Не по правилам

       — Вот! — гордо восклицает Чунмен, при этом так мерзко ухмыляясь, что у Пака непроизвольно начинают чесаться костяшки, а правая нога пару раз дергается. Мужчина опускает взгляд на светло-коричневую папку, что переливается немного в лучах солнца, пробивающихся сквозь полузакрытые жалюзи.       — Что это? — голос звучит слишком тихо, практически оглушая Кима в этой мёртвой тишине, но он не подает испуганного виду, понимая, что бояться Пака не нужно, хотя иногда коленки непроизвольно сами подгибались от одного только взгляда. Мужчина прочищает горло и потирает вспотевшую ладонь о шершавую ткань джинс. Казалось, вот-вот весь его лоб покроется холодной испариной, а сердце остановится навечно. Чунмен знал, что новое дело уж точно будет не по душе Паку, но заказчик отказался брать кого-то другого. Хоть колом бей не отказался бы! Упрямый осел.       — Это твоё новое задание, Чанель.       — Новое задание? — удивлённо переспросил мужчина, хмуря свои тёмные брови, между которыми образовалось несколько морщинок. — Мы ведь с тобой договаривались, Чунмен? Неужели, ты не держишь своё слово.       — Ёль, солдатик ты мой, — ласково произносит Ким, садясь на стул напротив, — ты пойми, я пытался отговорить этого упертого придурка, но он, ни в какую не хотел нанимать кого-то другого. Один худой, другой страшный, третий вообще на крота смахивает…       — И? Я все равно пока не понимаю, как оказался главным героем этой истории.       — Он твою фотографию на моём рабочем столе увидел. Ну, помнишь тот день, когда мы с тобой в отпуск ездили? Мы тогда с тобой такого большого сома поймали. Жена мне до сих пор это день припоминает. Не надо было так нам напиваться. Хотя кто ж знал то, да? Я бы в жизни не подумал, что ты додумаешься эту рыбью голову на стенку прибить, — хохотнул Чунмен, но съежился под злым пристальным взглядом холодных глаз. — В общем, он захотел, чтобы именно ты работал на него.       — Кто он?       — Бен ДжунХен, слышал о таком? Говорят, он в этом году собирается что-то массовое организовать со своей депутатской компанией. Как бы это «массовое» боком никому не вышло. На него несколько покушений было совершенно, но отделался лишь царапиной за ухом, а вот сын его… Мальчик почти каждый день дома торчит, потому что пули в него со всех сторон летят. Кто-то явно хочет от него избавиться.       — Моя задача?       — Ты будешь его личным телохранителем. Ни на шаг от него не отходишь. Ты не дуйся на меня, Чанель, но работа действительно сложная, а я доверяю только тебе. Как-никак служили вместе, да и ты мне как брат.       — Ясно, — кивнул Пак, откладывая папку в сторону, так и не открыв её. — Когда приступать?       — Сегодня ты едешь к ним домой. Там тебе все и объяснят. — Ким поджал губы и встал со своего кресла, хлопая друга по плечу. — Спасибо, что не злишься на меня.       — Я не имею права злится, Чунмен. — Мужчина потер переносицу, на секунду прикрывая уставшие глаза. — Это моя работа, хоть я и давно завязал с этим. Для меня спокойнее в бумажках копошиться, чем от пуль бегать словно сайгак. Ты же знаешь, я свое уже отбегал.       — Знаю, — огорченно выдыхает Ким, выходя из кабинета. Мало кто знает настоящую историю Пак Чанёля, но даже те, кто знал, имели достаточно уважения, чтобы не тыкать этим каждый раз.       Чанель с минуту смотрел на закрытую дверь, а после перевёл взгляд на папку с делом. Рука сама по себе потянулась к документам, открывая первую страницу. Тонкая фотография медленно выпала, приземляясь около чужой ладони. Оттуда, с плоской картинки, смотрели улыбчивые тёмные глаза, привлекая своей теплотой и ещё детским озорством. Лицо мальчишки было на удивление красивым, что немного напрягало Пака, ведь обычно такие дети до жути избалованные и самовлюбленные, но это все равно не отменяет того факта, что парень внешне достаточно хорош. Немного пухлые щеки, которые от улыбки становились ещё больше и милее, прямой нос и чётко очерченные пухлые губы, в правом уголке которых была еле заметная чёрная родинка. Пак ещё раз осмотрел чужое лицо, уже отпечатывая его в своей памяти, и закрыл фотографию, принимаясь вновь за волокиту бумаг.       Пожилая служанка проводила Пака до гостиной, предлагая подождать господина Бена именно в этой комнате, пока она готовит ужин. Чанель обвел взглядом помещение, даже не удивляясь богатому интерьеру, но все равно какая-то доля простоты и уюта здесь была.       — Пак Чанель? — Чанель повернулся на хриплый голос. Перед ним стоял пожилой мужчина с чуть седой бородой. Он был примерно на голову ниже самого Пака, но выглядел более мужественно и статно, чем телохранитель. Слегка полное лицо, узкие тёмные глаза, в уголках которых пролегли глубокие морщины, немного большой нос и узкие губы. Сразу было видно, что сын явно не у отца скопировал красоту. Хотя глаза у них явно были похожи. Такие же тёплые и красивые.       — Здравствуйте, — Чанель кивнул головой в знак уважения, садясь напротив мужчины.       — Меня зовут Бен ДжунХен. Ну, думаю, что в представлении я не нуждаюсь.       — Да, я знаю.       — Отлично, тогда ты должен знать свою основную задачу.       — Охрана вашего сына Бен Бэкхена.       — Верно. Он у меня единственный сын, поэтому оберегать его нужно в несколько раз сильнее, чем меня. Бэкхен чудный ребёнок, только слишком энергичный и озорной, но это в силу возраста. Твоя работа рядом с ним будет продолжаться ровно месяц. После этого он уезжает за границу для обучения.       — Я понял.       — Бэкхен! Сынок спустись, пожалуйста, вниз. — громкий бас мужчины проникал сквозь каждую стенку, а после послышался быстрый топот ног. Бэкхен встал сзади своего отца, открыто разглядывая нового незнакомца. — Бэк, это твой личный телохранитель — Пак Чанель.       — Здравствуйте, Бэкхен, — Чанель кивнул, немного строго и хмуро посматривая на парня, который даже не пытался скрыть своего восхищения и счастья. Мужчина дёрнул своего сына за рукав, чтобы тот хоть немного проявил этикета.       — Да, я очень рад, что вы стали моим телохранителем. Позаботьтесь обо мне, — Бэкхен широко улыбнулся, слегка кланяясь.       — Вот и отлично. Бэкхен, наша домработница уже ушла, поэтому покажи Чанелю его комнату и дай своё расписание на каждый день.       — Хорошо, отец. Идём? — парень усмехнулся, разворачиваясь к Паку спиной и слегка покачивая бедрами, направился на второй этаж. Чан лишь на такое хмыкнул, но послушно пошёл за мальчишкой. Бэк открыл небольшую комнату в конце коридора, пропуская мужчину вперед.       — Это твоя комната. Моя находится напротив твоей, — проговорил парень, но заметив вопросительный взгляд Пака, усмехнулся, — так намного безопасней, если бы я поместил тебя в соседнее крыло.       — Понятно. Что на счет расписания?       — Оно уже лежит у тебя на столе, — Бен кивнул в сторону небольшого письменного стола, который стоял в дальнем углу комнаты. — Начиная с завтрашнего дня, ты везде ходишь со мной рядом. Выходной один день в неделю — суббота.       — Почему?       — Отец говорит, что сейчас я в ещё большей опасности из-за приближающихся выборов, а суббота — единственный день, когда я могу пойти с ночевкой к другу. Там мне твоя опека не нужна.       — Ошибаетесь, — хмыкнул Пак, переводя свой взгляд на паренька, который присел на край большой кровати, разглядывая охранника. — Там Вы можете быть в большей опасности, чем когда один сидите дома.       — Их дом охраняется, поэтому даже мухе придется при влете паспорт показывать. В любом случае, в субботу ты не должен появляться у меня перед глазами, уяснил?       — Как пожелаете, — пожал плечами Чанёль, подходя к небольшому шкафу.       — И ещё, — Чан повернулся к парню, намереваясь услышать очередной приказ, но столкнулся с Бэком лицами, ощущая его дыхание где-то в области своей шее, — никаких «вы», ясно? Давай без этих формальностей, Чанёль.       — Я Ваш охранник, а не друг, господин Бен.       — Слушай, мне не нравится, что ты уже даже не в первый свой рабочий день ослушался моего приказа. Если так будет и дальше, то мне придется что-то с тобой сделать.       — И что же? — усмехнулся Пак, разглядывая темные глаза, в которых бесились маленькие чертики.       — Увидишь, — Бэкхен улыбнулся, закусывая губу и делая несколько шагов назад. — Обустраивайся, Чанёль. Служанки позовут тебя на обед.       Парень вышел из комнаты, тут же припадая к стене и хватаясь за сердце, которое билось слишком сильно и больно. Бэкхен и сам не ожидал от себя такой наглости и дерзости, но отчего-то этот Пак Чанёль влиял на него слишком странно и непредсказуемо. Хотелось быть дерзким и строптивым рядом с ним, хотя причин для этого совсем не было. Парнишка закусил губу, переводя дыхание и возвращаясь в свою комнату. Сегодня ночка обещает и правда быть очень интересной.       Пак хмыкнул, смотря на закрывающую дверь. Такое поведение мальчишки вызывало лишь смех и не больше. Чанёль не был бы Чанёлем, если бы перед тем как согласиться на дело не проверил бы этого ребенка. Просмотрев все видео и документы, у него сложилось совсем другое впечатление о Бэке — добрый и милый парнишка, который любит находиться в шумных компаниях и радовать людей своими клоунскими выходками. В том Бэкхене, что засел в голове Пака, совсем не было строптивости, дерзости или нахальства, но, видимо, Пак ошибся. Впервые.       Мужчина ещё раз оглядел небольшую комнату, большее напоминающую каморку из «Гарри Поттера»: довольно большая кровать, которая занимала здесь большую часть помещения; письменный стол из чёрного дерева стоял в самом углу, возле кровати; маленькое пластиковое окно находилось прямо над столом, открывая вид на цветущий сад. Мужчина подошел к окну, слегка приоткрывая его и вдыхая свежий воздух, совсем не загрязненный машинами и заводами. Боковым зрением он заметил какое-то шевеление, а после парочка розовых лепестков плавно приземлились на стол, едва заметно двигаясь от слабого ветра. Чанёль коснулся их подушечками пальцев, ощущая приятную нежность. На душе появилось пока ещё слабое спокойствие и умиротворение. Пак лег на кровать, закрывая глаза и прислушиваясь к звукам с улицы.       