Туманные оттенки зимы

Первый день пребывания Эрика на так называемом больничном вынуждал его соблюдать постельный режим. Аарон потерял парня из виду после обеда, но, уже ближе к вечеру обнаружил на кухне с Грегори, внимательно слушающим его непрерывную речь, в то время, как он сам взялся за дегустацию приготовленных Эриком печений. — Новый друг? — спросил Аарон, как только очутился в беседке, где расположился Эрик, чья поврежденная нога располагалась на специально предоставленной для таких случаев кушетке. Грегори занес остальную партию выпечки и, попрощавшись, ушел. — Знаешь, а здесь хорошо. Если наш дом, к примеру, сгорит, это будет хорошим местом ему на замену, — подобное заявление слегка удивило Аарона. Он думал, что как только его парень полностью исцелится, они вернутся в Александрию. — Ты хочешь остаться тут? — Эрик отрицательно покачал головой, скармливая печенье Аарону. Как только мужчина распробовал выпечку, его брови мигом полезли вверх. Он и забыл насколько его парень хорош в кулинарии. Может, они бы смогли использовать его талант на Грегори (точнее, на его желудке). — Я не думаю, что здесь достаточно безопасно пока Мэгги занимает роль лидера, — если верить Саше, перегруппировка была не за горами, — Грегори не Рик, а сейчас… — Нам нужен Рик. — закончил Аарон. Эрик кивнул и, притянув мужчину к себе, положил очередное печенье ему в рот, откусывая с другой стороны. Он пах корицей и сахаром. Сладкий запах и игривая улыбка на губах любимого сделала свое дело. Он понял, что будет совершенно не против, если Эрик решит переехать из Александрии. *** Во время очередного обхода Хиллтопа был жуткий шторм и Эрик заболел. Лил сильный дождь, серые тучи возвышались в некогда ярком небе. Аарон гнал Эрика в шею, чтобы тот возвращался домой, но парень лишь смеялся и пытался убегать. Теперь он мог ходить сам, хотя, нога все еще требовала время на выздоровление. В один момент, Эрик поскользнулся и упал на траву. — Думаешь, это смешно? — спросил Аарон, подавая руку парню. В ответ Эрик лишь кивнул и с посторонней помощью поднялся на ноги. Судя по всему, он не был заинтересован в возвращении домой. Аарон понял это по тому, как он откинул свои костыли и, приблизившись к крыльцу, улегся на ступеньках под навесом. Аарон решил последовать его примеру. — Ты опять повредил свою ногу? — Труба повредила ее, когда прошла насквозь. Сейчас все в порядке, — он приблизился к Аарону и сжал его руку, — Я в порядке. Аарон кивнул, хоть и не верил сказанному. Он внимательно следил за его движениями и напряженными мышцами лица. — Мне нравится этот звук, — пробормотал Эрик. — И мне. Дождь продолжал стучать по крышам весь оставшийся день, обволакивая Хиллтоп серыми громоздкими тучами, что не давали солнцу выйти из его плена. Отчетливый ритм был столь успокаивающим, что создавал видимость безопасности, хоть и ложной. — Ты слишком много беспокоишься, — прошептал Эрик, нарушая ритм дождя. — А ты не беспокоишься вовсе, — согласившись с утверждением парня, сказал Аарон. Эрик лишь теснее придвинулся к своему парню и положил голову ему на плечо. Все оставшееся время они лежали молча, наслаждаясь тишиной, периодически прерываемой постукиванием капель о навес. *** Члены благотворительной коммуны пожертвовали им целую коробку одежды, а Грегори отдал по две толстых куртки. На самом деле, вельветовое пальто Эрика обрело теплую подкладку с того момента, как Грегори все чаще стал наведываться к ним (или к выпечке Эрика), но, так или иначе, Аарона все устраивало. У него все еще был тот голубой пиджак, который он прихватил с собой из Александрии. На улице собралось много людей, складывающих в ящики продукты для Нигана. Аарон пытался заставить Эрика занять командующую роль, но тот упорно продолжал разговаривать с женщиной, держащей корзину с овощами и помогал распределять взносы. Аарон забрал у него корзину и попытался идти, придерживаясь такой же скорости, но хромота Эрика была слишком заметной и не позволяла этого сделать. Он больше не морщился, прячась за улыбкой, но делал длительные передышки, во время которых наблюдал за Аароном, продолжающим заниматься погрузкой и следящим за его очередными попытками