Раненое сердце

Несмотря на все потрясения в эмирате, жизнь у Альби текла размеренно и спокойно. Допросы заговорщиков длились пару дней, после чего альф и личных слуг омег казнили на площади, поскольку их вина была полностью доказана. Самих омег эмир самолично удушил шелковым шнуром во внутреннем дворе дворца. Альби, хоть и ходил вместе с другими омегами к зарешеченному окошку, но после вынесения приговора закрыл глаза. Он не хотел видеть смерть людей, даже после того, как они сознались, что желали его смерти и возможной смерти Тиграна, если бы молодой альфа вдруг стал чахнуть после смерти своего Дыхания. Они в это не очень-то верили, но даже эта смерть не остановила бы их в безрассудном желании покинуть дворец. После допроса ясности в их действиях не прибавилось. Похоже, несмотря на всю их «любовь» друг к другу, каждый планировал свою жизнь отдельно от товарища. У Камиля, а вернее, в доме его сына нашелся передатчик космического корабля, по всей видимости, снятый с какого-то шаттла. Его хранили в свинцовом ящике и по нему можно было слышать переговоры пилотов на орбите планеты. Камиль был уверен, что любой пилот согласится покинуть скучную службу, если перед его носом помахать сокровищем, и он, удавив Шамси, сможет улететь вместе с семьей сына на другую планету. А вот Шамси собирался вместе с альфами кочевать по пустыне, сами альфы после допроса признались, что совершенно не собирались отправляться в пустыню. Они рассчитывали получить омегу в собственное распоряжение и «хорошо провести время», для этого у них даже был приготовлен схрон возле дальнего оазиса. А сундуки с камнями они прикопали бы в песке, из расчета, может что-либо изменится в жизни в дальнейшем. В день казни в эмирате появился Айдан. Он даже застал казнь омег и невозмутимо смотрел с высоты «омежьего окна» на внутренний двор, где состоялся последний аккорд драмы. Он был несколько раздосадован, что столько событий прошло мимо него, но ужасно гордился Альби и его «изящным решением проблемы». Нури возместил потраченные настойки в сундучке Заки, а сам Айдан занял Зайкину комнату, чтобы не дергать слуг и не делать лишние перестановки мебели. Слугам сейчас и без этого хватало и работы, и нервотрепки. Марк, когда говорил, что работа по проведению света в мечети привычная, нисколько не кривил душой. Его люди действовали по давно отработанной программе, и после того, как Ран обязал имамов предоставить электрикам помощь из числа местного населения, работа электриков пошла просто стремительно. На освещение каждой мечети тратился всего один рабочий день, а поскольку команд у Марка было несколько, то вскоре все мечети светились, как праздничная иллюминация. Свет выявил обшарпанность стен и грязь по углам, и грозный дуэт Мурата-Зината заставил многих людей бросить текущие дела и, вооружившись вначале тряпками, а потом кистями для побелки, отправиться в мечети, дабы навести там надлежащий порядок. Следом за этим приезжал Фатим и сообщал, что к празднику от каждой мечети должно прийти несколько чтецов священных текстов. Священники от подобного заявления впадали в ступор и приглашали омегу пройти внутрь, чтобы он разъяснил им, что именно от них требуют и в какие сроки. Альфы, проверив помещения и убедившись, что омега в безопасности, разрешали им уединиться (как правило, посередине зала для общей молитвы), чтобы обсудить новое для эмирата мероприятие и осознать всю значимость поставленной задачи. Казни негодяев, конечно, не оставили людей равнодушными, но головы людей были заняты переменами в городе и предстоящими новшествами к празднику. Свет даже в маленьких мечетях несказанно порадовал людей. Ведь получается, что эмир думает не только о богатеях, но и о бедняках в переполненных лачугах. И, кроме этого, новые теплицы и парники давали возможность найти работу многим, а вместе с этим у людей появлялись планы на счастливое будущее и они уже не огрызались на приехавших из другого эмирата беженцев, и более охотно соглашались, что Аллах призывал помогать всем нуждающимся и надо протягивать руку помощи в день радости, и тогда в день скорби не останешься одинок. Всех, кто работал в парниках, активно агитировали отправляться учиться. Потому что только из числа грамотных будут выбираться в дальнейшем начальники. Следовательно, если ты хочешь чего-то достичь и зарабатывать больше, то после работы отправишься в вечернюю школу, где тебе будут рассказывать о буквах и как ребенка заставлять заучивать короткие смешные стишки, чтобы в дальнейшем не потерять случайно обретенное знание букв. Учителя в конце дня валились с ног, но не жаловались, а только радостно улыбались, когда по утрам классы заполняли дети, а по вечерам их отцы. А днем беспокойные матери тиранили учителей, чтобы