Голубой дракончик

Сегодня Сергей позволил себе задуматься о Станиславе. Кто она такая? Он фактически ничего о ней не знает, а она, по-видимому, неплохо осведомлена относительно Белова, об игре в Югославии слышала, имя правильно назвала. Сергей последний остался в душе, вся остальная команда уже давно ушла в раздевалку и сейчас, наверное, торопливо натягивает на себя одежду, чтобы успеть на ужин, который готовит какая-нибудь заботливая жена. Белова же ждёт лишь ещё несколько часов тренировки, но это и хорошо – лучший игрок в команде может быть только один, и всем ясно, кто это. Контрастный душ – прекрасное средство для закаливания организма и укрепления сосудов. Вот и на голову Белова сейчас лилась ледяная вода, но он ее даже практически не замечал – зачем, если он думает о более важных вещах: тренировках, Олимпийских играх, команде, котлетах на ужин и Станиславе, которая хоть и раздражает, но вызывает некое чувство умиления своей детской непосредственностью. Ещё этот дракончик ее... Глупая она и маленькая, а в большой спорт лезет, чему-то научиться хочет. Сложно ей будет с ее наивностью, с ее верой, что каждый человек – ее друг, и что она всегда справится. Сергей точно знал: человек может сделать что угодно, если захочет, но не каждый способен заставить себя пожертвовать всем ради достижения цели. А Станислава не выдержит, сломается, уж больно она хрупкая ещё, как неокрепший цветок, который зачем-то вырос посреди шумного Арбата и пытается выжить. А кстати. Где выросла эта незабудка? Сергей провёл руками по волосам. Ну, и лисица, о нем, небось, все уже выведала, а о себе и пары слов не сказала. Станислава и Станислава, ну, дракончик у неё есть. А дальше что? Дети, кошки, мужья? Не то что бы Белова уж очень сильно волновало то, сколько там хомячков ютится у Стаськи в квартире и как зовут тараканов в черепушке, но какое-то ощущение несправедливости грызло подсознание, словно его обманули и не сказали чего-то. Сергей закрыл воду. Когда он вышел в раздевалку, она уже была пуста – все разбежались по домам. А вот Белов такое себе позволить не может. Родина зовёт, за Ленина и все такое... Он столкнулся со Станиславой в дверях баскетбольного зала. Если вчера она была сморщенной старушкой, которая зачем-то притворялась молоденькой девчонкой, то сейчас ее улыбка была настолько лучащейся и яркой, что аж слепила. Белов нахмурился. — Добрый вечер, Сергей! — колокольчик в ее голосе звенел на все лады, то опускаясь в радостное приветствие, то вновь взмывая в небо, осчастливленный откликом Сергея. — Здравствуй, Станислава, — сухое, как чернослив. Любит Сергей портить всю музыку в Стаськиных словах. — Как день прошёл у тебя? — она толкнула дверь и вошла в зал спиной, чтобы постоянно видеть лицо Сергея. Станислава будто впилась в него глазами, ловила каждое движением бровей, каждую черточку недовольно поджатых тонких губ. — Как пройдёт – расскажу, — Сергей мог бы рассказать, но у него и самого ряд вопросов, а пока он не выяснит то, что его гложет, он не проронит и слова о себе, мало ли Стаська шпионка какая, КГБ-шница, за контрабандную библию его посадить хочет, вот и вынюхивает тут все. Ярко-голубые глаза Станиславы яро отрицали всё это, смотря с такой неподдельной детской честностью, что даже хотелось спросить: «Станислава, а ты как жить-то с таким взглядом собралась?» Белов запустил девчонку бегать двадцать кругов для разогрева, а сам принялся аккуратно разминать ноги, чтобы, не дай бог, не повредить колени. Сергей только успел выполнить пару-тройку упражнений, как его уже потянула за майку маленькая ручка: — Я закончила, Сергей! — А я ещё нет, — он недовольно шевельнул усами и продолжил тянуться. — Я с тобой, — улыбнулась девушка. — Как знаешь, — Сергей попробовал не отвлекаться на Станиславу, но она явно была против такого развития сюжета, потому начала сыпать кучей вопросов, заискивающе пытаясь посмотреть ему в глаза. — Как сегодня дела у Модестаса? — Хорошо. — Как Саша играет? — Хорошо. — Гаранжин сильно гоняет вас? — Нет. — Как дома дела? — Хорошо. — Сергей! — Хорошо. Станислава шлёпнула ладошкой по его предплечью. — Сергей! — Что? — искренне удивился мужчина, уже успевший в своих мыслях уехать в Нащеково. — Я, что, со шкафом разговариваю? — возмутилась девушка. — Откуда я знаю, — пожал он плечами. — Но шкаф с тобой не разговаривает. — Ну, Сергей! — Станислава, чего