***
После того, как «течка» закончилась, Чимин выдумал болезнь Юнги, и они выиграли ещё неделю, но Джин всё больше нервничал. Чимин не хотел обижать доброго омегу, который ждал их с нетерпением, и им всё-таки пришлось собрать вещи и приехать в дом Чонов. Их у дверей встретила прислуга и они сразу же куда-то увезли багаж, а в зале их с нетерпением ждал Джин, как будто они были для него самыми родными и любимыми. Он обнял Чимина, целуя его в щёки, и говорил, что очень соскучился по нему и рад, что они всё-таки приехали. Обнял Юнги и сказал, что рад знакомству. А когда очередь дошла до знакомства с Хосоком, Джин побледнел и смотрел на него округлившимися глазами. Мальчик жался к Чимину, держа его за руку, и с любопытством смотрел на красивого омегу. — Джин-хён, что с вами? Вы хорошо себя чувствуете? Так сильно побледнели, — с беспокойством спросил Чимин. — Всё хорошо. Не волнуйся, — Джин не отрывал взгляд от ребёнка, а потом забормотал: — Не может быть. Этого не может быть. — Он наклонился к мальчику и погладил его по щеке, а потом повернулся к лестнице и стал подниматься на второй этаж. Вспомнив о гостях, Джин развернулся и указал на стоящего всё это время рядом симпатичного бету со смуглой кожей в форме дворецкого. — Нанду поможет вам и покажет ваши комнаты. Отдыхайте. Ужин в семь вечера. Чимин, зайди потом ко мне, пожалуйста, нам нужно поговорить. Джин ушёл, бормоча себе что-то под нос. Нанду поклонился и улыбнулся парням доброй улыбкой, а затем попросил следовать за ним. Они поднялись на третий этаж и, проходя по длинному и красивому коридору, бета указывал ладонью, где чья комната. Омеги единогласно решили вначале посмотреть детскую, и бета распахнул перед ними дверь. Возглас восхищения издали все трое и начали разглядывать её с открытыми ртами. Комната была огромной и была поделена на условные зоны. Зона для сна, где стояла большая красивая кровать с голубым балдахином, была в правой стороне комнаты. Стены здесь были оклеены в светло-зелёные обои с орнаментом. Мягкий с длинным ворсом ковер с изображениями животных так и манил провести по нему руками и почувствовать его мягкость. В противоположном от кровати углу в этой же части комнаты, рядом с дверью, был оформлен уголок для учёбы и занятий. Чимин сразу отметил, что стол стоит далеко от окна, и его не мешало бы перенести, но включив свет, омега увидел, что все нормы по освещению стола были соблюдены. Лампы дневного света мягко освещали стол и не били в глаза. Рядом стоящая полка была заполнена разнообразными книгами и энциклопедиями, которые Хосок точно не оставит без внимания. Центр был свободен, а в другой части комнаты была устроена игровая. Здесь стены были светло-песочного цвета, а на полу лежал цветастый ковёр, который выбрал Чимин. Вся стенка была как витрина из магазина. У бедного Хосока глаза разбегались от такого обилия игрушек. Чимин подтолкнул мальчика, и тот побежал разглядывать теперь уже своё богатство. Спустя беспрерывного десятиминутного восторженного разглядывания всего разнообразия игрушек, Хосок переключился на робота, который спокойно стоял в углу. Юнги присоединился к нему, и они вместе стали разбираться, как его включать. Бета дал им пульт, показывая, как с его помощью управлять роботом. Чимин смотрел на двух детей, которые восторженно реагировали на действия робота. Ну и что, что Юнги старше омеги на два года, ведёт себя как ребёнок, и кричит иногда даже громче Хосока. Чимин ещё немного понаблюдал за игрой, а потом попросил бету отвести его к хозяину. Чимин постучался и, услышав голос из-за двери, вошёл в комнату. Джин сидел в кресле и прижимал к груди толстый фотоальбом. Он посмотрел на омегу, и Чимин увидел, что тот плакал. Он подбежал к нему и присел рядом. — Джин-хён, вы плакали? Что случилось? — Ах, совсем немножко. Не обращай внимания, — Джин махнул рукой и, не выпуская фотоальбом из рук, усадил Чимина в соседнее кресло. Он снова обнял фотоальбом, как будто защищаясь им от омеги, но на самом деле искал в нём поддержку. Старший провёл ладонью по глазам, вытирая их, и посмотрел на парня, — Чиминни, расскажи мне, пожалуйста, о Хосоке. Ты знаешь, кто его папа? — Сейчас я его папа, — резко ответил Чимин, сцепив пальцы в замок. Джин испуганно открыл и закрыл рот, а потом поспешно сказал: — Да, конечно. Прости. Ты его папа, и я не имел в виду ничего плохого. Ты знаешь, кто его биологические родители? Как он попал в детский дом? Расскажи мне, пожалуйста, это важно для меня. — Хорошо. Но знайте, отдавать Хосока я не намерен. Он мой, — Джин закивал, ближе придвинувшись к омеге и сильнее вцепившись в фотоальбом. Чимин вздохнул и начал рассказ. Он рассказал всё, что знал, ничего не утаил. Джин внимательно слушал и грустно вздохнул, когда услышал о смерти биологического папы ребёнка. — Чиминни, а имя отца ты знаешь? — Нет. В