидая комнату вместе со своими коллегами. Какаши остался наедине с остывающим телом и лужей крови на полу, в ужасном затишье перед штормом, прежде чем его закидают вопросами глава охраны, лидер АНБУ, офисные сотрудники и, наверное, Наруто, как только он узнает, что с Ирукой-сенсеем случилось что-то плохое. Какаши представил, как мальчик будет на него кричать: «Это ваша вина, что вы заставили его работать так поздно да ещё и наедине с вами!» — Да, — тихо согласился Какаши, — Это моя вина.***
За прошедшие несколько дней Какаши ни разу не зашел в госпиталь. Сакура, как ей и было положено, оповестила его о состоянии Ируки, и после этого Какаши с носом зарылся в работу, что было совершенно несложно, учитывая тот политический скандал, который устроила нападавшая куноичи. Ирука, по-видимому, был в порядке и даже один раз очнулся, спрашивая о состоянии Хокаге. Для Какаши этого было достаточно. Когда Сакура спросила, стоит ли ей доложить о состоянии мужчины этим вечером или следующим утром, он сказал ей, что это неважно. Девушка нахмурилась, но ушла молча, не став приглашать его в госпиталь снова. Это было четыре дня назад. Наруто пока не устраивал ему разноса, но Какаши смутно помнил, что его бывший ученик был сейчас на миссии. В любом случае, его ярость ещё свалится ему на голову. Он читал ответное письмо Гаары по поводу того, что ему делать с останками пропавшего ниндзя. Видимо, женщина ушла из семьи, и тем было плевать, где она умерла, особенно после её позорного образа жизни. Какаши решил, что они просто кремируют труп и сел писать ответ Казекаге. И в этот момент в дверь постучали. Какаши знал этот стук, но это ведь невозможно. Нет никакого шанса, что… А Ирука даже не дождался ответа, прежде чем войти в кабинет. На нем не было жилета, только стандартная черная кофта, а его волосы были взлохмачены немного больше обычного. Однако его лицо не было бледным, а в глазах явно виднелся свет жизни. — Я здесь, чтобы вернуться к работе, Хокаге-сама, — сказал он, его голос был сильным, как будто это не он умирал в этом самом кабинете пару дней назад. Несмотря на это Какаши просто уставился на него, будто бы призрака увидел, и выпалил первое, что пришло ему на ум, и его тон был намного холоднее, чем он планировал. — Вы ещё не должны вставать с кровати, не говоря уже о работе. Услышав это, Ирука выпрямил спину чуть сильнее, и маленькая морщина на его лице выдавала тот факт, что это принесло ему какое-то количество боли. — Тсунаде-сама разрешила идти, как только мне полегчает, — спокойно ответил он, смотря прямо вперед. Какаши не мог поверить в это заявление. Если он мог чему и довериться, то только профессиональному мнению Пятой, но Ирука говорил с ним так, будто бы Какаши раздувал из мухи слона, — и именно это было неприемлимо. — Ты не знаешь, когда тебе станет полегче, — напомнил ему Какаши, вставая со своего стула и обходя стол, — Ты невероятно упрямый. К концу дня ты доведешь себя до комы. На мгновение губы Ируки слегка поджались, но он тут же взял себя в руки, и выражение его лица стало спокойным и вежливым. — Я уверен, Шизуне-сан или Хабачи-сан будут более чем рады и способны помочь в этом случае, — сказал он, — Они уже знакомы с работой в офисе, так что будут способны заменить меня. Какаши сделал шаг ближе. Ирука не отодвинулся. — С чего я должен заменять тебя? — требовательно спросил Какаши, пытаясь поймать взгляд Ируки своим. Тот немного стушевался, но потом уверенно посмотрел в ответ. Это же не битва, напомнил себе Какаши, разъяренный, что Ирука воспринимает происходящее именно так. Это не должно даже обсуждаться. — Я не хочу другого помощника, — прорычал он, — Я хочу тебя! Какаши подумал, что ему стоит пожалеть об этих словах, но потом он заметил, что вся злоба в глазах Ируки заменилась явным удивлением и замешательством. Он был без понятия, понял Какаши. А он-то ещё думал, что Ирука — один из тех немногих окружавших его людей, которые разбирались в человеческих чувствах. Странно поощренный этим открытием, он наклонился ещё ближе. — Я хочу тебя, — повторил он, неторопливо раскатывая эти слова на языке и пробуя их на вкус, — Я хочу… тебя. — Эм, ч-что? — выдавил Ирука, и если раньше его лицо было уже не бледным, то сейчас оно точно горело ярким пламенем, — О чем вы говорите, Хокаге-сама? — О том, что я хочу, чтобы ты называл меня по имени, раз уж мы уже целовались, — заявил вдохновленный Какаши, — О том, что я хочу посадить тебя на это кресло и отсосать в ответ. О том, что я не хочу, чтобы по вечерам мы расходились в разные стороны. О том, что я хочу сидеть у твоей постели и кормить тебя сладостями, пока ты полностью не восстановишься. Он сделал глубокий вдох и почувствовал, как вся энергия резко покидает его. — Я хочу этого, — закончил он, закрыв глаза, — Я хочу тебя. Внезапно чужие пальцы схватились за ткань его маски, и