Клубника со сливками

      —Стручок, ты охуел?!       В комнате Канды, секунду назад превратившейся в опасное местечко, судя по тому, как чьи-то лапища потянулись к Мугену, Аллен ещё не чувствовал себя в большем пиздеце. А всего-то хотел подарить Канде немного человеческого счастья, праздника. Кто ж знал-то, что это станет той самой последней каплей.       В руках у Аллена — клубнично-мятный бисквит. Прямо как с витрины — с ровным рядком красных ягодок поверх нежного облака взбитых сливок и шоколадными завитушками. И казалось, что здесь закралась какая-то ошибка — торт явно соответствовал той же Линали, но никак не вязался с Кандой, — однако и здесь отпадали сомнения, стоило прочесть шоколадную табличку, где буковки из белого шоколада соединялись в «Поздравляю, Юу!».       Искать себе приключения на самую задницу Аллен начал ещё вчера, когда своей пустоватой головой додумался, что завтра будет тот самый день, когда его любимый Канда станет ещё на год старше. Сам именинник особого восторга от предстоящего мероприятия не вызывал — разве головой от тупости Аллена бился по-праздничному поменьше, но счастливо по замку не носился и уж тем более не обсуждал вовсю свои планы на это событие. Скорее, Канда грустил.       Может, со стороны он и казался всё тем же психопатом с катаной на перевес, а его едкие комментарии не уступали обычным, но Аллен чётко видел те мельчайшие изменения, говорившие о затянувшейся буре внутри Канды. Да и ломался Юу по ночам не так отчаянно, что вообще заставляло испуганно таращиться по сторонам, ища подвох. Но подвоха не было — Канда уверенно катился в депрессию.       Тогда-то светлая головушка Аллена — хотя, если судить о пришедшей на ум идее, то скорее задница — придумала этакий сюрприз — поздравить Канду с днем рождения. Девчачьим тортом. Канду, не любящего сладкое ни в каком виде…       — Стручок, я жду ответа! — Канда сильнее сжал рукоять Мугена. — Что тут происходит?       — День рождения, — пробурчал Аллен, виновато опустив голову.       — Не слышу!       — Старее ты стал! — выкрикнув что есть мочи и громко опустив торт на столешницу, Аллен с обидой уставился на Канду. Это кто тут такое говно, не ценящее его старания?! Значит, он с самого утра измазался в муке и яйцах, порезал себе пальцы, выравнивая кривую клубнику, а Канда даже спасибо не соизволил из себя выдавить!       — Праздник такой! Все нормальные люди празднуют! — не успокаивался Аллен. — Сами людей угощают, а не как ты!       Ойкнув, схватившись руками за рот, Аллен наконец заткнулся, испуганно уставился на раскрасневшегося от молчаливой злости Канду и понял, что только что испортил испорченный праздник. И что попал.       — Угощают, значит… — хмыкнул Канда. — Тогда неси ложку.       У Аллена ссыкливо сжалось очко.       — Неси, угощу…

***

      В третий раз блюя сливками в ржавый унитаз, не добавляющий картине аутентичности, Аллен сто раз пожалел. И о том, что узнал о дне рождении Канды, что решил самым тупым подкатом поднять себя в глазах любимого и что не сбежал, когда его стараниями от торта осталась половина. Дурак. Прав Канда.       — Ну, как тебе? Вкусно? — улыбающийся Юу опирался о косяк и ехидно комментировал происходящее, мол, смотри какой милый теперь смыв в унитазе, весь в клубнике и сливках! — Какая жалость, что я не попробовал этот шедевр…       Канда всё шутил, ласково похлопывал по спине, не брезгуя ни тошнотворными звуками, ни видом и запахом, в перерывах позволял зеленовато-бледному Аллену восстанавливаться у него на груди и ласково перебирал волосы, шепча что-то про стручка, клубнику и сливки. И Аллен был счастлив оттого, что видел, как Канда, думая, что его никто не видит, с улыбкой смотрел на шоколадную табличку и мягко вздыхал.