***
Минула сотня лет. Гон попрощался с жизнью, сидя под сакурой, которую они с Киллуа посадили давным давно. Он успел сделать программу "Сердце", но побоялся её устанавливать. И роботу сказал, чтобы он не устанавливал "Сердце". Программа получилась настолько мощной, что тело Киллуа может не выдержать. Над этой программой Гон трудился с четырнадцати лет, с первого пробуждения созданного им бесчувственного друга, который так и не понял, почему учёный смотрел на него с нежностью и плакал, когда уходил из дома в последний раз. Киллуа вот уже тридцать лет один живёт на Китовом острове. На родине Создателя. На большом кладбище. Ветер трепал белоснежные волосы, взор синих глаз был направлен на нежные розовые цветы над головой. В голове всплыли воспоминания о том, как они с Гоном рыли ямку для деревца. И учёный бережно и ласково садил саженец в ямку. Киллуа не понимал, зачем такая осторожность, да и до сих пор не понимает. Равно как и вечная солнечная улыбка Создателя не нашла понимания у робота. И чем больше беловолосый обрабатывал данные о Гоне Фриксе, его улыбке, смехе, их частых прогулках по лесу и искренней детской радости в янтарных глазах, тем больше у него рос интерес к "Сердцу" - последнему творению учёного, предназначенному для Киллуа. Возможно, установив программу в систему, он поймёт Гона? Быть может, тогда узнает, почему Гон любил петь, сидя на ветке высокого векового дерева и наблюдая за природой? Гон всегда искрился счастьем, когда пел вместе с Киллуа, даже несмотря на то, что последний пел без эмоций. Программа голоса была доработана через полгода после первого включения робота, и тогда голос Киллуа стал красивым, чистым и мелодичным. Гон всегда безмерно восхищался своим творением и до самой смерти с удовольствием слушал пение друга. Когда учёный умер, робот похоронил его около посаженной ими сакуры. И Киллуа запомнил, что на побледневших и сморщенных от смерти губах застыла улыбка. Но по сравнению с улыбкой живого Гона, эта - блеклая, тусклая, потерявшая краски. Именно тогда, на импровизированных похоронах, глядя на улыбку Создателя, Киллуа впервые захотел установить "Сердце". "Не устанавливай эту программу, Киллуа. Никогда. Ты не выдержишь и сломаешься." Киллуа помнил это. Это были последние слова Создателя. Именно они всегда останавливали робота. Но сейчас, в тридцатую годовщину смерти Гона, Киллуа не удержался. Зайдя в дом, он подошёл к старому компьютеру и подключил провода. - Программа "Сердце". Установка, - тихо, даже чуть неуверенно проронил команду робот. - Принято. Запуск установки, - послышался в ответ механический голос компьютера. В отличие от голоса Киллуа, голос компьютера не был доработан, поэтому этот голос, отдающий металлом, неприятно резанул острый слух робота, давно не включающего другую технику. Сапфиры глаз неотрывно наблюдали за заполняющейся полоской процесса. Девяносто семь процентов. Девяносто восемь. Девяносто девять. В этот момент Киллуа снова вспомнил сухие и сморщенные лицо и руки Гона перед смертью. Как он этими морщинистыми руками растрепал белые мягкие волосы. Как сухие губы растянулись в той же солнечной, но грустной улыбке. Как в янтарных глазах заблестели слёзы, когда Гон смотрел в синие глаза робота, видя в них лишь холодный и мёртвый лёд. Сто процентов. - Установка завершена. Воспоминания стали обретать краски. В груди защемило. - Ч-что? Что за?.. - Киллуа только и смог обронить эти слова перед тем, как почувствовать влагу на бледных щеках. - Это... "Сердце"? Слёзы не хотели останавливаться, тело пробила крупная дрожь. Робот опустился на колени, закрыв ладонями лицо. Данные менялись с огромной скоростью. Радостное лицо Гона, его яркие янтарные