Лепесток пиона

      Я сидела в довольно светлом помещении, окна которого выходя на восток, открывали вид на город. Возможно я бы и полюбовалась этим видом с высоты двенадцатого этажа, но сейчас я была не в той ситуации. Уже на протяжении получаса я "наслаждалась" компанией одной девушки. Хотя точнее было бы сказать, что она просто измывалась надо мной. Мне не хватило бы пальцев на руках и ногах чтобы подсчитать количество моих встреч с этой прекрасной дамой. - Марго, ты вновь меня игнорируешь? - её голос заставил меня содрогнуться и покинуть свои мысли. Удивительно как у девушки столь милой наружности может быть настолько металлический голос. Помню во время первого посещения я и вовсе не могла сосредоточится на том, что она говорила. Сила её голосища вызывала у меня не мурашек, а чёртовых виверн, бегающих по всей поверхности кожи, от макушки и до ступней. Была б моя воля, я бы в жизни больше не посетила этого робота в человеческом обличии, но моя маман была непреклонна. Уж больно сия мадам задурила моей родительнице голову своими умными речами. - Нет, вовсе я вас не игнорирую, Альберта Павловна. Даже если бы и хотела, то все равно бы ничего не вышло бы. Вы же можете своим голосом даже мертвого воскресить, правда открыв глаза, он снова услышит ваш баритон и тут же снова откинется. - Марго, ты очень агрессивно реагируешь на любые обращения к тебе. Ты предпочтешь скорее съязвить или вовсе не обратить внимание, чем коммуницировать с кем либо.       Мой психолог сняла свои очки, положила их на кофейный столик и потерла переносицу. Альберта убрала руку от своего лица и посмотрела в окно. Мне не часто выпадала возможность рассмотреть её внешность, потому что тогда мне пришлось бы встретиться с ней взглядами. Макияж не смог скрыть её мертвецки бледную кожу и синяки под глазами. Последние наши три встречи она выглядела уставшей, но в таком состоянии она явно ещё не была. Даже в такой её красота ни чуть не пострадала, а даже наоборот. Такой вид придавал ей своеобразной аристократичности... Заметив мой обеспокоенный взгляд, она быстро вскочила с диванчика и буквально подлетела к книжной полке. - Марго, это наша тридцать первая встреча за эти полгода, но я так и не увидела никаких улучшений или хотя бы изменений в твоем состоянии. Ты отказываешься помочь не только мне, но и себе. Твоя мама заплатила невероятное количество денег, надеясь, что ты хотя бы попытаешься, но ты... Возможно тебе стоит посетить немного другого врача? - Со мной все в порядке! Вы думаете, что я психически больна, да?!       За последние пару лет я посетила столько мозгоправов, что даже трудно вообразить. Обычно я посещала одну, максимум две встречи, а потом находила способ этих недо-психологов довести буквально до белого каления, но с этой так не вышло. Она буквально пропускала все мои потуги мимо ушей и глаз, так что пришлось смириться. Хоть я и ходила на все встречи, но я всегда старалась абстрагироваться и напрочь заглушить все сигналы, которые мне пытается подать Альберта, но сегодня я не смогла... Не смогла проигнорировать, ведь она почти прямым текстом отправила меня к психиатру. Ага, а еще может мне в дурку сразу лечь? - Да. У меня есть серьёзные подозрения на это. - Даже не моргнула! Вы только подумайте, сказать такое и даже ухом не повести. - Для психолога вы слишком прямолинейна. Вы же давали клятву Гиппократа! - не знаю зачем я упомянула эту самую клятву. Её несколько последних фраз просто выбили меня из колеи своей неожиданностью. Вообще это и вовсе не похоже на Альберту-психолога, может она решила проявить себя настоящую? - Клянусь Аполлоном, врачом Асклепием, Гигиеей и Панакеей, всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня врачебному искусству наравне с моими родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах; его потомство считать своими братьями, и это искусство, если они захотят его изучать, преподавать им безвозмездно, и без всякого договора; наставления, устные уроки и всё остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никому другому. Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла, - она абсолютно всерьез зачитала мне эту самую клятву врача, после чего сделала несколько вдохов и выдохов и продолжила. - Также в клятве есть вот такая чудная фраза "чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и своё искусство.". Всё, что я здесь делаю идёт тебе на благо. Знаешь, раз уж ты вышла со мной на диалог в кой-то веке, то позволь объяснить мне пару вещей.       Мой психолог пробежалась пальцами по паре книжных корешков, пока не дошла до нужной небольшой папки и вытащила её. Вновь воодушевившись, Альберта засеменила ко мне и, аккуратно положив на этот же кофейный столик папку, села напротив. Около минуты мы провели в полном молчании, но потом, будто бы спохватившись, она своей идеально наманикюренной рукой подтянула папку и, раскрыв её, посмотрела на меня. - С твоего позволения, - я лишь кивнула в ответ. Паззл в моей голове сошелся, давая осознать, что это моя папка. - Думаю, что ты уже поняла, что это твоё дело. Так вот, наша первая встреча прошла двадцать первого августа. Многочисленный пирсинг, порезы на руках, попытка суицида, абсолютно асоциальный образ жизни - всё это ещё тогда могло заставить меня вызвать тебе парней в белых халатах, но в тебе что-то было. Надеюсь сегодня я таки узнаю что, иначе я все же позвоню по волшебному номерку. - Невероятно. Мой же психолог меня шантажирует. Это становится интересным!       Мда, сначала воплю о том, что я абсолютно адекватный человек, а потом свечусь от заинтересованности, когда мой мозгоправ шантажирует меня, угрожая вызвать пареньков из жёлтого дома. Насколько же странна натура людей. Всё же пожалуй я приму её "вызов" и пока сыграю по её правилам, но если Альберта ослабит хватку буквально на секунду, я тот час же воспользуюсь этим. - Отлично, давай начнем с самого глобального. Почему ты хотела покончить жизнь самоубийством? - В глазах Павловны я читала нечеловеческий интерес. Думаю я ей интересна вовсе не как пациент, что доставляет немало хлопот, но тем не менее делает мою жизнь интересней. - Я устала повторять, что я не хотела покончить жизнь суицидом. Да, я находилась в тот день на крыше той заброшки и правда, что я стояла на краю. Вот только есть одно "но", если бы я и правда хотела самоуничтожиться, то не сидела бы и не распиналась перед тобой, Альб. Ты же не против если я буду тебя так называть? Мы же можно сказать перешли на новый уровень! - Марго, я с самой первой нашей встречи говорила, что ты можешь звать меня как тебе удобно. В пределах разумного, конечно. Но ответь тогда на еще один вопрос на тему твоего желания умереть. Почему ты стояла на краю?       Эта женщина явно надеется всё же услышать, что я и правда хотела умереть. У меня нет никакого желания переходить на "другую" сторону. Хотя нет, тут я соврала. Я хочу умереть, когда делаю домашку, сижу на парах, выслушиваю маман и особенно я хочу умереть, когда в сериале, аниме или фильме герой дико лажает. Вот серьезно, почему тупит и позорится он, а под землю хочется провалиться мне. Коробит меня от таких ситуаций. Именно поэтому я стараюсь не общаться с людьми, чтобы не переносить на себя их эмоции. - Это довольно трудно объяснить словами человеку, который ни разу не совершал чего-то подобного. Стоя на краю, я почти ощущаю полёт. За спиной вырастают крылья, а с каждым дуновением ветра я буквально чувствую будто они наполняются, как паруса. Если честно я почти ощущаю их реальность, чувствую как перья колышатся на ветру, как напрягаются мышцы, мешающие улететь за своими "парусами". Только стоя на грани, я ощущаю истинность своего существования, именно когда жизнь находится на грани ты осознаешь всю ценность себя. Надеюсь я понятно объяснила. - Описывать причины моего нахождения на крыше было труднее, чем мне казалось. В повседневной жизни я почти не общаюсь с людьми, ведя жизнь затворницы, хикки и отаку. Навыки коммуницирования у меня настолько низки, что мне даже девушки из визуальных новелл не дают. То есть вы понимаете насколько все плачевно.       