***
Ханатаро, нервно оглядываясь по сторонам, пробирался по узким улочкам Готея на встречу к другу. Он уже давно научился избегать нежелательного внимания бойцов других отрядов, так и норовящих отправить целителя по их, бойцов, поручениям, невзирая на то, был ли занят Ханатаро более важными делами. Однако сегодня целителю везло, и он без проблем добрался до зарослей кустарника на заднем дворе казарм двенадцатого отряда, где его уже поджидал Рин. — Ты чай принес? — начал с главного Цубокура. Увидев в руках целителя небольшой термос и пару чашек, воодушевленно продолжил: — Смотри, что я добыл в мире людей. На расстеленном перед Рином прямо на земле покрывале, как на столе, лежали несколько горок разнообразных конфет в ярких обертках и шоколада самых невообразимых форм. Глаза разбегались от такого богатства, и Ханатаро сглотнул слюну, мгновенно заполнившую рот. Целитель улыбнулся в предвкушении пиршества, усаживаясь на край покрывала рядом с другом, уже разливающим по чашкам ароматный напиток из термоса. — Чем таким вкусным здесь пахнет? — из зарослей кустарника, за которым прятались молодые шинигами, появилась милая мордочка, втягивая носом воздух. У лейтенанта самого отмороженного во всем Готее отряда всегда безошибочно срабатывало только одно чувство направления — на сладости. Девочка вылезла из кустов и, даже не подумав спросить, схватила конфету в ярко-розовом фантике. — Это сладости из человеческого мира, угощайся, Ячиру, — улыбнулся Ямада. — Чаю налить? Девочка только отрицательно помотала головой, потому что рот был уже занят конфетами, и села поближе к шоколаду. Смотря, с какой скоростью исчезают в животах сотрапезников сладости, целитель лишь диву давался. Куда в двоих хрупких шинигами помещается столько конфет? «Ох, надеюсь, у них не испортятся зубы от такого количества сладкого», — подумал целитель, тоже беря конфету. — … А Кен-чан его прямо пополам, одним ударом, — Ячиру успевала еще и рассказывать о подвигах своего обожаемого капитана, при этом не переставая поглощать сладости. Вдруг девочка замолчала, задумчиво вертя в руках шоколадную фигурку собаки, от которой уже успела откусить одно ухо. Фигурка была на удивление правдоподобной, даже коготки на лапах и шерстинки на хвосте различимы. Несколько секунд она ее рассматривала молча, а потом задала неожиданный вопрос: — Интересно, а у капитана Комамуры есть хвост? Ханатаро поперхнулся чаем, пытаясь разобраться, как рассказ о последней вылазки одиннадцатого отряда связан с физиологией капитана седьмого. Поняв, что никак, Ямада взглянул на Рина в поисках ответа и осознал, что попал: во взгляде ученого уже загорелся азарт естествоиспытателя. — Полагаю, — ответил Цубокура, — должен быть. У него же и голова, и лапы, как у собаки, а хвост — такая же конечность. Но я никогда не видел его. — Значит, нужно проверить, — тоже загорелась любопытством девочка. — А может не надо? — робко запротестовал Ханатаро. — Надо, — в один голос ответили юные заговорщики. — И как мы это выясним? — сдался Ханатаро. — Ты же целитель, — подмигнул Рин. — Ты осматривал его, когда лечил? — Нет, — подумав, ответил Ямада. — Капитан Комамура редко попадает в лазарет, а если такое случается, лечат его капитан или лейтенант. — Тогда надо сделать так, чтобы ты смог его осмотреть, — в голове Цубокуры уже начал складываться план.***
День у Комамуры выдался странный. С утра к нему прямо на улице подошел один из целителей, кажется, младший офицер четвертого отряда, и, заикаясь и косясь на кусты, росшие вдоль дорожки, поинтересовался самочувствием. В ответ на удивленное: «Со мной все в порядке», — бедный целитель с потерянным взглядом предложил все-таки осмотреть Комамуру, потому что тот «очень бледный», у него «нездоровый румянец» и вообще «со здоровьем не шутят». Саджин, уверив еще раз целителя, что чувствует себя хорошо, поспешил своей дорогой дальше, пообещав тщательно следить за своим здоровьем. «Нервная все же у четвертого отряда работа», — подумал Саджин. — «И как этот парень мог рассмотреть цвет моей кожи под шерстью?» Капитан ушел и не видел, как к понурившемуся Ханатаро из кустов вылезли подельники. — Не вышло, — протянула розововолосая девочка. — Но не расстраивайся, Хана-Хана, переходим к плану «Б».***
