Код синий: ты моя с ...

Стерильная комната вызывала нервную дрожь. Кристиан всеми силами старался унять волнение, но довольный вид Хозяина в обстановке медицинского бокса не мог сулить ничего хорошего. Его оставили стоять на коленях у двери, пока Айзи в белом халате перекладывал с металлического лотка пугающие даже на внешний вид предметы. — Итак, я готов. Начнем? — улыбнулся Сайрон, натягивая латексные перчатки. — Иди сюда, малыш, — похлопал по кушетке Хозяин. Кристиан поднялся с колен без проблем — он уже научился передвигаться со связанными сзади руками — и подошел ближе. Сайрон провел ладонью по обнаженной груди, заглядывая в глаза, словно проверял на выдержку. Кристиан не хотел реагировать, не хотел дергаться и показывать свои страхи, но Айзи был так близко, что можно было почувствовать его дыхание — шумное, жадное. — Красивый мальчик, — прощупав живот, выдохнул Сайрон на ухо. Ему нравилось играть, дразнить, ждать яркого отклика. Кристиан сильнее стиснул зубами фиксатор во рту, когда ощутил холодное прикосновение к соскам. Сайрон несильно подергал за колечки, помассировал безболезненно, даже приятно, но Кристиан не мог расслабиться, он знал, что скоро будет больно, и тело его тоже знало об этом, отказываясь доверять неторопливым ласкам. Сайрон надавил на каждое ребро, с точностью садиста нажимая на гематомы. Кристиан поморщился, прикрывая на секунду веки и стараясь унять первые вспышки боли. — Посмотри на меня, открой глазки, — спокойно потребовал Сайрон, убирая руки. Кристиан подчинился, усвоив урок о том, чем может закончиться непослушание. Сайрон погладил его по шее, впиваясь взглядом в каждую черточку его лица. Эта одержимость была нездоровой. Кристиан не понимал, чем он мог заинтересовать психа, ведь не выделялся ни особой красотой, ни особым терпением. Сайрон расстегнул ему ширинку и потянул узкие брюки вниз. Кристиан в какой-то степени ощутил облегчение, когда остался без них, потому что брюки давили жутко, натирая во всех местах, но обнаженность это ощущение смазывала, заставляя испытывать лишь уязвимость. Сайрон потрогал его безучастный член, помял в ладони, неприятно, сильно. — Ложись на кушетку, — отступил он на шаг. — Я помогу, — Хозяин поднялся со своего кресла и подошел к ним. Кристиан неловко забрался на кушетку с его поддержкой. — Ложись на спину, — подсказал Хозяин. Кристиан скосил взгляд в сторону стола, за которым Сайрон набирал в шприц какое-то лекарство из ампулы без названия. Что они задумали? Кристиан непроизвольно занервничал сильнее, когда Сайрон подошел со шприцем в руке и спиртовой ваткой. — Расслабься, — надавив ему на плечи, шепнул Хозяин, — не дергайся, и больно не будет. Чертовы извращенцы! Что они собираются вколоть ему? Кристиан почувствовал первые ростки паники, когда Сайрон провел ваткой по мошонке. Он инстинктивно дернулся в сторону от страха и замычал, пытаясь возразить, отказаться, проклясть этих уродов с их бесконечными играми. — Тише, маленький, тише, — Хозяин приложил силу, чтобы удержать его на месте. Кристиан слабо хныкнул, задышав чаще и тяжелее. Сайрон надавил ему на бедро и наклонился ниже. От взгляда маньяка и опасной близости шприца от гениталий становилось дурно. — Не дергайся, а то попаду не туда, будет еще больнее, — хмыкнул Айзи. Кристиан слабо дернулся в последний раз, сдаваясь. От учащенного пульса в ушах начало шуметь, от страха перед неизвестным подташнивало. Он не хотел быть здесь. Хозяин что-то шептал ему на ухо, поглаживая по голове, но Кристиан не воспринимал слов. Он был напуган и напряжен так, что вздрогнул всем телом, когда Сайрон прихватил двумя пальцами его за мошонку. Он старался не смотреть, расслабиться, но присутствие двух мужчин, которые держали его на кушетке, не давало отвлечься. Игла вошла неожиданно легко. Боль была острой, но не настолько сильной, насколько Кристиан предполагал. Он снова рефлекторно дернулся, но сильные руки удержали его на месте. Кристиан пытался дышать глубоко, заставляя свои мышцы расслабиться, но ощущение, будто к его паху присосалось десятка два пчел, пугало. — Вот и все, — вытащил Сайрон иглу. — А