На несколько секунд Альберта будто бы зависла, пытаясь понять сказанное мной. Она сделала несколько пометок в моем деле, а после отложила папку и ручку на стол. Скрестив пальцы Альб положила подбородок на сие сплетение из человеческой плоти и с нескрываемым любопытством посмотрела мне в глаза. Весь наш разговор тешил её заинтересованность во мне, что немного пугало. Нет, я не против женского внимания, а даже наоборот, но эта мозгоправша заставляла волосы на затылке вставать дыбом. Она смотрела на меня, как яндерка на своего семпая, по-животному, с желанием еще больше вываляться в моих мыслях, а затем бежать по полю одуванчиков, схватившись за руки. - Отлично. А что ты скажешь по поводу многочисленных порезов на твоих руках? - В то время как нахождение на краю даёт мне ощущение моей реальности, нанесение увечий самой себе будто бы наполняет меня жизнью. Понимаете, док, ощущение реальности это хорошо, но я не чувствую себя полноценно, ведь я как... Придумала! Я чувствую себя безжизненной роботизированной куклой. Я могу говорить, есть, спать, даже испражняться... Прошу прощения за мой моветон. Я имею ввиду, что я выполняю все эти функции по инструкции, придуманной какой-то программой. Когда же я режу себя, ощущаю как кровь тоненькими струйками, вытекая из ран, бежит по рукам, а вскоре и вовсе падает на землю, оставляя причудливые узоры, я ощущаю себя живой. Такая сладкая и нужная мне боль бьет в голову неплохим выбросом адреналина. В таком состоянии я могу абсолютно все и ничего одновременно. Боль, нанесенная по своему желанию, может реализовать лишь человек! Ни кукла, ни робот, ни роботизированная кукла не способны сделать подобного по своей воле, лишь в случае если это прописано в их коде... Так я доказываю самой себе, что я жива. - Ты хочешь сказать, что не ощущаешь себя живой, если не подвергаешь свою жизнь опасности? - Психолог была очень сосредоточена на мне и том, что я говорю. Она вовсе не прониклась моей историей и никак не жалела меня. Альб чисто из интереса хотела понять принцип моих мыслей и действий. - Да, но лишь согласно вашим соображениям. Я и правда причиняю себе вред некоторыми своими действиями, но... То что я делаю взвешено и продумано, чтобы вовсе никак не убить меня, а прийти к тем ощущениям, о которых я говорила ранее. Порезы я делаю поперек руки и не сильно глубокие, чтобы не задеть вены, лезвие я беру каждый раз новое, чтобы ничего не занести себе, да и к тому же я обрабатываю участок кожи, который я буду "истязать". Я стараюсь продумывать всё буквально до мелочей. - Марго, сейчас ты лукавишь. Ты сказала, что ты продумываешь всё, чтобы не привести себя к летальному исходу, но ведь, стоя на краю, на тебе нет абсолютно никакой страховки, слишком сильный порыв ветра и ты уже летишь вниз, превращая себя в красно-бордовое пятно. - Альб, а ты смогла бы воспарить, привязанная к полу? Или хотя бы возьми самого обычного воробья и присобачь ему такую "страховку". Как ты думаешь он сможет свободно улететь? Нет. Чтобы чувствовать полноценный полет, тебя не должно что-либо сдерживать. Каждая вещь или действие имеет свой риск. Чем больше опасность, тем больше и блаженство.       Дослушав до конца Альберта встала с дивана и зашагала по кабинету. Я внимательно смотрела за её движениями, ожидая что она вскоре что-то скажет, но она продолжала молчать. Альб дошла до той самой книжной полки, где и лежала моя папка, и промаршировала до своего стола. Семь. От книжной полки до стола семь шагов, до диванчиков, где проводились приемы пять шагов, до входной двери девять. Даже не знаю зачем я считала расстояние в этом кабинете. Психолог абсолютно забила на меня и отправилась в мир своих мыслей, а мне впервые за все общее время, проведенное в этом кабинете, была предоставлена возможность детально рассмотреть дизайн этой комнаты.       