свидетельстве о рождении он не указан, а воспитатель, который мне рассказал историю малыша, имя не назвал. Он уже полгода на пенсии и в Доме не работает. — Позвонишь ему? Или нет, сначала взгляни на это. Джин положил фотоальбом на колени и открыл его. Достав одну из фотографий, он протянул её Чимину. С фотографии на него смотрел Хосок, что-то жевавший в тот момент, когда его фотографировали. Чимин улыбнулся, глядя на любимую детскую мордашку, а потом увидел дату, написанную под фотографией — «Апрель, 2001 год». Брови омеги в удивлении взлетели вверх, и он посмотрел на старшего. — Это же Хосок. Но почему тут другая дата стоит и откуда у вас такое фото? — Это Чонгук. Чимин впервые в жизни почувствовал, как это, когда земля уходит из-под ног. Если бы он не сидел, то точно бы рухнул, как подкошенный. Чимин мгновенно вспотел, руки его задрожали, а в горле пересохло. Он огромными глазами смотрел на «Хосока» на фото, а в голове набатом стучало «Это Чонгук. Это Чонгук. Это Чонгук. Это Чонгук.» — Не может быть. Этого не может быть… — прошептал шокированный омега, тем самым процитировав ранее ошеломлённого Джина. Вообще никаких отличий Чимин не заметил. Одно лицо. Точная копия. Хосок тоже так жмурится, когда жуёт что-то очень вкусное. Чимин протянул к Джину дрожащую руку, и тот передал ему фотоальбом. Чимин стал листать его и с ужасом смотрел фото с его «Хосоком». Точнее с маленьким Чонгуком. Мысли метались в голове омеги, как перепуганные светом летучие мыши. Если они начнут с Чонгуком разводиться, то Чоны отберут Хосока у него. Чимин ему никто, а Чонгук отец, все суды будут на его стороне. За что, Господи? Зачем ты так жестоко шутишь над бедным омегой? Слёзы потекли по щекам Чимина, мешая разглядывать фотографии. Он услышал голос Джина, как сквозь толщу воды. — Сейчас Гуку двадцать один год. Отсчитываем пять лет, значит, отцом он стал примерно в семнадцать. Обалдеть. Оказывается, я уже давно дедушка и не знал об этом. Чиминни, спасибо тебе за то, что вошёл в нашу семью не один, а с таким замечательным подарком. Но скажи мне, разве Чонгук не общался с мальчиком? — Нет… он не проявлял интереса к ребёнку… хён… — тихо прошептал Чимин. — Солнышко, ты чего так расстроился? Всё же хорошо. Я тоже вначале был в шоке, когда увидел мальчика, но сейчас я очень рад этому. Не зря Чонгук его усыновлял. Тут даже тест ДНК не нужно проводить, и так всё понятно. Жаль мне его биологического папу, тяжело ему было, но если бы я знал о нём, то никогда бы не бросил. — Зато ваш муж выгнал его и не стал слушать. — Да, Намджун такой. Но его можно понять, многие пытались приписать Чонгуку отцовство. Это со временем он стал осторожен, а тогда и не задумывался о последствиях незащищенного секса. Я, кстати, очень надеюсь, что вы нам совсем скоро подарите своего малыша. Чимин сделал вид, что опустил голову от смущения, но на самом деле пытался найти выход из создавшейся ситуации. Сбежать? Но их быстро найдут и тогда точно заберут у него ребёнка. Чимин извинился перед Джином и побрёл в детскую. Он попросил бету позвать Юнги, и они уединились в одной из комнат. Чимин всё рассказал старшему, и ревел у него на плече. — Чимин-а, с чего ты взял, что они захотят забрать у тебя Хосока? Поговори с Чонгуком, я думаю, он не будет против, чтобы в случае развода ребёнок жил с тобой. А вообще, может вы попытаетесь хотя бы подружиться для начала? А там глядишь и до любви недалеко. И разводиться не нужно будет. — Подружиться, говоришь? — Чимин вытер лицо, сел прямо, и сказал: — Джин ждёт от меня наследников. Даже если мы и переспим с Чонгуком, что под очень и очень большим вопросом, то я не смогу родить ему сына, даже если очень захочу. И ты это прекрасно знаешь. И всё равно продолжаешь глупости тут говорить. — Может и глупость, но ты уже не отвергаешь мысль о том, что вы можете переспать. — Это пока его нет, я могу говорить о нём нормально. Но как только он оказывается рядом, то начинает меня бесить. И вряд ли в таком состоянии мы дойдем до секса, — недовольно пробурчал Чимин. — У тебя же в последний раз было год назад, верно? С тем альфой, что дарил тебе ромашки, сорванные с чужой клумбы? Прикольный он, но я бы никогда ему не дал. — Ты не дал, а я дал, — пробубнил Чимин, поправляя волосы. — Кстати, было неплохо. Что? Что ты так смотришь на меня? Или ты видишь толпу альф, которые ходят за мной? — Нет, толпа нам и не нужна. Ты сейчас замужем за самым классным альфой на всей планете. И я думаю, что супружеский долг будет очень интересно отдавать. — Да ну тебя, хён. Не собираюсь я с ним спать. — Кстати! Насчёт спать. У вас же одна комната. Пошли! Юнги дёрнул друга за руку и куда-то его потащил. Они вошли в комнату, в которой Чимин будет жить с Чонгуком. Обстановка была шикарная, но Юнги не стал оглядываться, а с разбегу прыгнул на огромную кровать, без проблем