Мы сделали все, что могли

Грудная клетка будто пошла трещинами. Как старое зеркало. Сейчас не выдержит и осыпется на пол пыльными осколками. А если и не треснет, то оплавится, словно пластмасса. Из-за пылающих огнём легких. Потечёт уродливо-белыми каплями и застынет на заледеневших руках. И тогда сердце точно выпадет. И будет трепыхаться пойманной птицей, валяясь на кафельном полу больничного коридора. А в голове по прежнему будет пусто. Настолько пусто, что звенит ультразвуком. И только в висках ударами молотка будет звучать "ОН В РЕАНИМАЦИИ" А потом вдруг неестественно яркой вспышкой всплывет воспоминание, что толстовку его краской заляпала. И будет казаться, что если сейчас упустишь этот кусочек прошлого, то окончательно с ума сойдёшь. А вокруг все кружится, как карусель в парке. В том парке, где с ним гуляли. И сердце ускоряет ход. Быстрее. Быстрее. Быстрее. И карусель тоже ускоряется. Все кружится в странном танце. Медсестры, белые стены, лампы. И вдруг резко замирает. Будто кто-то на кнопку нажал. И сердце пропускает удар, чтобы своим стуком не заглушать слова врача. Врача, что только что боролся со смертью. А голос его все равно слышится словно сквозь вату. Но слова раскалённым металлом врываются в голову. "Мы сделали все, что могли..."