Удивительно, что я никогда не обращала внимание на обстановку места, в котором провела столько времени. В общем, весь интерьер выполнен в весьма светлых цветах, подчеркивающих миролюбивость данного места. Вместо восточной и южной стен были вставлены окна, открывающие прекрасный вид на город. Думаю сотни тп-шек с удовольствием сделали здесь просто дохуиллиард селфачей с утиными губами, сиськами и жопами, но, к счастью, это место было спасено от такой ужасной участи. В центре помещения стояли два кожаных диванчика, на которых собственно и проходили все приемы, и небольшой кофейный столик цвета молочного шоколада между ними. Всю северную сторону занимали книжные полки и сертификаты, указывающие на высокий профессионализм Альберты, (но я его что-то не заметила)размещенные в шахматном порядке. На западной стене расположились картины и репродукции многих известных художников, работающих в стиле минимализма. Не понимаю я это течение. Вот взять хоть эту репродукцию картины Малевича "Чёрный квадрат", такое ощущение будто ему дали сроки к выставке, на которой он должен был представить новую картину, а он все время хуи пинал, а за сорок минут до открытия решил сообразить что-то по быстрячку. Вот без шуток, а давайте какому-то ребенку дадим черную ручку и холст, да и пусть шкарябает все что ему захочется, а потом представим эту работу как "Хрень" Корнилова или Тупицина или еще кого. Кажется я только что придумала старт-ап художника для любого существа, даже если у него лапки или руки, ростущие в неподобающих местах. Я немного отвлеклась, так что я пропустила в этой комнате, ах да, рабочий стол. Его месторасположение было весьма ожидаемо, а именно восточная стена. На столе царил просто полнейший хаос: бумаги, папки и ручки буквально покрывали всю его поверхность, под всей этой грудой мусора можно было отрыть клавиатуру и мышку, если постараться конечно, монитор компьютера был до того заклеен стикерами с различными напоминаниями для Павловны, что вообще не понятно как она может на нем работать. Также было придвинуто офисное кожаное кресло, в который раз подчеркивающее статус его хозяйки. Только сейчас я заметила, что в столе также есть два ящичка, попробовав подергать несколько раз за их ручки, я огляделась в поисках ключей для этих "надежных" мест. - Будешь кофе? - её голос заставил меня буквально подпрыгнуть от неожиданности. Альберта Павловна стояла буквально в полуметре от меня с весьма недовольным лицом и скрестив руки на груди. Кажется я слишком увлеклась рассматриванием её комнаты и зашла на немного личную территорию. - Э-э-эм... Не откажусь. Если можно капучино без сахара, - я чувствовала себя, как котенок нагадивший в тапки своей хозяйке. Вот именно поэтому не люблю общение с людьми, за эту неловкость. - Прости, я слишком увлеклась. - Я могла бы сильно рассердится на кого угодно в этой ситуации, но не на тебя. Всё таки это первый раз, когда ты проявляешь интерес к моему кабинету. Раньше ты впяливалась в одну точку и вообще ни на что не реагировала.       После этих слов она подошла к рабочему столу, откопала под тонной бумаги городской телефон и нажала на кнопку связи с секретаршей. - Света, сделайте капучино и макиато без сахара, пожалуйста. Подайте кофе вместе с тем печеньем, что я принесла сегодня.       Даже не дожидаясь ответа, психолог отпустила кнопку вызова с секретаршей и жестом пригласила меня вновь присесть на диван. Как и раньше она села напротив меня и подняла папку с ручкой со стола. Полистав пару страниц, она вновь отложила на стол папку и стала крутить ручку в левой руке. Молчание затянулось на несколько минут и неловкость снова стала нарастать. Мне хотелось придумать хоть какую-то тему для разговора, но все мои попытки найти какую-то тему не увенчались успехом, поэтому я просто брякнула: - А не боишься, что твоя секретарша ушла куда-то и вовсе не слышала твоей просьбы и мы просто так сидим? - Нет. Абсолютно. Я нанимаю только очень ответственных людей, поэтому мы оговаривали её часы отдыха. Если же она удумает покинуть свое рабочее место в другое время без надобности, то она будет тут же уволена. У неё есть целый список обязанностей за невыполнение которых вылетит отсюда как пробка. Если ты считаешься одной из лучших, то и персонал должна выбирать под стать себе. Это очень важно.       