они помогли подобрать именно для их детей «самые лучшие суры», а потом на слух заучить вместе с сыновьями тексты для предстоящего конкурса. Учителя уверяли, что нет беды, если все будут учить одну и ту же суру, ведь будут оценивать не только правильность слов, но и красоту чтения. И, как пример, сами читали с большим воодушевлением и красивым переливом голоса в каждой фразе. Женщины восторженно ахали и с большим энтузиазмом пихали в бок сыновей, чтобы те запомнили, как это надо делать правильно. А еще, Ран скупил на базаре все декоративные светильники и лампы и сообщил, что собирается закупить еще в соседнем эмирате. Мастера прислали во дворец своих уважаемых людей с просьбой не покупать у чужих, они сами сделают, сколько надо, и так быстро, как сумеют. В городе сразу разожглись все кузни и мастерские, а приезжие мастера устроили себе мастерские прямо на улицах. Благо, что весь инструмент они привезли с собой, и сразу включились в соревнование, кто сделает лучше и красивей. Кузнецы, жестянщики и даже ювелиры начали делать плафоны для светильников всевозможных форм и цветов. Круглые, квадратные, пирамидками, всевозможных вариантов расцветок и размеров стекла. От небольших, с монету, до цельных кусков муарового стекла с красивыми вкраплениями различных цветов. Альби, столкнувшись с проблемой, что в одно помещение надо было подбирать различные светильники, сразу отправил туда Хануна и Махира, чтобы они показали свое чувство стиля и усердие. Теперь двое омежек крикливо переругивались друг с другом, подбирая в то или иное помещение светильники, которые, по их мнению, туда больше всего подходили. Ладно, пока это были коридоры и комнаты питомника, когда же дело дошло до альфьей половины дворца, омежки должны были ориентироваться на словесное описание слуг, и тогда между ними едва не случилось потасовки. Один хотел кованые светильники, чтобы подчеркнуть брутальность помещения, а другой настаивал на «нежном и изящном», чтобы порадовать суровых воинов красотой и изысканностью. Когда они пришли за советом к Альби, то наткнулись на Айдана, который, как третейский судья, взялся их рассудить, а в итоге высмеял и довел обоих до истерики. Альби даже растерянно завис с приоткрытым ртом, он и не догадывался, насколько ядовитым и ехидным может быть Айдан. И только когда всхлипывающие омежки выскочили из гостиной, он опомнился и укоризненно произнес: - Ну, зачем вы с ними так, - Альби виновато покосился на дверь гостиной, - они ведь маленькие еще. К кому им прийти за советом и помощью, как не ко мне? - Вот и правильно, - Айдан довольно кивнул головой, - теперь ты пойдешь и утешишь их. И сразу станешь им лучшим другом, а я как-нибудь переживу их неприязнь. И, кроме этого, если бы ты сразу ответил им на их вопросы, то они не оценили бы помощь, приняв ее, как должное. А теперь они будут тебе благодарны за совет, участие и за доброе отношение. Люди к этому быстро привыкают и начинают считать вроде как обязанностью. Никогда не забывай время от времени вздрючивать своих. Это, поверь, позволит держать всех в тонусе и ценить, когда ты будешь обращаться с ними вежливо. И заодно напомни им, что я – селафь Тиграна, а это значит, по статусу я выше всех остальных омег в гареме. И даже выше тебя, маленький хасеки. - Мне бы и в голову не пришло соревноваться с вами, - удивился Альби. - Если решите стать здесь самым главным, то я буду только рад скинуть с плеч груз ответственности. - Нет, мой хороший, - Айдан рассмеялся беззаботно, как ребенок, - этот груз только твой. Я тебе с самого начала сказал, что не возьмусь командовать тобой или принимать за тебя решения, это твоя жизнь, и ты проживешь ее самостоятельно, но я буду как колокольчик в ночи указывать путь. А еще, ты можешь в любой момент спросить у меня совета, но вот следовать ему или нет, ты будешь решать сам. Иди уже, утешь своих глупышей, а потом возвращайся ко мне, поиграем в го. Заодно поговорим, очень волнующе, у вас тут так много всего произошло, но интересно, какие выводы ты сделал на будущее. - Я пока точно знаю только одно, - Альби протянул руку Заки, чтобы он помог ему подняться с подушки, - в новом доме обязательно будут стулья и кресла. Подниматься с пола очень неудобно! - Зато очень для фигуры полезно, - возразил селафь, - сразу столько мышц работает! А беременным ты будешь не всегда. И, кроме этого, тебе надо обязательно заняться танцами, это очень важно для походки. Чтобы шаг был легким, а походка плавной, надо время от времени танцевать! Это лучше всех ваших зарядок. И вообще, прежде чем строить новый дворец, разберись до конца со старым. Я уверен, что ты его и не видел толком! - Ладно, - согласился Альби и вышел из гостиной. Он нашел Хануна и Махира, те на брудершафт рыдали в