Пока не наступила весна, Пока не пришло тепло, можем мы хоть раз увидеть друг друга?
Вопреки ожиданиям, после его ухода жизнь почти не поменяла своего привычного хода. Те же тренировки и репетиции, те же рекламные фотосъемки и видео, тот же забитый график. Поначалу было сложно, физические силы попросту отсутствовали, мозг совершенно отказывался концентрировать внимание на работе. А сейчас это, пожалуй, было главным его спасением. Хуже всего было в поздние вечера и утром. Ни прошло ни дня, когда бы воспоминания о прошедших общих временах не посещали его голову, отдаваясь щемящей тоской в центре груди. Он скучал, безумно скучал по такому родному живому голосу, сияющей и в то же время невероятно теплой улыбке, согревающей лучше любого свитера.До того как день засияет в лучах солнца, Когда все уснут, давай обязательно встретимся.
К ночи к нему возвращаются все, даже самые далекие воспоминания, притом иногда и не самые лучшие. Так странно видеть собственные ошибки уже после того, как ты уже не силах что-либо изменить. Так странно замечать, казалось бы, очевидное в том, чему раньше не придавал значения. Но он уже не был мальчиком-подростком, чтобы не понимать, что сделанного не изменить. Он знал, что нужно двигаться дальше, но прошлое упорно тянуло назад огромной каменной глыбой, прикованной толстыми цепями к сердцу и разуму. Иногда казалось, что оно вот-вот победит, и руки опустятся. Но его улыбка в памяти, ранее отбирая силы, на грани вдруг возвращала их обратно. И он боролся, понимая, что не имеет права сдаться. Ради него, ради других, в конце концов, ради себя.Даже если ты не поймёшь меня, Всё в порядке, всё в порядке. Ведь у нас ещё есть время, Пока не наступит весна.
Поначалу подниматься с колен вновь и жить без него казалось чем-то неправильным. Казалось, его жизнь принадлежала не ему. Глядя на улыбки друзей, он чувствовал, как внутри зарождается злость. Как можно так легко улыбаться после случившегося? Как можно делать вид, что все хорошо?! Но это быстро прошло. Ведь, а что остается? И он пообещал себе, ему, остальным начать пытаться жить по-прежнему, хотя и понимал, что так уже никогда не получится. Без него по-прежнему — никогда.Если честно, меня не радует мысль, что скоро снова наступит весна. Снова потеплеет. Просто тихо наблюдать за твоей улыбкой издалека Причиняет боль моему сердцу.
Вчера мы закончили японский тур, хён. Ты ведь был там, на концертах, так? Ты стоял на сцене вместе с нами, между нами, правда? Ты видел, как мы старались? Вначале было очень тяжело всем нам, но мы справились. Фанаты поддерживали нас, и, я уверен, ты поддерживал нас. Мы выдержали, как и обещали. И мы будем справляться дальше. Парень улыбнулся. К кому он обращается? Звенящая тишина в номере сеульского отеля давила на нервы. Ему казалось, что он медленно сходит с ума от всех переживаний, потраченных нервов и усталости. Прежние туры никогда не изматывали его эмоционально так сильно, как этот. И даже несмотря на то, что ноги грозили подкоситься в любой момент и подвести равновесие хозяина, а в сон неимоверно клонило, блондин стоял около широкого окна, занимающего почти всю стену спальни, и глядел на ночной город, который даже не думал засыпать, весело играя разноцветными мигающими огнями. На небе не было ни единого облачка, но из-за бликов казалось, что с него срываются едва заметные крупицы снега. Хотя, может, у Тэмина попросту начинает рябить в глазах из-за переутомления. Ты хотел быть похожим на зиму. Но, знаешь, ты никогда не смог бы ею стать. Твои белоснежные волосы и твой уход в холодный декабрьский вечер оставят свою печать, но, хён, внутри тебя всегда была весна. Теплая, живая, ты был похож лишь на нее, словно окутанный ее нежными лепестками, и приносил ее в душу каждого, кто был близок с тобой. Сейчас я понимаю это. Прости, что так поздно.В этот раз весна наступает быстрее, чем раньше. Но холодная, морозная зима всё ещё здесь.
Он прислоняется тонкими пальцами к прохладному стеклу, чувствуя, как по щеке медленно проскальзывает теплая, влажная, слегка щекочущая нежную кожу дорожка. — Твоя зима заканчивается, хён, — говорит он и уже не удивляется едва заметно дрожащему голосу, который сейчас чуть выше обычного. — Я должен тебя отпустить, — шепчет, сдерживая болезненный спазм мышц лица и сжимая подрагивающие губы до единой тонкой полоски. Усилие отдается заметной болью в висках, но эта боль — ничто по сравнению с тем, что сейчас происходит внутри. Не заживает. Не притупляется. Исчезает, но скоро возвращается снова с той же силой, превращая светлую атласную ткань души в рваные лохмотья. Слезы катятся по лицу нескончаемым потоком, и он опускает голову, в следующую секунду чувствуя легкое, едва ощутимое теплое прикосновение к своему правому плечу. Вскидывает голову и смотрит на свое отражение, позади которого словно в размытой туши виднеются те самые родные улыбающиеся глаза, в которых заметен никуда не исчезнувший прежний яркий блеск. Тэмин неверяще смотрит в них и видит, как на губах позади стоящего расцветает до боли знакомая мягкая улыбка, а спустя мгновение он что-то беззвучно произносит и легко кивает, не сводя взгляда с застывшего парня. Тэмин, забывшись, моргает, и видение тут же исчезает, но кожа на плече все еще отчетливо хранит память невесомого прикосновения.Не беспокойся о том, что делать. Я в порядке. Ко мне тоже скоро придёт весна.
Он в надежде оборачивается и, конечно, не обнаруживает позади никого. Но... Успела ли все же родиться надежда? Кажется, нет. Тэмин слабо улыбается и вытирает мокрые щеки ладонями, вновь поворачиваясь лицом к окну. Ночной Сеул подбадривает его мерцанием тысяч огней, но сегодня он не в силах затмить и перекрыть своим светом сияние звезд под крылом почти полной Луны. Он переводит на нее слегка усталый взгляд и незаметно для себя улыбается чуть шире. Белоснежный диск с темными пятнами огромных кратеров и миллионами мерцающих звезд вокруг больше не кажется ему таким одиноким в бесконечном темном небе. — До следующей зимы, Джонхён, — вполголоса говорит он, прислоняется лбом к стеклу именно в том месте, где отражается лунный круг, и закрывает глаза.Я боюсь появляться перед тобой, Думая, что это может перейти и к тебе, Но всё же постарайся забыть. Мои слёзы, мою печаль Заберёт весна. А затем, затем, затем, Затем...