Crown you in my heart.

вы когда-нибудь замечали, как страшно помнить момент, в котором последний раз слышал голос человека и которого больше никогда не услышишь? Ещё страшнее, если ты не знаешь, чей это голос. Небо над Сеульской больницей было окрашено в золотисто блеклые оттенки красного, оно готовилось ко сну. Ветер дул со всех сторон, напевая старый мотив песен 90 х и как будто призывал к тому, чтобы я скорее отправился домой. Я сидел на краю крыши, что была ядовито желтого цвета и резала глаза, наблюдая за повседневной картиной большого города, которую, мне кажется, я могу рассказать наизусть, как школьный стих или формулу по математике. В эту больницу меня вынуждает ходить один мой недуг — депрессия. Звучит глупо, верно? Для многих депрессия даже не диагноз, а так, всего лишь слово, описывающее подростковый период. Да только вот мне давно уже не 15 лет. Люди не считают депрессию болезнью. Нет. Они считают ее понтами. якобы ты грустишь и режешь руки ради внимания. Они совсем не задумываются о том, что действительно происходит в жизни этого человека. Они не представляют, что должно произойти, чтоб человек поднял лезвие и навредил себе. Да с каких пор внутренняя боль и саморазрушение считаются понтами? Почему люди наивно думают, что ничего такого не случилось, что человек рыдает ночами только потому, что это сейчас круто. Что с вами? почему вы так глупы? Я и сам никогда не мог подумать, что грустное настроение 24/7 может быть страшной болезнью, которая есть тебя медленно и по кусочкам каждую минуту, а с каждым новым вздохом наполняет легкие серым дымом, что на выдохе может удушить, пока не столкнулся с ней лицом к лицу. Посещать психолога три раза в неделю уже стало обычной процедурой. Желтые стены больницы, светло- голубые коридоры и запах медикаментов в воздухе уже превратились в частичку меня. Мой лечащий врач уже на протяжении нескольких лет наблюдает за моим состоянием и я значительно улучшил свои показатели за это время. Я уже не тот восемнадцатилетний пацан с убитым желудком из-за различных успокоительных и антидепрессантов, не тот мальчишка, что вечно носил огромные рубашки, лишь бы скрыть эти грамоские шрамы, что были усеяны мои подростковые руки. Мой врач, конечно же, не исцелил меня и не сделал вечно улыбающимся всему и всем, но и не дал себя убить. На этом ему огромное спасибо. Хотя, когда мысль о собственном несовершенстве живет в твоей голове, просыпается и засыпает вместе с тобой, достаточно сложно перестать думать о том, что веревка с мылом не такие дорогие. Я сижу на этой крышей каждый раз, как прихожу сюда и тут все уже это знают. Первое время меня отговаривали прыгать, после чело я показывал альбом в руках, устало крутил почти сточенным карандашом в руках, что частенько ношу с собой и меня оставляли в покое. Забавно, ведь только в такие моменты, люди пытаются помочь. Наверное, всем стоит задуматься о том, что просто нужно быть чуточку внимательнее к тем, кто нас окружает. Та девушка, что раздает булочки с улыбкой на лице, может быть стоадает от анорексии или тот мужчина, что выпивает каждую пятницу, лишь бы на мгновение забыть о трудностях, которые подобно стае собак караулят его повсюду в надежде порвать на куски, явно мучается с бессоницей. С каких пор люди перестали ценить свое духовное здоровье? Почему царапина на груди лечится различными препаратами, а после этого ей дают «отдохнуть» и зажить, в то время как раны на душе тупо оставляют кровоточить. Одно слово или просто смс может стать как причиной смерти, так и смыслом жить. Каждый день, мы кидаем тысячи слов даже не задумываясь, что они влекут за собой и это страшно. Счастье- главное лекарство от всех болезней, как говорил мой врач, но для меня равнодушие и стало тем самым своеобразное счастье. Именно в безразличии, я нашел покой. Долго ли протянет моя крепость из замкнутого круга социопата? Не могу даже предположить. А небосвод темнел с каждой минутой все больше и больше, а значит надо бы уже поторопиться, иначе меня могут тут закрыть на этой крыше и проведу здесь всю ночь до того, как эти двери вновь не откроет охраник, что уже знает меня лично. Повернув голову к небу и зажмурился, пытаясь запомнить этот воздух. Как будто набирал его в отдельный резерв и продолжил бы дышать им во сне, лежа у себя га кровати, но этот момент был прерван. В тот момент я не совсем понял, что произошло. Кто-то схватил меня за руку и так крепко ее сжал, не желая ослаблять хватку. Ладошки этого человека были горячими, слегка потными и я ощущал небольшую дрожь. Я повернул голову в бок и увидел такие большие глаза, наполненные страхом и ужасом, в них стоял немой вопрос, который она еще не успела озвучить. Молодая девушка стояла на коленях на самом краю крыши, держа меня за руку. Такая худенькая и маленькая, я бы даже сказал миниатюрная. У нее была длинная шея, на