Терпеть его не могу!

В библиотеке почти никого нет. Пара человек ходит между стеллажами, и еще с десяток рассредоточены по залу. На излюбленном месте Бэкхёна кто-то сидит. Оглядываю помещение в поисках знакомой макушки. А вот и моя омежка - сидит, что-то строчит и грызет карандаш. А это еще что такое? Рядом с Бэкхёном сидит какой-то хмырь и старательно строит глазки моей омеге. Я понять не могу, у этого камикадзе нюх отсутствует, что ли? В курсе, что у меня самая охеренная омежка, но от него ж мной разит за версту. И самое мерзкое, что Бэкхён улыбается в ответ! Так непосредственно - во все тридцать два, еще смеется чего-то и активно жестикулирует. Наблюдаю еще пару минут, как он говорит с альфой, и выдвигаюсь в их сторону. А этот недоделанный Ромео как раз тянет ручки к моему сокровищу, трогает за плечо и что-то говорит. Сейчас из окна полетишь, герой. Прочь свои лапы от моего сокровища! В мгновение ока оказываюсь у стола, загораживая этой парочке свет. Бэкки растерянно хлопает глазками, глядя на нависающую тень, а потом догадывается поднять голову. - О, Чанни, - улыбается омежка. - Ага, - с не самым дружелюбным выражением лица отвечаю я. Альфа, сидящий рядом, кратко здоровается, но ответного приветствия от меня так и не дожидается. - Чанни, подожди немного, я почти дописал, - и тут же обращается к соседу. - Переворачиваю? А тот только согласно кивает. Что? Он ему еще листочки переворачивает? Бэкхён, мать твою! Любимые пальчики тянут за уголок, но моя рука тяжело ложится на страницы, прямо поверх пальцев Бэкки. Пора заканчивать с этим цирком. Сидит тут, охмуряет мое чудо, и даже глазом не ведет. Совесть у него есть? - Сам перевернет, - отрезаю я. - Ты пересесть не хочешь? - Зачем? - искренне удивляется омежка. - Книжка же тут. Альфа, сидящий рядом, вдруг тихо ухмыляется своим мыслям. А меня это просто выводит из себя. Чего ты ржешь, придурок? Бэкхёна ты не получишь, даже не мечтай. - Собирайся, мы уходим, - почти приказным тоном произношу я. Бэкхён вырывает свои пальцы из-под моей ладони, ошарашено глядя на меня. - Чанель, ты чего? - Ничего, - шиплю я, прожигая взглядом насмешливо лыбящегося бугая, умостившего свою задницу рядом с моей лапушкой. - Бэкхён, я пойду, а то этот герой прямо здесь сейчас загорится, - шутит альфа и встает со стула. Бэкки непонимающе переводит взгляд с него на меня и обратно. - Отелло, успокойся, мне он не нужен, - закидывая в сумку тетрадь, уверяет конкурент. - Что ж ты тогда тут сидишь? Места мало? Этот козёл уже откровенно ржет. Сейчас зубы собирать будешь, юморист недоделанный. До меня доносится возмущенный голос омежки. - Чанёль, ты что себе позволяешь? Что я себе позволяю? Что он себе позволяет?! Этот гребанный Казанова укладывает руку ему на плечо и вкрадчиво поясняет: - Все в порядке, - а сам смотрит мне прямо в глаза. - Он просто защищает собственность свою, да? Вместо ответа я просто на него рычу, готовый наброситься в любую минуту. Доведет меня сейчас, скотина. - Руку убрал. - Остынь, а. От него альфой пахнет за версту. Кто к нему подкатывать будет? И спокойным шагом, с жалостливой улыбкой на губах, исчезает между стеллажей. Догоню и урою, честное слово. Бэкхён в считанные минуты собирает свою сумку и утягивает меня в коридор, до боли сжимая мое запястье. Он топает, раздраженно бурча себе что-то под нос. - И что это было? - сердито спрашивает омега, затормозив у расписания и натягивая пуховик. - У меня тот же вопрос. Кто это? - Парень с моего факультета. Старший курс. Ему нужен был справочник для подготовки, а я забрал последний. В чем проблема? Сам того не желая, повышаю голос. - А других справочников не нашлось, да?! Бэкхён шокировано на меня смотрит и делает шаг назад. Хватаю его за руку. - Прости, я что-то не в настроении, - извиняюсь