растягиваясь на ней во весь свой небольшой рост. — Какая огромная! Да на ней вальс можно танцевать! А представь, как горячий Чонгук будет тебя гонять по ней и нагибать, как ему нравится. Эх, завидую тебе, Чимин-а. — Ну, вот и кувыркайся сам с ним. Я не собираюсь этого делать, — резко ответил Чимин, подходя к окну. Юнги соскочил с кровати и обнял друга со спины, положив ему голову на плечо. Они просто молча стояли и смотрели в окно, которое выходило на подъездную дорогу и великолепные клумбы, от которых даже до них доходил потрясающий нежный цветочный аромат через открытое окно. Минут через пять они увидели, как красный автомобиль заскользил по широкой дороге, а следом за ним с небольшим опозданием проехал чёрный. Все альфы вернулись домой. — Нужно Хосока предупредить. Испугается ведь, — спохватился Чимин. Омеги побежали в детскую и скрылись в ней как раз тогда, когда на лестнице показался Чонгук, направляющийся в свою комнату. Парень разделся на ходу и сразу же пошёл в душ. Если бы он знал, что теперь будет вместо развлечений ковыряться в бумажках, он бы не добивался так наследства. Но Хосок сказал, что сложно будет первое время, пока он вливается в дела. Дальше будет полегче. Да и секретарь ему здорово помогает, без него Чонгук бы и домой не смог приезжать. Стоя под горячей струей, Чонгук чувствовал, как усталость уходит из напряжённых мышц. Выбравшись из кабинки, альфа обмотал бёдра полотенцем и вышел в комнату. Он нахмурился, когда увидел чемоданы, а потом услышал, как открылась дверь и увидел хозяина этих чемоданов. Чимин застыл, смотря на полуголого альфу широко открытыми глазами. Чонгук ухмыльнулся и поставил руки в бока, красуясь перед омегой. — Что такое? Никогда не видел голого альфу? — Да было бы на что смотреть! Ой! — Чимин испугался, прикрыв рот ладошкой с маленькими пухлыми пальчиками. Сейчас он был не в том положении, чтобы грубить альфе. Он прошёл к кровати и сел, обхватив руками столбик от балдахина. Он следил за Чонгуком, который стал вытираться вторым полотенцем. Потом Чонгук ушёл в гардеробную и вышел оттуда уже в брюках, обутый и в белоснежной рубашке, которую ещё не застегнул. Чимин так и сидел, вцепившись в столбик, а увидев альфу, заговорил: — Чонгук… мне нужно кое-что сказать тебе… Хосок, тот мальчик, которого мы усыновили… помнишь?.. В общем… Хосок… он твой сын… настоящий сын. Вам с его папой тогда было по шестнадцать-семнадцать лет, и ты был пьян, и скорее всего ты его не помнишь, но вы переспали, и он забеременел. А потом после родов умер, а ребёнок его, а, значит, и твой тоже, оказался в Детском доме. Но я обо всём этом узнал только сегодня, когда Джин чуть в обморок не упал, когда увидел мальчика. Чонгук, пожалуйста, не забирай у меня Хосока. Я очень тебя прошу. Я всё для тебя сделаю, только не забирай его у меня. Пожалуйста… — Да хватит истерить! Завёлся на пустом месте! Не нужен мне твой ребёнок. Да и с чего вы взяли, что он мой сын? — Мне Джин показал твои детские фото, и вы с ним одно лицо. — Да? — задумчиво спросил Чонгук. Интересно. Получается, он давно уже является отцом? И не зная об этом, усыновил своего же ребёнка? Чимин снова удивил альфу. Он почему-то боялся, что тот отберёт у него ребёнка. Наверное, потому что они договаривались развестись. Чонгук обдумывал сложившуюся ситуацию и ходил по комнате туда-сюда. Если честно, Чонгук не любил детей. Да он и сам совсем недавно стал совершеннолетним. Ладно, с ребёнком потом разберёмся. Зато это отличный повод поиздеваться над строптивым омегой. Чонгук коварно улыбнулся и сказал: — Значит, ты всё сделаешь для меня? Всё-всё-всё, о чём я попрошу? Хорошо, золотце, для начала застегни мне рубашку. Чимин понял, что дал этому испорченному мальчишке козырь в его шаловливые ручонки, и тот теперь будет всячески портить ему жизнь, но он покорно сполз с кровати и стал застёгивать рубашку, избегая пристального взгляда альфы. — А ты интересный. Пожалуй, мне стоит к тебе присмотреться, — заметил Чонгук, после того, как омега застегнул все пуговички и сделал шаг назад. Чонгук заправил рубашку в брюки и застегнул ширинку и ремень, не сводя взгляд с омеги. А потом предложил ему свою согнутую в локте руку и пафосно заявил: — Ну что ж, любимый муж, пошли в столовую. Чувствую, ужин будет не из лёгких. Отец профукал выгодную сделку и сегодня очень злой, поэтому советую много ему не перечить, а то съест тебя вместе с обувью и даже не подавится. Чимин улыбнулся шутке и взял альфу под руку. Они вместе спустились по лестнице и направились в столовую, откуда уже доносились голоса. Они вошли как раз в тот момент, когда Хосок-старший знакомился с Хосоком-младшим, с любопытством разглядывая мелкого. Ребёнок легко воспринял то, что вместе с Чимином у него появилась целая куча родственников, которые постоянно тискали его за щёки, что очень нравилось