***
Утро давит необходимостью выбраться из постели, чтобы в кои-то веки приехать в один из клубов, где у него оформлен рабочий кабинет. Его помощница, Сара, уезжает в другой город, и на сегодня назначена встреча с несколькими кандидатами на роль его секретаря. Хотя, он давно уже отдавал себе отчёт в том, что его секретарь является его заместителем. И брать на такое место кого попало он не собирался. Алтын включил свет в ванной, рассматривая себя в отражении. Довольно невысокий, всего-то метр семьдесят, с растрёпанной пока что шевелюрой тёмных волос, лёгкой небритостью и помятым от подушки лицом. Вроде как не урод, чтобы ему изменяла жена. Но секса с женой не было вот уже три месяца, Мила снова укатила в тёплые страны, пережидать зиму с очередным не слишком привлекательным толстосумом. А Сара перестала с ним спать сразу после того, как у неё появился постоянный ухажёр. Тёмно-карие глаза смотрели из зеркала с упрёком: сам допустил. Нечего было исчезать на работе круглосуточно. Может и Мила была бы сейчас дома. И даже были бы дети. Вздохнув, Отабек начал приводить себя в порядок. Такие мысли с утра пораньше его не вдохновляли, но думать о другом не получалось. «Найди уже себе любовницу, Отабек, пока мозги совсем не поехали!» Закончив с водными процедурами, мужчина открыл шкаф, вытаскивая из него аккуратно сложенные домработницей джинсы, выглаженную рубашку и свитер крупной вязки. Костюмы Алтын терпеть не мог, втискиваясь в них лишь на время важных мероприятий. Зачем Мила купила ему целых восемь штук, Отабек решительно не понимал. Завершив образ тяжёлыми кожаными ботинками и косухой, Отабек уже собирался выйти, когда дверь открылась, впуская Лилию Барановскую, его домработницу. Эту строгую женщину Отабек уважал как родную мать. Она приходила три раза в неделю, и стабильно держала его дом в чистоте. — Лилия Николаевна, ну что вы так рано? Вам отдых нужен. Барановская лишь отмахнулась: — Да ну, я полна сил и энергии. Не люблю долго спать. Людмила Станиславовна всё ещё в отъезде? При словах о законной супруге взгляд Отабека стал стеклянным, и Лилия только осторожно коснулась плеча мужчины, кивнув: — Поняла, не та тема. Удачного дня, Отабек. — Спасибо, Лилия Николаевна. В подземном гараже Отабек снимает с сигнализации Mercedes C216, с сожалением бросая взгляд на стоящий рядом Харлей. С ним Алтыну пришлось попрощаться до нового сезона. Выруливая из подземного гаража на дорогу, Отабек в сотый раз вспомнил Милу. Супруга не любила этот автомобиль, считая его слишком старым, и садилась в него с таким видом, будто это полуразвалившийся запорожец. «А ведь когда-то и простому такси радовалась…» Семь лет брака убили любовь супругов друг к другу в ноль. Никто не знал, что мешало им разойтись окончательно: то ли статус, то ли привычка. Мила в открытую изменяла Отабеку, Отабеку ещё хватало совести тихушничать. Дорогие подарки на день рождения и сухие поздравления на другие праздники — вот и всё, что осталось от былой счастливой семейной жизни. О дне свадьбы ни один из них даже не вспоминал. С такими невесёлыми мыслями Отабек зашёл в свой клуб, приветствуя охранника, управляющего и бариста. Кандидаты уже собрались, сидя за одним из столиков, нервно потягивая кофе. Все, кроме одного. Светловолосый парень сидел за барной стойкой, спокойно болтая с девчонкой-барменом. Прислушавшись к разговору, Отабек поставил огромный плюс этому кандидату, выделяя среди прочих, боявшихся заговорить даже друг с другом. Сара вышла из их общего кабинета, что-то быстро тараторя на испанском по телефону. Однако, заметив Отабека, тут же завершила разговор, легко целуя мужчину в щёку: — Ты вовремя. Сейчас у тебя собеседования. В четыре часа у тебя встреча с новым поставщиком алкоголя. Отабек краем глаза отмечал, кто