одной из спален. Альби пожалел бедняжек, погладил их по головам, посочувствовал, они так стараются, а с ними так сурово обошлись. Но что тут поделаешь? Айдан все же селафь господина Тиграна, по статусу самый старший омега в гареме, надо потерпеть и приспособиться под его тяжелый характер. А потом подсказал выход из «их безусловно очень тяжелой ситуации». Может пойти на компромисс и часть зала, где альфы едят и отдыхают, сделать с одними светильниками, а проходную зону с другими? Омежки сразу перестали шмыгать носами и, напившись воды, отправились обратно, раскладывать и пересчитывать те светильники, что уже доставили из города. А Альби вернулся к Айдану, но поговорить толком не получилось. Вначале вернулись из города Мурат с Зинатом и принесли много восторгов и историй, что происходит в городе. Как стали красивы мечети и как радуются люди. И что надо заказать еще извести и краски, чтобы подновить мечети в бедной части города. Альби взялся за блокнотик, надо было поговорить с кастеляном. Он был опытным хозяйственником и сам знал, что и как следует делать. После этого вопрос вернулся к коврам: кому и сколько надо передавать и можно ли отдать в город старые ковры из гарема, или оставить их для питомника. Альби сделал пометку в блокноте, чтобы поговорить с Маджидом. Все же, он эмир, пусть скажет свое слово. Благо, что его буквально на днях должны были отправить в медицинский блок на чистку крови. В течение дня поймать что Рана, что Маджида было нереально. Альфы пропадали на стройке. Благо, что они теперь передвигались на маленьких «альфьих» багги, и поэтому успевали в течение дня и смотаться на стройку, и вернуться ночевать во дворец. Хотя Маджид после всего произошедшего ночевал исключительно в казарме, хорошо, что хотя бы Ран приходил в гарем и приносил новости о стройке. Он успевал только поесть и пытался заснуть ближе к десерту. Альби расталкивал его и утаскивал в спальню. Утром он подпрыгивал на кровати, как только на мечети начинали петь азан, и убегал, чтобы появиться обратно ближе к полуночи. На следующее утро Айдан забрал Альби в свое полное распоряжение буквально сразу после завтрака и повел его показывать дворец. Для начала, они отправились к воротам дворца, и Айдан потянул омегу на стену, показать, как она опоясывает дворец и какие там сторожевые башенки. Показал бойницы между высокими зубчиками и долго рассказывал об обороне эмирата, дворец был здесь последней крепостью, за которой прятались не только эмир с омегами, но и женщины с детьми. Почему близко к дворцу ничего не строят и как объявляют набат в случае нападения на эмират. Альби выглядывал в бойницы, внимательно слушал и пытался представить, каково это, когда война и люди с громкими криками тычут друг в друга саблями. Он до этого видел только потасовки на седьмом или дуэли, подсмотренные из омежьего окна. Слуги топтались рядом, а еще дальше маячили альфы, прислушивались к рассказу Айдана и напряженно вглядывались вдаль, хмуря брови, как будто вот прям сейчас выпрыгнут враги и им придется отмахиваться от них оружием. Следом Айдан показал склады оружия, которые открывают, когда предстоит битва, ну, или охота у нескольких эмиров. Тогда тоже берутся тяжелые «осадные» луки и всевозможные доспехи. Неизвестно, чем может закончиться соперничество за дичь и не всплывут ли старые обиды, когда кровь бурлит после погони. Они ходили по внутреннему двору и альфы открывали перед ними все двери, как закоулки души старого дворца. Альби заглядывал в пыльные кладовки с корзинами, ветошью и со сломанной мебелью. Она была из дерева, поэтому ее ремонтировали и реставрировали, сколько могли, а потом засовывали в угол в надежде, что она пригодится в дальнейшем. Хотя, по мнению Альби, она могла пригодиться только на растопку. Айдан показывал спрятанные в лабиринте комнаты. Там были и дополнительные склады кастеляна, и неприметная с виду дверь, ведущая в сокровищницу. Альфы недовольно поводили ушками, откуда, мол, чужак может знать, где именно находится сокровищница, но Айдан только смеялся над их страхами. Он видел не один эмират, и в каждом сокровищницу прятали за самой неприметной дверью. Они зашли даже внутрь казармы. Старшие альфы, увидев во внутреннем дворе селафь и хасеки, только склонили головы, когда услышали такое странное пожелание, и убедившись, что в казарме в дневные часы никого не осталось, позволили омегам войти внутрь. Там пахло, по мнению Альби, очень едко. Он даже за нос схватился прямо через шейлу. Как в школьной раздевалке после физкультуры. Большие помещения на сотни коек, с проемами окон даже без намека на шторы или жалюзи. Аскетично пусто. И хоть самих альф не было, но от каждой койки пахло особенно ядрено. Даже несмотря на свежее постельное белье, которое