Чанёль перехватывает оружие покрепче, делая несколько шагов в сторону взрыва. Сзади доносятся знакомые голоса, но мужчина совсем не обращает на них внимание, продолжая идти к своей цели. Ещё один выстрел раздается всего в метре от него, но тот даже не вздрогнул, прожигая взглядом дверь старого кабинета, за которой находится его главная «задача». Кто-то пытается его остановить, но Пак сбрасывает с себя чужие руки, посылая надоедливого сослуживца куда подальше.       — Чанёль! — Пак открывает дверь кабинета, тут же отлетая на несколько метров назад. Голова с глухим звуком ударяется об бетонную стену, а спина противно ноет под бронежилетом. — Вставай идиот!       Мужчина поднимает мутный взгляд на друга, в замедленной съемке смотря на то, как тот падает прямо к его ногам, а рядом с ним падает еще один мужчина. ДонПё! Пак старается как можно быстрее оказаться возле лежачего тела, из которого медленно и тягуче выливается кровь, образуя алую лужицу вокруг.       — ДонПё! Эй, вставай, придурок! Вставай! Ты не можешь ослушаться моего приказа, слышишь? Вставай, кому говорю?       — Отойди от него, Чанёль! Нам нужно уходить! — Сухо встряхивает Пака, стараясь привлечь его внимание, но тот продолжает трясти уже мертвое тело бойца. Мужчина несколько раз ударяет ладонью по грязному лицу, а после насильно утаскивает за собой, кидая последний взгляд на мертвые тела друзей. </i>       Пак хватается за сердце, резко подскакивая на месте. Вся рубашка насквозь промокла от пота, а одеяло скомкано где-то на полу. Мужчина пытается избавиться от шума в ушах, который разрывает его голову изнутри, но получается это слишком плохо, а кадры из сна до сих пор стоят перед глазами. Чанёль проводит ладонью по волосам, только сейчас замечая, что тихо плачет. Соленые капли скатываются по щекам, смешиваясь с крупными испаринами.       — Плохой сон? — тихий голос заставляет ещё раз вздрогнуть, а после опустил раздраженно голову вниз — Чанёль не сильно горит желанием изливать душу перед каким-то мальчишкой.       — Тебя это не касается, — бросает Пак, поднимаясь с кровати. Он заходит в ванную, сбрасывая одежду возле раковины. Холодные струи воды приятно охлаждают горячие тело, которое то и дело вздрагивает, стоит лишь вспомнить сон. Пак закрывает глаза, подставляя лицо под душ, но это совсем не помогает, а лишь увеличивает его раздражение и отчаяние. Прошло больше года с того момента, когда ему снилось что-то подобное и около пяти лет с момента происшествия. Почему сейчас, когда он уже начал новую жизнь, ему вновь снится он? Кажется, прошлое действительно не собирается его отпускать, а сны будут его напоминанием о глупом и идиотском поступке.       Чанёль закрывает кран, вытирая наспех волосы и обматывая бедра в белоснежное махровое полотенце. Отчего-то он даже не удивляется, когда видит сидящего на кровати Бэкхена, который от скуки комкает конец одеяла.       — Забыл здесь что-то?       — Разве я не могу здесь просто сидеть?       — Для этого у тебя есть своя комната, нет? Загугли, что такое «личное пространство».       — Вообще-то, ты уже как полчаса на работе, поэтому приказывать здесь буду я.       — В своей комнате я сам себе хозяин, ясно? — Пак посмотрел на парня сверху вниз, с нескрываемым раздражением, но мальчишка даже не думал отводить взгляд, продолжая исследовать глазами подкаченное тело телохранителя. — Долго ещё пялится собираешься?       — А нельзя?       — Я тебе не экспонат в музее, — Чанёль развернулся к нему спиной. Раз парень хочет представления, то мужчина просто даст его ему. Пак сбрасывает полотенце на пол, оставаясь полностью обнаженным перед «детским» взглядом. Слегка наклоняется вперед, доставая с нижней полки, черные боксеры и так же медленно поворачивается к Бэку, который до сих пор не отводит взгляд от чужого тела. Мужчина хмыкает, надевая нижнее белье. Бен сглатывает вязкую слюну, поднимая глаза на довольное лицо телохранителя, который вовсю насмехается над ним. Раздражение и смущение заставляют парня покрыться красным румянцем, который тот всячески старается спрятать за волосами.       — В следующий раз, — Чанёль наклоняется прямо к чужому алому уху, опаляя его горячим дыханием, — я буду брать с тебя плату за просмотр.       — Какую плату?       — Твое тело — лучшая валюта.       — Ч-чего? — Бэкхен вскакивает с места, округляя свои глаза от удивления и испуга. — Какое тело? Ничего ты не получишь! Извращенец!       — Да ну? Это я-то? — Чанёль смотрит на то, как щеки парнишки становятся до невозможности красными, а после он выбегает из его комнаты, громкая хлопая дверью. Мужчина хмыкает и продолжает одеваться. До чего же этот парнишка ещё ребенок, хоть и притворяется взрослым.       