как реагирует. Девушка в строгом костюме завистливо вздохнула, глядя на Сару. Парень рядом с ней позеленел, руки задрожали. Ещё одна девушка сидела бледнее Смерти. Парень за барной стойкой слушал, стараясь уловить нить разговора и манеру речи. Отабек снова усмехнулся, скидывая с плеч куртку, отдавая её Саре: — А куда ты дела предыдущего? Сара машинально поправила выбившийся воротник его рубашки, направляясь в кабинет: — Он заломил цены на новые поставки. Кроме того, были случаи отравления, и это несерьёзно, но подмочило одному из клубов репутацию, а так же снизило доход на довольно долгое время. Я его послала. Отабек усмехнулся, слегка закатывая по-привычке рукава: — Умница. Сара работала с ним три года, и за это время они успели изучить друг-друга вдоль и поперёк. Ему было жаль отпускать помощницу, но он прекрасно понимал, что ей тоже нужно строить нормальную человеческую жизнь. Заняв своё место за столом, Отабек кивнул: — Запускай по одному.***
К моменту, когда очередь дошла до последнего кандидата, голова Отабека уже распухла от обилия ненужной информации, которую на него вываливали соискатели. Даже стойкая и всегда жизнерадостная Сара хваталась за голову: она должна была за три дня посвятить преемника в свою работу, после чего спокойно уехать с женихом в счастливую жизнь. Оставалось надеяться, что последний кандидат не разочарует Отабека. Сара поднялась на ноги, слегка пошатываясь, подошла к двери: — Юлий Присецкий… Извините, Юрий Плисецкий, проходите, пожалуйста. Парень слабо улыбнулся Саре, проходя в кабинет. Отабек окинул его взглядом, после чего указал на кресло напротив себя: — Присаживайтесь, пожалуйста. Парень спокойно сел в предложенное кресло, вытаскивая из пластиковой папки две страницы своего резюме, протягивая сразу и Отабеку, и Саре. Криспино едва заметно улыбнулась, принимая резюме, тут же пробегаясь по нему взглядом. Алтын, едва бросив на него взгляд, тут же перевёл его на собеседника: — Почему я должен выбрать вас? Юрий выпрямился в кресле, спокойно отвечая взглядом на взгляд: — Собран, уравновешен, имею неплохой опыт работы в данной сфере. По словам предыдущего руководителя — могу уболтать Дьявола при необходимости. Сара тихо прыснула, кивая: с резюме всё в порядке, годится. Отабек, устав держать маску сурового работодателя, расслабленно откинулся на спинку кресла: — Так, давайте без этикетов-шметикетов. Мне нужен человек, способный заменить меня при необходимости в кресле руководителя. Это бывает не часто, но бывает. Нужно уметь схватывать всю информацию налету и быстро её анализировать. Рабочий день не нормированный, поставщики — пираньи, сотрудники — нормальные среднестатистические сволочи, я — деспот. Если согласны, тогда welcome. Отабек снова встретился со спокойно-насмешливым взглядом зелёных глаз блондина перед ним. Сейчас в них отражалось что-то дикое, воинственное… живое. — Когда начинать?***
Три дня стажировки Юрия пролетели как один. Сара не могла нарадоваться такому самородку: Юра глотал информацию тоннами, успевая заваливать её дополнительными вопросами. Отабек в такие моменты тоже подключался, объясняя, проверяя уже пройденный материал, про себя отмечая, что парень действительно тот, кто ему нужен. Потому что уже три дня Отабек не вспоминал о своей блудной жене и о постылой жизни. Будто с появлением Плисецкого в ней появились новые краски. Преимущественно зелёного, жёлтого и голубого цвета. Именно их ежедневно видел Отабек в глазах нового помощника. Зелёный, когда парень абсолютно сосредоточен на работе. Жёлтый, когда он начинает нервничать или злиться. Голубой, когда расслаблен и даже, кажется, счастлив. И каждый новый взгляд, пойманный украдкой или напрямую — как дождь в пустыне, заставляющий её цвести. На третий день Юра и