ты боялся, — похлопав его по бедру, он отошел в сторону. Кристиана все еще потряхивало, сердце стучало отбойным молотком, а место укола болезненно ныло. Какой бы препарат ему ни ввели, его действие пока не ощущалось. Сморгнув капельки слез с ресниц, Кристиан поймал взгляд Хозяина. — Наш мальчик всегда пугается незнакомых вещей, — улыбнулся тот, поглаживая гениталии легкими круговыми движениями. — Такой гладкий, нежный. — Верно. Продолжим? — Да. Передаю тебе пациента, — Хозяин отошел в сторону, вновь садясь в кресло напротив кушетки, как зритель в кинотеатре. Он часто просто смотрел, как Сайрон работает с ним, как измывается над его телом, разрывает душу в клочья, превращая в жалкое, скулящее от боли существо, готовое на все, чтобы прекратить мучения. — Переворачивайся, малыш. На колени и наклонись, — приказал Айзи. Кристиан с трудом мог шевелиться, ноги дрожали от напряжения последних минут. Сайрон придерживал его за грудь, помогая принять новую позу. Связанные руки нервировали, как никогда. Боль в суставах уже почти не ощущалась, он привык к ней, как к чему-то постоянному и знакомому. — Ноги шире расставь. Вот так, — погладив его по внутренней поверхности бедра, Сайрон надавил ему на спину, заставляя опуститься ниже и прижаться лбом к кушетке. От унизительной позы проснулась ярость и желание сопротивляться, но Кристиан уже научился справляться с этим. — Как хорошо я вчера тебя выбрил здесь, — проведя пальцами между ягодиц, довольно произнес Айзи. — Сейчас я сделаю тебе массаж. Кристиан нервно выдохнул и сжался, почувствовав холодное и мерзкое прикосновение пальцев к анусу. Смазанный гелем латекс скользил легко. Сайрон сразу ввел палец глубоко, надавливая на шею второй рукой. Болезненные ощущения внизу живота дали о себе знать расползающимся жаром. Кристиан мечтал уйти от этих прикосновений. — Тебе нравится, да? — продолжая впихивать в него палец, спросил Сайрон. Кристиану становилось нехорошо. — Мне кажется, ему нужно немного больше, — раздался совсем рядом голос Хозяина. — Думаешь? — Да. Кристиан почувствовал, как ему впихнули второй палец, без перчатки. Грубое прикосновение к простате и усилившееся давление на стенки ануса отозвались в теле очередной волной жара. — Расслабься, маленький мой, — убрав свой палец из задницы, Хозяин стал терзать его член. — Как же меня заводит этот вид, — простонал Сайрон, добавляя еще палец и раздвигая второй рукой ягодицы. Хозяин рассмеялся. Кристиан учащенно дышал, кислорода в легких становилось меньше, а каждое прикосновение к простате вызывало болезненные ощущения в паху. Не возбуждение, но близкое к этому состояние нервировало, настораживало, словно его тело вынуждали испытывать навязанное удовольствие. На пару секунд его оставили в покое, прикосновения исчезли, позволяя глотнуть немного воздуха. — Переворачивайся. Кристиан уже с трудом мог шевелиться, он был даже рад лечь на спину, если бы не связанные руки. Но когда его уложили на бок и Хозяин стал развязывать узлы веревок, накатило безумное желание отбежать. — Ну не дрожи так, — насмешливо произнес Хозяин, пока Сайрон подкатывал к кушетке две стойки для ног от гинекологического кресла. — Ты же сам хочешь, чтобы тебя развязали. Кристиан уже не был уверен. Он знал, какая сейчас его накроет боль, когда веревки спадут, а руки заставят вытянуть вдоль тела. Когда это произошло, он, не сдерживаясь, заорал, с силой сжимая фиксатор в зубах. Чудовищная боль в вывихнутых суставах напомнила о себе. Кристиан стонал, уходя из реальности под смех мужчин. — Все-все, сейчас пройдет, — вытирая взмокший лоб полотенцем, произнес Хозяин. Кристиан не понял, когда его успели уложить на спину. Мысль о том, что он больше никогда не сможет воспользоваться руками, толкала в пучину ужаса. Он не мог пошевелить и пальцем, только смотреть, как его руки лежат вдоль тела, неестественно выгнутые, полыхающие огнем боли. — Не плачь, малыш, — Хозяин аккуратно стер слезы со щек, — успокойся. Кристиан ненавидел его. Так сильно, что едва справлялся. Постепенно боль затухала, а эти монстры только этого и дожидались. Кристиан не шевелился, боясь