Одевшись за пятнадцать минут, Пак спустился вниз, где его уже ждал Бэкхен, смущенно опустивший голову вниз. Как только мужчина оказался перед ним, парень поднял голову, заставляя Чанёля наблюдать за тем, как на месте смущения и обиды появляется злость. Бэкхен как-то странно ухмыляется, а после выходит из дома, садясь на заднее сидение машины. Чанёль на такое лишь пожимает плечами, заводя мотор автомобиля и выезжая с тропы на дорогу.       Всю дорогу они ехали молча, витая в облаках. Пак остановил машину возле школы, поворачиваясь к парню, который что-то увлеченно печатал в телефоне.       — Я не буду ходить рядом с тобой, а просто буду поблизости, понял? Если что-то случится, просто нажми на кнопочку, которую я прицепил к твоему портфелю. — Бэкхен нахмурил брови, не понимая, что именно тот имеет в виду, а когда заметил на маленьком кармане небольшую темно-красную кнопочку, тут же поднял удивленный взгляд на мужчину. — Сегодня в холле быстро прицепил, пока ты обиженку из себя строил.       — Ничего я не строил, — бросил парень, расстегивая ремень и выбираясь из машины. Бэкхен надел портфель на плечи и быстрым шагом пошел в школу, не обращая внимание на шаги сзади.       — Эй, Бэкон! Я тебя зову, не слышишь что ли? — Кенсу ударяет парня по плечу, от чего тот стонет и ударяет друга локтем в бок. — Больно же!       — Ага, а мне типа щекотно? — Бэк хотел еще раз стукнуть друга, но тут же был остановлен чей-то рукой. Парень поднял глаза вверх, встречаясь со злым взглядом Пака. — Ты чего?       — Это твой друг, верно?       — Д-да.       — Очень приятно, я Пак Чанёль, — Бэкхен совсем не ожидал, что Чанёль широко улыбнется и протянет руку Кенсу, которую тот пусть и с опаской, но пожал. — Позаботься, пожалуйста, о Бэкхене, хорошо?       — Хорошо, господин Пак.       — О, нет. Просто Чанёль, ладно?       — Ладно, Чанёль.       — Отлично, — Чанёль ещё раз улыбнулся и зашел в школу, скрываясь за огромными дверями.       — Это кто такой, черт тебя дери?       — Кенсу, не вопи ты так, — Бэкхен нахмурил брови, закусывая губу. Такое поведение телохранителя его немного настораживало, заводя в тупик.       — Кто это? Бэкхен! Я тебя спрашиваю.       — Это мой телохранитель, — Бэк открыл дверь большой аудитории, садясь на первое попавшееся свободное место. Краем глаза, обводя всех присутствующих, он опускает голову вниз, чувствуя уже привычное раздражение. Школа для него стала самым ненавистным местом, которое другие называли «второй дом», но для Бена это был кромешный Ад, который каждый день съедал его нервные клетки. Послышались торопливые шаги преподавателя, а после его хриплый голос, попросивший всех встать с места. Парень со скучающим взглядом поднялся с места, почесывая нос.       — Доброе утро, ребята. У меня для Вас всего одна новость перед тем, как мы начнем наш урок. Директор школы решил ввести в ваш учебный курс ещё один предмет, который пока что будет носить тестовый характер. — Двери класса раскрылись, а после уверенным шагом зашел Чанёль, вставая рядом с учителем. — Это Пак Чанёль, ваш новый учитель по самообороне. Курс этот будет всего две недели, но если он будет носить плодотворный характер, то думаю, его продлят. Представьтесь, господин Пак.       — Здравствуйте, меня зовут Пак Чанёль. Я бывший военный и ваш нынешний учитель. Надеюсь, мои уроки вам никогда не пригодятся в жизни, но даже если такие ситуации будут в вашей жизни, то, пожалуйста, учитесь на моих занятиях как можно усерднее, хорошо? — Чанёль широко улыбнулся, задерживая на несколько секунд свой взгляд на Бэкхене. Парень слышал, как девочки заохали, перешептываясь между собой. Естественно, Чанёль достаточно привлекателен, а его стальные мышцы видно даже сквозь пиджак его черного костюма, поэтому неудивительно, что девочки тут же наметили на него глаз, но парни. Боже, с каким уважением и трепетом они смотрят на него. Нет, есть те, кто лишь показушно хмыкают и отворачивают взгляд, понимая, что перед ними соперник, который куда сильнее и умнее их, поэтому самый верный выход это проявление холодности и надменности, но все остальные уж точно с ума сошли. Бэкхен замечает, как его друг сглатывает ком в горле, не отводя глаз от Пака. И ты туда же? Идиот!       — Позаботьтесь о нас, мистер Пак, — Бэкхен решил, что кроме него больше никто и слова не вымолвит, поэтому слегка поклонился мужчине, смотря на него таким взглядом, что у других бы точно пот на лбу появился, но Чанёль только хмыкает и кивает в ответ.       — Отлично, — хлопает в ладоши учитель и все тут же оживают, садясь на свои места. Бен закрывает глаза, справляясь с подступившей злостью и тошнотой. — Спасибо, Вам Чанёль, что уделили несколько минут вашего времени для ребят.       — Все в порядке. Я, пожалуй, пойду, — Пак посмотрел на Бэка, который показал ему под столом кулак, прекрасно понимая, что тот уж точно увидит. Чанёль как-то криво скалится и выходит из класса.       — Он твой телохранитель, да? — Кенсу хмурит брови, буравя своими большими глазами закрытую дверь.       — Верно, а что? Понравился, что ли?       — Он твой охранник, Бэкхен? — Кто-то сзади тыкает в него ручкой, но парень предпочитает игнорировать этого идиота.       — Ты с ним знаком? — Дэхён мило улыбается, хлопая своими накрашенными глазками. Не была бы она девчонкой, точно бы врезал. Бэкхен отворачивается от неё, то та даже не думает отступать. — Если вы и правда знакомы, может, ты дашь мне его номерок?       — Может тебе отвалить от меня? Или хотя бы закрой свой рот, ясно? — Бэкхен соскакивает со своего места, ударяя по чужой парте кулаком. Номер ей! Если так нужен, пусть сходит и возьмет! Нашли тут «Купидона».       — Бен Бэкхен! Выйдите из кабинета и кричите там сколько вам угодно, — мужчина кивает в сторону двери и Бэкхен выбегает из класса, громко хлопая дверью.       — Идиоты, — выдыхает парень, садясь на подоконник в коридоре.       — Из-за меня выгнали?       — Ты- то здесь причем? — не поднимая головы, отвечает парень, не желая даже видеть этого урода. — Хотя знаешь, ты очень даже причем. Какого хрена ты не сказал мне, что будешь преподавать здесь? Решил мне жизнь испортить?       — Какая разница как именно я буду тебя защищать?       — Очень даже большая. Да на меня теперь все смотрят как на придурка. Номерок твой требуют, а мне что прикажешь делать?       — Я.       — Заткнись, Чанёль. Просто молчи, понял? — Бэкхен схватил мужчину за галстук, притягивая к своему лицу его как можно ближе. Горячие дыхание коснулось его губ, но он продолжал смотреть Паку прямо в глаза. — Ещё одна такая выходка без моего предупреждения и я устрою тебе самую веселую жизнь, усек? Ты думаешь, я шутил что ли? Ты ведь не знаешь меня, Чанёль. Не знаешь, что я могу с тобой сделать.       — Предполагаю, ничего, — усмехнулся Пак, хватая парня за талию и притягивая к себе. Он возвышался над ним словно статуя, пугая своим давлением и мужеством. Ноги Бена немного подкосились, но он даже не шелохнулся, продолжая удерживать мужчину за галстук. — Ты слишком мал, чтобы понять, что все, что я делаю, лишь ради твоей безопасности. И если от этого зависит твоя жизнь, я буду и дальше продолжать «портить» тебе жизнь. Не вздумай делать глупости, малыш, ты ведь не хочешь, чтобы я рассердился.       — Да что ты…       — Твой папа будет очень разочарован твоим поведением, а мы ведь этого не хотим? Ты ведь не хочешь, Бэкхен, чтобы отец отправил тебя на учебу раньше времени? — Бэк побледнел, впиваясь второй рукой в спину Пака. Ноги еле стояли на месте, а глаза начало щипать от слез. Откуда он знает? — Будь умницей и потерпи ещё месяц. После этого ты меня не увидишь, а я надеюсь, что забуду о тебе, как о страшном сне.       Чанёль отпустил парня, делая несколько шагов назад, а после и вовсе скрываясь за поворотом. Бэкхен упал на колени, прикладывая руки к шее. Казалось, вокруг неё множество веревок, которые затягиваются все сильнее, не давая воздуха. Бэк принялся шарить по карманам в поисках баллончика, но того нигде не было. Парню хотелось стукнуть себя по голове за свою забывчивость: портфель остался в классе. Бен попытался встать, но ноги будто превратились в вату, а перед глазами все плыло. Парень упал на бок, хватаясь за горло.       — Бэкхен! — Бен закрыл глаза, проваливаясь в пустоту.

***

      — Бэкхен, ты как? Слышишь меня? — Парень медленно открыл глаза, хмурясь от яркого света ламп.       — Где я?       — В медицинском кабинете. Ты так напугал меня, идиот. У тебя приступ был? Опять? Почему ты без баллончика?       — Тише, Кенсу, прошу. Ты раздражаешь меня ещё больше, чем это жужжание ламп. Где Чанёль?       — А мне-то откуда знать? Я вышел в туалет, а ты на полу валяешься без сознания. Никого так мне было.       — Но. Бэкхен!       — Я ведь слышал его голос…       — Может тебе показалось? Там никого не было, Бэк.       — Проехали. Помоги мне встать.       — Врач сказал тебе лежать.       — Кенсу, ты можешь хоть раз не спорить со мной? Я домой хочу, помоги мне встать!       — Хорошо, чего кричать то? — Кенсу помог парню встать на ноги, придерживая его за плечи. Он взял его вещи со стула, выходя из кабинета. Они медленно дошли до его машины, которая стояла возле ворот школы. — Позвони мне, когда приедешь, хорошо?       — Хорошо, Су. — Бэкхен захлопнул дверь авто, обращая свой взгляд на Пака, который молча держал руль. Мужчина собирался уже завести мотор, но парень остановил его, сжимая ладони в кулаки. — Почему ты оставил меня там?       — О чем ты?       — Не делай вид, что не понимаешь, придурок! Почему ты меня оставил там лежать? Почему бросил?       — Не знаю, — Чанёль повернул ключ, выезжая на дорогу. Бэкхен закусил губу от досады, смотря в окно.       Чанёль лег на кровать, закрывая глаза. Слишком утомительный день для человека, который несколько лет просидел на стуле в офисе. Пак вздохнул, вспоминая обиженное лицо Бэкхена, когда они вошли в дом. Парень бросил лишь короткое «До завтра», и скрылся за дверью своей комнаты. Чанёль вдруг почувствовал себя до невозможности виноватым, но за что? Он ведь не бросил его там, прекрасно слыша, что идет его друг. Если бы Пак вовремя не успел, то этот мальчишка бы задохнулся или, что еще хуже, умер бы. Бен должен сказать ему спасибо, а не бросаться оскорблениями.       