взяться за работу. Настроение у всех было паршивым, так как люди знали, кому отдают свои же припасы. У всех, кроме Аарона, который влюбленными глазами наблюдал за своим парнем, чья ходьба с каждым шагом становились все увереннее. К Аарону подошла Мэгги и вытерла руки о джинсы. Она внимательно проследила за идущим и разговаривающим с коробкой моркови Эриком. — Он хорошо выглядит. Лучше. По крайней мере, он уже может ходить самостоятельно, — сказала девушка. — Он мог умереть в том подвале, — в его кошмарах так и случалось и он, просыпаясь с застывшим криком на устах, тут же тянулся к Эрику подтвердить реальность и отречься от всяких «а что если?». — У нас у всех есть свои подвалы, в которых мы можем умереть, — ответила Мэгги. Аарон заглянул в ее глаза, заполненные воспоминаниями о Гленне. Воспоминаниями о том, как она, будучи избитой не только физически, наблюдала за направлением биты Нигана и надеялась, что она не покажет на любимого. В мире, который они познали, многие из них имеют свои подвалы. *** Аарон оторвался от книги и перевел взгляд на Эрика, стоящего в дверном проеме. Хитринка, блеснувшая в его глазах, привлекла его внимание. — По шкале от одного до десяти, — начал Эрик, — на сколько сильно ты меня любишь? — На сколько моя любовь глубока, зависит от того, что ты имеешь в виду. — отложил книгу Аарон. — Доктор Карсон освободил меня для «напряженной деятельности», — скромность Эрика взросла на уровень. Книга оказалась забытой, и Аарон пригласил парня присесть рядом с ним. — Двадцать. — слегка помедлив, ответил мужчина. — Я хочу заняться сексом на этой лужайке. — Эрик задержался у двери. — Один, — тут же исправил свой ответ Аарон. Он ненавидел секс на улице, где повсюду кишит грязь. Нужно иметь устойчивую психику и быть готовым ко всему, как, например, к прерванному оргазму от назойливого жука. — Пол лагеря ушло заниматься очередной поставкой продуктов. Я нашел одно местечко под деревом. Там столько роз, Аарон. Настоящих роз! Так красиво, — он сомнительно взглянул на него и попытался, — Пожалуйста? Конец мира научил Аарона многому, но он до сих пор не мог отказать Эрику с его щенячьими глазами. Он забыл почему хотел отказаться, когда они улеглись на одеяло в саду. Эрик стонал под ним и сжимал острую траву в кулаки, пока Аарон целовал его в тени дерева. Его пальцы крепко вцеплялись в бедро парня, маня его, держа его, притягивая его ближе. Он лишь дотронулся до него и всего на секунду забыл, как заливался слезами в том подвале. *** В первый раз, когда Аарон увидел Эрика, бегущего без прихрамывания, или гримасы боли на лице, он ощутил такое облегчение, что не удержался и засмеялся. — Что? — спросила проходившая мимо Мэгги, когда услышала его смех. — Он может бегать. Она взглянула на Эрика и группку людей, собирающих свежие фрукты. — Эрик? — Сейчас все должны иметь возможность бегать. Мэгги вновь перевела взгляд на Эрика, очищая апельсин и кивая Саше в ответ на что-то. — Это не дает гарантию, — сказала она, так как отныне являлась реалистом. Потому что ты должен бегать, чтобы выжить, но больше всего, ты должен понимать, что уже нет никаких гарантий. Жизнь так теперь не работала. — Это дает шанс. — это было то, что у них у всех было, когда все пошло наперекосяк — возможность жить. Многие осознали эту возможность больше, чем другие. Эрик подбежал к Мэгги и вручил ей яблоко. Она приготовилась к шоу. Эрик крал ее лишние печенья каждый раз, когда Грегори просил его приготовить очередную партию, а он не горел желанием готовить. — Спасибо, Эрик, — улыбнулась Мэгги. Дотронувшись до плеча Аарона и, послав ему многозначительный взгляд, она ушла. — Что это значило? — спросил Эрик. Пол апельсина было съедено, так что, когда он его поцеловал, то почувствовал цитрусовые нотки. Пройдет еще много времени, прежде чем Аарон перестанет ассоциировать вкус апельсина с чувством облегчения. — Ничего. Эрик вскинул брови. — Просто я рад, что ты в порядке. — Я больше, чем в порядке, — поправил его Эрик, — У меня есть апельсины. Кому нужен дом, шкаф, полный одежды, или заветные личные вещи, когда есть апельсины? — Не мне, — согласился Аарон и сцеловал цитрус с его губ в доказательство.