альфочке. Раньше его так никто, кроме Чимина, не баловал лаской. — Ну, надо же! А ведь реально одно лицо! — воскликнул Хосок. Он присел на одно колено перед мальчиком и погладил его по волосам, — Малыш, меня тоже зовут Хосок. Приятно познакомиться. Я твой дядя. Ты с дедушкой уже познакомился? — Да, он такой замечательный! И добрый! И ты мне нравишься, — застенчиво добавил мальчик. — Скажу тебе по секрету, — наклонился к мальчику Хосок и заговорщицки продолжил, — что ты мне тоже нравишься. Будем дружить? — тёзки пожали друг другу руки и обнялись. — Хосок-а, дедушка у тебя классный. А вот дед немного ворчливый, но ты его не бойся, он только с виду такой злой, глубоко в душе он очень хороший, и хотел бы с тобой подружиться. Ты не будешь его бояться? Ты же храбрый мальчик, верно? Ребёнок кивнул и побежал к Чимину, а потом обнял его за ноги. Чимин поднял сына на руки, и он тут же уткнулся ему носом в шею. — Простите, слишком много впечатлений за один день для малыша, — Чимин с сыном и Юнги отошли подальше. Чонгук подошёл к папе и брату. — Гук! Ты чего молчал, что у тебя есть сын? — Хосок хлопнул брата по плечу. — Он так похож на тебя! Чонгук не успел ответить, так как в столовую вошёл Намджун, хмурый, как самая чёрная грозовая туча. Обведя присутствующих тяжёлым взглядом и нахмурившись ещё больше при виде гостей, он открыл рот, чтобы что-то сказать, когда звонкий голосок опередил его: — Пап, это мой дед? Тот самый, который с виду злой, но в душе добрый? — Боже, Хосок, что ты такое говоришь? Нельзя такое говорить! — Чимин в ужасе следил за реакцией альфы, крепче обнимая ребёнка, но тот вертелся на руках и всё время поворачивался в сторону деда. Хосок-старший посмеивался в кулак, сверкая озорным взглядом. Намджун в шоке смотрел на мальчика, и он казался ему смутно знакомым. Он не мог вспомнить, где же видел его и в растерянности посмотрел на Джина. Чонгук не мог упустить возможности поиздеваться над отцом: — Что, не узнаёшь? А это всё потому, что тебя дома никогда не было. Всю жизнь провёл на работе и не помнишь даже, как твои дети выглядели в детстве. Отец, познакомься, это Хосок — мой сын и твой внук. Наступила звенящая тишина. Намджун сверлил взглядом ребёнка, а остальные напряженно ждали, что же он сделает. У Чимина даже руки задрожали, и он испугался, что уронит сына, поэтому сильнее прижал его к себе. Юнги спрятался за Чимином и трясся, как осиновый листок. Никогда в жизни он не встречал альфу с таким страшным взглядом и тяжелой аурой, он вызывал у него священный ужас. Мальчику надоело, что на него все таращатся, и он, положив ладошку на щёку омеги, зашептал ему на ухо. Только шёпот у ребёнка вышел громкий, и все его без проблем расслышали. — Пап, а почему вы меня познакомили со всеми, кроме моего отца? Мы ведь давно знаем друг друга, а он делает вид, что не видит меня. Все вздрогнули от смеха, которым закатился вдруг Намджун. Давно никто не слышал его смех. Отсмеявшись, Намджун подошёл к Чимину, погладил внука по щеке и потрепал его по волосам. — Правильно говорят: любите своих внуков, они отомстят за вас вашим детям. Сын, он точно весь в тебя. Ха-ха-ха! Намджун снова засмеялся, прошёл мимо угрюмого Чонгука и сел на своё место за столом. Все остальные последовали его примеру и тоже расселись за длинным столом, к которому позже спустился Хёну, который дохаживал уже последнюю неделю и со дня на день должен был родить. Ели в тишине, пока Хосок-младший не заснул, сидя за столом, и чуть не уронил голову в тарелку с супом, но Чимин успел перехватить её и, взяв его на руки, собрался выйти из-за стола. — Оставь его. Пусть твой друг его уложит, — Намджун поставил бокал на стол и смотрел на то, как быстро Юнги забирает ребёнка из рук друга и чуть ли не бегом исчезает из столовой. — Расскажи мне его историю. И Чимин второй раз за день стал рассказывать историю Чжунки и Хосока. Наступила тишина. А потом Чонгук обратил свой пылающий ненавистью взгляд на отца и зарычал: — Получается, ты не стал слушать беременного омегу и бросил его одного на улице? Это из-за тебя мой сын всё это время жил в детском доме! — В то время ты не соображал, что нужно предохраняться, и тот омега был третьим только за один месяц, который сказал, что носит твоего ребёнка. Или ты думаешь, что я должен всех твоих брюхатых шлюх обеспечивать? Ты развлекаешься, а платить мне? Нет, родной, так не пойдёт. Вот теперь сам отвечай за своего ребёнка. Да, согласен, что я виноват, что Хосок провёл всё это время в Детском доме. Но это потому что тот омега пропал, и мои люди не смогли его найти, а додуматься обыскать больницы у них мозгов не хватило. — В смысле «не смогли найти»? Намджун-и, объясни, — попросил Джин. — У специально нанятых мной людей есть задание: проверять всех омег, которые заявляют, что беременны от этого балбеса. Хосок, слава Богу, держит