Импринтинг двух миров (подопытный мышь)

Слэш
NC-21
Завершён
723
автор
фафнир бета
Paula Dark бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
552 страницы, 75 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
723 Нравится 244 Отзывы 357 В сборник Скачать

16 глава

Настройки текста
      — Престарелый ты, мать его, ублюдок! — чеканя каждый слог, чтобы не сорваться, выстонал я, медленно поворачиваясь на голос этого мудака. — И сука.       Я начал закатывать рукава, желая разбить эту рожу. Тварь, ну какая же тварь! Я ему как самому близкому другу доверял, а он?! Гад! Смотрел и подхихикивал?!       — Что это с ним? — Никитка, блядь продажная, однокашник мой бывший, с подозрением перевел взгляд на Олега.       — Скорее всего, по своей народной русской привычке вам сейчас будут бить морду, — флегматично произнес Мартыхин. — И бить больно.       — За что?! — Абинский, делая вид, что ничего не понимает, переводил взгляд между нами.       — За что, значит? — понимая, что особой злости на Никиту нет, я пытался себя взъярить. — Дочку под меня пихнуть — это мы можем! Остолопом прикинуться — раз плюнуть! Аба! Сколько, мать его, лет мы с тобой знакомы, козел ты старый! И о том, что ты здесь богом подрабатываешь, молчал?!       — Дрюх, ты, конечно, извини. — Джэйл смотрела на нас как-то подозрительно. — У этого хмыря, ты прав, рожа папкина. Но это точно не старший Абинский. Тот бы уже просек, что его бить будут, и чековую книжку в руках вертел, показывая, что откупиться может.       — А так разве можно? — Абинский посмотрел на дочь.       Джэйл, хохотнув, отбила мне пять.       — Без лоха и жизнь плоха, — хохотнула она, почти мгновенно переместившись в пространстве, ухватив копию Абинского за глотку. — Говори, падла, куда папаню моего дел?!       — Джэлли, ты это, поаккуратнее, — пробормотал я, понимая, что девочка время зря не теряла, а оттачивала возможности, полученные на Урее. — Тело-то все же твоему бате принадлежит. И чужую душонку из него просто так не вытряхнешь. Не, пытками, конечно, можно… Но придумай тогда сразу, как ты Никитке объяснишь ожоги, переломанные кости и выбитые зубы.       — Мартыхин! — попятился Абинский. — Воздействуй на этих бешеных!!!       — Олежа, дернешься — перегребу, — предупредил я, а после гаркнул: — Имя, бля! Звание! Послужной список!       — Все, хорош! — Олег, больше не скрываясь, рассмеялся. — Я объяснял Арэвайру, что ты необычная особь, и общаться с тобой надо открыто, а не через подселение в друга. Но он решил, что это лучший выход.       — Ара! Ты савсэм дурак, да? — произнес я с акцентом. — Мне тому, кто носит души в себе, в подселенном виде являться?       — Молодой человек! Перенос тела затребовал бы больше усилий! Мы не могли так рисковать!       — Мартыхин, — я вздохнул. — Если это твое начальство, то я очень разочарован в СК. А если курьер по доставке сообщений, то пусть передает и выметается из этого тела! Иначе я его сам вытащу и отправлю в свой любимый бесятник!       — Начальство, — виновато вздохнул Олег. — Но не «то самое». Скорее уж заместитель заместителя.       — И что, этот заместитель заместителя бессмертный, что ли? Или идиот непуганый?! — Я топнул ногой, делая вид, что сейчас сорвусь, и этот божок отпрыгнул в сторону.       — Ладно, не сердись. Прости. Это действительно была проверка. Ты, конечно, говорил, что с богами дружишь, но…       — И что, я уссаться от страха должен был, ощутив в своем старом знакомом чужую душу? Или еще что?       — Ну, Арэвайр имеет некоторую силу и умеет подчинять себе. Вот его и послали.       — Я контракт принес, вот, — на руке его появилась бумага с отпечатанным текстом. — Подпишите, и я тут же уйду.       — За испуг моей персоны, пацан, ты мне должен! — рявкнул я этому Арэвайру, выхватил контракт и, не смотря, порвал. — И пока не получу отступные — разговора не будет! Пошел вон из моего друга, тварь!       — Свободен.        