«Мы с тобой друг друга встретили. Мы с тобой прощались осенью»
И сейчас очередная осень. Тогда я сказала, что она предельная, но на самом деле у этой осени нет предела. У некоторых историй вообще не бывает предела. Я пыталась его найти, пыталась выйти за рамки своего эгоизма, злости и бессилия, невозможности пережить всё то, что давно уже ушло. Я не пишу тебе писем, не звоню. Наш удел рваные смс и мои упоминания в прямых эфирах в инстаграме, твои – в интервью. Моё – канет в Лету, исчезнет на лету, на бегу, превратится в небытие, твоё – останется в нулях и единицах серверов ютьюба, в моей головной боли, на дне моих бокалов-омутов и в обсуждениях зайцев-собак на закрытом когда-то там форуме. Я не пишу тебе. Я пишу про тебя. Мне кажется, что я эксгибиционист. Я хуже, чем эксгибиционист. Эксгибиционисты обнажают тело, моё же нутро из слов, боли и противоречий гораздо отвратительнее чьих-то обрюзгших тел. И я не пишу тебе. Я проговариваю вслух. Блуждаю в словах, блуждаю в страницах блокнота, блуждаю в своём жидком почерке. И щиплет глаза – не то чтобы мне неловко, мне жаль упущенного и не отпущенного, не преодолённого и не прожитого вовремя. И щиплет ладони – от прикосновений к колкому серебру на твоих висках и затылке. Мне хочется провалиться под землю или провалиться в тебя, что суть одно и то же: потерять себя и найти кого-то другого взамен. Я перебираю большим пальцем чётки на левой, перекидываю их на запястье и старательно проговариваю вслух, то, что не пишу тебе. Ты обхватываешь подрагивающими пальцами горячую кружку с зелёным чаем, холодный бокал с коньяком, неуверенность в моих коленях. Мне хочется обойтись без пошлостей, но они вырываются из меня, разрываются напалмом. Захватывают ударной волной остатки моего самолюбия, обрывки моих слов и опускают на тонкую ткань твоих нелепых широких брюк. Пошлости сегодня мой бич и моя мантра. И эта песня была посвящена не тебе. Но всё-таки пусть повезёт именно нам. Ты улыбаешься глазами и эхом «пусть». Занавес. Я надеюсь.«и также как раньше так и сейчас ты любишь меня»