Дикий, дикий Чон

Вода струилась по тёмным волосам, смывая с тех всю ненужную химию, достигая белоснежной эмали раковины уже ядовито-синими потоками. Девушка на ощупь обнаружила основание крана и, пошарив ладонью ещё немного, опустила найденный ею металлический рычаг вниз. Вода прекратилась. Лицо окунулось в мягкое чёрное полотенце. Позднее, в полотенце окунулись и волосы. Волосы тёрлись полотенцем, волосы сушились феном, недлинные, до плеч, они имели странный изумрудный оттенок, а лицо девушки медленно искажалось гримасой разочарования. Краска должна была быть синей, она хотела синий цвет. Мягкие, почти прямые пряди зелёных волос красиво обрамляли лицо, подчёркивали точно такой же цвет глаз, но девушка растягивалась в натянутой улыбке, а в мыслях неистово желала состричь «красоту», потому что она хотела синий, синий цвет! На кухне вскипал электрический чайник, в колонках играл к-поп, девушка вступала в джинсы, подтягивая те на себе, даже подпрыгивая немного вверх, чтобы хорошенько в них влезть, да застёгивала синюю рубашку с длинным рукавом. Она ведь покупала её специально под синие волосы, которым случиться было, увы, не суждено. В чашку сыпался кофе в объёме одной чайной ложки с горкой, а к нему плюс три ложки сахара. Три, и не ложкой меньше, если не больше. За спину забросился небольшой чёрный рюкзачок с самым необходимым. Взгляд любовно устремился в сторону полностью заполненной плакатами стены — она просто пестрила обилием красивых юношей из разных корейских бойзбендов, и наверняка увидь кто из нормальных людей обитель девушки, уже б давно нарёк её сумасшедшей. — До вечера, родные мои, — пробормотала она, подойдя к самому крайнему плакату, выглядывающему из левого нижнего угла. Уходить на работу, не перецеловав каждого «своего» мужчину, для неё казалось настолько диким и непонятным, ведь уже который год она совершает подобные ритуалы, прежде чем уходит трудиться в поте лица на работу своей мечты. *** Заполненная лишь на одну пятую парковка, широкие стеклянные двери, вход только по пропуску, потому что кого попало охрана в музыкальное агентство не пускает. Большое помещение, хорошо освещённое уличным светом, проникающим через застеклённую стену главного входа — здание с кучей нереализованного места. Широкие, во всю стену, баннеры с умопомрачительно красивыми напудренными лицами айдолов, и множество эмоций внутри у молодой девушки, готовой работать на благо этой компании днями напролёт, лишь бы находиться рядом с прекрасным, лишь бы дышать этим чарующим воздухом неподдельной красоты. — О, Господи, — выразился мужской голос, и девушка повернула голову немного влево, встретившись взглядом со своим работодателем. Мужчина имел средний рост, неплохой для тридцатилетнего человека внешний вид, дополненный довольно бледной кожей и болезненно-тёмными кругами вокруг небольших по размеру чёрных глаз, худощавое телосложение и бейджик на окутанной в джинсовый комбинезон груди, говорящий всем вокруг о том, что имя ему Мин Юнги. — Ты покрасилась в зелень? — брезгливо подёрнул верхней губой мужчина. Девушка подняла взгляд на выкрашенную в мятный шевелюру начальника и решила, что лучше ей промолчать, а то вдруг Юнги не знает, какого цвета у него волосы — ещё испугается, в депрессию впадёт. Да мало ли, что со старым человеком от такого шока случиться может. — Так вышло… — коротко пояснила девушка, спешно завернув в ту сторону, куда изначально и направлялась, потому что для работы нужно переодеться, да. Желательно — поскорее, ведь скоро в здание повалят красавчики-стажёры, лицезреть которых она сегодня намерена, как никогда. Нельзя пропустить прекрасное. Глазам Мин Юнги предстала вся задняя часть девушки и, по мере удаления её невысокой фигурки, мужчина начал