Я увидел, как рядом с Абинским проявился некто иной, закутанный в туманную дымку так, что лица его не рассмотреть. Никита тут же пошатнулся и Джэйл аккуратно поддержала отца под руку.       — Простите за этот театр, Андрей. Нам действительно хотелось увидеть ваш статус.       — Что, слабые личности у ног этого индивидуума стелятся? — проворчал я, чувствуя от создания, что стояло рядом, ту могучую божественную силу, которую проявляли боги Уреи. Даже не такую, а помощнее.       — Именно. А нам просто лень проверять каждый объект, который пытается доказать, что водит дружбу с богами, тем более, если это другой ареал, и подтверждения получить невозможно. Какие же отступные вы хотели бы получить от нас за это недоразумение?       — Вытащите моих ребят из этой мясорубки, — попросил я. — Понимаю, что попали они туда по моей вине, но если бы некто, скорее всего, с вашей стороны, не начал бы этого расследования насчет моей персоны, мне не пришлось бы искать пути сопротивления и отбрехиваться. Самые важные на данный момент двое: Гэссэр, что находится в теле моего отчима, и Виктор, его эннэшше. Остальных — по возможности. Спасибо.       — Считайте, что ваша просьба уже выполнена. Естественно, на это мы требуем выполнение нашей просьбы. Сотрудничество.       — Со мной, — едва подавил я сарказм.       — Не совсем, — в голосе говорившего послышалась улыбка. — С теми, кто не безразличен к вашей судьбе в том мире, в котором вы так же зафиксированы, как и в этом. Мы предлагаем партнерство, которого ранее ваши, хм… кураторы избегали.       — Мои, как вы изволили выразиться, кураторы уже давно работают с вами. Или я чего-то не знаю?       — Да, многого, Андрей, ты не знаешь. — Олег хмыкнул. — Но, видимо, придется тебя в некоторые моменты посвятить. У меня есть предложение, — обратился он к туманному гостю. — Давайте мы будем вести переговоры — каждый на своем уровне. Человек с человеком, а боги с богами.       — Даю тебе подобные полномочия, — согласился гость, после чего исчез.       — Так, — я присел на кресло. — Я, конечно, в теософии полный ноль, но то, что увидел сегодня здесь и сейчас, слегка заставляет фалломорфировать от услышанного. Как-то я представлял, что боги Земли немного, скажем так… не вмешиваются в структуру планеты на подобном уровне. Так что, скажи, пожалуйста, это сейчас было?       — Тебе поесть надо, — кивнул Олег на столовую. — И пока ты будешь переваривать пищу материальную, заодно переваришь и духовную.       — А я ее точно переварю? — судорожный смешок, как я не пытался его сдержать, все же вырвался.       — Ну, судя по тому, как ты разговаривал с вестником, то более чем. Поверь, структура божественных личностей не так уж отлична от любой другой структуры, придуманной на Земле. Так что, особо ничего нового ты не услышишь.       — Ладно, рассказывай, — согласился я, увидев, что для меня приготовила Джэйл. А потом и ее саму заметил, делающую мне знаки от входа. — Чегой-то?       — Ну… Ты бодигарда просил, — шепнула Джэйл. — Я нашла.       — Ну так веди сюда, — не понял я задержки. — За свою невинность пусть не беспокоится.       Парень, которого привела Джэйл, оказался молодым, любопытным и заинтересованным в материальной поддержке. Так что уговорить его на сутки сна за хорошее вознаграждение удалось почти сразу. И уже через пять минут, погрузив его душу в сон, я впустил в него Рэйдана.       — Приятно познакомиться, — тут же подошел к нему Олег, протянув руку. — Подполковник Мартыхин. Олег Мартыхин.       — Берхет Родион. — Рэйдан осматривал обстановку, походя кивнув Джэйл. — Что-то вы какие-то невеселые. Проблемы?       — Эта проблема сейчас, если что, в продовольственном холодильнике еще лежит, — буркнул я, намекая на его собственное тело. — И некоторые в лице этого Йети согласились с этой проблемой помочь. Но для того, чтобы помощь была оказана в срок, мне требуется подписать контракт о сотрудничестве с этой конторой, в которой Олег работает. И, думаю, не только мне. А чтобы понять, куда вляпался, я сейчас и собираюсь выслушать некоторые интересующие меня моменты. И предлагаю тебе присоединиться к нашей беседе.       — Ясно. — Рэйдан присел рядом со мной. — Итак? Мы слушаем.       — А вы действительно половинки друг друга, — внезапно улыбнулся Олег. — Почти. Если согласитесь, я немного помогу вам соприкоснуться еще ближе. Сплестись душами, так сказать. Чтобы у вас не было друг от друга запретов и закрытых дверей памяти.       — Это все потом, — отмахнулся я. — Давай сейчас поговорим по делу. Для начала. Что это был за хрен? Как и сказал, я не знаю всех богов нашего мира, но более чем уверен, что так просто ни один из них на Землю не спускается.       — Да. Ты прав. Начальство никогда не приходит в каптерку к охране и курьерам, — согласился Олег. — Но на то оно и начальство. И естественно, ни триединого, ни самого создателя ты никогда не встретишь. Но даже у начальства есть свои посредники. Так называемые — подчиненные. Вот это и был один из них.       — Нихрена себе, сказал я себе… — от неожиданности я даже макушку почесал. — Это какой же силы остальные, если меня от этого дергать начало?       — Хм… Давай рассмотрим божественную структуру на основании какой-нибудь научной организации. Ты ешь, ешь. Лучше всего слушать на полный желудок. Тем более после перемещения. Надо же как-то силы восполнить.       — Ты рассказывай, давай! — подтолкнул я Олега. — А то дюже интересно, что там за структура такая.       — Знаешь фразу: «Да будет свет!» — хохотнул он. Пришлось кивнуть. — Так вот, это сказал не создатель, а электрик, который зажег первую лампочку мироздания в той сфере бытия, в которой вы сейчас находитесь.       — Очень смешно!       — А ты не смейся, а слушай. Вот представь, появился некто с определенной идеей создать некий научный проект. Знаний и умений достаточно, а вот подходящего пространства под этот проект нет. Что сделает данный индивидуум? Создаст это пространство. Допустим, что у него знаний и умений столько, что он и жнец, и певец, и стрелец… короче, все может, до чего доберется. Вот он и начал строить некий проект. Сначала создал чертеж, после продумал где и что будет находиться, а потом… набрал сотрудников чуть меньшего профиля, чем сам. То есть гендир создал совет директоров, которым определил некоторые задания и дал сферы деятельности. Эти директора подумали, что самим все делать впадлу, и нашли себе сотрудников, которые за них творили свои собственные маленькие мирки. То есть здание, ну или мироздание, было разделено на сферы влияния этих директоров, занявшихся своими научными проектами под предводительством гендира.       — Да уж, — хмыкнул Родион. — И получается, что эти научные сотрудники тоже посчитали себя главными в чем-то и нашли себе этаких аспирантов?       — Ага, — улыбнулся Олег. — А те набрали себе студентов. Так вот, Арэвайр — студент. А тот, кто пришел за ним — научный сотрудник одного из факультетов, находящихся в этой части… мироздания. То есть руководитель, но самого низшего звена.       — Хм… — я задумался. — А те, кто курирует Урею, практически студенты.       — Ну, у каждого мира своя развитая сфера деятельности. Где начальство вмешивается в процесс, а где — нет. Видимо, твои «студенты» очень качественно справляются со своей работой или же создают свой собственный научный проект, который собираются предоставить на рассмотрение высшим чинам, чтобы подняться по карьерной лестнице.       — В любом случае, это не отменяет того, что мы лабораторные кролики и мыши, — насытившись, я откинулся на спинку стула.       — Ну или крокодилы, — хохотнул Олег.       — Ладно, крокодил, я понял структуру данной системы. Причем здесь я, ты и ваша СК?       — Ну… — Мартыхин задумчиво уставился в стол. — Для полноценного и многогранного развития мира эти научные сотрудники временами делятся своими проектами друг с другом. Скажем так, оставляют флешки с данными в других лабораториях, чтобы, если их собственную снесет с плана, то можно было бы восстановить данные. Такой вот «флешкой» являешься ты и те ребята, которых ты перенес на Урею. Точно такой же «флешкой» являемся и мы, часть мира, перенесенного на Землю. Все эти «флешки» мощнее первозданного проекта. Встроить их в систему нового проекта не всегда удается, и чаще всего они просто лежат без дела. Или же оказываются носителями «вируса», который из проекта больше извлечь нельзя. Но есть вирусы вредоносные, а есть… полезные. Наше внедрение в структуру Земли оказалось полезным. Мы ассимилировались, но не слились с людьми, и продолжаем существовать как подпрограмма вашего пространства. Чужеродная, но не опасная. Как я понял по твоему рассказу, вы — точно такая же программа, потому что иначе вас бы попытались удалить, а не внедрить еще глубже.       — Да. Шанасс что-то говорила о том, что мы развиваем и продвигаем мир, созданный четверкой молодых богов, в нужном направлении. И что наше появление хоть и не было предусмотрено, но вполне рентабельно. А вы? Ты, как я понял, говоришь не только за себя. Что, вас, перенесенных подопытных крокодилов, тоже много?       — Когда нас изъяли из собственного мира, то было тысяча особей. Часть — убили люди. Часть — решила не задерживаться на Земле надолго, не заинтересовавшись ее развитием, а часть — внедрилась и продолжила свое существование.       — То есть вы тоже из иного ареала душ…       — Нет, Андрей. Не из ареала душ. У нас вообще нет душ в вашем понимании. То есть наша энергетическая оболочка очень плотно связана с физической. Мы несем в себе всю информацию нашей жизни и передаем ее с собственной плотью с помощью генетического кода, встраиваемого в потомков.       — Чего-чего?.. — не понял я.       — Слышал когда-нибудь рассказы о туземцах, которые верят в то, что если съесть кусок плоти сильного существа, то и сам станешь сильным? От умного — умным, и так далее. Вот у нас то же самое. Из-за этого в нашей расе развит каннибализм. То есть, когда один из нас собирается прекратить жизнь, то все в племени обязаны разделить его плоть, чтобы впитать в себя часть его знания мира, его силы, ловкости и разума. Именно так мы и продолжаем жить. В наших потомках.       — Л… ладно… — медленно кивнул я. — Предположим, что с этим я как-нибудь соглашусь. Но у вас же должны появляться дети? Или же у вас подобного размножения нет?       — Есть. Но наши дети — это часть нас самих. Плоть от плоти, кровь от крови, разум от разума. И часть духа от духа. Если кто-то решается на ребенка, то он должен получить большое количество генетической памяти от соплеменников. Поглотить часть большинства.       — Это что, вы вживую жрете друг друга? — хохотнул Родион.       — Практически. Регенерация высокая, и часть плоти, отданная ради получения потомства, не такая уж и большая плата для появления еще одного из нас.       — Ебануться, — пробормотал я. — Нет, я прекрасно осознаю, что ты мне сказал. Понимаю и принимаю. Но все равно, ты уж прости, человеческим разумом это не воспринять в полной мере.       — Именно поэтому мы и не смогли полностью влиться в ваше общество. Просто у вас память несет дух, а у нас — все мы. — Я недоверчиво хмыкнул. — Ну смотри. Возьмем, например, тебя. Ты же, когда переносишься из тела в тело, свои способности не теряешь? Нет. А если бы твое тело обладало памятью, а не дух, то ты бы мог перенести с собой только знания, а не умения. Вот у нас — именно так. Что бы не умел тот, кто делится собой — ребенок, появившийся с этими знаниями, должен будет оттачивать их с самого начала. А ваши души, если бы память не перекрывалась с помощью некоторой программы — просто продолжили бы жить со всеми знаниями и умениями в следующем теле.       — А зачем тогда перекрывают? — не понял я. — Если так возможно, зачем стирать воспоминания?       — Потому что в проекте «Земля» нет встроенной выборочной памяти. Все стирается до первичных настроек. Нет, есть уникумы из студентов, что работают над проектом, и им иногда прикольно посидеть над программой выборки, просматривая каждую секунду жизни объекта, чтобы очистить его память от шелухи воспоминаний, оставляя только практические знания. Но таким занимаются очень редко и только с теми, кто действительно достоин нести в себе подобное. В большинстве случаев все стирается до первоначальных настроек: есть, пить, двигаться, испражняться.       — Но есть ведь и сбои в системе, так? Калеки, например…       — Да. Так называемые «битые файлы». Стереть личность полностью нельзя. Можно разве что перераспределить энергетическую составляющую, разбив ее на кластеры и внедрив с чистым, полностью сформированным сознанием. Но это уже происходит на втором круге.       — Еще раз, но поподробнее, — попросил Родион, почему-то заинтересовавшись данными.       — Ну… искалеченное сознание, то есть душу с программным сбоем можно определить только тогда, когда она уже вселена. Конечно, я стараюсь объяснить все теми мерками, которыми вы привыкли думать, поэтому я говорю как о системных файлах. На самом деле все куда сложнее. Так вот, битые кластеры сознания определяются только после вселения. Как только вселение произошло и заметен сбой, такая личность помечается как бракованная, и после смерти душу делят на составные, отдавая по части тем душам, которые обработаны чисто. Человек с таким придатком рождается не совсем нормальным, но чаще всего сознает свою ненормальность и старается перекрыть, исправить эту часть кластера души, который ему подсунули. То есть осознающие себя психопаты. И тут уже все зависит от того, насколько сильна изначально чистая душа. Она или исправляет ошибку, или же полностью подчиняется этой ошибке. Так как за подобными ошибками тоже следят, то человеку с данным придатком создаются условия жизни, этакие тестовые задания, вехи, по которым отмечают, насколько человек поддался ошибке или же исправил ее.       — Вот оно что. — Родион многозначительно посмотрел на меня, а после перевел взгляд на Олега. — То есть, если не поддаваться ошибке, а исправлять ее, то можно восстановить ту подселенную часть и дать ей возможность нормальной жизни при воссоединении?       — Да. Но «не поддаваться» очень часто воспринимают, как «держать в узде», а не переосмысливать и исправляться. Так что, подумай над этим.       — Да уж, эту информацию надо запить. — Родион качнул головой. — Чтобы не свихнуться.       — Чтобы не свихнуться, предлагаю вам заняться более интересным делом, чем запивание алкоголем интересных фактов истории вашего мира, — Олег выглядел так же благожелательно и спокойно, как и в начале разговора. Было похоже, что он не часть своей жизни рассказывал, а лекцию читал. — У вас, как я заметил, небольшой дисбаланс, и я бы вам посоветовал усилить резонанс душ.       — Как это еще, интересно? — переспросил я.       — Довольно-таки просто. — Олег пожал плечами. — Родион, пожалуйста, иди, прими душ, чтобы смыть с себя запах пота человека, в чьем теле ты находишься, и его парфюм, который, как я заметил, очень не нравится Андрею. Чем меньше будет раздражителей, тем проще вам будет войти в гармонию друг с другом.       — Надеюсь, не физическую? — хмыкнул я.       — Этого, кстати, вы сами уже достигли практически в идеале, — отмахнулся Олег. — У вас нет духовного баланса.       — Ну это да. — Я тяжело вздохнул. — Все же у нас достаточно тайн друг от друга.       — Не тайн, Андрей. Закрытости. Поверь, твои тайны не нужны Родиону, а тебе не нужны те, что принадлежат ему. Но вам нужно это понять.       — Тебе не сложно жить с этими знаниями? — спросил я Олега, когда мы переместились в мою спальню. — С осознанием того, что мир так велик, объемен, огромен, я бы даже сказал. С пониманием того, что… — Я даже руками развел, не зная, как это выразить.       — Этому телу, частью которого является память меня прежнего, больше десяти тысяч лет. А мне, тому, кем я был изначально до разделения — больше пяти миллиардов. А может и еще больше… Странно не владеть подобной информацией.       — То есть у вашей расы, как я понял, встроена функция выборочной памяти?       — Да. Мы передаем только информацию, а не жизненный путь. Поэтому я не помню тех, кого любил мой предок, кто предавал, кто покидал… Только чистые сведения, касающиеся развития расы в общем. Поверь, это несложно, хранить такой объем чистых, незамутненных эмоциями знаний. Наоборот, даже интересно. Но вам, людям, этого не понять. Может потом, в будущем, вы тоже научитесь подобному, или же придумают, как сохранять знания духа, а не тела. Чтобы передавалась информация, а не ощущения. Но не сейчас, и даже не в ближайшем будущем.       — Почему?       — Наверное, потому, что вы очень молодая и эмоциональная раса. Вы совсем новый проект, который еще не вошел даже в стадию отладки, не говоря уже об итоговой разработке.       — Ну, Урея еще новее.       — Если началось внедрение других рас, то есть, если тому миру дали «флешку» с памятью ваших душ, то проект одобрен и имеет право на существование. А значит, студенты справились с работой. И наши… хм… кураторы заинтересовались их проектом прицельно. Именно поэтому нам и нужно сотрудничество. Мне — с тобой. Наставникам — с создателями проекта.       — Но они вроде как сотрудничают.       — На высших уровнях. А теперь нужно содействовать и на более приземленных…       — Ну я вроде как готов. — Родион, вытирая голову полотенцем, вошел в мою спальню. — Что делать надо?       — Удобно устройтесь на кровати, чтобы спокойно и без напряжения держать руки друг друга. — Олег присел на кресло. — Я осторожно погружу вас в гипнотическое состояние, в котором вы полностью будете осознавать, где и с кем находитесь, но сможете максимально расслабиться. Ничего физического вы делать не будете. Работать придется на уровне энергетических коконов ваших тел. Стесняться тоже нечего. Я буду, так сказать, «снаружи», и ваши мысли, эмоции, воспоминания будут принадлежать только вам. То есть займусь йогой ваших душ, — он усмехнулся.       — Ну раз так... — Я присел в позу полулотоса, и Родион повторил мою позу.       — А теперь протяните друг другу руки, так чтобы ладонь одного лежала на предплечье другого. Расслабьтесь и постарайтесь уравновесить дыхание.       Мы с Родионом приняли требуемые позы, и первые пару минут я привыкал к незнакомым ладоням, что лежали у моих локтевых сгибов, стараясь прочувствовать за незнакомым телом моего эннэшше. Тихий голос Олега, рассказывающий о том, что нам делать и как слиться друг с другом, успокаивал, и через какое-то время я ощущал только Родиона. Его тепло, прикосновение, дыхание. Ощущение чуждости ушло полностью.       — Молодцы, — закончив физическую синхронизацию, тихо произнес Олег. — А теперь постарайтесь дышать в унисон. Чувствовать друг друга, будто вы единое целое, состоящее из двух половинок. Не совсем подходящих друг другу, ребристых половинок, которые смогли максимально приблизиться и соприкоснуться. Попытайтесь ощутить все те грани, которые так или иначе, неудобно соприкасаются, мешают. Чувствуете? — Я кивнул. — Отлично. А теперь давайте пофантазируем. Представьте, что ваши жизни — это два старинных дома, полных антиквариата. А ваши души — люди, что стоят у дверей этих домов. Родион, постарайся войти в дом, принадлежащий Андрею, а ты, Андрей, постарайся войти в дом, что принадлежит Родиону. Представьте, что вы друг другу дали связки ключей ото всех дверей, включая все коморки, подвалы, секретные комнаты. Нет, вы не будете рассказывать друг другу свои секреты и не будете делиться ими мысленно. Только ощущение и фантазия. Чувствуете?       Я ощутил, как Родион кивнул вместе со мной.       — Отлично. Заходите. Первое, что вы видите — холл. Он — новее всего. Он — ваше представление о себе самом. Чистое, ничем не захламленное место, где вы показываете себя другим. Никому кроме вас нет входа в комнаты, что закрыты для других. Только холл. Но не забывайте, что вы стоите в домах друг друга. И в ваших руках ключи от всех потайных уголков этого дома. Он дан вам. Вы можете смотреть и трогать все, что вздумается. Фотографии, портреты, ценные вещи. Вы даже можете не класть их на то место, откуда взяли. Ведь это фантазия, а не реальность. Пройдите по этим домам своих жизней. Ты, Андрей, в доме Родиона, а ты, Родион, у Андрея. Прочувствуйте, сколько там, в этих домах, воспоминаний, эмоций, тайников, в которых скрыто самое сокровенное, что не откроешь, порой, даже сам себе. Представьте, что каждая вещь, что в этих помещениях — доступна. Вплоть до того, что можно оторвать половицы и посмотреть, что в подполе, или сорвать обои. Разрушить стены, если кажется, что там, за стенами, тайна. А теперь посмотрите на эти дома глазами друг друга. Скажи, Андрей, ты помнишь каждую вещь, что хранишь в своем доме? Ты уверен в том, что Родиона в данный момент, когда он бродит по твоему дому, интересует нож, которым ты когда-то разделывал продукты? Или же его заинтересовали портреты, смотрящие со стен? Родион, скажи, ты уверен, что Андрей в данный момент, находясь в твоем доме памяти, роется именно в грязном белье, а не перебирает драгоценности воспоминаний? Просто скажите сами себе и друг другу, помните ли вы все в своем собственном доме, чтобы искать сокровища — в чужом? Готовы ли вы не просто просмотреть содержимое комнат поверхностным взглядом, а перебрать каждую дощечку, каждый пыльный томик или же снять обивку с кресел?       — Зачем? — с губ сорвался едва слышный шепот. — Зачем срывать и обнажать?       — Незачем, — Олег был чем-то удовлетворен. — Не для чего рушить то, что построено другим. Можно просто посетить, зная, что этот дом открыт для тебя. Что нет тайных комнат, которые бы ты не мог открыть, чтобы заглянуть туда. Но нужно ли это? Найдешь ли в таком тайнике нечто ценное или же ворох истлевших воспоминаний? Запомните это ощущение. Постарайтесь дать друг другу по связке ключей от собственного дома воспоминаний. Не закрывайте их, не прячьте свои секреты. Не говорю, что их стоит обнажать. Выставлять. Раскрывать. Просто прекратите прятать. Пусть ваши дома будут открыты друг для друга, чтобы не пришлось стучать в закрытые двери. Ведь это ваш путь. Совместный.       — Дрюх, — голос Родиона был таким же тихим и практически безжизненным, как и мой. Расслабились знатно. — А давай забабахаем пристройку между нашими домами, чтобы не ключи таскать, а всегда иметь возможность пройти по коридору и быть рядом?       — А давай… — согласился я, мысленно, словно мы действительно гуляли в домах друг друга, начав выстраивать подобный коридор, который бы совместил два дома в один.       И в какой-то момент стало так легко и спокойно, словно мы действительно разрушили эту стену, что закрывала друг от друга. И я с удивлением понял, что для того, чтобы не скрывать что-то, не обязательно это выставлять. Можно просто довериться эннэшше в том, что он никогда не тронет моих секретов без надобности. Не полезет копаться «в грязном белье» из любопытства. Не начнет рушить. А значит, можно беспрепятственно открыть доступ в душу. Раскрыться и перестать ощущать себя половинкой. Стать частью целого…       — Молодцы, ребята, — хмыкнул Олег. — А теперь откройте глаза и посмотрите друг на друга. Ощутите ваш собственный мир без той преграды, без тех баррикад, что вы выстраивали, боясь, что другой проникнет слишком глубоко.       Я открыл глаза, смотря в синие глаза парня, чье тело занимал Родион, и, как Олег и сказал, увидел за этим взглядом эннэшше. Часть самого себя. Свой оплот. Часть мира, который теперь был настолько же моим, как и мой мир был частью мира Родиона.       — Стоп! — хлопнул в ладоши Мартыхин. — А то сейчас еще и физически соединитесь!       — Не-е… — хохотнул я, чуть крепче сжав предплечья Родиона. — Мы и так уже едины.       — Едины. — Рэй тоже улыбнулся, после чего повернулся к Олегу. — Спасибо. Ты подарил нам то, что мы не могли подарить друг другу. Покой.       — Я еще и не на то способен. — Олег подмигнул, после чего откинулся на спинку кресла, заснув практически мгновенно.       Пришлось потихоньку выйти, чтобы не мешать ему отдыхать.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.