ты от меня хочешь? — обречённо спросил Белов. — Поговорить, — улыбнулась она. Сергей присел последний раз. — Мячи бери. Девчонка радостно побежала за снарядами. Если ее подключить к электросети, то в Москве никогда не будет проблем с электричеством. — Разбег, прыжок, отходишь назад, пятьдесят раз. Все понятно? — в телеграфном стиле выдал Сергей. — Понятно! — Стаська рванула к кольцу. Прыжок вышел достаточно уверенный, если бы не ее рост, она бы даже могла бы долететь до кольца. — Лучше? — с надеждой спросила Станислава. — Недостаточно, — бросил Сергей, подхватил мяч, легко взлетел и забросил мяч в кольцо. Красиво, эффектно, уничижающе. — Вот так. Станислава поджала губы, но очень быстро вновь расцвела доброжелательной улыбкой. — Я научусь! — горячо заверила Сергея девушка, подбегая и отбирая у него мяч. — Я сделаю это! — Поскорее бы, — проворчал Белов. Станислава свела бровки, явно задумавшись о том, почему это эгоистичный и недолюбливающий ее баскетболист вдруг так желает ей удачи. Потом она тягостно вздохнула и убежала от Сергея к другому кольцу. «Вспомнила», — хмыкнул про себя Сергей и последовал примеру Станиславы, продолжив свою тренировку. Так что она тут забыла? Если бы ей вправду нужно было научиться забивать через сетку, она бы пошла к тренеру, профессионально занимающемуся волейболом, а никак не к баскетболисту, которого знает уж слишком мало. Очень нелогично с ее стороны заниматься в этом зале, она бы уже давно могла попросить ключи от нормального волейбольного зала с натянутой сеткой и гораздо быстрее овладеть нужной техникой, чем пытаться забросить мяч в кольцо, что, в принципе, никакой пользы не несёт. Можно было бы, конечно, подумать, что она просто без ума влюблена в Сергея, но это уж совсем глупо, она не настолько идиотка, хотя, учитывая ее подростковый характер... Нет, совсем бред. Тристан и Изольда, Кейт и Лео, Джек и Роза, Ромео и Джульетта, Сергей и прямолинейность. — Что ты тут забыла? — Белов подошёл со спины к Станиславе, чем немало напугал ее, потому как она зачем-то подлетела над полом высоко вверх, выдав чудесный красивый прыжок, которому позавидовал сам Сергей, и тоненько ойкнула. — Напугал, Сергей! — Почему ты сюда ходишь? — мужчина был непоколебим, как скала. Станислава вздохнула, положила мяч и плюхнулась на пол, сложив ноги по-турецки. Сергей проигнорировал приглашающий взгляд и прошел к скамьям. Девчонка опять тихонечко вздохнула и поплелась к трибунам, сев совсем рядом к Белову. — Что ты хочешь узнать? — девушка притянула к себе рюкзак и достала из него зеленое яблоко. — Кто ты такая? — Сфансилава, — чуть кривоватые зубы девушки с выпирающими клычками впились в яблоко, откусывая довольно большой кусок. — Очень странно, а я думал, что ты Модестас, — протянул Сергей. — Ава, лет ф дфенадцать, — прохрумкала Стаська, — Но, уфитыфая ефо рофт, скорее ф дефять. — Прожуй, а потом говори, — строго сказал Белов. Станислава сделала глотательное движение, потом облизала палец от капли яблочного сока: — Знаешь, ты был бы чудесным отцом, — второй палец, — строгим, но справедливым. — А ты отвратительной актрисой и просто ужасным баскетболистом, — Сергей вытянул ноги, слегка дотрагиваясь ладонью до уже начинающей ныть коленки. — Не увиливай. — Меня зовут Станислава, мне двадцать пять лет, с недавнего времени я играю за женскую сборную СССР по волейболу... — она на секунду замолчала, — Что ещё можно рассказать? — Тогда расскажи обо мне, — наклонился чуть ближе к ней Сергей. Сработало превосходно – Стаська чуть покраснела и нервно сглотнула. — Тебя зовут Сергей Александрович Белов, родился в селе Нащеково, — она постукивала ногой и крутила в руках недоеденное яблоко, — тебе двадцать семь лет, ты никогда не был женат, братьев и сестёр тоже нет, ты занимался легкой атлетикой и акробатикой, в двенадцать лет начал играть в баскетбол... — Достаточно, — взмахом прервал ее Сергей, — теперь тоже самое о себе. — Ну... Моя мама – актриса, достаточно известная у себя на родине, а папа – замкафедры авиастроения в ЛИАПе... Я родилась в Ленинграде, в одиннадцать переехала к семье матери в Чехословакию. После смерти дедушки я вернулась в Россию и начала играть за Ленинградскую команду по волейболу. Шесть лет назад меня заметили, и вот, — она развела руки и окинула взглядом зал, — я здесь. — А как насчёт того, зачем ты здесь? — девушка