Комамура уже некоторое время чувствовал за собой слежку, однако, в направленном на него внимании угрозы не ощущалось, поэтому капитан седьмого отряда не спешил отделаться от преследователей. Через мгновение, в шунпо уходя от падающего с крыши на то место, где он только что стоял, немаленького куска черепицы, Саджин понял, что подобное легкомысленное отношение к слежке необходимо менять. На крыше казармы Ячиру с Рином переглянулись: — Он слишком быстрый. — У меня есть одно зелье, — Рин и не думал сдаваться. — Оно вызывает несварение желудка. Подсыплем ему в еду, тогда он наверняка прибежит в лазарет. — Как мы сделаем это так, чтобы не пострадал кто-то еще? — запыхавшийся Ханатаро догнал сладкую парочку. Он был против причинения любого вреда здоровью одного из капитанов, но Рин с Ячиру его и слушать не хотели. Они даже связали целителя, чтобы приготовить ловушку на крыше. Ямада, освободившись от веревок кинулся остановить друзей, но опоздал. И теперь был готов во чтобы то ни стало не дать им совершить еще больше ошибок. — Не переживай, я все продумал. От этих слов Рина по спине целителя пробежало целое стадо мурашек дурного предчувствия.***
Комамура со смесью желания и настороженности смотрел на тарелку собачьих галет, стоящую на его столе. «Мои любимые. Наверняка Иба постарался», — с благодарностью подумал о своем лейтенанте капитан. Где-то в лесах за Руконом вырвавшийся-таки ненадолго на тренировку Иба чихнул. «Вспоминает кто-то. Видимо, капитан. Ну ничего, еще пару упражнений — и возвращаюсь». Комамура же в своем кабинете продолжал размышлять: «С чего это Ибе дарить мне галеты. Неужели что-то уже натворил и теперь таким образом пытается загладить вину? Не зря ли я его отпустил на сегодня?» Саджин принялся разбирать бумаги, решив, что побалует себя вкусняшкой только после того, как закончит работу. Бумаг накопилось много, и в какой-то момент капитан случайно задел стопку. Та, не выдержав, разъехалась и столкнула со стола отставленную от греха на край тарелку. Галеты посыпались на пол, следом полетела тарелка, благополучно разбившаяся на множество мелких осколков, перемешавшихся с едой. Комамура раздосадованно вздохнул. Надо было съесть галеты сразу, а не тренировать силу воли.***
За окном не менее удрученно вздохнули заговорщики. К цели они так и не приблизились. — Все, хватит, — не выдержал Ханатаро. — До сих пор нам везло, но нельзя продолжать рисковать жизнью капитана. Рин и Ячиру переглянулись. О каком риске говорит целитель? Они же просто подшучивали на Комамурой. — Что ты предлагаешь? — Оставить эту затею. — Не подходит, — отрезала Ячиру. Ей, признаться, тоже начала надоедать бесплодность их попыток, но отступать она не умела. — Мы будем следить за ним, пока не подвернется подходящий случай.***
Комамура, сметая веником галеты вперемешку с осколками фарфора, горестно вздыхал. «Что за день такой нервный? Надо расслабиться. А для этого лучше всего подходит горячая ванна». И капитан седьмого отряда отправился в купальни. Ячиру с Рином аж засветились. Вот он — шанс узнать правду о хвосте! Окно купальни седьмого отряда находилось слишком высоко над землей, чтобы можно было заглянуть в него снаружи. Но подобные трудности не могли остановить исследователей. — Ханатаро, вставай к стенке, — скомандовал Цубокура. — - Я заберусь тебе на плечи и загляну внутрь. Целитель послушно встал. Подглядывать за купающимся шинигами, конечно, нехорошо, но одно то, что подельники перешли от чего-то похожего на попытки убийства к таким невинным шалостям, как подсматривание, уже радовало. — Руки подставь. Как по-твоему я должен на тебя залезать? Ханатаро подставил сцепленные в замок руки. Рин кое-как с четвертой попытки все же смог встать на плечи друга и… Не дотянуться до окна даже кончиками пальцев вытянутых рук. Ячиру, все время крутившаяся рядом, обрадованно захлопала в ладоши. — Стойте так, — звонко приказала девочка и полезла на живую пирамиду. Вскарабкавшись с ловкостью мартышки на голову Рина, Ячиру попыталась заглянуть в окно, но не смогла дотянуться. — Поднимите меня выше! — потребовала девочка. — Куда уж выше? — возмутился Рин, но все-таки попытался встать на голову целителя. — Ты что делаешь? — возмутился Ханатаро. — Ты мне так шею сломаешь. Ямада от возмущения даже потерял равновесие на долю секунды, но этой доли хватило, чтобы вся живая пирамида зашаталась и рухнула. ребята покатились кубарем по двору. Ханатаро встал и первым делом посмотрел, все ли в порядке с друзьями. Рин с ссадиной на лбу и порванным