инстинкты Какаши завопили о том, что ему нужно отскочить и ударить, но меньше чем через секунду теплые губы оказались на его собственных, и мозг смирился с тем фактом, что Ирука целует его. Руки Какаши автоматически поднялись в воздух и прижали учителя ещё ближе. Чунин издал слегка болезненный звук из-за этого движения, которое потревожило его раны, однако рук от лица Хатаке не оторвал. Какаши сосредоточился на чужом языке в своем рту, чужих потрескавшихся губах, на теплом и крепком теле Ируки, потому что в этот раз всё было по-другому. В прошлый раз, когда они целовались, их наполнял шок и внезапная схожесть, однако между ними всё ещё была куча пространства. Теперь они были ближе, намного ближе, и Какаши понял, что у него никогда такого не было. Ему никогда не становилось уютно в чьем-то присутствии, он никогда не прикладывал усилий, чтобы добиться чьего-либо внимания, он никогда не вкладывал столько смысла в свои слова. Он думал, что Ирука достаточно сильно похож на него, и что сейчас они были недо-друзьями, которым перепал случайный секс друг с другом. Но он знал, что это было не то, чего он действительно хотел; что он смог бы выдержать. Так что он продолжительное время не отпускал от себя Ируку, только чтобы окончательно понять, что тот идеально вписывается в его объятия. — Ты не навещал меня в госпитале, — пробормотал Ирука, звуча одновременно и раздраженно, и неуверенно, — Я думал… Я думал, что напридумывал себе что-то. — Я думал, ты не сильно будешь рад встречаться со своим начальником, — со смешком признался Какаши, наслаждаясь тем, что они просто стоят вместе, прижавшим друг к другу лбами. Ирука издал какой-то странный звук. — Встречаться? Боже, вот поэтому Какаши и был дерьмовым Хокаге. Он очень плохо читал поведение людей, особенно в жизненно важных ситуациях. — Или… или чего ты там хочешь, серьёзно, — быстро пошел в попятную он, — Встречаться, дурачиться, мне пойдет всё, что угодно. Садоводничать. У меня есть сад, можем заниматься им вместе. Если тебе нравятся цветы, конечно. У тебя есть какие-нибудь аллергии? — Какаши, — сказал Ирука, медленно выдохнув, — Заткнись. Это Какаши и сделал, наблюдая, как Ирука делает несколько успокаивающих вдохов и выдохов, отчего казалось, что это единственный звук в комнате — даже не слышно было обычного деревенского шума за окном. — Вот что сейчас произойдет, — начал Ирука, кивнув самому себе, и Какаши стало интересно, использует ли он этот же тон, когда хочет проинформировать учеников о предстоящих событиях. Эта мысль заставила его улыбнуться. — Я возьму ещё парочку выходных, но уже на следующей неделе буду работать в нормальном режиме, — деловито заявил он, — Ты примешь помощь Хабачи-сана и не позволишь всякой бумажной работе накопиться. Я отказываюсь разбираться с этим бардаком ещё хотя бы раз в жизни. К концу этого дня ты придешь ко мне домой и навестишь меня. Прихватишь с собой немного рамена из Ичираку и, возможно, клубничное мороженое. И по пути ты подумаешь обо всех тех вещах, которые мы сможем сделать, как только я полностью выздоровею. — Как много всего нужно запомнить, — мягко заметил Какаши. Он чувствовал, что всё ещё должен быть взволнован, как и раньше, потому что это была совершенно неизведанная для него территория, но под прямыми инструкциями Ируки он стал совершенно спокойным. Это было похоже на длительную серию тренировок, удовольствие от них и приятную истому, охватывающую всё тело после, когда ты отдыхаешь, но твое сердце продолжает громко стучать в ушах. — Несмотря на это, ты всё равно выполнишь эти пункты, — невпечатленно фыркнул Ирука, — Если ты отнесешься к этим отношениям с той же ленью, с какой ты берешься за бумажную работу, то я быстро пересмотрю свое решение. — А это уже отношения? — спросил Какаши, не до конца уверенный, пытается он сейчас поиздеваться или действительно выяснить ответ. — Я требую полной самоотдачи, даже если на тебе всегда будет висеть ответственность за деревню, — решительно сказал Ирука, — Ты согласен или нет? — Хм, — задумался Какаши, наклоняя голову то влево, то вправо, так, что его губы почти касались губ Ируки, буквально в миллиметре, — Хокаге не получает приказы от простого чунина. Ирука гордо поднял подбородок, и из-за этого дистанция между их губами стала еще меньше. — У меня есть специальное разрешение, — ответил он, а его взгляд был совершенно безразличным, и Какаши невольно вспомнил их первые дни совместной работы, когда раздражающий чунин постоянно ему надоедал. — Наверное, так и есть, — усмехнулся он, — Тогда каковы будут приказания? — Как я и сказал, клубничное мороженое, — напомнил Ирука, наклоняясь ближе, чтобы говорить в слегка приоткрытый рот Какаши, — И я хочу слизать его с твоей кожи. Несмотря на все свои обещания, что он больше не будет работать спустя рукава, этот рабочий день Какаши безбожно пропустил.