потревожить переломанные руки, он лишь сорванно дышал, втягивая воздух через нос. Сердце лихорадочно сжималось от каждого вздоха. — Успокоился? — подошел ближе Сайрон. — Поднимай ноги. Кристиан так боялся, что они сейчас станут трогать руки, что без сопротивления позволил Айзи развести ему ноги и положить их на высокие подставки. Хозяин погладил его по щеке и вновь вернулся на свое место. Сайрон взял со стола толстый фаллос отвратительно натурального цвета возбужденного члена. Нанеся на него смазку, Айзи приставил его к анусу. Кристиан тяжело задышал, напрягаясь. Эта штука в него физически не могла поместиться, но Сайрон надавил сильнее и пропихнул кончик фаллоса. Кристиан ненавидел себя за жалобный всхлип. Как же больно! Как же сильно хотелось свести ноги и перестать быть лишь развлечением! — Расслабься, малыш, — посоветовал Сайрон, ввинчивая в него фаллос глубже, растягивая до боли. Ощущения безумного натяжения мешалось с чем-то новым, незнакомые вспышки удовольствия вызывали такое сильное смущение и стыд, что Кристиан не знал, куда себя деть. — Уже лучше, да? Сайрон трахал его искусственным членом, с жадностью смотря, как кончик фаллоса исчезает в нем. Кристиан чувствовал чужое возбуждение, безумное, неправильное желание. Спустя бесконечность Сайрон убрал фаллос и отошел. Кристиан вздохнул с облегчением, смотря в потолок. По вискам стекали капли пота, на ресницах снова влага, а все тело дрожало, как в лихорадке. — Какой лучше взять: черный или белый? — спросил Сайрон, повернувшись к Хозяину. — Черный. Кристиан взглянул на две втулки в руках психопата. Черная была с размером в кулак. От мысли, что вот это сейчас начнут пихать в него, Кристиан покрылся холодным потом. — Не волнуйся, тебе будет хорошо, — уговаривал его Сайрон, смазывая втулку гелем. Кристиан замотал головой, отказываясь принимать эту штуку. — Расслабься, Крис, — приставляя кончик черного монстра к анусу, Айзи погладил его по животу. Кристиан замычал, когда втулка вошла глубже. Ему показалось, что его разрывают на части, насаживая на кол. Сжавшись от боли, он снова беспомощно дернулся, но к унизительной боли в заднице прибавилась боль в суставах рук, и Кристиан заставил себя лежать на месте и не дергаться. — Уже почти все. Потерпи, ты такой узкий, но такой прекрасный. Видел бы ты, как покраснела твоя дырочка, как она пульсирует, натягивается, — возбужденно шептал Айзи, надавливая сильнее. Кристиан заорал, выгибаясь в спине от жуткой боли. — Тихо, тихо, — удержав его за бедра, Сайрон полностью ввел втулку. От напряжения внутри все словно ломалось, трескалось. — Дыши, давай, дыши. Хорошо ведь, да? Кристиан боялся пошевелиться. Его распирало изнутри, малейшее движение превращалось в агонию. Он дрожал, жмурясь и не сдерживая уже слез. Такого еще не было. Хозяин снова подошел к нему и стал гладить по груди, по животу, дернул несколько раз кольцо в сосках, выкручивая их до болезненного стона. Сайрон медленно потянул втулку обратно наружу спустя целую бесконечность. Кристиан застонал от болезненных ощущений, сжимаясь против воли. Он мечтал, чтобы его поскорее оставили в покое, да пускай лучше трахают, чем играют в садистов. Но Айзи взял новую игрушку. Кристиан не сразу обратил на нее внимание — новое дилдо было намного меньше втулки и вошло в растянутый зад без сопротивления, но сосредоточенное лицо Хозяина напрягало. Кристиан, на короткий миг выплывая из дурмана, бросил взгляд на Айзи, что устроился между его разведенных ног. Сайрон держал в руке какой-то провод и пульт. Кристиан даже не успел подготовиться — его прошибло током от дилдо внутри. Он заорал, дернувшись на кушетке под смех Айзи и Хозяина. Каждый нерв выворачивало наизнанку, разрывало от безумного напряжения. Казалось, что все кости хрустят. От пробегающих разрядов тока по самому чувствительному месту перед глазами мутнело. Это было безумие. Под закрытыми веками расплывался белый свет, его трясло, но Хозяин и Сайрон удерживали его на месте, не давая соскользнуть. Кристиан кричал раз за разом, когда Айзи снова и снова нажимал на чертову кнопку. Боль оглушала, она застилала глаза и