Спустя три минуты в дверь постучали, я услышала холодное "Войдите!" и в комнату залетела девушка лет двадцати пяти, в руках которой был разнос с нашим кофе и печеньем. С грациозностью дикой лани она подлетела к нам, поставила чашки на стол, после чего подала печенье и скрылась за дверью. Альб стала тут же пить горячий макиато, а я решила не спешить, потому что никогда не умела пить горячее. Начать сей перекус я решила всё же с печенек, чтобы не травмировать свой язык. Схватив самую большую из них, я надкусила её, чтобы сначала снять так сказать пробы. Пока я жевала печенье, хоть и не смотрела на Альберту, я заметила, что она наблюдает как я ем. Секунд десять я не могла понять почему, но потом до меня дошло. Она хочет, чтобы я оценила печенье, потому что скорее всего делала его сама. Моим решением было не спешить с вердиктом, поэтому я откусила еще кусочек, долго жевала, постоянно меняя выражения своего лица, глотала и снова откусывала кусочек. Щенячьи глазки Павловны буквально проделали во мне уже дырку от нетерпения и я решила наконец-таки выразить своё мнение. - Довольно вкусно. Неплохое овсяное печенье с молочным шоколадом. Ты его хорошо пропекла, оно не пересушенное. Мои комплименты шеф-повару! - последнюю фразу я постаралась произнести как можно более сладко, в надежде, что у Альб просто слипнется жопа, но она не поняла всей моей иронии и сарказма. Я решила не переубеждать её всё таки сейчас она выглядит такой счастливой. - Спасибо тебе.       Мы довольно долго сидели, молча попивая свой кофе. Наверное нет ничего прекрасней тишины без одиночества. Никакие звуки не раздражают, но при этом с тобой кто-то рядом. Этот момент мог длиться вечно, но в комнату зашла Света и сказала, что на сегодня прием окончен, а в приемной уже сидит следующий гость. Как ни странно я даже немного расстроилась окончанию сеанса, ведь это была наша лучшая встреча. Я запихала последний кусочек печенья себе в рот и неспешно встала. Только я захотела распрощаться с Альб, как заметила её взгляд на себе. Она улыбалась и пальцем указывала на меня. Когда я посмотрела вниз, то увидела, что весь мой свитер и джинсы покрыты крошками от печенья. - Чёрт!       Да как так-то? Осмотрев Альберту с ног и до головы, я обнаружила, что на ней и вовсе нет ни крошки. Вроде едим одинаково, но все люди как люди, а я как свинья. Схватившись одной рукой за горловину свитера, трясу его, но не скажу, что это помогло избавится от крошек. Павловна ещё некоторое время смотрела на мои потуги, а потом видно поняла, что я не справлюсь с столь трудной задачей, и сама обтрусила все крошки с меня. Альберте пришлось склониться надо мной, ведь она была выше меня да и к тому же носила не хилые каблуки. Это был самый обычный жест помощи, но её лицо оказалось на одном уровне с моим. Я не привыкла к тому, что люди могут находиться настолько близко и я отскочила от неё, как ошпаренная. Моя реакция удивила психолога и она с недоумением уставилась на меня. - У тебя всё лицо красное. Ты хорошо себя чувствуешь?       Она подошла вновь очень близко и прислонила свою щёку к моему лбу. Тут мне совсем крышу сорвало. Мне казалось, что у меня сейчас температура не 36.6, а 136.6. Я буквально плавилась как пломбирчик под палящим солнцем. Наконец таки она отстранилась от меня чему я была несказанно рада, но тут ситуация еще больше ухудшилась. Она остановила свой взгляд на моих глазах и с любопытством рассматривала меня. Да что сегодня за день! Всё, что я так не люблю происходит буквально за два часа. Ужас какой-то. Не контролируя себя, я оттолкнула её и буркнула что-то аля "Извини" и выбежала из кабинета.