Отабек стояли в аэропорту, прощаясь с неунывающей Сарой. Она по очереди обняла мужчин, шепнув напоследок Плисецкому: — Береги его. Чмокнув Юру в бледную щёку, Сара помахала им на прощание, и скрылась в толпе. Юра достал из кармана куртки влажную салфетку, оттирая тёмно-вишнёвую помаду с лица. — Сумасшедшая женщина. Великолепная и сумасшедшая. Отабек перевёл взгляд на Юру. Тот стоял с какой-то потерянной улыбкой и слабым следом помады на щеке. Перехватив салфетку, Алтын провёл ею по щеке парня, убирая остатки: — Какая уж есть. Ты есть хочешь? Юра вздохнул, отводя взгляд в сторону: — Курить хочу очень сильно. Но и поесть бы не отказался. Только вот в офисе надо ещё стопку накладных разобрать перед выходным. Отабек пожал плечами: — Закажем в офис. Ты не говорил, что куришь. Плисецкий, неправильно истолковав укор Алтына, тут же мотнул головой: — Не переживай, на работе не буду. Отабек только пожал плечами, уходя вперёд: — Я не запрещаю. Сам курю. Всю дорогу до работы мужчины молчали, слушая музыку. В офисе Юра заказал еду в ближайшем кафе, после чего сел за свой стол, впиваясь взглядом в бумаги. Отабек, вернувшийся в кабинет после короткого рабочего разговора с управляющим, тихо окликнул парня: — Юра, отвлекись. Пойдём, покурим. Юра перевёл взгляд с бумаг на Отабека, потом обратно, а потом встал со стула, накидывая куртку на плечи, идя следом за начальником, оказываясь на задворках здания. Здесь стояла специальная урна, расположенная чуть в стороне от камеры наблюдения. Отабек затянулся, прикрывая глаза. Сегодня предстояло работать сутки: диджей в одном из клубов серьёзно заболел и не мог выйти на работу. А послезавтра ещё этот дурацкий день рождения. Юра рядом молча прикурил, устало упираясь спиной в железный столбик, удерживающий козырёк крыши над их головой. Алтын перевёл свой взгляд на парня, спрашивая: — Юр, так почему ты решил у меня работать? С твоими знаниями и опытом вполне мог открыть своё дело в двадцать пять лет. Плисецкий пожал плечами, затягиваясь никотином дешёвой марки сигарет. — Не смог придумать тематику проекта. При этом глаза блеснули из-под чёлки жёлтым, словно пожухлая трава, цветом. Отабек решил не отступать: — А если серьёзно? Юра вскинул взгляд на Алтына, резко выдыхая: — А если серьёзно: прошлый бизнес и был мой. Я начал работать вдвоём с другом, дело поделили напополам. В конечном итоге, друг оказался вдруг… Дело прогорело, а я привык работать. Долго, упорно, не вылезая из-под бумаг. Начинать новый проект не хочу, а реанимировать старый — нужны финансы. Вот я и здесь. Отабек кивнул: теперь все детали пазла сходились. Теперь было понятно, откуда лицо смутно знакомо. Сделав очередную затяжку, Алтын бросил: — Никогда не отмахивайся от моих вопросов. Мне важно знать о тебе всё. Юра смотрел на Отабека с вызовом и сомнением: — Это потому что я твой заместитель? — Это потому что ты мой друг, Юра. Да или не да? Юра молча стоял и смотрел на Отабека, пока сигарета не прогорела до фильтра, обжигая пальцы. Выкинув остатки фильтра в урну, Юра кивнул: — Да.***
День за документами пролетел незаметно. Когда Юра разобрался с последней накладной, было уже около восьми вечера. Парень потянулся, выдыхая: — Готово. Теперь можно отдыхать с чистой совестью. Отабек поднял взгляд от ноутбука, в котором заканчивал сводить новый трек. Юра выглядел усталым, слегка помятым, и жутко очаровательным. Подумав немного, Алтын осторожно спросил: — Слушай, у тебя есть девушка или парень? Юра поперхнулся воздухом, уставившись на Отабека огромными зелёными глазами. Тот просто пожал плечами: — Что? В нашем прогрессивном обществе однополыми отношениями никого не удивишь. Юра мотнул головой: — Знаю. Нет, никого нет. А почему ты спросил? Отабек сохранил запись, скидывая новый плей-лист