уже успели выдать, запах застарелого пота, казалось, просачивался отовсюду. У каждой кровати стояли небольшие сундучки без замков, сделанные из сухой травы. И только у сотников стояли деревянные сундуки, хоть и обшарпанные от времени, но все же из дерева. Айдан без сомнения открывал сундуки и засовывал всюду свой нос, не забывая показывать свои находки Альби. Тот, хоть и был смущен таким обыском, но ему тоже было любопытно, чем богаты воины. Там были стоптанные сапоги (новые каждый день выдавали из мастерской, но видимо, запасливые альфы припрятывали старые на всякий случай), ветхая одежка, иногда горшочки с мазями, иногда платки с вышивками, у некоторых были металлические бляшки и цепочки. Они были медными или латунными. Айдан пояснил, что ими украшают жеребцов на праздник. Кроме этого, там были маленькие кошели-мешочки с деньгами. Как правило, медью и серебром. У сотников в сундуках могли быть красивые ножны или вышитые пояса, но Альби под конец такого обыска почему-то почувствовал себя виноватым. Как будто его золото на пальцах было украдено у них. - Альби, селафь? - в казарму заскочил Ран, - что вы здесь делаете? - Знакомлю хасеки с истинным положением дел во дворце, - Айдан выпрямился и приготовился к спору, - альфы слишком горды, чтобы просить или хотя бы поделиться своими нуждами, но супруг должен знать, что происходит на самом деле. - Ты сегодня так рано вернулся, - Альби пошел навстречу мужу, - все в порядке? - Да, - Ран обнял супруга и поцеловал в лоб, как ребенка, - мы с отцом вернулись, чтобы начать чистку крови. Стройка идет своим чередом. Хочу, чтобы через пару дней отец прошел вторую процедуру, а после этого как раз будет конец месяца. Ты полетишь в Аквапарк, а мы с отцом сопроводим тебя. Заодно хочу проверить отца на приборах на звездной станции родителей. Пусть врачи подскажут, на что обратить внимание в первую очередь, и заодно хочу провести операцию Дирбасу. Хатим написал, что у него все готово и чтобы мы поторапливались. А еще надо закончить процедуру с альфами-ДЦПешниками, которые прилетели из Федерации. Они так и живут в эмирате деда Айюба. Селафь, хотел попросить у тебя баночку чернил в долг. У меня настаиваются собственные чернила, но хотелось бы закончить с приезжими альфами до приезда Ошая. Или хочешь, я тебе вместо одной баночки готовых чернил дам трех жуков. Мне вчера шахтеры из аметистовых шахт принесли. - Поменяюсь на жуков, - довольно потянул Айдан, - слышал про шахты. И насколько они богаты? - Пока трудно сказать, - пожал плечами Ран, - шахтеры только делают разведку. Те жеоды, что нашли люди Шамси, были не единственные, и это радует. Но есть ли там еще что-то, кроме тех, что были с краю, я не знаю. - Я хотел бы поговорить с отцом, - Альби заглянул в глаза мужа, - я не подозревал, что альфы живут в такой бедности. Они прямо как сироты в приюте, надо их чем-то порадовать. Может, придумаешь на праздник какие-нибудь альфьи соревнования? Так, чтобы можно было подарить им что-нибудь красивое? Об их одежде я позабочусь. В мастерской им нашьют одежды на смену и на праздники, на следующий праздник устрою конкурс на вышивку поясов, но вот оружие и украшения для коней можно было бы поставить как призы в соревнованиях. А еще, надо что-то с матрасами решать, - Альби потер нос, - ужасно пахнет старыми вещами. Мы можем себе позволить такие траты? - Да, и можем, и должны, - Ран повел носом, вычленяя запахи в казарме, - но вам с селафь надо выйти отсюда. Особенно запах селафь силен. Ты, Айдан, уже давно не был с альфой и пахнешь свободным омегой, а это не все альфы спокойно воспримут в спальне. - Я передам ароматические палочки для курительниц, - Айдан махнул рукой, - они забьют омежий дух и заодно перебьют запах старых вещей. Нури, принесешь сюда, с запахом кофе, а к вечеру еще с запахом лимона, и все будет хорошо. - Подумаешь по поводу соревнований? - Альби с надеждой смотрел на мужа, - а можно сюда коврики расстелить и шторки на окна? У нас есть старые ковры. Их, конечно, можно реставрировать, но, как говорится, овчинка выделки не стоит. А вот вырезать из них целые края и использовать как прикроватные коврики или дорожки, так вполне. Лучше из новой шерсти выткать новые ковры, чем ковыряться в старом в попытке придать ему былой вид. - Хорошо, - Ран отстранился от супруга и стал ненавязчиво выталкивать омег из казармы, - спроси у отца. В новом городе хочу сделать не такие большие спальни в казарме, а меньшие, и там можно будет сделать более комфортные условия для жизни. У родителей в эмирате альфы живут в комнатах по двенадцать человек, а взрослые по шесть, и все довольны. - Сюда скоро свет проведут, надо будет побелить тут все, чтобы убрать копоть от факелов на стенах и потолке, - крутил головой