kitten wants to play

тэхён чувствует неприятную горечь на самом кончике языка, слегка корчится. это уже третий бокал белого десертного за этот вечер, и парень до сих пор надеется, что алкоголь сумеет хоть как-то приподнять напрочь испорченное настроение. папочка сильно огорчил своего малыша сегодня. ким аккуратно поправляет новенькие розовые чулочки в сеточку, поудобней усаживается на барное кресло, бесстыдно закинув длинные модельные ножки прямо на стол. широкий чокер с металлическим сердцем бледно-розового цвета несильно давит на изящную лебединую шею, отлично скрывая ещё не сошедшие папочкины отметины; белоснежно-белые трусики с изысканным кружевом идеально подчёркивает круглую упругую попку, а формой схожий с кимоно, свободный шёлковый халатик только и делает, что спадает с узких плеч, бессовестно оголяя острые манящие ключицы котёнка. заглядение. блондин определённо доволен своей работой, только вот реакция чонгука огорчает настолько, что хочется зарыться носиком в мягкую подушку, проревев всю ночь напролёт. красивые худые ножки и идеальные кудри, над которыми малыш весь день старался определённо заслуживают похвалы; они должны вызывать неописуемый восторг и заставлять папочку всего истекать слюнями, а не принуждать тэхёна выслушивать все эти отвратительные «детка, я занят». уж точно нет. чонгук аж кряхтит весь, разбирая всеразличные бумаги на рабочем столе, ладонью смахивает капельки выступившего пота со лба, и старший лишь тихо бурчит себе под нос, мол, лучше б так же в постели старался. — даже костюм этот дурацкий снять не удосужился! — хмурится блондин, пристальным взглядом, похоже, прожигая дыру в мускулистой спине гука. ну не то, чтобы тэхёну костюм этот деловой не нравился... блять, да кого он вообще обмануть пытается? идеально сидящий пиджак чёрного цвета, который, наверное, вот-вот и по швам треснет из-за всех этих крепких выступающих мышц; хлопковая, выглаженная самим тэхёном рубашка и не очень длинный тёмно-синий галстук, вызывающий у малыша лишь одно желание — быть удушенным этим же, мать вашу, галстуком. ой. кажется, ножки подкашиваются, а слюнки начинают течь рекой у кое-кого другого... тэхён — маленький течный котёнок, желающий своего папочку всегда и везде. блондин лениво встаёт из-за стола, бесшумной, и, возможно немного лисьей походкой близится к папочке, для себя подметив, что если бы тот сидел к своему тэтэ передом, то определённо бы облизнулся. несомненно. гук начинает чувствовать обжигающее дыхание совсем рядом, а мягкие ладошки ложатся прямо на мощную спину, ласково поглаживая её. малыш с умеренным ритмом собирает и слегка сжимает широкие плечи своего мужчины, заставляя того блаженно откинуть голову на спинку стула. — ох, детка. — с трудом выдавливает из себя брюнет, ощутив некую расслабленность во всем теле после нежных прикосновений своего чуда. — котёнок хочет поиграть. — так ласково и сладко мурлычет тэхён. — малыш, — пытаясь показаться более серьёзным, чонгук скидывает с себя руки старшего, игнорируя мягкие губы своей детки прямо на шее. — я же сказал, что занят. кажется, тэхён застыл. отказ? какой абсурд. брюнет замечает надутые губки и этот убийственный взгляд на лице бойфренда, поэтому сразу хватает того за талию, думая, что это хоть как-то успокоит его котёнка. — папочке нужно работать. ты же хочешь новую сумочку, правда? — по-доброму улыбается чон, притянув тэ как можно ближе. — хочу. — нахмурив бровки, бормочет блондин, — но папочку хочу больше! чонгук давится воздухом, ведь замечает на своём малыше два розовых бантика, нависающих над ажурной полоской этих чёртовых чулков. — хочу папочкин член в своей попке больше всяких там сумочек! — продолжает капризничать тэхён, озлобленно топнув ногой по полу. тяжело вдохнув полной грудью, чонгук резко убирает руки с осиной талии блондина, раздражённо фыркнув, и продолжив дальше копаться в огромной стопке документов. эта маленькая нимфоманка никогда не даст тебе покоя. отказ для тэхёна — что-то неприемлемое, приближающееся к отметке «невозможное», ведь папочка всегда должен баловать своего котёнка и исполнять абсолютно все его