свои штаны застёгнутыми, а Гук же до сих пор ведет себя, как подросток со спермотоксикозом. Точнее раньше вёл. Сейчас он занят работой. — Намджун поднял ладонь в повелительном жесте, приказывая младшему сыну молчать, и тот проглотил гневную отповедь. — Многие из тех, кто утверждал, что беременны от него, либо вовсе не были беременны, либо это были чужие дети, что доказывал экспресс-тест на отцовство. И вот, оказалось, что единственного омегу, который, и правда, забеременел от тебя, мои люди пропустили. Ты хоть помнишь того бедолагу? Чонгук опустил голову от стыда. Нет, он его не помнит. Оказывается, отец всё время присматривал за ним и знал о всех его похождениях и возможных последствиях. — Я так и знал. Чимин, я надеюсь, тебе у нас понравится, несмотря на скандальное начало. Спасибо тебе за внука. Кто знает, когда бы он нашёлся без тебя и нашёлся бы вообще. Если сын будет тебя обижать, сразу говори мне. Договорились? — Намджун дождался кивка от омеги и улыбнулся ему, а потом задержал взгляд на Джине, но ничего не сказал и вышел из столовой. Чимин попросил разрешения выйти из-за стола и взял пару булочек для Юнги, так как тот не смог поесть из-за страха перед Намджуном, и поднялся в детскую. Юнги переодел Хосока, который сейчас сладко спал в новой кровати. Чимин легонько толкнул задремавшего друга и отдал ему булочки, которые он быстро съел. Чимин поцеловал сына, расправил шторы на балдахине, и они вышли из его комнаты. Друзья направились в комнату Юнги, и Чимин помог разобрать его вещи. Они попутно обсуждали всё, что сегодня произошло. Был уже глубокий вечер, плавно переходящий в ночь, когда Чимин нерешительно направился в теперь уже свою спальню. Он открыл дверь и огляделся. Чонгук работал за компьютером в дальнем углу комнаты. Чимин потоптался возле двери, но, так как на него не обращали внимания, взял свои чемоданы и направился в гардеробную, раскладывать вещи на специально отведенной для него половине. Он разбирал свой немногочисленный багаж так долго, как только мог. Потом просмотрел вещи Чонгука и вдохнул его одеколон, которым была пропитана его одежда. Классный запах! Чимин достал пижаму и прошёл в ванную. Вспомнив, что забыл свои баночки-скляночки в комнате, он тихонько вернулся и, взяв сумку, прошмыгнул обратно. Расставив свои кремы, шампуни и прочие косметические средства на освобожденных специально для него столике и полочках, Чимин принял душ и оделся в пижаму. Он очень нервничал. Единственный, с кем омега спал в кровати, это был Юнги, родной, милый и теплолюбивый хён. А с альфами Чимин давно уже не спал, стараясь побыстрее уйти сразу же после секса. Он подпрыгнул от страха, когда услышал стук в дверь и голос Чонгука, который спрашивал, не заснул ли он там. Старший мгновенно проскользнул мимо альфы, освобождая ему ванную комнату, и застыл перед кроватью. С какой стороны ему ложиться? Чимин осмотрел прикроватные тумбочки и верно решил, что где тумбочка пустая, там и его сторона. Он поставил телефон на зарядку и сложил свои вещи в тумбочку. Пока он ковырялся в уже пустых сумках, Чонгук вышел из ванной и забрался в кровать, удобно устраиваясь под одеялом. Чимин стоял рядом и не решался сделать так же. Младший насмешливо посмотрел на него и сказал: — Ты там до утра стоять будешь? Залезай, давай. И не волнуйся — приставать к тебе я не собираюсь, — Чонгук смотрел, как Чимин забирается в кровать и устраивается спиной к нему на самом краю. — Попробуй только разбудить меня, свалившись с кровати, всё время потом будешь спать на полу. Чимин полежал немного, а потом завозился, отодвигаясь от края кровати и придвигаясь ближе к альфе, но между ними всё равно оставалось большое расстояние, так как кровать реально была огромной. Чимин быстро заснул, а Чонгук лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в потолок, слушая его тихое сопение. Маленький омега мало того, что постоянно его удивляет, так ещё и не зная этого, вернул ему сына. Какие ещё сюрпризы он преподнесёт ему? К чему готовиться? Хотя с Чимином надо быть готовым ко всему. Засыпая, Чонгук лениво подумал, что ему это нравится.Часть 3
1 апреля 2018 г. в 18:22
Рабочая неделя в Детском доме действительно оказалась последней для Чимина, так как директор не давал ему спокойно работать. Он либо придирался к каждой мелочи в его работе с детьми, либо заваливал ужасной, и порой, мерзкой работой, которая вообще не была прописана в его должностных инструкциях. Например, уборка мусора на давно заброшенном складе, который директору срочно приспичило почистить, или разбор многолетней макулатуры и поиск несуществующего там документа. Чимин всё терпел, чтобы ночью свалиться без чувств в кровать и обнять любимого мальчика, который всю эту неделю спал только с ним. Хосок сиял счастьем, ожидая с нетерпением того момента, когда Чимин заберёт его к себе.
