Белла

Она бродила по комнате бесшумно. Ее нагие ступни влажно касались скрипучих старых досок пола этой скудной и пыльной спальни — а я ведь сразу заметила, что ковер тут не помешает. Сейчас ее обнаженное тело мягко светилось в лунном серебре, проникающем из окна слева. Она стояла напротив узкого и длинного зеркала, опустив руки по швам. У всех есть странные повадки, особенно у моих девочек. Я уже перестала предавать значения этим заскокам, даже такому странному, как этот, и лишь тихо наблюдала за ней полуприкрытым взором, раскинув руки на хлопковой простыне. Она так и не догадалась, что я слежу за ней — никто не догадывается. Когда я ночую не дома, у меня возникают проблемы со сном, следовательно — мне редко удается выспаться. А ведь еще несколько часов назад она казалась мне намного красивее, и дело не в черной дымке туши и теней вокруг глаз или красных пятнах, оставленных мною на ее шее. И даже не в растяжках на ее заднице, которые так удачно скрывало летние тонкое платьице, в котором я застала ее сегодня на улице. Как можно медленнее и непринуждённее я перевернулась на другой бок, чтобы не видеть ее. Уголком глаза я заметила, как она испугано обернулась, и только через несколько секунд она издала облегченный длинный вздох. Послышались снова скрипы-шаги, и небольшая кровать прогнулась слева от меня. Ее невыносимо тяжелая рука обхватила мою талию, прижалась поближе ко мне, и я распахнула глаза, уставившись напротив себя, на тьму, распластавшуюся за полуприкрытой дверью. — Белла? — раздался робкий шепот. Дыхание, черт возьми, дыхание! Все так же с открытыми глазами (все равно она их не видит) я попыталась делать более медленные и спокойные вдохи, а это довольно-таки трудно, когда почти спалился! — Белла? Черт. Я пробормотала как можно неразборчивее и будто спросонья «что случилось? в чем дело?» — Прости, ничего. Пронесло. Уже через пять минут она сопела, уткнувшись мне в плечо. А щель, оставленная незакрытой дверью, все более манила. Первая попытка улизнуть, предпринятая спустя пятнадцать минут оказалась провальной, поскольку та стала бормотать таким жалобным и сонным тоном, что мне пришлось остаться. Но уже через полчаса она заснула таким крепким сном, что даже скрип половиц и грохот тяжелой входной двери, когда я уходила ее не потревожил.