Мужчина и сам не знает, почему тогда просто оставил его лежать на полу, хотя мог бы отнести к мед. сестре. Но взгляд. Этот взгляд, который заставил его, вернутся в, то далекое прошлое и тихое «Чанель, помоги мне» выбило его из колеи. Пак впервые так сильно испугался собственных воспоминаний, но ещё больше смерти Бэка, который вот-вот был готов распрощаться с жизнью.       В дверь тихо постучались, а после в комнату тихо вошел Бэкхен, таща за собой небольшую подушку. — Чанёль, ты спишь?       — Ещё нет, — Пак поднялся на локтях, смотря на мнущегося парня, который комкал уголок своей подушки. — Ты что-то хотел?       — Можно я с тобой посижу немного?       — Неужели монстра под кроватью боишься? — усмехнулся Чанёль, но когда получил по лицу той самой подушкой, тихо рассмеялся, падая на спину.       — Никого я не боюсь, просто уснуть не могу.       — Хочешь сказать, это не из-за того, что у тебя ночник сломался? — Бэкхен открыл рот, но после лишь поджал губы, слегка кивая. — Можешь сесть.       Бэкхен собирался сесть на стул возле шкафа, но Пак лишь покачал головой, хлопая по свободному месту рядом с собой. Парень сел рядом с ним, подтягивая колени к груди и утыкаясь с них носом.       — Я ведь не кусаюсь, Бэкхен.       — Я знаю, так мне удобнее всего сидеть.       — Ясно.       — Расскажи мне что-нибудь, — резко произнес парень, поворачивая голову в сторону мужчины.       — Что, например?       — Ты ведь служил? Расскажи мне какую-нибудь историю.       — Мы знакомы всего день, а ты просишь меня уже истории о себе рассказать? Какой ты шустрый, — хохотнул Пак, ложась на спину и закрывая глаза. Парень продолжал сидеть рядом с ним, изредка поглядывая.       — Хочешь, я тебе расскажу?       — Хочу.       — Что ты хочешь знать?       — Почему ты так не хочешь, чтобы отец отправлял тебя на учебу в другую страну?       — Он это делает не ради моего образования или безопасности. Это даже не любовь.       — А что тогда?       — Я ему мешаю. У каждого есть своя болевая точка. Если на неё надавить как следует, то человек может и умереть, но тебе это известно, как бойцу. В случае отца его болевая точка — это я. Его не заботит мои желания и предпочтения, но моя жизнь для него важнее всего. Так уж сложилось, что после смерти матери, все акции их общей компании перешли ко мне, как и сама компания. По документам наследником являюсь я, но до моего совершеннолетия ей управляет отец. Она нужна ему, для политической программы, которую он создает вот уже несколько лет. Заручившись определенной поддержкой со стороны спонсоров, он обещал им хорошую жизнь, а при росте акций огромную сумму, которая окупит все его должки. Он играет не честно в этой игре, но кому, какая разница, верно? Отправив меня в другую страну, он дает сам себе гарантию того, что компания, которую он пообещал уже многим, останется цела и невредима. Цена моей жизни — никому не нужная компания, которая еле как держится на плаву.       — Получается, что он отправляет тебя на сохранение, а не на учебу?       — Именно.       — Это, конечно же, глупый вопрос, но ты говорил с ним?       — Говорил, — кивнул парень, вздыхая.       — И?       — Этот разговор потратил лишь моё время, вот и все. Ему бессмысленно что-либо доказывать, Чанёль. Слово отца всю жизнь было для меня законом, даже если я этого не хотел.       — Но ведь любой закон можно нарушить.       — Только каковы будут последствия. Это то чего я больше всего боюсь.       — Откуда у тебя астма? Я ведь изучал твое дело и мед. карточку, но там ничего не было о ней написано.       — Она не является врожденной.       — То есть?       — Это астма появилась на фоне психического срыва и депрессии.       — Он тебя бил?       — Нет, не бил. Он не любит марать руки, поэтому легко разрешал своим «псам» издеваться надо мной.       — А мать?       — Она ничего не знала. Я бы точно ей не рассказал, потому что переживал из-за её здоровья. Я даже рад в какой-то степени, что она умерла с мыслью, что у нас идеальная семья. Слава Богу, что она ничего этого не знала.       — Ты, похоже, очень сильно любил её.       — Она заменяла мне отца, друзей. Всех, кого я тогда так ненавидел. Если бы я только узнал о её болезни чуть раньше, то непременно помог бы ей. Отец ничего не сделал, чтобы облегчить её страдания, а я находился с ней каждый день, замечая любое малейшее изменение. Так проходило моего детство, но жалеть об этом нет смысла.       — Ты не один потерял в своей жизни самого дорого человека, — вздохнул Пак. Он замолчал на несколько минут, вспоминая вчерашний сон, но когда почувствовал тяжесть чужого тела, повернул голову в сторону Бэка. Тот спал, прижавшись к нему всем телом, положив голову на его плечо. Пак осторожно убрал прядь с глаз мальчишки, поглаживая того по щеке. Такая мягкая и нежная. Бэкхен сморщил во сне нос, прижимаясь ещё ближе к Чану и закидывая на него свою ногу. Пак хмыкнул, укрывая парня и закрывая глаза.