Наступил день заседания в органах опеки и попечительства. Чимин ещё с вечера написал Чонгуку напоминание и очень волновался, придёт он или нет, так как альфа не соизволил ответить. Они не контактировали всю эту неделю. Только Джин часто звонил и писал Чимину, чтобы посоветоваться, как оформить детскую для Хосока. Вначале Чимин соглашался со всем, что ему предлагали, а потом втянулся в обсуждение и стал действительно подбирать вещи для своего сына, которые так щедро предлагал Джин.
Чонгук явился точно в назначенное время сразу в кабинет, где уже сидел, нервничая, Чимин. Он обнял омегу и поцеловал в висок, как будто они расстались сегодня утром, что вызвало одобрительные улыбки у присутствующих важных дядечек, а Чимин всеми силами старался не кривить губы в отвращении. В конце концов, он прикрыл их ладонью, всем видом показывая смущение из-за проявления его мужем «любви» при посторонних. Они ответили на все вопросы, которые им задавали в опекунском совете и им сказали, что нужно донести ещё пару бумажек. Ой, простите, документов. Чонгук спокойно открыл папку с которой пришёл, достал требуемые документы, и ещё положил один сверху, на всякий случай. Адвокаты отца подсуетились. Уставший от своей скучной жизни дяденька с постным лицом просмотрел бумаги и кивнул своим коллегам, и они друг за другом подписали документы для суда и пожелали удачи новым родителям в воспитании ребёнка.
Когда счастливый Чимин, поклонившись дяденькам, хотел выйти из кабинета, секретарь остановил его и сказал, что к ним домой без предупреждения в любое время могут прийти из опекунского совета и посмотреть условия, в которых живёт ребёнок, и поговорить с ним. Это обычное дело и лучше сотрудникам в этом не отказывать, чтобы малыша у них не забрали. Чимин согласно кивнул секретарю, так как знал об этом, и поблагодарил его.
Чонгук отвёз Чимина домой. В машине они больше молчали, а если говорили, то только о пустяках. Через день на суде тоже прошло всё гладко и быстро, и из здания суда Чимин вышел уже официальным опекуном Чон Хосока. Чонгук, кстати, тоже, но это особо никого не интересовало. Чимин был в таком восторге, которого давно не испытывал. Он светился от счастья и улыбка не сходила с его лица. Омега постоянно благодарил Чонгука за помощь, и от переизбытка чувств бросился ему на шею, обнял и поцеловал в щеку. Альфа оторвал Чимина от себя и сказал, что не сможет отвезти его домой, так как ему нужно на работу. Чимин махнул ему рукой и полетел, да, именно полетел, как бабочка, к ближайшему такси. Чонгук со странным чувством смотрел ему вслед. Вот, у человека исполнилась мечта, и он действительно счастлив. А о чём мечтает сам Чонгук?
Оказывается, ни о чём. Он думал, что его мечтой было получить свободу от отца, её он получил, но счастья от этого не прибавилось. Вступив в наследство деда, Чонгуку пришлось окунуться в него с головой, и он всю неделю не вылезал из офиса, зарывшись в документацию, так что некогда было разогнуться. Удалось расслабиться только вчера вечером, когда наглый омежка из отдела аналитики без разрешения закрыл дверь кабинета на замок, и сделал альфе первоклассный минет, подарив на прощание яркий засос на шее. Чон не любит, когда его метят всякие шалавы, и поэтому омега был сразу же уволен. Чонгук вспомнил, как Чимин смотрел на засос, который, как назло, был выше воротничка и ярко светился, сразу же бросаясь в глаза. Такого неодобрения одним взглядом даже его отец не может показать. Альфа хмыкнул и надавил на газ. Возможно, уже завтра Чимин с мелким переедет к нему и будет глаза ему мозолить в то редкое время, что он бывает дома. Но, к его удивлению Чимин не переехал ни на следующий день, ни через неделю.
Чимин направился в Детский дом сразу же после суда и с огромным удовольствием положил документы перед вредным директором. Тот всё внимательно и придирчиво осмотрел, а потом дал разрешение забрать ребёнка. Чимин также положил ему на стол заявление об уходе, и директор, побурчав для виду, сразу его подписал. Чимин побежал к Хосоку, который уже с вечера собрал все свои вещи и с нетерпением ждал его. Он бросился ему на шею и обхватил туловище омеги ногами, а тот, поддерживая его одной рукой под ягодицы, а второй держа за спину, целовал смеющегося мальчика. Чимин подхватил сумку альфочки, и они пошли в комнату омеги, чтобы собрать вещи. Хосок ещё с утра попрощался с детьми, поэтому не отвлекался от старшего. Теперь он Чимина может называть «папой». Малыш давно об этом мечтал.
Чимин с Хосоком попрощались с воспитателями и с другим персоналом Детского дома, и пообещали иногда заглядывать в гости. Чимин снова поднялся к директору и забрал у него уже оформленную трудовую книжку. Он тоже придирчиво осмотрел её, проверил, правильно ли всё в ней записали, чтобы не пришлось возвращаться к этому упырю и выпрашивать исправление ошибок. Чимин с облегчением вздохнул, выходя из Детского дома. Он всем сердцем пожелал, чтобы у него поменялся директор и пришёл нормальный человек, который любит больше детей, а не деньги.