проникала в каждую клетку. Он потерялся во времени, ему казалось, что он уже умер, потому что сердце от каждого разряда замирало и грозило остановиться в любой момент. На короткий миг Кристиан отключился, но его привели в чувство. Когда он очнулся, в кабинете уже сидел Тошиба со своими людьми. Хозяин о чем-то разговаривал с ними, но Кристиан ничего не слышал. В ушах звенело, из носа текла кровь, которую притворно заботливым жестом стирал Сайрон. Тело все еще подрагивало, непроизвольно сокращались мышцы от пытки током. — Ты разочаровываешь меня, Крис, — склонившись над ним, прошептал Сайрон. — И двадцати минут не выдержал. Плохой мальчик. Айзи широким мазком лизнул ему щеку. Кристиан в отвращении зажмурился. — Соленый. Ты так плакал, — продолжил Сайрон. Кристиан пытался прийти в себя, ему так хотелось уже закрыться от этих взглядов, которые на него бросали. — Ты должен сам присутствовать в Чикаго, Тошиба, — донесся до него голос Хозяина. — Мы не должны упускать такую возможность напомнить им, кто мы есть. — Да, — вежливо поклонился японец. — А раз мы поняли друг друга, то я хотел бы наградить твоих людей. Айзи, как там наш мальчик? — Хозяин повернулся в их сторону. — Отдохнул и готов служить вам дальше, — произнес Сайрон довольно. Кристиан видел, как брезгливо скривилось лицо Тошибы. Японец не хотел к нему приближаться, но Хозяин смотрел пытливо. Никто не смел ему перечить, никто не желал противиться его больной воле. Их было шесть человек. Здоровые мужчины без всяких моральных принципов, готовые исполнить любой приказ Хозяина. Кристиан ненавидел их всех, но понимал, что сейчас наказывают не его, а тех людей, которые должны его трахать. И злобный, горящий ненавистью взгляд Тошибы ясно говорил о том, что будет снова больно. …Кристиан проснулся рывком на смятых мокрых простынях, неосознанно сжимая в кулаках белую ткань. Влажная от пота футболка, развязанные руки и незнакомая комната. Кристиан шумно выдохнул, унимая внутреннюю дрожь от приснившегося кошмара, и снял липнущую к телу одежду. В спальне было тихо, за окном только начинало светать, что удивило Кристиана. Обычно он просыпался, когда царила ночь, а тут проспал до утра. Не желая разбираться с причинами, он взял свежее белье и отправился в ванную комнату. Воспоминания о проведенном времени с Хозяином никогда не оставляли его, но Кристиан умудрялся заткнуть их, запрятать в темный угол души и накрыть брезентовой тканью, чтобы они сдохли там в собственном аду. Остервенело растерев кожу до красноты, Кристиан включил холодную воду, почти ледяную, чтобы все мысли разбежались. После душа он почувствовал себя лучше, а главное, целым и отчасти даже живым. Спустившись на первый этаж, Кристиан услышал злое рычание и звук разбившегося об стену стакана. — Сволочи! — прошипел в пустоту Брэкли. Кристиан со смешком вошел на кухню, застав мужчину в крайнем бешенстве. На лице Пита застыла маска муки и ярости. — Мне спросить, что случилось? — Проходя к графину с водой, Кристиан оценил степень опасности Брэкли. Тот злился, но, судя по всему, злился не на него. Пит кивнул головой на стол, где стоял раскрытый ноутбук. Кристиан взглянул на заголовки новостных статей: «Взрыв в Нью-Йорке на митинге "Зеленой звезды"», «В Бостоне на улице Фордлэйт убито 29 человек. Кто следующий?». — Ответственность на себя взяла группировка Хозяина. Тошиба, сволочь… — прошипел Брэкли в сторону окна. Казалось, он готов этого японца разорвать и голыми руками. — Там сотни людей погибли. Кристиан посмотрел на первые новостные фотографии с места теракта, где на стене одного из зданий распускался черный от копоти цветок лотоса. Горло словно хомутом стянуло, на короткий миг перед глазами потемнело. — Мы не должны были выпускать этого монстра! Не должны, мать твою!!! — Пит громко ударил по столу кулаком. Кристиан, с трудом справившись со спазмом в горле, поднял голову и посмотрел на него, ядовито скривив губы. Он знал, о чем сейчас думает Брэкли. Знал, что в его голове проносятся воспоминания о той ночи обмена «пленными». — Отдел по борьбе с терроризмом плохо стал выполнять свою работу, — бесцветно