по сторонам Альби, - и тогда можно будет повесить шторки на окна для уюта и коврики на голый пол бросить. Все приятней, чем голые камни. - Сделаем, - кивнул головой Ран, - стройка будет не один год длиться, так что облагородим здесь все, что сможем. Не задерживайтесь, сквозняком ваш запах по всему помещению разносит. Айдан, можно Нури уже сейчас принесет ароматические палочки? - Нури, сбегай за палочками, - махнул рукой Айдан, - ты просто ревнуешь, что запах Альби будут нюхать чужие альфы. - И это тоже, - недовольно фыркнул альфа, - не хочу делиться даже запахом. Альби мой! Ран наконец вывел омег из казармы, переговорил с дежурным и предупредил, что вскоре придет слуга с ароматическими палочками, а после этого повел омег по лабиринту туда, где стоял медицинский модуль. Его опускали во дворец сверху при помощи шаттла. Для этого пришлось снести несколько стен, чтобы освободить достаточное помещение. То же было и в городе. Провезти по узким улочкам большой модуль не было возможности, да и чтобы установить его, в городе пришлось даже разрушить один из домов возле старого медресе. А само медресе использовать как поликлинику и больницу для приема больных. У врачей было много работы. Там были и застарелые раны, и плохо сросшиеся переломы, и, кроме этого, проблемы с желудком и кишечником из-за некачественной еды или ее малого количества. Многие дети страдали недобором веса, впрочем, как и их родители. Женщины, истощенные многочисленными родами и скудной едой, теряли зрение и становились хрупкими, как стеклянные вазы. И все это заставляло врачей сбиваться с ног, чтобы помочь всем. Именно поэтому Альби так переживал, чтобы людей кормили в больнице хотя бы в качестве терапии. И хотя такое «лечение» требовало времени, но зато давало ощутимый результат! Белый пластиковый бок модуля смотрелся среди мрамора стен совершенно чужеродно, но зато там было все необходимое на первых порах оборудование. Все, что выдерживало перепады магнитных полей планеты. В самом дворце врачам тоже находилась работа, в основном лечить старые травмы альфам и работникам дворца. В самом начале, когда модуль только был установлен, сюда привели на обследование всех биби из питомника и их воспитателей, а потом врачи что только хлыстами не загоняли туда упрямых альф. Каждый из них уверял, что здоров, но у каждого находилось, что следовало «подлатать». Там было и протезирование ранее выбитых зубов, и общая «изношенность организма». Рану пришлось обязать сотников, чтобы они по очереди загоняли к врачам альф. А те лечили их, как молчаливых собак, потому что на любой вопрос о здоровье они получали улыбки и уверения, что все идеально. И вот, наконец-то, врачи заполучили на обследование самого эмира. После тестовых анализов врачи взялись за головы, когда увидели показатели. Эмир был жив скорее из-за упрямства, потому что с такими анализами можно было не жить, а едва ли выживать. Раздеться и лечь в реанимационную капсулу Маджида не смог уговорить даже Ран, и пришлось подключить упрямца к системе фильтрации крови и понадеяться, что этого хватит на первое время. Когда Ран с омегами подошли ближе, они увидели дежурных врачей, сидящих на скамеечке у входа. Один из них поглядывал в приоткрытую дверь, но тем не менее, сидел на улице. Когда врачи увидели подошедшего Рана, они ужасно смутились, как будто их застали врасплох. - Там, это... - врач, что заглядывал в щелочку приоткрытой двери, смущенно покраснел скулами, - там у эмира Маджида ад Сафи посетитель. Мы подумали, что это… ну, в общем… Айдан первым скользнул к двери и без стеснения заглянул внутрь, а потом расплылся в улыбке и без сомнения распахнул дверь, чтобы войти первым. - Салам, долгих лет жизни и крепкого здоровья вам, уважаемый Маджид ад Сафи, - Айдан взмахнул юбками и обозначил поклон эмиру, - Фатим, как хорошо, что ты здесь! Я так рад, что ты позаботился, чтобы эмиру Маджиду не было скучно во время этой долгой медицинской процедуры! Когда Альби зашел в медицинский модуль, он увидел, как смущенный Фатим встает со стула и закрывает книгу. По всей видимости, он что-то читал Маджиду, но поскольку все медики, смущенные донельзя, сидели на улице, то там были, скорее всего, разговоры, а не только чтение стихов. Ран, как медик, проверил показания приборов и, удостоверившись, что все в порядке, сразу расслабился. Фатим не решился сесть на стул, стоящий возле эмира, но Ран придвинул кушетку, на которую удобно уселись Айдан с Альби, тогда и Фатим осторожно сел на краешек стула. Селафь с момента приезда видел Маджида только через сетку «омежьего окна», когда тот казнил Камиля и Шамси, и поэтому мило щебеча стал рассказывать, что приехал навестить внука с супругом, и как он рад увидеть Маджида если не совсем в здравии, то