***

POV Альберта       Марго очень странно выглядела. Буквально секунду назад она отпрыгнула от меня как от огня, и теперь уставилась каким-то непонятным мне взглядом. Её лицо в секунды залила краска, а грудь так бешено поднималась и опускалась, что почти вызвало у меня улыбку. Абсолютно успокоившись я решила еще немного её помучать, чтобы вывести на реакцию. - У тебя лицо красное. Ты себя хорошо чувствуешь? Все следующие события пролетели как мгновения. Я даже не до конца осознавала что именно я делаю.Мне безумно нравится доводить её до такого состояния и я не совсем понимаю почему. В моих руках Марго совсем плавилась, я буквально держала её на руках, чтобы она не упала. Мне бы хотелось провести так ещё некоторое время, но Мари неслабо толкнула меня и поспешила к двери. - Извини... - чуть ли не шепотом произнесла моя пациентка. Последний слог я и вовсе не услышала, потому что она уже скрылась за поворотом. - Не перегнула ли я?       Прежде чем войдет следующий пациент мне нужно было позвонить маме Марго. Она была всерьёз обеспокоена тем, что её дочь не хочет понять проблему, с которой она столкнулась. Во все наши прошлые сеансы мне приходилось буквально вытаскивать из Марго каждое слово, она не спешила мне что-либо рассказывать или сотрудничать со мной. Поэтому Нона решила поставить вопрос ребром и в случае если её дочь и на этом сеансе будет вести себя как раньше, то наши встречи закончатся. Я абсолютно и полностью поддержала её решение, ведь я и вправду не видела ни какого прогресса. Из-за этого я и использовала несколько не склонные психологам методы, чтобы вывести Марго на контакт и всё получилось. Она и вправду интересна на столько, что я сделаю всё, чтобы оставить её подле себя. Я подошла к столу и откопала свой мобильный телефон под грудой бумаги. Боже, а я ведь только вчера вечером убралась, ну вот опять.       Разблокировав свой телефон, клацаю на иконку телефонной книги. Приходится пролистать не одну сотню контактов прежде чем нахожу "Нона". С некой неуверенностью нажимаю на кнопку вызова и подношу телефон к уху. Первый гудок. Нужно придумать что-то, чтобы Марго точно осталась у меня. Второй гудок. Сегодня и правда был огромный прыжок, но хватит ли этого Ноне? Третий гудок. Я сделаю всё что угодно. Пойду на любые уступки, но Мари останется со мной. - Алло... Я слушаю.       Из трубки раздался тихий и уставший голос. Я бы даже сказала, что голос был скорее расстроенным.Несколько секунд я молчала. Я не знала, что сказать ей и как объяснить моё резко вспыхнувшее желание продолжить курировать Марго, а объяснять определённо придётся. - Алло... Говорите я слушаю. - Нона Игоревна, здравствуйте. Это Альберта Павловна, психолог вашей дочери. - Да, добрый вечер. Есть какие-то изменения? - её голос вообще не выражал ни какой надежды на то, что она спрашивает. Она уже давно опустила руки. Думаю Нона уже даже не надеется на изменения её дочки. - У меня для вас хорошие новости. Мне удалось вывести вашу дочь на полноценный диалог, в котором она объяснила многое из своих поступков. С вашего позволения я бы хотела продолжить работу с ней. - Я рада это слышать, но я не могу быть уверена. Мы потратили уже буквально целое состояние на сеансы с вами и до этого не было, а именно сейчас что-то произошло. Не хотелось бы вас оскорблять, но не очень правдоподобно звучит.       Марго-Мари посетила уже тридцать одну встречу со мной и если бы она не была из богатой семьи, то не думаю, что она бы проходила на хотя бы десять сеансов. Я понимаю подозрения её мамы, на самом деле я бы тоже не поверила в столь мгновенные изменения, но я же не вру. Уверена, что если продолжить заниматься с Марго, то все заметят её изменения. - Я понимаю ваше недоверие, но я не лгу вам. Способ, которым я вывела вашу дочь на контакт, можно назвать нестандартным, но это и в правду подействовало. Я уверена, что Марго теперь сама захочет приходить ко мне. Давайте сделаем так... Следующий месяц я буду и вовсе бесплатно проводить встречи с вашей дочерью. По истечению этого месяца стоимость каждой консультации для вашей дочери я снижу на 50%. Вас устраивают такие условия? - Да. Вполне. - Встречи с Мари я теперь буду проводить дважды в месяц. Слишком частые консультации её лишь раздражают и она замыкается ещё больше. Мы же хотим, чтобы она наоборот максимально раскрылась.       В ответ я ничего не услышала от Ноны. Видно она всё еще не верила в реальность изменений её дочки, но это абсолютно ожидаемо и я не могу винить её в этом. На протяжении стольких лет она водила дочь ко всем психологам, к которым могла, но результата не было, а тут я внезапно говорю о магических изменениях. - Ваша дочь вовсе не сумасшедшая. Безумен мир вокруг неё.