произнес Кристиан, отвернувшись от Брэкли обратно к графину. — И это все, что ты можешь сказать? — завелся тот, слишком потрясенный новым терактом. Он даже перешел неосознанно на «ты». — А что ты от меня ждешь? Что я начну рвать на себе волосы и горевать по погибшим? — резко спросил Кристиан. — Ты ведь хорошо знаешь этого Тошибу, — с презрением выплюнув это имя, произнес Пит. — Вам удалось упечь его за решетку один раз, мы должны… Кристиану хотелось рассмеяться. Четыре года ада, разобранная по винтикам душа — и что в итоге? Они снова на свободе. — Должны что? — со смешком спросил Кристиан. Брэкли должен понимать, что арестовать птицу такого полета практически невозможно. В прошлый раз Тошибу повязали в Берлине с неопровержимыми доказательствами на руках, благодаря информации, которую смог передать Кристиан в нужный момент. А теперь Тошиба может разнести хоть половину Нью-Йорка по приказу Хозяина, и его невозможно будет привлечь к ответственности. До Брэкли дошла вся бессмысленность борьбы, и он замолчал, опуская глаза. Для этого вояки, который никогда не был втянут в правительственные интриги, наверняка все казалось простым и прозрачным. — Прости, — внезапно произнес он, сев на стул. Кристиан вскинул на него удивленный взгляд. — Ты не виноват. От этой фразы что-то сжалось внутри. Не виноват. Сотни людей погибли по прихоти какого-то урода. Не виноват? Он в милом домике у озера, живой и здоровый, в то время как родные оплакивают погибших. Ему впервые сказали, что он не виноват, и от этого было неожиданно больно. Кристиан даже не догадывался, насколько сильно и глубоко в нем укоренилось это чувство вины, обменянное на возможность жить и дышать. И почему те, кто был когда-то дорог, не сказали ему этого? Почему они не сказали ему, что он не виноват, что он не мог ничего сделать, когда его ломали там, растаптывая гордость и человеческое достоинство, не сказали, что у него не было выбора, что он не мог тогда сопротивляться, что он не виноват в том, что преступники на воле? Кристиан обессиленно сел за стол. Не виноват. — Ты сделал для этой страны все, что было в твоих силах, — внезапно произнес Пит. Кристиан хотел услышать вопрос: «Почему тебя спасли?» — но Брэкли замолчал. Он словно и правда считал, что жизнь никчемного агента стоит не меньше, чем жизнь простого гражданина. И оттого, что хоть кто-то не считает его обычной шлюхой, становилось чуточку легче. Кристиан притянул к себе один из листков бумаги, что лежали на столе. Взяв ручку, он ровными буквами вывел «L96А1» и протянул его Брэкли, уверенный в том, что командир одной из элитных военных групп сразу догадается, о чем идет речь. Эту модель снайперской винтовки знал, наверное, каждый военный в их стране, хотя ее создание не имело к США никакого отношения. — Калибр двенадцать с половиной, — щелкнув ручкой, Кристиан отложил ее в сторону. Он не смотрел в сторону мужчины, но отчетливо чувствовал на себе его удивленный, озадаченный взгляд. — Зачем? — В голосе Брэкли было напряжение, но листок не полетел скомканным снарядом в мусорное ведро, что обнадеживало. — У Тошибы есть одна привычка. Каждое свое дело он отмечает на крыше ресторана «Нака» в Лонг-Бич. Тошиба постоянен в своих привычках, — произнес Кристиан в стену. — Нет, — отложив листок, Брэкли поднялся, сделал несколько шагов из стороны в сторону. — Начиная вершить самосуд, мы превратимся в тех же самых монстров. Нет, — снова покачал он головой, словно убеждая себя. Кристиан ждал, не возражая. — К тому же Джеймс запретил тебе покидать этот дом. — Ты его цепной пес? — повернувшись к нему, жестко спросил Кристиан. — Как и я? — Что? — растерялся Брэкли. — Я его собственность? — Кристиан продолжал провоцировать военного, зная, насколько все эти термины противны Брэкли. — Это для твоей безопасности, — тот все еще пытался оправдаться, как-то объяснить происходящее по-своему. — Джеймс хочет защитить тебя. — А кто защитит их? — Кристиан повернул к нему экран ноутбука с фотографиями устрашающего теракта, поняв, что слепое доверие к Уорену невозможно будет разрушить парой фраз. Брэкли замолчал, зло сжал