хотя бы на пути к выздоровлению. А потом разговор пошел о Совете Меджлис, который до сих пор заседал и пытался прийти к какому-то общему знаменателю хотя бы по одному вопросу: можно ли считать наследником альфу, если он не был рожден в семье правящего эмира. Ведь, по сути, эмир может признать любого альфу, как приемного сына, и что важнее – кровь или мозги и отвага? И если раньше весомым аргументом было, что наследник, рожденный от омеги, имеет больше шансов на альф и омег в потомстве, чем, предположим, альфа рожденный в семье бет, то теперь, когда в эмиратах, где у альф есть супруги-омеги, очень часто рождаются и альфочки, и омежки, выясняется, что прежний аргумент совершенно потерял свою силу. Потому что не у каждого эмира с гаремом бывает столько сыновей-альф, как у некоторых альф-воинов всего с одним супругом. На Совет Меджлис были вызваны такие альфы, чтобы засвидетельствовать подобное заявление, и там едва не поднялся бунт среди эмиров, что омег раздают простым воинам, но эмир Джабаль по прозвищу Скала остановил чужую ярость, встав с места и спросив, кто хочет оспорить его решение в честной дуэли? Таких желающих не нашлось, а тут еще, кстати, вспомнилось, как Скала по праву меча отдал соседний эмират своему воину. И у того альфы на момент принятия эмирской чалмы были и супруг омега, и сын-наследник. Айдан заливался соловьем. Он был милым и веселым, и глядя на него, у Альби складывалось впечатление, что они, скорее, ровесники. Ну, никак жизнерадостное и милое личико не вязалось с его негласным титулом селафь, что в переводе значило «предок». Ну какой из такой милашки предок? Слушая его шуточки, все в комнате улыбались, и даже морщинки вокруг глаз у Маджида пропали и лицо расслабилось. Айдан рассказал эмиру, что показывал Альби дворец со всеми его тайнами и пыльными кладовками, и даже, более того, они побывали в казарме, чтобы Альби мог реально оценивать и работу слуг, и быт альф, которые живут там с рождения и до смерти. Альби сразу перехватил инициативу разговора и, достав блокнотик, стал задавать отцу все вопросы, которые его так интересовали. И о закупке дополнительного мяса на праздники, и что очень кстати, запрос на дополнительных слуг из эмирата ад Сам. Ведь теперь, когда в помещениях больше света, по углам обнаружились залежи пыли, а у потолка настоящие сосульки из паутины. И, конечно, разговор коснулся предстоящего праздника и соревнований среди женщин, которые будут показывать свое мастерство в вышивке, и среди детей и взрослых на самое красивое чтение сур из Корана. Разговор сразу коснулся школ и создания первых библиотек. Поскольку люди учатся читать, то им надо предоставить книги, чтобы они тренировались в новом навыке. - Это, как владение мечом, - Альби пожал плечами и улыбнулся эмиру, - ведь никто не даст ребенку настоящее оружие. Он его попросту не удержит в слабых руках. Так же и с книгами. Прежде чем читать, (Альби хотел сказать, серьезную литературу, а потом понял, что сам Маджид, скорее всего, кроме Корана других книг и в руках не держал, и поэтому попытался вывернуться), прежде чем читать Коран, надо научиться читать что-нибудь легкое и более понятное. Я видел в книжных магазинах простые книги для детей. Там маленькие рассказы про мальчика и жеребенка, про девочку и росток финика. Тексты простые и понятные. Но взрослый человек не будет покупать для себя такие книги. Но вот если у нас будет библиотека, то люди могут брать их почитать, а потом вернуть и взять другие книги, с более сложным текстом, и так постепенно он дойдет и до текстов Корана. Маджид очень удивился такому пожеланию и попросил объяснений. И Альби начал рассказывать о парниках, и что с развитием этого дела потребуются новые люди, новые команды и, как следствие, свои бригадиры и начальники. И если агрономы будут приезжие, то бригадиры будут местными, и нужно, чтобы всем легко работалось друг с другом. Бригадиры и начальники должны уметь читать и писать, чтобы лучше разбираться в записях агрономов и заодно вести отчеты, как заведено в Золотом треугольнике Ханиан. Это было логично, и как продолжение логической цепочки, потребовалось обучение грамоте простых людей, и обязательно детей. Ведь пока ребенок мал, у него есть больше времени на учебу, чем у взрослого человека, обремененного заботой о пропитании семьи. И детям тоже нужны маленькие и простые книги, чтобы они учились читать понятные тексты, а значит, библиотека в городе нужна, так же, как и медресе. Разговор не мог не коснуться и ковров. Стопки с вытертыми коврами занимали не одну кладовую и вызывали оторопь у Альби. Похоже, люди здесь не выкидывали ничего, пока вещь просто по нитке не рассыпалась в руках. Это вроде старых корзин в кладовых. Их надо или использовать, или