открыла рот, чтобы ответить, но Сергей перебил ее. — Только не говори, что из-за меня, я не поверю. Ты, конечно, глупая, но не идиотка. — Спасибо за добрые слова, — откликнулась Станислава, — но правда из-за тебя. — Ну, да, а в волейбол ты начала играть из-за тренера. — Вообще-то, из-за Ивана Бугаенкова, но при чем тут это? Сергей рассмеялся, громко и звучно, будто и на него распространилась эта странная болезнь «Стаська», которая сейчас непонимающе уставилась на хохочущего баскетболиста. Недоверие в ее глазах смешалось с испугом, и она осторожно отодвинулась подальше, явно думая о том, что Белов тронулся рассудком – он же вообще смеяться не умеет, он же способен только критиковать и играть в баскетбол. Он замолчал также резко, как и засмеялся. — Насколько же ты глупая, Станислава... — Зато весело, — моментально среагировала девушка. — Не поспоришь, — согласился Белов, — но мы отвлеклись. Стаська нахмурилась. — Почему я здесь? Сергей кивнул, также коротко и сдержанно, как и обычно. Он больше не смеялся. Он снова стал Сергеем Беловым, десятым номером сборной СССР по баскетболу. — Довольно забавно, но все же из-за тебя, — она усмехнулась, — не возражай, подожди, — остановила Станислава Сергея, едва увидев, что он собирается спорить, — я же недавно переехала в Москву, живу пока в общежитии, комнату делю с девчонками, а они имеют свойство влюбляться в красивых мужчин, которых увидели по телевизору... — Удивительное свойство, — все же вставил свои пять копеек Сергей. — Не перебивай, — приказала Станислава, Белов аж удивился, командовать вздумала, эдакая пигалица, — сначала я договорю! — ее аккуратные брови взлетели двумя дугами вверх, придавая ее лицу выражение удивленного зверька. Сама по себе Станислава напоминала какого-то маленького грызуна – мышку или даже крысенка: острый носик, небольшие глаза, немного тонковатые губы, чтобы называться красивыми. — Да, действительно, у них есть такая черта: интересоваться человеком, которого они никогда не видели! Я практически не смотрю телевизор, предпочитаю книги, и сюжет интереснее, и возможностей больше, но вот мои соседки по комнате не могут и дня прожить, чтобы не глянуть в магический ящик и не полюбоваться на спортсменов. В тот день они смотрели трансляцию матча в Югославии, — Станислава будто обдумывала, что сказать дальше. — Я краем глаза увидела мужчину, который падал, корчился на полу от боли, а потом вновь вставал. Я была искренне поражена – неужели это возможно, настолько не обращать внимания на себя, выкладываться на полную лишь ради игры? — тоненький вздох. — А на следующий день я с тобой познакомилась. И, знаешь, что? — она не стала дожидаться ответа. — Ты напомнил мне персонажа моей любимой книги детства, Джек Лондон «Белый Клык», такой же сильный и независимый. Читал? — Сергей отрицательно мотнул головой, немного разочарованный: все-таки ничего интересного в ней нет, обычная девчонка. — Как не читал? — возмутилась Станислава. — У меня времени нет, Станислава, — отрезал Сергей, — либо книги, либо тренировки. Совмещать никак нельзя. Чтобы стать лучшим в чем-то, надо всего себя посвятить этому, не могу я сидеть с томиком Бунина на скамейке, я всегда должен быть на поле. — Ты не читал Джека Лондона? — Станислава вскочила со скамейки и встала напротив Сергея, уперев руки в бока. — Нет, — спокойно ответил Белов, абсолютно не смущаясь. — Тогда сиди и слушай! Ты обязан хотя бы прослушать эту книгу в моем исполнении! — она заулыбалась во все тридцать два. — Никому я ничем не обязан! — возмутился Сергей. — А тебе особенно, и я это уже говорил. — Сиди и слушай! — ещё раз повторила Станислава. Белов встал и начал собирать свои вещи: забрал рюкзак, положил в него полотенце, где-то откопал куртку, хотя ему казалось, что он оставил ее в раздевалке. — Эта книга про собаку, которая волк, — не обратила на это внимания Станислава, — все начинается с того, что два человека идут по Северной Глуши... Сергей собирался и слушал вполуха. Потом он даже попробовал увлечённо ловить каждое слово, и ему понравилось: мужчина жадно глотал любую фразу Станиславы, каждый звук, вылетающий изо рта девушки, история становилась все интереснее с каждым предложением. Станислава заталкивала вещи в рюкзак и попутно продолжала повествование, не сбиваясь, но при этом рассказывая эмоционально и живо, ее русскому языку мог позавидовать любой