понемногу осознавать, что теряет хватку. Обычно его язвительные перепалки с подчинёнными длились немного дольше, а сегодня все куда-то торопятся. До начальника им никакого дела. Несправедливо! — Тян, — окликнул девушку Юнги, — сколько не думал, а стрёмное у тебя всё-таки имя, — растёкся в кошачьей улыбке он, обнажив вместе с рядом ровных верхних зубов ещё и краешек десны. — Это прозвище. Ты же называешь себя Шугой? — крикнула в ответ она. — Это мой сценический!.. — возмущённо затараторил мужчина. — Сценический псевдоним главному уборщику не нужен, — усмехнулась Тян. — А «не главной уборщице»? — перекривлял девушку Юн, обиженно стиснув зубы. — А я молода, у меня ещё всё впереди. Преисполненный возмущения Юнги пыхтел, в судорогах хватаясь за волосы то и дело. Ему только что косвенно указали на его возраст, а такие вещи для него — запретная тема.  — Тридцать лет — ещё не приговор! — пригрозил пальцем вдогонку девушке мужчина. Тян завязывала волосы в короткий изумрудный хвост и никак на шумящего не реагировала. — Да мне в мои тридцать не дашь и двадцати! Да… Да как ты вообще посмела? Я тебе типа этот, как его, начальник! А ты со мной неформально разговариваешь! — возмущался в пустоту Юн. Девушка уже успела скрыться за дверьми одной из подсобок, предварительно перевернув на той картонную табличку «занято». — Ну и молодёжь пошла, — ворчал себе под нос мужчина, перемещаясь вдоль стены туда и обратно, в попытках хоть чем-то себя занять да успокоиться. — Кошмар какой. Взрослых не уважают, хамят, как я в молодости… Беспредел. *** Обильно смоченная в воде тряпка скользила по полу, Тян в своё удовольствие орудовала шваброй, попутно разглядывая крупные баннеры во всю стену. Безумно хотелось снять себе такой и унести домой. Очаровательные айдолы во весь рост — это ли не мечта. Это ли не работа мечты, когда ты так близок к прекрасному? Тех денег, что выплачивало музыкальное агентство за работу уборщицей в его стенах, вполне хватало на то, чтобы оплатить коммунальные расходы, достойное пропитание, мелкие расходы и учёбу на заочном отделении. Помимо любимой работы девушка получала ещё и любимую профессию ветеринара. Она могла бы учиться на стилиста, на визажиста, чтобы потом, быть может, по какой-то счастливой случайности пробиться стаффом в агенство, где бы она каждый божий день лицезрела бы огромное количество айдолов, однако любовь ко всяким собачкам, кошечкам и прочей живности победила почти маниакальную привязанность к исполненным эстетикой юношам. Тян — типичная фанатка, но и у неё, периодически, появляются мечты поважнее. — Стажёры-стажёры! — воскликнул внезапно Юнги, и Тян резко подняла голову. Застеклённая широкая дверь распахнулась, и в здание агентства влился поток ослепляющего света, из которого по одному являлись взору молодые парни от восемнадцати до двадцати с копейками. Девушке стоило многих усилий, чтобы не расплыться по металлической ручке швабры, но она держалась, стараясь не столь откровенно улыбаться. — Они скоро дебютируют, — а вот Юнги улыбки совершенно не скрывал, он откровенно пялился и взгляд у него так и горел. Всё-таки этот парень когда-то мечтал стать айдолом. — Привет, Юнги! — крикнул из толпы какой-то парень и Юн ожил ещё больше. Мужчина замахал в ответ рукой и был одарен целой серией прекрасных солнечных улыбок, что не могло не вызвать зависти у девушки, которая о таком внимании к своей персоне и мечтать не могла. — Что? Вы знакомы? — встрепенулась она. — Тш, девчонка, конечно, с половиной из них мы кореша, — оперся локтём на плечо Тян Юнги, гордо приподняв небольших размеров подбородок кверху. — Познакомь, — повернула лицо в сторону начальника она, уставившись большими зелёными глазами в его маленькие, чёрные. — Будешь усердно трудиться — я подумаю, — растянулся в ехидной усмешке Юн. — Мой полы, прелесть, — ткнул он пальцем девушку в лоб, на что получил лишь раздражённое шипение. *** Тян семенила кедами по тёмному тротуару, напевала себе под нос что-то очень попсовое и улыбалась яркой ополовиненной луне, хорошо освещающей просторы ночного города. Ноги непроизвольно повторяли увиденную сегодня на настенном телевизоре в большом зале хореографию одной из недавно дебютирующих групп. Ни разу не было такого, чтобы девушка возвращалась домой после работы в плохом настроении, как и ни разу не было, чтобы она возвращалась поздно, ведь её рабочий день составляет не так много часов, она обычно уходит домой ещё во время обеда. Это, на самом деле, зависит от смены, но с её даром убеждения, Юнги всегда выделял ей первую смену. Вот только сегодня она обещала трудиться усерднее, а начальник обещал подумать. Что же не сделаешь ради знакомства с будущими айдолами? Окраина города не пестрила фонарями, как и не пестрила людьми, здесь вообще прямо под боком располагалась зелёная зона и дремучий лес, из которого так жутко тянуло темнотой и неизвестностью. Но Тян не из робкого десятка, она же уже не маленькая девочка, ей целых двадцать три года, и она не станет бояться темноты, ведь что может быть страшнее помешанной фанатки? Правильно. Не имеющие никакого представления о красоте и эстетике парни. — Эй, девочка, сколько тебе лет? — послышался за спиной смешок, потом второй. Тян закатила глаза и тихонечко, про себя, выругалась, потому что отчего-то всегда всякие подростки не воспринимают её всерьёз, то ли из-за невысокого росточка, то ли это отсутствие на лице косметики снижает её возраст до минимума. — Ой, какая миленькая, посмотри, — расплылся в улыбке один из парней, обогнав девушку, зашагав с ней в одном темпе. Двухметровый юноша, как показалось Тян, виднелся где-то сверху и перекрывал ей обзор на прекрасную полулуну. — Как тебя зовут, солнышко? — улыбнулся и второй, не менее высокий, чем первый, нагнав особу с другой стороны. — Давай знакомиться? На вид обоим парням было лет по семнадцать, а Тян, отчего-то, стало нехорошо от мысли, что на неё западают малолетки. Она не прочь поумиляться с маленьких айдолов, допустим, но нет. Нет. — Если я с вами начну знакомиться, меня посадят, — хрипло пробасила девушка, в какой-то момент спародировав голос своего работодателя, ведь, всё-таки, Юнги был лучшим примером для отпугивания детей. Однако, не сработало. — Хочу свидание, — внезапно, настойчиво схватил Тян за руку один из парней, заставив остановиться. — Мне двадцать три, мальчик, — предупредительно сообщила девушка, вызвав своим заявлением лишь дикий смех да какое-то нездоровое умиление на лицах парней. В ход со стороны мальчишек пошли руки, в пару секунд растрепавшие недлинные изумрудные волосы Тян, и девушка вскрикнула, попытавшись оттолкнуть обидчиков, вот только с её комплекцией вышло как-то не очень. Её дёргали за щёчки, смеялись, улыбались, а ей от всего этого было так тошно, что хотелось хорошенько так отметелить подростков. Но сил не хватало. *** Высокий силуэт крупного телосложения сгибался почти пополам и крался вперёд, перебирая босыми стопами сперва по холодной чёрной земле, а затем и по шершавому серому асфальту. Смуглая, золотистая кожа пестрила мышечными тканями, в ямках-рельефах которых тонул яркий лунный свет. Лицо скрывали длинные чёрные, кое-где вьющиеся красивыми волнами волосы по грудь. Тело этого человека не находило на себе никакой одежды, однако он не чувствовал дискомфорта, ведь сколько он себя помнит, ни разу в жизни одежды носить ему не доводилось. Широкие руки словно разгребали перед собой воздух. Парень шёл на крик и упорно считал, что это крик добычи, потому что именно так