прихоти. папочка просто обязан ублажать, радовать и носить на руках. много себе позволяющий, хитрый, наглый и даже немного избалованный тэхён никогда не отступит от желаемого. а его желаемое — чонгук, единственное, что парень любит больше себя. ким разваливается на рабочем столе младшего, непристойно широко расставив длинные ноги по бокам, и абсолютно не обращая внимания на то, что ещё совсем немного, и чонгук будет готов закапывать кое-кого на заднем дворе. — гукки, — резкая загадочная ухмылка на всё лицо, — а помнишь мой день рождения? чон на грани, а этот гадёныш, будто специально ходит по самому краю острейшего ножа. — в тот день ты подарил мне этот халатик. — малыш испепеляет взглядом, и ловко развязывает тонкий пояс на любимой вещице, откинув её в сторону. — прекрати. — сквозь зубы шипит брюнет, не переставая судорожно теребить край какого-то листка. тэхён смеётся. — а потом трогал вот здесь, — ким прикусывает нижнюю губу, а маленькая ладошка медленно поглаживает внутреннюю сторону бедра, — помнишь, папочка? конечно папочка помнит. помнит, и сейчас изо всех сил пытается просто не съесть своего малыша. — я сказал тебе остановиться. — голос звучит слишком грозно и опасно, а мощные руки так и тянутся к галстуку, дабы ослабить его. — остановиться? ты о чём? — детка строит невинную мордашку, а длинные аккуратные пальцы скользят под кружево утончённого белья, — об этом? — убери руки. от поглощающей злости даже лицо, наверное, исказилось. чонгук дышит через раз, а в голове прокручивая все варианты наказания этого плохого мальчика. — ох, папочка, ты тогда так вылизал меня, — блондин бессовестно обнажает небольшой, но до предела возбуждённый член, сильно жаждущий любимой ласки, — как бы я хотел, чтобы папочка сделал мне хорошо. снова. тэхён уж точно не обычный послушный котёнок, который ластится к тебе по утрам. тэхён — ходячая беда, время от времени показывающая свои маленькие коготки, и всегда готовая тебя больно укусить. а чонгук, видимо, любит непослушных котят. любит их наказывать. брюнет наконец срывается с места, ведь у самого в штанах уже тесно, а желание преподнести урок своей детке увеличивается с каждой новой секундой. — думаешь, можешь безнаказанно ослушаться, м? — сильная рука обхватывает светлую шею блондина, а на лице последнего виднеется едва уловимая довольная ухмылка. чонгук грубо валит старшего на стол, на пол летят листы бумаги вперемешку с канцелярией, но это определённо волнует сейчас меньше всего. у кима, кажется, дрожь по всему телу, ведь папочка вернулся, и папочка готов наказывать. взгляд гука действительно страшный, злобный, возбуждённый. доводить его до такого состояния — одно наслаждение для блондина, и тот никак не может не воспользоваться моментом. младший переворачивает свою малышку на бок, беспощадно срывая с того кружевную ткань, тем самым открывая себе идеальный вид на мягкую попку. один сильный шлёпок, и из медовых уст напротив вырывается первый протяжной стон, заставляющий ударить по упругой половинке ещё раз. и ещё раз. папочка любуется своей работой, любуется этими ярко-красными следами на нежной коже, вновь говорящие о том, что эта прелесть принадлежит лишь ему. прелесть мысленно хлопает себе в ладоши, ведь ощущать себя таким беспомощным и маленьким в сильных руках своего хозяина — интимно на столько, что просто хочется стонать беспрерывно ночами напролёт. налитый кровью член больно упирается в ширинку; чонгук одним ловким движением снимает эти жутко мешающие брюки и белье, свободной рукой не переставая несильно душить свою детку. в воспитательных целях, естественно. член папочки — огромный, красивый и желанный. тэхён до чёртиков обожает каждую венку и красноватую влажную головку. тэхён до чёртиков обожает сосать. обожает чувствовать себя униженным. — могу ли я отсосать тебе, папочка? — жалобно скулит ким, ощущая очередной грубый шлёпок. — уж нет, тэхённи. — наглая улыбка расплывается по довольной физиономии младшего, — я собираюсь наказать тебя, а не поощрять. маленькая круглая попка сплошь покрыта красными полосками, а нежные поглаживания уж никак не уменьшают острую боль. кто бы