кулаки, смотря на уродливые картинки действительности. Напряженная поза, желание действовать, рвать и метать. — Лос-Анджелес в шестистах сорока километрах от нас, — с ярким сомнением в голосе произнес он. — Мне нужна только винтовка и машина, — ровным тоном произнес Кристиан. — Ты собираешься сунуться в пасть к зверю, который мечтает тебя убить, — напомнил Брэкли. — И ты так спокойно об этом говоришь? — Я уже пытался действовать по закону, — Кристиан поднял голову и с железной уверенностью в своей правоте посмотрел на мужчину. — Это не работает. Брэкли не отводил прямого взгляда, раздумывая над его словами. И в какой-то момент эта решительная преданность правительству своей страны дрогнула. — Я поеду с тобой, — заявил Пит спустя пару минут тишины. Лос-Анджелес. Десять часов спустя Близость океана ощущалась в воздухе. Свернув на Уилмингтон, Брэкли направился к Лонг-Бич, где количество яхт на квадратный метр марины достигало критической отметки. И вскоре промышленные районы сменились развлекательными. — Дальше охраняемая территория, — сухо произнес Брэкли, указав на комплекс «Нака», что возвышался недалеко от побережья. Он все еще сомневался в правильности своего решения, но отступать был не намерен. — Остановись у «Биксби», — указал Кристиан на высокое здание в поле их зрения. — Это больше трехсот метров и помех много, — огляделся Брэкли, посмотрев в сторону высоток. — Уверен? — Да. — Кристиан взглянул на часы. Шесть вечера. — Откуда ты знаешь, что Тошиба будет на месте? — все еще волновался Брэкли. — Он пунктуален, — хмыкнул Кристиан. — Если они тебя поймают, то вернут Хозяину, — напомнил Пит. — Боже, это просто безумие, — покачал он головой. — Стрелять с такого расстояния, без подготовки — да это даже мои снайперы не все смогут! — Я лучший агент ЦРУ, — раздражаясь, произнес Кристиан. — Думаешь, меня учили только ноги раздвигать? Брэкли пристыженно замолчал. — Я буду ждать здесь, — останавливаясь возле «Биксби», сообщил он. Мид взял сумку, что лежала в ногах, и вышел из машины. — Кристиан, — окликнул его Пит. — Возвращайся. Кивок в ответ, казалось, удовлетворил вояку. Брэкли рисковал, отпуская его. Что сделает Уорен, когда узнает, что он не уследил за охраняемым объектом? Убьет своего друга? Натянув кепку ниже, Кристиан вошел в кафетерий, что располагался на первом этаже. Незаметно пробрался к служебному входу и, не избегая камер, но закрывая от них лицо, направился к лестнице. Подняться на тридцатый этаж оказалось несложно, никакой дополнительной охраны не было. На крышу здания Кристиан вышел уже в начале седьмого, когда солнце удачно скрылось за соседней высоткой. У него было в запасе около четырех минут, прежде чем солнечные лучи начнут бить в глаза. Быстро расстегнув сумку, Кристиан умело стал собирать винтовку. Бросив беглый взгляд на часы, он аккуратно накрутил глушитель и вставил три патрона один за другим. Приняв положение лежа, Кристиан навел прицел. Здание «Нака» в оптическом кольце было как на ладони, особенно ресторан на верхнем этаже. Столик возле панорамного окна, за которым и сидел Тошиба, просматривался идеально. Сукин сын неторопливо разрезал стейк, наслаждаясь видом. Он был один, как всегда, довольный удачно проделанной работой в Нью-Йорке и Бостоне. Всколыхнувшаяся внутри ярость на миг ослепила, но Кристиан заставил себя успокоиться, несмотря на воспоминания об ублюдке, который издевался над ним не меньше остальных. Желание открыть огонь и бездумно выпустить всю обойму накрывало пугающей волной. Кристиан тряхнул головой, отделываясь от посторонних мыслей. Сосредоточиться получилось не сразу, но профессионализм все же победил чувства, давая возможность ясно и холодно мыслить. Просчитав путь пули, мощность выстрела и погрешность на ветер с такого расстояния, Кристиан выставил нужное значение на прицеле и, дождавшись, когда официантка отойдет от столика, нажал на курок. Он видел, как пуля со смертоносной скоростью пробивает стекло ресторана, и с безразличием смотрел, как голову Тошибы разрывает, как кровь брызгает во все стороны, как кричат посетители ресторана, как оживает