глаза, солнечная улыбка, звонкий и в то же время мягкий смех. И осознание, что Гона больше нет в живых. От этого Киллуа стало невыносимо больно. Он уже не сможет обнять Создателя, сказать, что понял его чувства. Понял, что Гон любил его всё это время. Тишину разрезал громкий крик. Отчаянный, одинокий крик. Киллуа даже не сразу понял, что кричал именно он. Едва успокоившись, Киллуа резко поднялся с места и побежал к сакуре около дома. И, достигнув цели, в пару прыжков, как его учил Фрикс, запрыгнул на толстую ветку. Ветер ласкал влажные от слёз щёки и пушистые волосы. Все свои новые чувства робот решил вложить в песню, как это делал Гон.***
В далёком прошлом, когда Гону было семнадцать, они с Киллуа также сидели на дереве и пели. Гон пел радостно и чувственно, Киллуа же - монотонно и без эмоций. Но неожиданно для учёного, синие глаза его творения закрылись, а песня стала обретать грустные ноты. Но в то же время в голосе робота слышалась благодарность. В уголках закрытых глаз блеснули слёзы. Допев, беловолосый опустил голову и сквозь всхлипы проговорил тихое, полное эмоций "Спасибо, Гон!", после чего всё же закрыл ладонями бледное лицо и мелко задрожал, содрогаясь от всхлипов и задыхаясь в слезах. - К-Киллуа?.. - в звонком голосе явно чувствовался шок. Фрикс не понимал, что вдруг случилось с его другом. - Гон? - робот дёрнулся, не ожидав услышать рядом до боли знакомый голос. А после, даже не задумываясь, как так получилось, порывисто обнял Создателя, едва не уронив с ветки, и, уткнувшись в его плечо, разревелся, как маленький ребёнок. - Гон! Гон! Это правда ты! Я... я понял! Все твои чувства, почему ты меня сделал... Я понял это, Гон! Оторвавшись от плеча любимого Создателя, Киллуа встретился взглядом с янтарными глазами, в которых, как и в его собственных, блестели слёзы. - Что такое, Гон? Я... я что-то не так сделал? Обнял слишком крепко, и тебе больно? - Киллуа... Как? Робот отвесил себе мысленный пинок. Разумеется, Гон не ожидал увидеть столь живого Киллуа, и потому-то готов заплакать. А в сердце Гона творилось неясно что. Всё смешалось. Неожиданно ставший таким живым Киллуа, словно у него есть... Гон ахнул и широко распахнул глаза, не верящим взглядом глядя на беловолосого пушистика, размазывающего слёзы по покрасневшим щекам. Такой живой, неотличимый от обычного парня-подростка. - Я включил "Сердце", которое ты закончил перед своей смертью. Погоди... - только сейчас Киллуа понял. Гон мёртв. Тогда почему он сейчас сидит перед роботом, живой, здоровый и такой молодой? - ... я, что, с ума сошёл?.. - Киллуа, ты... ты настоящее чудо! Ради меня переместить сознание в прошлое... Господи, я так счастлив! - хоть по щекам и катилась солёная вода, на губах была яркая и солнечная улыбка. Такая, какой Киллуа её помнил. Гон крепко обнял своё ожившее творение, зарывшись носом в белоснежные мягкие волосы. И услышал сдавленный всхлип. - Но... неужели такая сложная программа не сломала тебя? - Даже если я сломаюсь... ты ведь починишь меня, правда? Ты вернёшь меня к жизни? - необычайно яркие сапфировые глаза смотрели на Фрикса с мольбой и... нежностью? Получив утвердительный кивок и счастливую улыбку в ответ, Киллуа и сам широко улыбнулся, обняв Гона поперёк спины. - Я... я люблю тебя, Гон. Я понял это после установки "Сердца". Учёный лишь крепче прижал к себе беловолосого паренька, нежно поцеловав в висок вместо ответа. Но роботу этого хватило, чтобы стать по-настоящему счастливым.***
А в будущем одинокий робот упал с ветки сакуры, приземлившись около могилы Создателя. Систему замкнуло, и робот больше не работал. На его бледных губах застыла улыбка. Чудо-робот, что похож на ангела, больше никогда не двинется.