выкинуть. Что толку хранить вещь, которой не пользуешься? На лице Маджида промелькнула череда эмоций – скаредность*, которая стала почти синонимом бедности, потом явное облегчение, когда он вспомнил, что месторождения не иссякли и в новых шахтах нашли драгоценности, а потом печаль, когда пришло осознание, какую цену пришлось заплатить за подобное богатство. Альби сразу увел разговор на казармы. На то, что следует позаботиться об альфах. Раз они побратимы эмиру и наследнику, то о них следует и заботиться, как о братьях, а не рабах, которые ходят в рубище и спят, где придется. Маджид полыхнул глазами, но наткнувшись на открытый взгляд маленького омежки, не разозлился на дерзость, а умилился честным речам ребенка. Он не удержался и, протянув руку, прикоснулся к щеке лисенка. Альби сразу перехватил большую альфью руку и, сжав в ладонях, удержал как пойманную птицу. - Отец, прошу! Мне их так жалко, они живые люди, а кроме казармы и пустыни ничего не видели. Их удел война и охрана. Они живут не в семьях, а в казарме. Так неужели нельзя сделать им более уютное жилье? Мне так хотелось бы, чтобы они были счастливы, ну хоть немножечко! - Ты так похож на моего оми, - Маджид выглядел печальным, - он тоже был добрым, как ангел, и хотел сделать всех счастливыми. Аллах тебе в помощь, дитя, делай, что хочешь – трать столько денег, сколько сочтешь нужным. Я поддержу любое твое начинание. Хочешь библиотеки? Выбери помещения, купи столько книг, сколько потребуется. И что касается альф, можешь не скупиться. Ты прав. Они мои братья, и мой долг – сделать их жизнь более приятной и комфортной. Я сам привык жить без излишеств, и братья, глядя на меня, не просили лишнего. И так год за годом мы затягивали пояса и отказывались от удовольствий. Надо порадовать альф. Они это заслужили. - Хорошо, - Альби отпустил руку эмира и, достав блокнотик, стал в нем черкать, - так… ковры из кладовых кастеляна все отправить в мастерскую. Целые раздать по мечетям. Похоженым сделать дефектовку и распустить на коврики и дорожки. Купить ткани на шторки на окна. Закупить ткани на второй комплект одежды. Купить автомат для вышивки. Видел сапоги с вышивкой, хочу, чтобы у наших тоже были такие! А еще, соколов купить для охоты. Мне уже намекали работники, что соколятник стоит практически пустой. - Я от родителей привезу яиц тридцать, - обрадовался Ран, - отец в письме написал, что у них прямо беда, все самочки снесли яйца. То одно едва дождешься, то несутся, как куры… Отец, Вы не будете против такого количества птенцов? У нас инкубатор работает? - Ох, дети! - Маджид довольно рассмеялся, - вы мне альф разбалуете, как биби! Нет, я не буду против, ни против чего. Делайте, что хотите, только будьте счастливы сами. А мы все порадуемся вашему счастью. Инкубатор должен работать, только его давно не доставали. Надо будет проверить, как работает. В животе Альби призывно заурчало. За всей это беготней он едва не пропустил обед! Ран всполошился и послал Заки на кухню, чтобы он позаботился об обеде, но поскольку Маджиду надо было оставаться у медиков еще пару часов, то вся веселая компания отправилась в гарем, чтобы не смущать эмира запахами еды. Фатим встал вместе со всеми, но его поймал за руку эмир, и омега сказал, что пообедает позже. Айдан выбил из Маджида обещание, что на ужин он придет в гарем, а после этого выскользнул из модуля с очень довольным выражением лица. Альби догнал его по дороге, его очень волновал один вопрос: - А что это мы только что видели? - Дитя, - вздохнул Айдан, - если в твоей душе осталась хоть одна цветущая ветвь, на нее всегда сядет поющая птица. Альби растерянно посмотрел на крайне довольного Айдана. Омега пританцовывал на ходу и что-то намурлыкивал в такт. В коридорах лабиринта работали электрики, следом за ними шли слуги с ведрами и тряпками. Омегам кланялись, желали долгих лет жизни и поводили настороженно ушками, а вдруг хасеки изволит что-либо сказать, но Альби сейчас мог думать только об одном. Что Айдан имел в виду? * После той встречи у медиков Маджид каждый вечер приходил ужинать с семьей сына. После процедур он стал чувствовать себя намного лучше. Ушел землистый оттенок кожи и круги под глазами стали не такими выразительными. Каждый ужин превращался в маленькую вечеринку с музыкой и шутками. И тон всему задавал Айдан. Он был заводным и смешливым, а еще полным тонкой иронии и бесконечных веселых историй. Каждый ужин заканчивался музыкой и танцами. Махир очень гармонично пел дуэтом с Раном, а кроме Хануна, с удовольствием танцевали и Мурат с Зинатом, и Фатим, и даже Айдан. Он был очень грациозен и пластичен, и Альби мог с чистой совестью сознаться, что у него бы так не получилось извиваться и в лучшие времена, спину бы обязательно заклинило