Чимин и Хосок всю дорогу домой шли пешком и весело болтали. Малыш впервые вышел за ворота Детского дома и с восторгом смотрел по сторонам. Сколько всего интересного вокруг! Домой они добрались только под вечер, так как часто останавливались на что-то посмотреть и заходили в разные магазины с яркими вывесками. Хосок с восторгом бегал по квартире и рассматривал все вещи, что попадались в поле его зрения. Позже Чимин поймал мальчика и понёс его в ванную. Искупав его, омега одел ребёнка в свою футболку и сказал, что завтра они идут по магазинам покупать ему новые вещи. Малыш захлопал в ладоши от восторга и побежал за омегой на кухню. Когда они уже садились кушать, домой пришёл Юнги. Он уже неделю работал менеджером в том самом кафе, и работа ему нравилась. Юнги обнял мальчика и поцеловал в лоб, а потом стал расспрашивать его, что они интересного сегодня делали. Омеги с улыбкой слушали звонкий мальчишеский голосок и переглянулись. Оба думали об одном и том же — вот оно счастье, сидит в огромной для него футболке, с сияющими глазёнками, взъерошенными волосами, щебечет что-то звонким голоском и успевает ещё и тарелку опустошать. Чимин не сдержался и заплакал. Ребёнок замер и посмотрел огромными глазищами на него.
— Пап, ты чего плачешь?
Чимин после этого ещё и громко всхлипнул. Он обнял за голову Хосока и, поцеловав его в лоб, прижал к груди.
— Малыш, я просто очень рад, что ты теперь живёшь со мной. Я люблю тебя, очень сильно люблю.
— Папочка, я тоже тебя люблю, — проговорил Хосок, целуя Чимина в ответ в щёку.
— А как же я? Меня любит кто-нибудь? — стал подлизываться Юнги.
Чимин и Хосок переглянулись, а потом вместе обняли старшего. После того, как они поужинали, Хосок попросил включить ему мультик, о котором ему несколько раз рассказывал Минхёк. Чимин нашёл его в интернете, включил, и они втроем стали его смотреть. Было так здорово, лежать вместе на кровати в обнимку и смотреть интересный мультик. Юнги вскоре засопел, пригревшись под боком мальчика, который в свою очередь лежал головой на плече Чимина. Завибрировал телефон Чимина и, увидев имя на дисплее, он поцеловал сына в висок, пообещав вернуться, выбрался из кровати и прошёл на кухню. Джин спрашивал, когда они собираются переезжать. Чимин помолчал немного, набираясь смелости, а потом сказал, что хотел хотя бы неделю провести с сыном вместе, они оба давно об этом мечтали. Джин не стал спорить и ответил, что очень ждёт их и уже приготовил всем комнаты. А когда узнал, что на следующий день они собираются идти за покупками, попросил подождать утром курьера от него и не отказываться от того, что он принесёт. Чимин поблагодарил старшего и вернулся к своим любимым людям.
Первое совместное утро началось с дверного звонка. Часы показывали уже девять часов утра, а все ещё спали. Чимин выполз из-под одеяла, пригладил волосы и пошлёпал босыми ногами к входной двери. Улыбчивый паренёк в форме курьера передал омеге небольшой пакет и попросил расписаться за доставку. Закрыв двери, Чимин открыл конверт и в шоке замер. В его руках была безлимитная кредитная карта на его имя и открытка, в которой красивым почерком Джин напомнил, что Чимин обещал не отказываться от подарка. Ну и ладно, у Чонов столько денег, что они не заметят траты нескольких тысяч. Шоппинг прошёл на «ура!». Хосоку накупили кучу одежды, обуви и прочей мелочи, необходимой ребёнку. Юнги тоже выпросил несколько обновок. Чимин же себе ничего не купил, так как не нуждался в обновках и не был склонен к накоплению вещей.
Неделя пролетела быстро, и Джин снова вечером позвонил и спросил, когда они приедут. Чимин запаниковал и выпалил первое, что пришло на ум — у него послезавтра начнётся течка, и он хочет провести её дома. Джин сказал, что он тогда сына может привезти к ним, чтобы течку провести с Чонгуком, на что Чимин в ещё большей панике стал заверять Джина, что за Хосоком присмотрит Юнги, и потом они точно приедут. Джин грустно вздохнул и согласился ещё подождать.
Четыре дня прошли спокойно. Чимин наслаждался обществом ребёнка. Они ходили в Парк аттракционов, зоопарк, кинотеатр, в детское кафе и просто гуляли на детской площадке. Юнги присоединялся к ним после работы. Он рассказал, что в кафе ему понравился один альфа-официант, и они завтра идут на свидание. Омеги провели раскопки в шкафу старшего и устроили показ мод. Хосок тоже участвовал и даже давал советы, что вызывало дружный смех. На пятый день из оставшихся семи, Чимин с Хосоком гуляли по улице и зашли на детскую площадку. Хосок погрузился в игры с песком, а Чимин наблюдал за ним и делал фото на телефон, когда к нему на лавку подсел Чонгук. Он явно злился. Альфа вытянул ноги перед собой, откинулся на спинку лавки, скрестив руки на груди и поджал губы, сверля взглядом свои ботинки.
— Ого! Какие люди! Каким ветром тебя сюда занесло? — воскликнул удивленный Чимин. Чонгук окинул омегу гневным взглядом и с раздражением процедил:
— Течным! Какого черта ты во время своей течки спокойно сидишь тут на лавочке? Блокаторами закинулся? — Чимин улыбнулся, чем ещё больше взбесил раздраженного альфу. — Чего ты скалишься?! Мне отец весь мозг вытрахал твоей течкой, а ты сидишь тут спокойно и лыбишься!
