Джеймс, не Джим

Тик-так. Мужчина посмотрел на наручные часы, что ходили, в отличие от часов остальных жильцов этого дома. Но он упорно это скрывал, считая, что незачем остальным это знать. Тик-так. Еще пять минут, и свершится очередной виток сценария, написанного его рукой. Он посмотрел на камеру в своей комнате, и криво улыбнувшись, вышел. По лестнице раздался топот, мимо пронесся чей-то силуэт. А, нет, это было всего лишь Перо. Файрвуд-старший покачал головой, даже не пытаясь понять, куда этот юноша так мчится. Тик-так. Времени все меньше. Спуск по лестнице, зайти в гостиную. Занять место, сделать вид, что занят. Минута. В подвале что-то грохает. Последние секунды… — Джим, твоему брату нужна помощь! — в комнату врывается Дженни. Мужчина как раз почти вник в текст медицинского справочника, изощренного пометками от его руки. Мужчина мигом захлопывает книгу и с тревогой на лице срывается с места, на ходу требуя у Уоллис пояснений. Та со слезами на глазах поясняет об очередном опыте, о котором ей мало что известно. Аптечка в руках, спуск в подвал… А в голове лишь одна мысль: «Все идет строго по плану, отклонений не имеется». Господи, и когда он стал таким циником? Ладно по отношению к чужим жизням. Но не к собственному брату же! «Он слишком непослушная марионетка. Все было бы легче, » — говорит он сам себе, и уже даже не удивляется холоду собственных мыслей. Все должно быть четко по плану и никак иначе. Брата в этом случае даже немного жаль. Он слишком своеволен. Но в то же время идеально вписывается. Как шестеренка в часовой механизм. Джима совершенно не трогает вид кровоточащих ран и ожогов на руках Джека; он привычно и с искренним переживанием обрабатывает ему раны, сетуя на его неосторожность; привычно мягко и болезненно улыбается на шипение в ответ. Все выглядит искренним. Если не знать, что в мыслях у дока нет ни капли сопереживания. Лишь холодный расчет. И его на самом деле ни капли не волнует то, что брат может погибнуть. Он не думает об этом. Марионетка перечит и пытается сорвать планы, не ведая, что идет по тонкому льду, под которым лежит четкий сценарий; не ведая, что её скоро накажут. Кукловод подключается, выговаривая Джеку о его беспомощности на что-либо повлиять. Джим молчит. Все идет ровно по сценарию. Так и должно быть. Ведь это дом живых марионеток, где Кукловод един в двух лицах, и ведет их с двух мест и четырех рук. Сценарий известен лишь им. И никто даже не догадывается о грозящих неприятностях. Хотя, неприятностях ли? Джима происходящее занимает. Он любил театры и всегда мечтал играть на сцене. Но увы, медицина оказалась выгоднее и притянула его к себе со всей силой. До одного дня. Пока он случайно не столкнулся в одном из кафе с мужчиной, с которым поделился своим тайным желанием. А тот с ним — своим. Мужчина был молод внешне и стар глазами. Он многое повидал, и многое слышал. И помог воплотить эту мечту. Ведь сам он умирал от туберкулеза. Поздняя стадия. Джим еще успевал обезопасить себя. Но не Джон. Именно так тот представился тогда. А спустя месяц, когда врач оборвал все контакты и исчез для мира, началась игра. Джеймс сам написал сценарий, длиною в несколько лет. Райан помогал просчитывать, поскольку хоть кого-то еще нужно было посвятить в планы для воплощения в жизнь. Он не знал лишь одного — что он и сам будет пешкой в этой шахматной партии, где царит голый расчет. А может и подозревал, но молчал. Ведь единственным желанием Форса было поймать Обезъяну и устранить. От него было слишком много проблем. И Джим собирался помочь это исполнить. Джеймсу не нужны были проблемы. Совсем не нужны. Подставной человек? Нанять проще простого. Заставить читать по сценарию? Еще проще. Просто плати. И выдай несколько папок печатного текста. И частичные вырезки из досье набираемых в дом. Чтобы уж точно не напортачил. Быть Кукловодом, и при этом играть Марионетку, послушную, добрую, понимающую… Легко. Особенно когда ты сам по себе большую часть жизни пробыл добрым и понимающим. А после, спустя несколько месяцев, Джеймс решил пригласить брата. Чтобы тот оценил его труды по достоинству. Это был первый просчет. Прибывший театра не оценил, и при нем можно было даже не заикаться о том, чтобы признать, что Кукловод на самом деле — это он. А не человек за камерой. Джек его… Разочаровал. Сценарий пришлось переписывать. Немного, но все же. Поиски свободы начались. Признавал ли он, что сходит с ума? Нет, ни в коем разе. Ему нравилось происходящее. Нравилось залечивать рану марионеткам. Зачитывать претензии. Ругаться с братом и Алисой, чувствуя и зная, что он их превосходит. Он Джеймс, не Джим. Второе имя давно стало маской, и очень удобной. Ведь Джим рохля и мямля, которая и мухи не обидит, и всех спасет, насколько хватит сил. А он, Джеймс, более совершенный человек. Он ведет их, учит свободе, которую познал сам. Свободу от привязанностей, кровных уз, обязанностей внешнего мира. Всему тому, чего он был лишен. До этой роли. — Ты в курсе, что у тебя раздвоение личности намечается? — Райан смотрит испытующе, словно подозревает в чем-то. Джеймс дергается и только пожимает плечами. Раздвоение? О чем вы? Он считал, что он в полном порядке. — Ошибаешься. Я полностью здоров. — Джим возражает, Джеймс внутри него скалит зубы в безумной улыбке. Марионетка пытается переиграть создателя? Нет. Этого просто не может быть. Но все-таки может. Райан помогает Дженни и остальным с Зимним Садом, и Джеймс понимает — Этого не было в плане. И мысленно скрипя зубами, мягко улыбается остальным, восхищаясь убранством комнаты. Райан будет наказан. Как и остальные. А после еще один просчет. И еще. Они идут один за другим, раздражая до неимоверного. И маска вот-вот грозит осыпаться под натиском настоящих эмоций. Может, его прокляли? Да быть того не может. Актер до ужаса похож внешне на Джона, бывшего владельца особняка. Но увы, слишком труслив и наивен. Он в ужасе от того, что видит на экранах, просит это прекратить. Но Джеймс только успокаивающе улыбается и просит не беспокоиться понапрасну. Ведь все это лишь игра. Все здесь страдают понарошку. Фальшивка не верит, и одновременно верит. Ровно до одного мига. Пока Дракон не щадит Обезьяну. Многолетние планы приходится переписывать. Снова. Опять. Но вот Алиса, самая послушная его марионетка… Она-то ему и поможет. В очередной раз. Джим грустно улыбается. Джеймс внутри него в ярости. Рулетка, вы серьезно? Но стрелять пришла очередь именно ему. Райан оценивающе смотрит. Алиса отвернулась. Джек пытается уговорить не поступать глупо. А он сам… Он просто в беспомощной ярости. Театр буквально вырывают у него из рук. Это Его Игра. И он обязан в ней выиграть. Впрочем, если просчитать вероятность… — Райан. — Джеймс посмотрел в желтые глаза, привлекая к себе внимание остальных. — Доведи эту игру до конца. Джерри отвратителен. Он нажимает на курок. Выстрел. Не холостой. Тело безвольно падает на пол. Тишина.