где-нибудь в середине очередного пируэта. Маджид с каждым днем выглядел лучше и лучше, и Альби перестал беспокоиться о его здоровье. Ему было чем заняться в течение дня. Для альф и биби вскоре привезли новые ортопедические матрасы, подушки и покрывала. Для альф матрасы были упругие, рассчитанные на большой вес, а для детей Альби выбрал мягкие матрасики с усиленными пружинами, чтобы они точно выдержали, когда малышня начнет баловаться. И детские покрывала были шелковистые, с цветочками, в отличие от строгих стеганых покрывал для взрослых мужчин. Портнихи вначале застонали, когда увидели, как кастелян принимает упаковку синей ткани, но потом развеселились, хорошо, когда есть работа. Это значило, что никого не уволят и можно не переживать за кусок хлеба. А потом в соседнем помещении стали устанавливать две новые машины для вышивки, и у женщин появились переживания, не уволит ли хасеки тех, кто всегда вышивал омежьи платья? Но вместо этого Заки принес сапоги с вышивкой у голенища и праздничные платья для биби, и женщины успокоились. На их трудоемкую работу никто не претендовал, просто украшать надо было намного больше вещей, и машины будут в помощь с монотонной работой. Точно так же Альби поступил и с подготовкой к открытию библиотек. Он закупил стеллажи для книг. Одни поставил в питомнике, а другие распределил по школам. А вот покупку книг он отложил до разговора с Ясмином. Для начала, тот мог помочь с выбором книг, да и помощь опытных библиотекарей была очень нужна. И, кроме этого, в каталогах Торговой федерации были книги исключительно на общепланетарном, а вот на Сабахском книги можно было заказать только в единственной на Сабахе типографии, но Альби даже не представлял, как с ней связаться. Поэтому он все оставил до очередной поездки в аквапарк. Тем более, что до нее оставалась пара дней. Накануне отъезда, когда слуги уже начали метаться, собирая сундуки своих омег, в гостиную Альби на завтрак пришел Фатим с припухшими губами и свежей меткой на шее. От него явственно пахло Маджидом, даже несмотря на вымытые волосы и свежее платье. Он, краснея скулами, уселся на свое место и принялся за завтрак, не поднимая глаз. - Хочу тебя поздравить с изменением статуса, Фатим, - Айдан смотрел на омегу с сединой в волосах с пониманием, - это было правильное решение. - Спасибо, - прошептал смущенный Фатим, а потом, дрожа ресницами, как малолетка, поднял взгляд на Альби, - ты разрешишь полететь в аквапарк с тобой? Ну, то есть, Маджид хотел бы, чтобы я летел с ним, но вот жить я бы хотел на твоем этаже. Маджид мог бы, как и раньше, ночевать в казарме. Если Совет Меджлис еще в полном составе в эмирате ад Мин, то вряд ли в городе можно найти место в гостинице, и не хотелось бы обременять эмира шатрами в пустыне. Я могу пожить в той же комнате, что и в прошлый раз? - Конечно, - Альби задумался, - но вот Маджид сможет появиться на моем этаже только с разрешения Тиграна. Ты же понимаешь… - Не страшно, - Фатим покраснел еще больше, став просто пунцовым, - мы потерпим несколько дней… Все омеги замерли на какое-то время, переваривая информацию, а потом первым рассмеялся Мурат и, отложив завтрак, отправился целовать стесняшку и поздравлять с изменениями в жизни. Когда все наобнимались и нацеловались с Фатимом и опять расселись по своим местам, прямолинейный Ханун задал интересующий всех вопрос: - Маджид собирается обзаводиться гаремом? - Нет, - Фатим потрогал метку на шее, - Маджид говорит, что ему уже хватило острых ощущений, и я его полностью удовлетворяю. Те биби, которые определены как омежки, останутся для Тиграна, а если он не захочет, то Маджид считает, что следует разрешить альфам создавать семьи с омегами. Он намерен поговорить с Салахом и Айюбом. Джабаль отдает альфам пустые дома в эмиратах, - Фатим пожал плечами, - у него их аж два и есть место, а вот в городе Салаха для альф построены новые дома, и у нас в новом эмирате можно сделать так же. А вот Айюб предоставляет альфам жилье внутри дворца… - В любом случае, дворец сейчас переполнен, - Альби достал блокнот, - те биби в питомнике еще маловаты и могут легко потерпеть до конца строительства нового эмирата и нового дворца. В любом случае, у Тиграна не будет новых омег, да и Хануна с Махиром мы планируем выдать замуж, как только будет решен вопрос с новым жильем для молодых семей. Альби полистал блокнотик, выискивая чистую страницу, но очередной блокнот был исписан до самого конца, он написал поперек страницы «ковры для гостиной Маджида» и со вздохом посмотрел на собственные писульки. Похоже, пришла пора заводить более толстую тетрадь для заметок, маленькие блокнотики уже не справляются. На первой страничке еще висят нерешенные вопросы, а на последней уже места нет… О-хо-хонюшки…