рукавом лабораторного халата пытался тоже подняться на ноги, но ему мешала сидящая на его шее абсолютно невредимая лейтенант одиннадцатого. — Вы слишком мелкие, — уверенно вынесла вердикт она. — Нам нужен кто-то повыше. — Что здесь происходит? Ханатаро замер, переводя взгляд на мужчину в форменной одежде. «Он повыше,» — первой в голову полезла совершенно дикая мысль. — Что вы трое здесь делаете? — повторил свой вопрос лейтенант седьмого отряда. — Мы пытались подсмотреть за купающимся Кома-Кома, — честными глазами глядя на коллегу, ответила Ячиру. — Хорошей девочке не пристало заниматься такими вещами, — менторским тоном начал было Иба, но не выдержал и продолжил голосом, в котором смешивались восхищение и обожание: — Но я тебя понимаю. Ведь мой капитан самый смелый, ловкий, сильный, пушистый. Девичье сердце просто не может устоять перед его обаянием, да? — Нет, — спокойно ответила Ячиру, не замечая, как покраснел Рин. У Ямады уже пар пошел из ушей от смущения. Их застали в очень неловкой ситуации. — Мы просто хотели увидеть, есть ли у него хвост. Тут пробрало даже Ибу. Сперва мужчина выпал в осадок от удивления, но через пару секунд взял себя в руки и, приняв самый таинственный вид, ответил: — Есть ли у капитана хвост? Это величайший секрет седьмого отряда, знать который могут лишь капитан и лейтенант этого отряда. Если кто-то еще прознает сию тайну, навлечет на себя несчастья. — Что здесь за шум? — из-за угла купальни вышел Саджин. Полностью одетый, к разочарованию подельников. — Все в порядке, капитан. Они уже уходят. — Д-да, — низко кланяясь, Ханатаро отступал от старших офицеров, волоча за шкирку друзей. — Простите за беспокойство, капитан. «Опять этот странный целитель, — отметил про себя Комамура. — И чего ему от меня надо?»***
— Как считаете, лейтенант Иба правду сказал о проклятии секрета хвоста? — спросил Цубокура, когда они отошли подальше от купальни. — Думаю, он бы не стал о таком лгать, — Ямада решил, что это хороший предлог закончить бесполезную охоту. — Мы за целый день так и не приблизились к разгадке. Возможно, это проклятие охраняет тайну, и нам надо отступить. — Ячиру, вот ты где, — раздался за спинами голос Мадорамэ. — Капитан ищет тебя. — Мне пора, завтра продолжим, — девочка, помахав сообщникам на прощание, умчалась прочь. — У меня есть идея… — начал Рин, оставшись с Ямадой наедине. — А как же проклятие? — Проклятия действуют только на тех, кто в них верит! — Может, не надо? — Ну давай еще раз, только один, пожалуйста, — заканючил Рин. — У меня есть одно зелье. — Никаких больше зелий! А если капитан отравится? — Это зелье пить не надо. Оно просто делает скользкой любую поверхность. Мы прольем немного зелья под ноги капитану, он поскользнется, упадет, его хаори задерется повыше, и мы увидим, есть ли хвост. Это же безопасно для капитана. — Звучит убедительно, давай. Но, если и в этот раз не выйдет, прекращаем.***
Комамура шел к своему кабинету, чтобы закончить с бумагами, когда навстречу ему попались двое из троицы, что ошивалась возле купальни. Звериное чутье подсказывало капитану держаться подальше от странной парочки, но на узкой дорожке разойтись было негде. Саджин остановился. — Чего он встал? — Рин занервничал. — Иди, отвлеки его, а я разолью зелье. — Да он и так на меня подозрительно смотрит, — возразил Ханатаро. — Лучше ты. — Хорошо, идем. Держи флакон. Цубокура протянул склянку другу, но Ямада именно в этот момент оступился. В результате зелье пролилось на одежду целителя и ему под ноги. Ханатаро поскользнулся, упал и поехал прямо под ноги капитана седьмого отряда, удивленно взиравшего на происходящее. Комамура устоял-таки на ногах, а Ханатаро забарахтался, запутавшись в полах капитанского хаори. Через несколько секунд целитель смог встать и, покраснев и не переставая кланяться и извиняться, убежал прочь. — Ты видел? — догнал друга Рин. — - Ведь видел? Есть он или нет? — Я теперь проклят, — горевал Ямада, не слушая воодушевленного голоса приятеля. — Так есть у него хвост или нет? — не отступался ученый. — Не скажу, иначе проклятие перейдет и на тебя. И помни, ты обещал отступиться от идеи узнать о хвосте. — Да брось ты. Может, и нет никакого проклятия? — Это мы скоро узнаем.***
Ханатаро уверовал в существование проклятия, когда на следующий день в Готее объявились необычные рьока и захватили его в заложники. Но это совсем другая история.