которой так небрежно висела белая рубашка, которая явно была ей велика, а ее бедра еле-еле прикрывала легкая шифоновая юбка малинового цвета, что подрагивала при каждом дуновении ветра. Бледная, я бы даже сказал, что ее кожа отдавала голубым. Словно все вены, что были у нее под кожей светились, как новогодняя гирлянда. Не успел сказать и слова, как она, стараясь не перейти на плачь, сказала: — Ты прекрасен, что же ты делаешь? Ее слова ошпарили меня словно кипяток. Прекрасен? Не спорю, внешне я не урод, но зачем она сделала комплимент моей внешности? И внешности ли этот комплимент…? И комплимент ли это…? — Почему же вы, юнная леди, называете незнакомца прекрасным, вовсе его не зная? — она не спускала с меня своих напуганных глаз, словно я был галлюцинацией, что может в любой момент исчезнуть, стоит лишь качнуть головой или прикрыть глаза. Почему же она так этого боится? — Потому что все люди прекрасны. Всегда будь добр сам с собой. Ты — дитя вселенной, ни меньше чем деревья и заезды. Ты имеешь право быть здесь. У меня пересохло во рту и индейка, что я ел на обед, будто встала поперек моего горла, перекрывая ход любому слову и даже воздуху. Мы говорим на одном языке, но я понимая, не понимал ее. Она, словно читала заклинание или говорила на забытым всеми диалекте, который был мне знаком. Может быть я просто его забыл, а может никогда и не знал… но я хотел его понять. — Знаешь, я чувствую себя максимально недостаточно хорошим, как бы я не старался и… — В тебе сейчас что-то сломалось, верно? Что-то, что важнее костей. Знаю, знакомо. Мой язык с каждым ее словом становился ватным, а слова, будто птицы вылетали из головы, покидая ее навсегда. Что за магия? И она продолжила свой волшебный ритуал: — Но, если никто до сих пор не говорил тебе это сегодня, скажу я. Я так горжусь тобой и знаю, как сильно ты пытаешься. — ее слова били меня по щекам и на мгновение, я почувствовал себя «здоровым», — Могу произносить тебе это каждый день, говорить по телефону, писать мелом на асфальте возле твоего дома или кричать в микрофон, бегая вдоль твоей улицы, если сейчас ты не отпустишь мою руку и спустишься оттуда вместе со мной. Прошу. Ничего не сказав, я лишь покорно послушался ее. Словно, я и впрямь собрался прыгать. Хотя не позволял себе даже допускать подобных мыслей на протяжении полу года. Уже когда мы оба твёрдо стояли на крыше больницы, достаточно далеко от края, я заметил, как она вся дрожит, не только ладошки, будучи тепло одетой. Боится высоты? Или так сильно испугалась за незнакомца? И все равно же полезла. Она сумасшедшая, но почему-то ее сумасшествие было мне родным и до боли знакомым. Кто ты? — Ты сорвала мой план, — я улыбнулся по дьявольски, желая подколоть ее, может даже высмеять, не знаю и не знаю зачем я вообще так сильно этого желал, но меня окутало непреодалимое желание нагрубить ей и выставить идиоткой, словно на мгновение, я впустил в свое тело беса, — Так бы меня все сразу полюбили. Ведь люди начинают плакать и кричать о том, что они скучали, лишь когда стрелка твоего пульса становится идеально прямой. Могу поклясться, она смотрела на меня без капли злости или презрения, а все так же боязно и со страхом, словно я и правда глюк или призрак, что вот-вот испарится. — Ты… вроде мальчик взрослый, запомни один стишок: Когда умру, когда скончаюсь, в сырую землю я уйду, Тогда любить меня не надо, Люби сейчас, пока живу. На этом она закончила, улыбнулась какой-то своей улыбкой и ушла. Ушла, бросив меня одного и я не солгу, если скажу, что меня это как-то даже обидело. Я лишь успел крикнуть ей в спину и спросить, как зовут моего Ангела-Хранителя? Она вновь улыбнулась, даже ещё теплее, чем до этого и робко бросила «Хэвен», это имя прозвучало эхом в моей голове и отложилось в особую папку под названиям «чудеса». После чего она исчезла так же быстро, как и появилась, но увы, исчезнуть из моей головы она не успела, а ее образ отпечатался у меня на глазах. Медленно перебирая ноги по дороге домой, я, сам не понимая зачем, забыл ее имя в поисковике, но везде высвечивались различные группы связанные с небом. Интернет выдавал ссылки на астрономию или городские обсерватории, но мне нужно было вовсе не это, я искал ее. Когда любопытство взяло вверх, я решил посмотреть, что же означает ее имя… Я был ошеломлен. Небо, ее имя — означает небо. В этот момент, мне вспоминалось «свечение» ее тело и на мгновение я затаил дыхание, боясь пошевелиться при этом продолжая упорно смотреть на экран своего смартфона. Боже, ты послал мне настоящего Ангела? Это реально чудо? Или же я сошел с ума и от одиночества начал уходит в свой мир, подобно Алисе в стране Чудес? Что ж, Равуэль, ты повстречался с небесной девушкой. Реальна она или порождение твоей пустой души, узнаем. Если я попрошу Бога, он разрешит увидеть ее ещё раз? Пожалуйста, дай мне еще одну встречу.