на флешку: — Просто, раз уж у тебя завтра выходной, не хочешь поехать в клуб? В «Касабланке» заболел диджей, я его сегодня подменяю на двух сетах. Можем пообщаться в нейтральной обстановке, получше узнать друг друга. Выглядишь ты соответствующе, если что. Юра пару минут смотрел, как Алтын прибирает рабочий стол, после чего в лоб спросил: — Это свидание? Отабек перевёл внимательный взгляд на Юру. Светло-зелёные глаза смотрели в упор. Решив не увиливать, Отабек откинулся на спинку своего кресла: — Только если ты сам этого захочешь. Говорю сразу, честно и без обиняков: я женат. Уже семь лет, и мой брак катится в тартарары. Жена чёрт знает где и с кем за границей, я — здесь и сейчас. Сара долгое время была моей любовницей, но потом мы остались в приятельских отношениях, после того, как у неё появился жених. Если ты на это согласишься — на работе это сказываться не должно. И о нас никто не должен знать. Юра долго смотрел на Отабека, сжимая и разжимая ладонь, после чего встал со стула, подхватывая куртку: — Мне надо покурить. Выскочив на улицу, Юра вдохнул морозный воздух, приходя в себя. Опять. Ну вот опять это с ним. Сначала Виктор, а теперь Отабек. Только если с Виктором никаких правил не было, и тот честно бросил его одного, сбежав в Японию ради какого-то художника, то с Отабеком этих правил был целый вагон. Он прямо сказал, что предлагает быть его любовником. Роман на рабочем месте. Снова. Юра трясущимися руками прикурил сигарету, судорожно вдыхая и выдыхая дым. Он так перед собеседованием не нервничал, не пасовал перед любыми трудностями, как перед своей личной жизнью. Было до чёртиков страшно. Когда дверь позади скрипнула, Юра докуривал вторую сигарету, и относительно восстановил расшатанные нервы. Отабек смотрел на него с немым вопросом. Бросив сигарету в урну, Юра ответил: — Поехали. В конце-концов, решим всё по ходу пьесы.***
Юра сидит в специально отведённой для Отабека кабинке, потягивая безалкогольный мохито. Здесь Алтын отдыхал от всего остального мира, наблюдая за веселящимися в его клубе людьми. Сейчас хозяин бара давал жару за диджейским пультом, и явно получал от этого удовольствие. Юра видел, как загорались его глаза, как в них отдавался бешеным ритмом пульс толпы. Юра раздумывал над их разговором, который состоялся до того, как Отабек ушёл на первый сет. Плисецкого устраивало и, одновременно, пугало, с какой скоростью развивалось их общение и отношения. Было до одури страшно упасть во всё это снова. О чём он и сказал Отабеку. Алтын пару минут крутил в руках бутылку содовой, после чего заметил: — Когда я впервые тебя увидел, меня покорил твой уверенный взгляд. Как будто ты знаешь, чего хочешь, и всегда добиваешься этого. Ты со своей энергией и жаждой жизни вернул к жизни меня, заставив вспомнить о своих увлечениях и о том, что существование не сводится к разбитому браку и рутинной работе. Как дождь в засуху. Я хочу сделать для тебя то же самое. Только и всего. Сейчас Юре отчаянно хотелось курить одну сигарету за другой, накидываясь до поросячьего визга чем-то гораздо крепче безалкогольного мохито. Но это решение ему нужно было принять на трезвую голову, чтобы на утро не сожалеть о содеянном и не искать судорожно новую работу. Он снова посмотрел на Отабека, такого живого, яркого, сводящего с ума толпу. Внезапно он поднял голову, почувствовав на себе одинокий взгляд. В этот момент Юра решил, что попробует. Попробует снова довериться.***