я. - Мне показалось, что... Бэкхён вырывает свою руку. - Что тебе показалось? - спрашивает омега, а потом, догадавшись, решает уточнить. - Что он ухаживает за мной? А как это выглядело со стороны, по его мнению? - Ты так улыбался ему, - объясняю я. - О Господи, Чанёль! Это была вежливая улыбка. Веж-ли-ва-я. Ты так официантам в нашей столовой улыбаешься. - Со стороны это выглядело так, будто он заигрывал с тобой, и ты... Бэкхён сердито толкает меня в грудь. - Что? Ты думал, что я флиртую тут с кем-то, что ли? Замену тебе ищу, может? Ты в своем уме? - Бэкки... - Стоп! - затыкает меня Бэкхён. Он взбешен, а я чувствую, что сегодняшнее наше настроение летит к чертям. Ощущение надвигающихся проблем. Воздух вокруг словно густеет и темнеет - плохо. - Я поторопился с выводами, наверное, - пытаюсь оправдаться я и хоть как-то наладить ситуацию. - Да, - решительно заявляет Бэкхён. - И не только с этим, видимо. - Что? Я просто приревновал свою омегу. Давай, забудем это недоразумение. - Недоразумение? Это так называется? Проблема поинтересней, дорогой. И это обращение режет, как по живому - настолько язвительно. - Ты слишком рано присваиваешь меня себе, Чанёль. - Ты не так понял. - А как надо? Я не принадлежу тебе, слышишь? Ревнуешь? Твои проблемы, что ты такой параноик. Я поводов не давал. А если ты мне не доверяешь, то был ли смысл вообще затевать всю эту катавасию? Теперь я понимаю, что чувствует человек, у которого земля из-под ног уходит. Сердце грохочет под ребрами, и желание не чувствовать вообще ничего растет с каждой минутой. Это уже не ощущение проблем в воздухе, это полная уверенность в катастрофе. Катастрофе, которую устроил я сам. Неужели эта моя ошибка сейчас приведет к... - Я не хочу с тобой разговаривать сейчас, серьезно. В этих отношениях я надеялся на взаимное доверие, надеялся, что хоть ты перестанешь воспринимать меня, как подстилку. Нет! Нет, Бэкки! Не говори этого, пожалуйста! Кричать хочется, но я только стою посреди коридора, с потерянным видом, и не могу даже звука из себя выдавить. Горло сковало, и тело не слушается. Господи, какой же я идиот! Самовлюбленный, самоуверенный ублюдок. - Видимо, я ошибался, - словно приговор моему эгоизму. - Извини, что не оправдываю ожиданий, не кидаюсь на шею и не клянусь в вечной любви. Я вовсе не такой идеальный, как тебе думалось, наверное. И сексуального притяжения действительно мало. Я не раздвигаю ноги перед первым встречным, но если ты так думаешь, тебе стоит задуматься о поиске другого омеги. Такая шлюшковатая дрянь, как я, не заслуживает твоего внимания. Тело немеет. Что он такое говорит? Какого ещё другого? Зачем? Мне нужен только он! Я должен объяснить. Пытаюсь сделать шаг к нему, но Бэкхён резко отходит в сторону. - Не ходи за мной. С сегодняшнего дня я обнимаюсь с соседом, очень по нему соскучился. И он уходит, оставив меня посреди коридора. Сейчас я - сплошные килограммы боли, и ничего внутри больше нет. Только что, Чанёль! Только что, собственными корявыми руками ты разрушил то, чего еще не достроил. Кретин! Мудак! Ревнивый идиот! Потешил свое самолюбие? Думал, что уже приручил, что завладел и добился? На! Я стою, не в силах сдвинуться с места, на дрожащих ногах, со сжатой челюстью и помутневшим взглядом в одну точку. Это не может быть концом. Этого просто не может быть! Стократ больнее всего, что я испытывал доселе. Это мучительная, разъедающая изнутри боль. Ощущение, будто внутренности скручивают воедино. Холодный страх сковывает каждое движение. Ни вдоха, ни выдоха – сплошное отчаяние. Я не знаю, куда бежать, я не знаю, куда себя деть. И это убивает. Всего пара минут, один неверно понятый момент – и я у разбитого корыта, опять. Ты кретин, Пак Чанёль, неисправимый. Кидайте яйца и помидоры, господа.