лингвист, хоть на первый взгляд так и не казалось. Она подхватила недоеденное яблоко и, уже выйдя из зала и закрыв ключом двери, выбросила его в мусорку. Сергей мог бы возмутиться – он был категорически против расточительства, но, к сожалению, Станислава ни на миг не прерывала рассказ, а мужчина даже на секунду боялся отвлечься, чтобы не пропустить ни малейшего кусочка из жизни Кичи. Они уже вышли из Дворца Спорта и теперь двигались по тротуару в сторону квартиры Сергея, почему они туда направлялись – загадка, ответ на которую не знает и сам Белов, а все потому, что они шли не одни – рядом с ними гордо вышагивали Белый Клык и Серебряный Барсук, где-то поодаль бежал старый волк, а за их спиной, улыбаясь, шел Скотт и его верная Колли. Сергей опомнился, только когда увидел знакомый подъезд. — Мы дошли до моего дома, — несколько растерянно обронил он. — Я буду чай и малиновое варенье, — радостно отозвалась Стаська. — Нет у меня малинового варенья, — Сергей вынырнул из мира Белого Клыка и вновь обрёл привычную жестокость и холодность. — Тебя кто-то дома ждёт? — проницательно и чуть-чуть грустно спросила девушка. Сергей рад был бы соврать, что дома жена, дети и собака, но, вот беда, врать он не любил и не умел. В его горле будто вставал тугой ком, который не давал лжи прорваться сквозь плотно сжатые голосые связки мужчины. А в квартире его никто не ждал – он переехал в Москву пару лет назад, в общежитии ему проживать претила собственная гордость, потому он жил с другом детства, Николаем, который переехал в Москву, когда ребята учились в девятом классе. Но ещё большая напасть заключалась в том, что сейчас Николай был в командировке в Туле и возвращаться оттуда в ближайшие три недели не планировал, а потому дома его ждут лишь несваренные макароны. — Нет, — честно ответил Сергей, — но и тебя там тоже никто не ждёт. — А как же остаток истории? — хитро улыбнулась девушка. Сергей мгновенно понял, на какого зверька она похожа – вылитая крыска, которая сейчас почему-то решила притвориться лисицей. Сергей решил, что дома достаточно убрано и что Станислава не сильно обременит его своим присутствием, потому открыл дверь ключом и даже придержал ее перед девушкой. Когда они поднялись в квартиру, и Сергей поставил чайник и нашёл все же баночку варенья, которую ему давным-давно прислала мать, а Станислава расположилась на неудобной шатающейся табуретке, подсунув под себя одну ногу, вокруг них вновь появились герои, которые уже успели полюбиться Сергею за какие-то сорок минут. Он не заметил, как опустела полулитровая банка с вареньем, ровно как и не заметил, что стрелки на часах уже показывают десять вечера. — И все были счастливы. Вот так, — Станислава облизала ложечку и с жалостью посмотрела на пустую тару. — Ты съела всю банку? — удивился Белов. — Не слипнется ничего? — А больше нет? — с надеждой спросила Стаська. — Нет, — довольно грубо ответил Сергей. — И на кого же похож я? — Как на кого? — Станислава все же отпила неначатый чай. — На Белого Клыка, конечно. — Ты сравнила меня с собакой? — он недовольно поднял брови. — С волком, — поправила его девушка. — И что у меня с ним общего? — скептически спросил Сергей. — Ну, как же! — воскликнула Станислава, ударяя ладошкой по столу. — Вы оба прошли трудный путь, чтобы стать теми, кто вы есть, не сломались, каждый раз падая, вы поднимались, вы независимые и гордые, не считаетесь ни с кем... — Его приручили, — прервал ее Сергей. — Любого можно приручить, — со знанием дела заявила Стаська. — Надо лишь знать, как. — Тебе пора домой, — мужчина встал из-за стола. — Давно пора, — улыбнулась Станислава, тоже вставая. Уже в прихожей, когда Станислава надевала явно импортные ботиночки, она подняла голову и спросила: — Тебе принести книгу? — Нет, Станислава. — Хорошо, — она погрустнела. Она уже спускалась по лестнице, когда ее догнал голос Сергея: — Спасибо, Станислава, — пауза, — и до свидания. Топот ног на секунду стих. — Пожалуйста, Сергей! — прозвенел колокольчик. — Доброй ночи! А потом крикнула через три лестничных пролета: — За варенье спасибо! «Придушу. Потом воскрешу и еще раз придушу. Но завтра», — подумал Сергей, воровато оглядываясь по сторонам и стараясь побыстрее закрыть дверь, молясь, чтобы соседи не узнали, кому был адресован этот счастливый громогласный перезвон колокольчика на весь подъезд в десять часов вечера.