обычно кричит жертва, когда на неё нападает хищник. Добыча должна была быть крупной, судя по звукам, а это значит, что хищник в разы крупнее. Вот только человек был слишком голоден, чтобы остановиться перед дракой с тем, у кого он намерен отобрать сегодня пищу. Парень любопытно оглядывал незнакомую для него местность и быстрым шагом сильных, жилистых ног, пробирался вперёд, уже видя вдали борющиеся друг с другом силуэты. Он ускорил темп и сорвался на быстрый бег. Словно гепард, прорывался он сквозь ночную мглу, затенённую большими, уходящими в самое небо каменными изваяниями, которые люди привыкли называть домами, он нёсся на звук борьбы, он ускорялся. Но остановился метрах в пяти от пункта назначения. Это были не звери. — Сонун, — осторожно потряс за плечо своего приятеля один из подростков, в недоумении взглянув на человека, представшего посреди хорошо освещённого светом луны тротуара. Теперь оба парня смотрели на высокого, крупного, заросшего, а главное — полностью обнажённого человека. Бездомный — как посчитали тогда они, бездомным себя никак не считал, ведь его домом был лес, его домом была земля леса, деревья леса, и более того, даже скажи эти юноши ему прямо о том, что он бездомный, незнакомец, скорее всего, просто бы их не понял, ведь незнание языка — большой повод для непонимания. Подростки смотрели недолго, а после, взорвались громким смехом. Стоящий неподалёку странный человек, заслышав чужой хохот, посчитал нужным точно так же засмеяться. Выглядывающие из-за длинных чёрных волос выразительные, чёрные глаза, подёрнулись огоньком и сильно сузились. — Смотри-ка, какой забавный бездомный, ещё и смеётся, — протирал глаза от истерических слёз юноша, медленно приближаясь к незнакомцу. Девушка, до этого момента прикрывающая голову руками, почувствовав, что оба парня отходят, подняла голову вверх и взглянула на представшую картину. Высокий, крупный, заросший мужчина стоял посреди улицы совершенно обнажённый, ловя хорошо развитой мускулатурой весь лунный свет, что даровала эта ночь. Тян было бы в пору ловить момент и бежать, но то ли глупость, то ли интерес, не пускали её в сторону дома. — Нет, ну ты посмотри какой придурок, он, по-моему, слабоумный, — указал пальцем один из подростков на громко смеющегося. — Слабоумный, — ловко повторил незнакомец, демонстрируя не только чудесные навыки копирования разговорной манеры, но и приятный, мелодичный голос, заставляющий Тян и всех окружающих поверить в то, что волосатый обладатель этого голоса молод. — Это он меня передразнил, Сонун? — возмутился юноша, ошалело взглянув на обнажённого человека. До этого не чувствующий никакой опасности дикий парень, внезапно ощутил лёгкие проявления агрессии в свою сторону и сместил улыбку со своего заросшего лица. — Побьём его, чтоб неповадно было, — усмехнулся второй подросток. Тян всматривалась в лицо странного незнакомца и видела большие, глубокие глаза, обрамлённые длинными чёрными ресничками. В этих глазах не было ни капли страха, лишь спокойствие и безграничное мужество. Она видела густые, чёрные брови, красиво подчёркивающие взгляд его выразительных глаз, она видела большой, гордый нос, безумно красивый и пленяющий, она видела тонкие, аккуратные губы между усыпанным чёрными волосками носогубным пространством и подбородком. Ведь если этого странного парня побрить, отмыть, одеть, выйдет ведь почти идеальный мужчина — думала она, пока странный незнакомец ловко раскидывал своих обидчиков по сторонам, орудуя сильными руками. Неугомонные, разъярённые подростки, что были даже выше этого человека, снова и снова рвались в бой, получая при этом новые побои от просто гипнотически спокойного парня. Так завораживающе выглядел её невольный спаситель. Сильный, смелый, загадочный.