К дому Отабека они подъезжают, когда над Петербургом занимается рассвет. Сначала долго едут в лифте на пионерском расстоянии друг от друга, потом так же ведут себя в квартире. — Проходи в комнату, я сварю нам кофе. Юра снимает куртку и ботинки, проходя в огромный зал. Окна как раз выходят на ту сторону, где восходит солнце. Зрелище воистину потрясающее, и у Юры дух захватывает от того, как яркий оранжевый свет постепенно охватывает сонный Питер. Отабек подходит к нему со спины, протягивая маленькую чашку крепкого ароматного кофе. — Как тебе? Юра берёт чашку, не отрываясь от захватывающего дух зрелища, восхищённо выдыхая: — Потрясающе. Отабек пьёт свой кофе, и думает, что он не ошибся. Потому что никто до этого светловолосого юноши не замечал этого потрясающего своей красотой зрелища — восхода солнца. Все восхищались дорого и со вкусом обставленной квартирой, хозяином этой квартиры, но не таким простым явлением природы. Юра пьёт кофе мелкими глотками, скользя взглядом по любимому городу. Когда он оборачивается, чтобы отдать кружку, сердце Отабека пропускает удар. Потому что Юрий Плисецкий, освещённый косыми лучами утреннего солнца в простой белой рубашке и тёмных брюках, смотрит на него этим восхищённым взглядом невозможных голубых с зелёной дымкой глаз. — Спасибо, что показал мне это. Отабек кивает, ставя чашки на барную стойку. Он потом их уберёт, если не забудет. Делает шаг к Юре, обхватывая одной ладонью за талию, другой зарываясь в волосы, целуя страстно, напористо, будто жадно пьёт воду после долгих лет жажды. Юра в постели мягкий, податливый, ласковый, как котёнок, в отличие от того беспощадного тигра, которым он становится на работе. Отабек понимает, что кроме секса больше ничего не в праве ожидать от своего нового любовника, но видимо не только он исстрадался по ласке. Юра льнёт к нему, будто ища тепла, защиты, растворяясь и растворяя в тёплых объятиях. И Отабек безбожно солжёт, если скажет, что не влюбился в этого сильного человека с хрупкой душой.***
С тех пор они проводят вместе почти каждую ночь. С утра и до вечера они играют роль руководителя-деспота и его помощника, с вечера и до утра — двух самых преданных и нежных любовников. И игра заходит слишком далеко. В один из вечеров, Отабек сидит на кухне в квартире Юры, отпивая из большой кружки жуткий растворимый кофе, который кажется ему вкуснее натурального. Они отдыхают после тяжёлой трудовой недели. Юра сидит напротив, листая ленту в Инстаграме, когда Отабек внезапно выдаёт: — Я люблю тебя. Тонкий палец Плисецкого замирает над экраном, кружка в другой руке мелко дрожит. Юра зажмуривается, осторожно ставя кружку и откладывая телефон, пряча лицо в ладонях: — Зачем? Ну зачем ты так со мной, Бек? Алтын пытается взять Юру за руку, но тот отшатывается, глядя на Отабека с такой болью, будто мужчина только что сказал, что они больше не могут быть вместе. Только вот Отабек знает, что эти слова для Юры как пощёчина. Они могут быть такими слабыми и счастливыми только наедине друг с другом. Отабек всё ещё женат, Юра всё ещё не забыл краха прошлых отношений. И будто в довершение, телефон Отабека разрывается трелью звонка. Он с болью смотрит на фотографию жены на дисплее своего смартфона, и всё же отвечает на звонок: — Да, Мила. — Отабек, привет. А я в Питере. Алтын вздыхает, выходя с кухни любовника в светлую гостиную. — Я рад за тебя. Ты что-то хотела? Людмила на том конце провода нервно мнётся: — Я знаю, что ты думаешь: шлялась чёрт знает где и с кем, а теперь явилась. Отабек, я знаю, что я не пример идеальной жены, но… может попробуем всё вернуть? Как прежде? Помнишь: ты, я, Харлей, ночь, звёзды и дорога? Отабек бросает взгляд за окно. На дворе апрель. Скоро можно будет пересесть на железного коня. Может, Юра даже согласится с ним покататься. Он выныривает из собственных мыслей, когда Мила по ту сторону трубки решает надавить на жалость, всхлипывая: — Отабек, милый, пожалуйста, не оставляй меня. Мне даже всё равно, есть у тебя кто-то, кроме меня, или нет. Только не уходи от меня. Алтын прислоняется к стеклу лбом, думая о том, что