охрана. Убедившись, что объект больше не поднимется, Кристиан стянул винтовку и лег на спину, съезжая с полосы обзора. Разобрав оружие и подчистив за собой следы, Кристиан сложил все обратно в сумку и ушел с крыши. По пути вниз он зашел в пустое помещение, сменил одежду, выглянул в окно и, увидев мусорные контейнеры, сбросил туда сумку. Оставалось решить еще одну проблему. Сбежать от Брэкли и Уорена. Но прежде разобраться в ситуации. Стянув телефон у какого-то мужчины в туалете третьего этажа, Кристиан снова ушел к служебному проходу, где никого не было. Он набрал номер единственного человека, который мог ему помочь. Джастин ответил спустя шесть гудков. — Это я, — сообщил Мид. — Крис?! Да твою же мать! Ты где? Что случилось? У тебя нешуточная популярность, чувак, тебя столько людей ищут, что я прям завидую, — затараторил Джастин взволнованно. — В штабе просто с ума сходят! Арон всех ищеек выпустил, целостность твоей задницы теперь главный приоритет. А тут еще теракты эти. Короче, тут просто пиздец что творится! Меня даже вызвали из запаса, прикинь? Арон считает, что я могу помочь тебя найти, мы ведь раньше втроем типа друзья были, верно? Кристиан напрягся. Стоило ли теперь доверять Джастину, которого привлекли к делу? — Крис, эй. Я ничего не говорил им, ты ведь знаешь меня, да? — забеспокоился Джастин, вывалив на него тонну информации. — Как ты? Живой? — Да. Телефон проверен? — Конечно! — обиженно бросил Джастин. — Ты за кого меня держишь? Даже эти лохушники в штабе не смогут нарушить мое личное пространство. Но за мной следят постоянно, благо еще в сортир следом не идут. Тебе повезло, что я смог ответить на звонок. Чувак, это правда, что ты убил Сайрона Айзи? — Что об этом говорят? — Пока непонятно. Хозяин прислал в штаб сообщение, что теракты в Нью-Йорке и Бостоне — это вроде панихиды по Айзи. Теперь тебя половина криминального мира хочет убить, сам же знаешь, Айзи со многими был повязан. — Ясно. — Ясно? И все? Твою мать, Крис, да на тебя сейчас столько людей охотятся, что я бы на твоем месте бежал на Северный полюс! Добавить к убийству Айзи еще и смерть Тошибы — и Северный полюс не спасет. — Что с проверкой «Мечтателя»? — перешел Кристиан к делу. — Ничего хорошего. Это не биологическое оружие, его невозможно использовать на большие расстояния, невозможно превратить в газообразное состояние. Как оружие массового поражения оно не дотягивает до своего звания, — отчитался Джастин. Кристиан потер виски, не понимая, к чему тогда была вся эта пляска вокруг лаборатории Алхимика и наркотика. Не мог же Айзи просто ширнуться «Мечтателем», не того он уровня. — Но ведь есть в нем что-то, да? — с надеждой спросил Кристиан. — Есть. В его состав входит некое вещество, которое сильно воздействует на мозговые процессы, — произнес Джастин. — Да все наркотики действуют так, — Кристиан чуть не сорвался от услышанной глупости. — Не рычи, дослушай до конца, — остановил его Джастин. — Как ты знаешь из курса анатомии, в нашей голове есть некое миндалевидное тело, которое отвечает, условно говоря, за накопление эмоционально окрашенной информации. «Мечтатель» воздействует в большей степени именно на этот участок мозга. — И? — Сама по себе эта информация ничего не дает, но те данные, которые ты мне не так давно прислал, — это лабораторные исследования китайских ученых по созданию автономных ячеек памяти на сотни терабайт в голове человека. То есть создание таблетки, которая способна увеличить память до состояния продвинутого компьютера, уже не звучит как нечто из области фантастики. Кристиан крепче сжал телефон и опустился на пол. Виски заломило от обрушившейся информации, от подтверждения тех самых догадок, которые вчера были лишь неясными образами. Сейчас же все обретало плоть и кровь. — Как… как это происходит? — прочистив горло, спросил Мид. — Человеку вкалывают замешанный на «Мечтателе» препарат. Туда еще дофигища сырья входит, но «Мечтатель» самый редкий. Ходит слушок, что сейчас его производство вообще монополизируется, кто-то методично избавляется от конкурентов. Кристиан почувствовал, как его сковывает холодом. Лаборатория