— Расслабься. Нет у меня никакой течки. Я просто тяну время, чтобы не переезжать в огромный музей, который вы называете домом. Твой папа звонит мне каждый день и всё время спрашивает, когда мы приедем, вот я и сказал, что у меня течка. А что такое?
— Да ничего особенного. Просто отец меня задолбал своими лекциями о том, что я должен проводить течки со своим мужем.
— Ну, теоретически должен. А вот практически никто тебя не заставляет. Так что расслабься.
Они замолкли и просто сидели рядом. Чимин наблюдал за сыном, а Чонгук листал ленту новостей в телефоне. После того, как отец передал ему наследство, прессе было сообщено о женитьбе. Как отец и предсказывал, поднялась шумиха. Нетизены разделились на два лагеря: одни завидовали Чимину и поливали его грязью, жалея ангелочка Чонгука, а другие осуждали гулящего Чонгука и жалели несчастного Чимина. Чимин не читал всю эту ерунду, поэтому чувствовал себя спокойно. У него был фильтр в виде Юнги, который читал ему только самые адекватные комментарии, пропуская через себя весь оставшийся поток букв и чужой ненависти и недалёкости. У Чонгука тоже был такой фильтр в виде его секретаря, но он сам часто лазил по форумам и читал комментарии незрелых малолеток. Две эти недели для Чонгука прошли спокойно, если не считать работы. Отца он видел редко, а папа пересказывал ему разговоры с Чимином и пытался втянуть его в оформление детской, на что Чонгук всегда морщился и просил оставить его в покое.
Но когда родители узнали, что у «его» омеги течка, они стали ему говорить, чтобы тот проводил её с ним. Особенно в этом был упорен отец, и сегодня они поскандалили. Намджун вызвал сына в кабинет, где уже сидел Джин, и снова начал говорить, что замужний омега обязательно должен проводить свои течки с мужем. И как следствие этого — рождение ребёнка, которое приветствуется всеми. Чонгук слушал молча, всё больше закипая с каждой секундой, а потом взорвался:
— Отец, со своим омегой я сам разберусь! Ты лучше вспомни, когда в последний раз ты проводил течку со своим мужем! Когда это было? Год назад? Пять лет назад? Ты же его совсем не замечаешь! Тебе и изменять не нужно папе, так как ты давно женат на своей работе. У тебя в голове только договоры, переговоры, бумажки, деловые партнёры, прибыль, убытки и прочая хрень. А где же в этом списке стоит папа? На самом последнем месте? Да что течки?! Ты же даже не смотришь на него никогда. Да, ты обращаешься к нему, спрашиваешь его мнение, но это уже по привычке, а не по необходимости. Когда ты в последний раз интересовался, как он себя чувствует, что он любит делать, как проводит свои дни и течки в одиночестве? Ты ведь его муж и должен заботиться о нём, а у тебя на уме только одни сухие цифры. Прежде, чем меня поучать, как мне вести себя с моим мужем, разберись вначале со своим, и только после этого я начну тебя слушать. Пап, извини меня, пожалуйста, я не хотел, чтобы ты это слышал.
Чонгук поцеловал Джина и выбежал из кабинета, а потом и из дома. Он сейчас вспоминал всё, что наговорил и чувствовал стыд, но не перед отцом, а перед папой. До того, может, и не дойдет ничего из сказанного сыном, а папа снова будет переживать и плакать. Из мыслей альфу вырвал голос и смех Чимина. Он посмотрел в их сторону и увидел, как Чимин восторгается песочным городком, который построил ребёнок. Некоторые паски развалились, так как песок был недостаточно влажным, но Чимин так охал и ахал, как будто перед ним был шедевр архитектурного искусства. Его реакция вызвала восторг на детском личике, и альфочка обнял папу за шею. А потом они вместе стали делать новый городок рядом со старым, и Хосок сам, набирая песок для новых пасок, разобрал своё старое творение. Чонгук смотрел на Чимина и завидовал ему. Младший не такой лёгкий в общении с детьми. Он не может, глядя на эту груду песка, восторгаться и говорить, что ему нравится. Если бы ребёнок спросил его мнение, Чонгук не задумываясь бы сказал, что это ужасно, чем точно вызвал бы слёзы у малого. А Чимин другой. Он мягкий, обходительный, если нужно может сказать неправду, но в остальном он всегда честен. Альфа заметил, что когда обнимал его и целовал, омеге было неприятно это. В этом он честен, и младшему нравится это.
Он с удивлением осознал, что ему сейчас хорошо. Чонгуку нравится сидеть на лавочке и наблюдать за парочкой, копошащейся в песке. Хорошо и спокойно на душе. Альфа дышал полной грудью и улыбался, впервые с тех пор, как умер любимый дед. Улыбался не потому, что так надо, а потому что ему хочется. Умиротворённое настроение разбилось вдребезги, как только зазвонил его телефон. Вернувшись на грешную землю, Чонгук нахмурился и ответил на звонок: секретарь напомнил о важной встрече. Чонгук встал с лавочки и пошёл к своему автомобилю. Сев в него, пристегнувшись и заведя двигатель, альфа посмотрел в сторону песочницы и встретился взглядом с Чимином. Они кивнули друг другу, и Чонгук уехал.