как раз любящему человеку не всё равно. И он как безумец ревнует Юру к любому из персонала, кто осмеливается флиртовать с его помощником. Юра пытался пару раз одёрнуть, что так нельзя, но вскоре привык к этому. А потом и сам начал подавлять вспышки ревности. Он ничего не говорил, но Отабек видел эти тёмные собственнические взгляды. Понимание пришло внезапно, словно кто-то долго отсутствующий в его голове внезапно вернулся и зажёг свет. Отабек распахнул глаза, чётко и ровно выговаривая: — Мила, между нами давно всё кончено. Единственное, что нас удерживает рядом — штамп в паспорте. Я подготовлю все бумаги на развод. Извини. Я люблю другого человека. Не слушая истеричный лепет, он отключает телефон. Совсем. И идёт обратно на кухню. Юры там нет, и кажется, нет во всём доме. Отабек быстро выглядывает в коридор, но все вещи на месте. Негромко хлопает окно на балконе, и Алтын срывается в спальню. Юра выходит с балкона, стягивая с плеч старый вытянувшийся свитер и смотрит куда угодно, только не на него. Отабек подходит ближе, крепко прижимая Юру к себе: — Я люблю тебя. С самой первой встречи. С самого первого пресловутого взгляда. Ты заставил меня вспомнить, что значит жить. Я как безумный ревную тебя к любому, кто делает к тебе хотя бы один лишний шаг. Я не хочу думать о том, что ты можешь быть с кем-то другим. Без тебя мир — один сплошной безумный карнавал, фарс, фальшивка. Юра ничего не отвечает. Только тянется к жёстким губам, пропитанным дешёвым растворимым кофе и сигаретным дымом, утягивая на постель. Они занимаются любовью долго, страстно, будто в последний раз.***
Через два дня Отабек понимает, каким верным было его сравнение про последний раз. На его рабочем столе приведённые в порядок документы, ради которых Юра едва ли не ночевал в офисе, и заявление об уходе. Отабек звонит Юре, но тот не отвечает ни на один звонок и ни на одно смс. Молясь, чтобы на компьютере Юры была хоть какая-то зацепка, Отабек пролистывает историю браузера, натыкаясь на то, что ищет. Бросает взгляд на настенные часы, хватает куртку и пулей вылетает из офиса, благодаря всех богов за то, что рискнул приехать на работу на Харлее. Он даже второй шлем с собой взял, чтобы вечером прокатиться с Юрой по городу. А теперь он один мчится в сторону железнодорожного вокзала, боясь опоздать и упустить свой шанс. Видимо, кто-то всё же решает, что довольно с Отабека Алтына пустых скучных дней и дорогой имитации жизни. Он успевает за полчаса до отбытия поезда, стремглав летя на нужный перрон. Он видит Юру издалека: тот молча в сторонке выкуривает чёрт знает которую за этот день сигарету, застывшим взглядом смотрит на телефон, после чего выключает и убирает его в карман. Рядом стоит сумка с вещами. Отабек подходит к нему быстро, радуясь, что людей здесь пока нет, крепко обнимает, прижимая к себе. — О-отабек? Что… как… откуда ты… Сигарета падает на землю из ослабевших пальцев. Юру трясёт. От пол пачки сигарет, выкуренных за это утро. От слишком большой дозы кофеина на его организм без хоть какой-то еды. От близости человека, от которого он решил сбежать в Москву. Отабек молчит, тяжело дыша Юре в шею, стискивая так, что вот-вот хрустнут рёбра. — Не уходи. Я сгорю без тебя. Пожалуйста, не оставляй меня. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы дать тебе уйти. Я развожусь с Милой. Потому что люблю тебя. Юру трясёт от слёз. И от безумного желания, чтобы всё, что говорит Отабек, оказалось правдой. Они стоят на перроне, обнимая друг друга так, как больше никого и никогда не обнимали. Сверху стеной льётся апрельский ливень, туша упавшую сигарету и скрывая от посторонних двух целующихся как в последний раз мужчин. Просто потому что для Юры жизнь без Отабека тоже похожа на один сплошной безумный карнавал.