Алхимика, Айзи, которому передали «Мечтатель». Монополизирует создание особого наркотика Хозяин? Или… Уорен? — Как загружается информация в испытуемых? — заставил себя спросить Кристиан. — Тут самое интересное, — беззаботно ответил Джастин. — Этот испытуемый даже может не знать, что в него что-то загружают, потому что это все должно происходить при наличии сильных физических раздражителей. К примеру, если тебя долбанут током, вряд ли ты вспомнишь, что при этом тебе говорили. Кристиан вспомнил о том, сколько времени его истязали у Хозяина и сколько всего он мог просто пропустить в подсознание, не отфильтровывая это, не оценивая, не осознавая. — В чем особенность этой новой памяти? Информация с трудом укладывалась в голове. Он был далек от науки и пока не особенно все понимал. — Да ты смеешься, что ли? — хохотнул Джастин. — Да у человека с такой памятью просто безграничные возможности! После загрузки и первоначальной активации объем памяти этого человека просто колоссальный. Он может запомнить личную информацию всех жителей планеты за две минуты и при этом свободно оперировать этими данными, систематизировать их, анализировать, понимаешь? — Это невозможно, — возразил Кристиан, даже не представляя себе подобное. — С такой памятью любой сойдет с ума. — Вот тут кроется вторая фишка. Вся информация хранится в ячейках, но ячейки эти закрыты. Не спрашивай, как это получилось, потому что тебе вряд ли что-то скажут профессиональные термины. Главное — такое возможно, судя по китайским данным, конечно. — Как вскрыть ячейку? — с заминкой спросил Кристиан. — Предположительно, это должно быть что-то вроде пароля на компьютере, — неуверенно ответил Джастин. — Это может быть фраза? Кристиан вспомнил лабораторию Алхимика, когда у него всплыли в памяти номера банковских счетов. Он прокручивал в голове все, что происходило в тот день. Уорен выстрелил в Алхимика, забрал «Мечтатель», появился Айзи. Был поцелуй, почти настоящий, искренний. Были какие-то слова о надежде и жестокости. — Вполне. Но все это пока в теории, потому что нет данных о том, что испытания прошли успешно. — Это я. Я тот испытуемый, в голове которого хранится вся информация о Хозяине. От собственных слов мурашки по телу и тишина на том конце. Господи… — Что? О чем ты? — Я тот эксперимент, Джас! — Не может быть. Ты… те банковские номера, — сам с собой заговорил Джастин, складывая все части картины в одно. — «Мечтатель» и те данные… я не понимаю. В штабе знают? — Знают. — Тогда… зачем? — потрясенно выдохнул Джастин, осознавая все. — Они не знают код. Код к моей памяти, — Кристиан издал истерический смешок и зажал себе рот рукой, чтобы не сорваться окончательно. Они специально сталкивали его раз за разом с тем, что могло стать кодом, что могло подтолкнуть его к тому, чтобы открыть эту чертову ячейку. Молчание было красноречивым и пугающим. — Хозяин отдал им все свои данные, а они не знают, как это вскрыть, — не удержался Кристиан от нового порыва напомнить самому себе о том, как обстоят дела. — И не знают, что со мной делать. Но я ценный экземпляр, Джас. — Крис, ты успокойся, ладно? — с тревогой заговорил Джастин. — Я уверен, что всему есть и другое объяснение. — Я думал, что он вытащил меня, потому что пожалел. Джас, я думал, что он… вспомнил обо мне, — прикусив губу, Кристиан с трудом сдерживал слезы. — А он не меня забрал, он забрал необходимую ему ячейку памяти. — Кристиан, — беспомощно произнес Джастин, знакомый с его историей жизни. Только Джас и Арон знали о его родном отце, который объявился в шестнадцать лет. — Крис, послушай. Я уверен, Ширман вытаскивал тебя не только из-за этой ячейки. Кристиан не мог успокоить взволнованное сердце. Так глупо. Он ведь и не хотел разбираться в причинах своего освобождения. Так хотелось верить в то, что у отца проснулась совесть и родительские чувства? Так хотелось верить в то, что он ему нужен? — Крис, не наломай дров, окей? Давай встретимся и поговорим, — начал его уговаривать Джастин. — Где ты? Кристиан сбросил вызов и обессиленно уставился в противоположную стену. Был ли вообще шанс выбраться из этой мясорубки?