мог подумать — тэхёну так нравится даже больше. папочка медленно наклоняется, мускулистыми руками трепетно раздвигая сочные половинки своего малыша. — твоя вертлявая попка получит по заслугам сегодня, котёнок. — томно шепчёт брюнет, и юрким язычком обводит сжимающуюся дырочку. громкий протяжной стон и затруднённый всхлип. брюнет проводит мокрую дорожку до гладковыбритых яичек, поочерёдно посасывая каждое из них, и заставляя своего малыша извиваться на деревянном столе, будто пытаясь сбежать. тэхён чувствует, что идёт ко дну. волна райского наслаждения и удовольствия полностью накрыла парня, и он с трудом сдерживается, дабы не умереть от этой сладкой пытки прямо на месте. его папочка словно играется горячим языком с пульсирующей дырочкой, в умеренном темпе добавляя первый палец. на самом деле, брюнет сам удивляется, как до сих пор на ногах устоять сумел, ведь тэхён такой сладкий-пресладкий, что облизать всего хочется, начиная с кончиков пальцев ног и заканчивая этим славным носиком. хотя нет, лучше вообще не заканчивать. спустя несколько мгновений младший понимает, что три пальца для растяжки — вполне достаточно, учитывая, как его детка сейчас плавно двигает подтянутыми бёдрами на встречу, желая ощутить папочкин член в себе полностью. — как сильно ты этого хочешь, малыш? — чонгук пристраивается совсем рядом, слегка оттянув розовенькую резинку чулка. шёпот томный и возбуждающий до предела, а грубая ладонь снова одаряет мягкие ягодицы несильным шлёпком. — очень сильно, — видимо, ещё совсем чуть-чуть, и у парня закончатся силы даже на умоляющие всхлипы, — я очень сильно хочу твой член, папочка. а чонгука просить дважды не нужно. брюнет рычит, словно дикое животное, ведь его малыш всегда такой узкий и горячий внутри. двигаться в нем — лучшее, что только можно себе представить, точёной фигуре его котёнка позавидует каждая ночная бабочка сеула. плавные и дразнящие толчки выбивают из груди надрывные, неумолкаемые стоны. в глазах пелена, а по телу пробегает куча маленьких ангелочков, рассыпающих волны наслаждения по всему телу. и да, этого вполне достаточно, чтобы дать тэхёну понять, что когда тот падал с неба на землю, то не ударился только потому, что свалился прямо в руки чона. ким открыто выгибается в спине, ведь папочка что есть сил вдалбливается в любимое тело, а влажная головка бьёт прямо по простате, заставляя малыша напрочь забыть, как дышать. чонгук двигается под найденным углом, шепча своей детке грязные пошлости прямо на ушко, и жадно посасывая мочку. блондину так хорошо, даже немного кажется, что плохо. маленький папочкин котёнок умоляюще тянется к желанным губам, продолжая устало выкрикивать имя своего мужчины, который на этот раз даёт своему малышу то, что он хочет. заслужил. тэ, похоже, уже сам насаживается на твёрдый пенис, не жалея громких стонов, предназначенных только для своего папочки. сердце вытанцовывает чечётку, а влажная от пота, светлая чёлка прилипла ко лбу, словно приклеенная. ещё несколько размашистых движений, ещё несколько грязных словечек, и тэхён кончает, липким семенем пачкая собственный живот. дыхание прерывистое, тело обмякшее и обессиленное, но чонгук всё продолжает ненасытно вдалбливать своего мальчика прямо в стол, не упустив момента, чтобы оставить на лебединой шее пару глубоких укусов. от такого вида никто долго не продержится: пухлые минетные губки, с которых слетает протяжное «папочка», тонкая талия, и узкая попка, всегда готовая полностью принять в себя папочкино возбуждение. гук блаженно откидывает голову назад, чувствуется лёгкая дрожь по всему телу, и мужчина кончает следом за своим малышом. горячая полупрозрачная жидкость стекает по упругим бёдрам, а чонгук понимает, что за это чудо будет расплачиваться всю свою жизнь. — наигрался? — снова ухмыльнувшись, спрашивает брюнет, и аккуратно выходит из своего мальчика. — неа. — детка бесстыдно поворачивается мордочкой прямо к папочке, заставляя того шлёпнуть по непослушной попке ещё разок. да, тэхён — определённо самый непослушный котёнок на всём свете. и всё же, главное, что папочке это перевоспитание, похоже, никогда не надоест...