***

      Чанёль зашел в зал, разглядывая учеников, которые что-то усердно обсуждали. Пак прошел на середину зала, вставая прямо перед ними. Все как один повернулись на него, вставая ровно, словно на военном сборе.       — Сегодня у вас первый урок, который будут проводить я. Имя моё вам известно, но если кто-то забыл, могу напомнить. Меня зовут Пак Чанёль и с этого дня, я преподаю у вас уроки самообороны.       — Вам хоть раз пригодились ваши приемчики? Думаете, раз пришли с военной службы, здесь вам второе поле битвы? Никто из нас не нуждается в ваших наставлениях и уроках. — Выкрикнул кто-то из толпы. Пак хмыкнул, делая несколько шагов в сторону говорящего.       — С таким треплющемся языком как у тебя, мои уроки единственное, что может спасти тебя от людей, которые обладают терпением намного меньше, чем я. Если не хочешь, чтобы мои уроки показались для тебя пыткой, то лучше просто закрой рот и делай то, что я говорю.       — Уж простите, но рот вы мне не имеете право закрывать, а ваши слова больше похожи на угрозу. Я ведь могу и директору рассказать, — мальчишка оскалился, думая, что этим застанет мужчину врасплох, но Чанёль только схватил его за руку, ставя перед собой.       — Таким ты меня уж точно не напугаешь, сосунок. Проявление агрессии — лишь способ скрыть свой страх. Ты боишься меня, поэтому пытаешься выставить себя более крутым, показывая, что я тебе не ровня. Но ты прекрасно знаешь, что одним точным движением я могу сломать тебе шею, а ты даже моргнуть не успеешь. Я видел, как ты вчера подглядывал за моим уроком, который я проводил у параллельного класса. Так же я видел, как сегодня ты смотрел уроки самообороны в интернете в надежде, что они сделают тебя сильнее, но ты в моих глазах всего лишь трус, который боится, что его хрупкий авторитет может с позором рухнуть. И после этого ты думаешь, что я и правда тебя испугаюсь? Пошел вон отсюда. Я надеюсь, что на следующем занятии ты будешь более спокоен и сумеешь сдержать язык за зубами.       — Вы.       — Пошел вон, — Пак указал на дверь спортзала, которая через несколько секунд распахнулась, а после с громким хлопком закрылась. — У кого-то ещё есть ко мне вопросы или претензии?       — У меня есть, — Бэкхен вышел вперед, вставая напротив мужчина. Пак поднял лишь бровь вверх, но подошел к мальчишке.       — В чем проблема, Бэкхен?       — Он всего лишь высказал свое мнение, но разве вы имели права его выгонять с урока?       — Таких как он следует хотя бы раз проучить.       — Разве можно наказывать человека за то, что он высказал свою точку зрения? В нашей стране царит свобода слова или такая система государства вам не нравится?       — Бэкхен, чего ты хочешь?       — Хочу, чтобы вы вернули его на урок.       — Нет.       — Тогда уйду я.       — Нет.       — Неужели вы мне запретите? Мое мнение ведь тоже отличается от вашего. Неужели я не заслужил наказание?       — Наказание? — Пак наклонился к парню, выдыхая прямо в самые губы: — Я могу устроить тебе наказание дома, хочешь?       — Пожалуй, я откажусь. — Бэкхен отстраняется от мужчины, выходя из спортзала. Чанёль сжимает ладони в кулаки, поворачиваясь к остальным.       — Думаю, наш урок можно уже начинать. — Каждый переглянулся между собой, но спорить не стал.       Чанёль вымыл руки в раковине, поглаживая пальцем висок. Голова нещадно гудела после пяти уроков самообороны, на которых он преподавал одно и то же, выслушивая чужие жалобы, стоны, крики и истерики. Пак вытер руки, выходя из туалета. Телефон едва слышно пискнул, оповещая о сообщении. Мужчина достал мобильник, но на экране было совсем не сообщение, а уведомление. Бэкхен нажал кнопку на портфеле. Чанёль быстрым движением засунул телефон обратно и побежал в сторону класса, где сейчас у Бэка должен был быть последний урок. Он наспех открыл дверь, замечая за столом лишь Кенсу, который что-то писал на листочке.       — Кенсу! Кенсу, где Бэкхен?       — А? Домой, наверно, пошел. У нас последний урок отменили, а у меня дополнительные занятия вместе с Чонином.       — Понятно. Если увидишь его, позвони мне.       — Случилось что-то? — договорить он не успел, потому что Пак уже закрыл дверь, выбегая на улицу. Чанёль огляделся вокруг, не замечая никого знакомого. Мужчина негромко выругался и побежал в сторону домов, в дворах которых обычно ходил Бэкхен домой, если он ругался с отцом или просто хотел побыть один. Чанёль бежал, не различая дорог, четко следуя предполагаемому маршруту. Сердце слишком быстро и сильно билось в груди, отдавая шумом в ушах.       Пак завернул за угол, доставая телефон. GPS показывало, что парень совсем рядом, но двор был абсолютно пуст и тих, нарушаемый звукам кошачьего пения и скрежетом старых качелей. Мужчина сделал несколько шагов вперед, наступая на что-то твердое. Рюкзак Бэкхена. Он поднял его с земли, оглядывая со всех сторон. Он был полностью чист, кроме небольшого пятна грязи сбоку.       — Неужели он просто бросил его здесь? — Пак выдохнул, почесывая переносицу. Выходит, Бэк просто разозлился на него и решил таким образом отомстить? Называется «Понервничай Пак Чанёль». Чанёль взял портфель за ручку и пошел в сторону дома, догадываясь, что это парнишка уже спит в своей кровати, опьяненный сладкой местью.       Ёль вышел к дороге, предпочитая иметь хоть какой-нибудь свет под своими ногами. Медленными шагами он приближался к дому, когда услышал едва различимые ругательства и хриплый стон. Чанёль хотел было пройти мимо, намереваясь не вмешиваться в чужие разборки, но услышав знакомое имя, он встал на месте.       — Эй, Бэкхен, чертов ты суки сын! Я у кого спрашиваю? Где живет этот Пак Чанёль? Я ведь знаю, что вы знакомы.       — Понравился, что ли? — Бэкхен вытер кровь с разбитой губы, прижимаясь к стене. — Может тебе его номерочек дать? Я тут заметил, что все по нему с ума сходят. Но не думал, что и ты от любви голову потеряешь.       — Тупая скотина! — Незнакомец ударил Бена кулаком в челюсть, от чего голова парня ударилась затылком об стену, а глаза закатились от боли. Пак стиснул кулаки и медленно направился в их сторону. С каждым шагом желание растерзать тела этих подонков росло с бешеной скоростью, а в голове уже крутились нафантазированные картинки чужой смерти.       — Может, ты у меня спросишь, малыш? — Точный удар прямо живот заставил незнакомца упасть на землю, укрываясь от чужих нападений. Пак наклонился над мальчишкой, хватая того за волосы и оттягивая их назад. — Кажется, я говорил тебе, чтобы ты засунул свою смелость куда подальше? Впервые вижу человека, который так отчаянно требует, чтобы ему набили рожу.       Чанёль ударяет парня по лицу несколько раз, ощущая горячую кровь на своих ладонях, но не может остановиться. Одна только мысль о том, что эти сволочи, избили Бэкхена чуть ли не до смерти, приводит его в бешенство, а взглянув на избитое лицо Бена, ему хотелось причинить такую боль, что они бы просили на коленях его остановиться. Бэк хватает мужчину за руку, оттаскивая от еле живого тела одноклассника, который смотрит со злостью и враждой на них, а из глаз бегут мутные капли слез.       — Прекрати, Чанёль! Ты убить его решил, что ли?       — Но они...       — Я знаю. Пойдем домой, ладно?       Бэкхен закрыл за ними дверь своей комнаты, усаживая Пака на кровать. Вытащив из-под кровати аптечку, он принялся обрабатывать раны на руках Чанёля. Тот даже не морщился, лишь пристально разглядывал его лицо, изредка хмуря брови.       — Зачем ты вмешался? Они бы не избили меня.       — А синяки на твоем лице — это засосы, что ли? Если бы я не вмешался, они бы и дальше продолжали избивать тебя. Почему бы тебе просто не поблагодарить меня? Если бы ты не решил «отомстить» мне, то всего бы этого вообще не было! Тебе пять лет, что ли? — Пак схватил парня за плечи, слегка встряхивая его. — Почему ты ведешь себя как ребенок? Чем ты думал вообще? А если бы я не успел? Если бы решил пойти другой дорогой? Если бы я не услышал твое имя?! Что бы ты делал, Бэкхен! Ты ведешь себя как малыш из детского сада, честное слово. Пойми ты уже, что твоя безопасность для меня важнее всего.       — Прости меня, — тихо прошептал Бэкхен, опуская руки.       — Что?       — Прости меня, Чанёль. Я не знаю, что на меня нашло. Мне было так обидно видеть все их взгляды, которые буквально пожирали тебя. На каждое твое действие они чуть ли не слюной давятся. Будь у них хвосты, они бы точно им виляли как преданные собачки.       — Так ты ревнуешь, что ли? — удивился Пак.       — Не знаю. Прости меня, ладно? Такого больше не повторится, — Бэкхен собирался встать, но Пак опустился на колени рядом с ним, обнимая и притягивая как можно ближе к себе.       — Ты такой ребенок, Бэкхен. Никогда так больше не делай, иначе с следующий раз я точно кого-нибудь убью. Ты ведь даже не представляешь, как я испугался тогда. Я ведь представил, что могу тебя потерять и все. Второй раз бы я такого не выдержал.       — А что было в первый раз?       — Мой брат погиб прямо у меня на глазах. Можно было бы сказать, что моей ошибки в этом нет, но если бы я тогда не следовал лишь своему желанию поскорее убить того урода, то непременно бы мог спасти его.       — Что за урод?       — Нам дали в тот день задание. Нужно было убить одного наркодилера, который перевозил наркотики путем внедрения пакетов в тела невинных людей. Там была ловушка, но я даже не заметил её. Мне хотелось лишь поскорее убить его, ведь я пообещал своему другу, что обязательно это сделаю. Жена моего лучшего друга стала одной из тех невинных людей, которые должны были перевезти наркотики в Корею, но она умерла от передозировки: пакет внутри неё порвался. Я не видел ничего кроме той двери, за которой сидел тот подонок. Но, когда открыл её, было уже слишком поздно. Он погиб, а я так и не смог спасти его. Правда, через несколько месяцев я все же нашел этого козла, но там мне даже оружие не понадобилось. Этот идиот медленно сходил с ума, преследуемый собственной шизофренией. Я решил, что это будет для него лучшее наказание.       — Прости, Чанёль, прости. — Бен обнял мужчину в ответ, утыкаясь носом ему в шею, но тут же болезненно поморщился.       — Тебе нужно обработать лицо. Когда твой папочка увидит все эти царапины, то мне придется очень не сладко.       — Ему все равно на меня, — Бэкхен сел на край кровати, меняясь с Паком местами. Теперь была его очередь разглядывать чужое лицо сверху вниз. Мужчина смочил ватку перекисью, осторожно прикасаясь к ране на губе. Бэкхен застонал от боли, хмуря свои брови. Пак по инерции принялся дуть на ранку, не замечая, что Бен смотрит на него слишком удивленно.       Чанёль перевел взгляд на глаза Бэкхена, замирая на месте. Его горячее дыхание смешивалось с воздухом, который накалялся между ними. Бен закусил губу, кладя свою ладонь на лицо Ёля. Слишком медленно и неторопливо он наклонился к чужим губам, осторожно касаясь их в нежном поцелуе. Ему хотелось всего лишь коснуться их, ощутить теплоту и мягкость. Пак даже не вздумал отстраняться, закрывая глаза и прижимаясь чуть сильнее.

***

      Чанёль хлопает дверью автомобиля, вставая рядом с парнем, который оглядывает дом своего друга. — Бэкхен, я не смогу оставить тебя здесь одного.       — Мы ведь договаривались, Чанёль. Сегодня у тебя выходной. Отдохни от меня.       — Да я и не устал, — хмыкает Пак, замечая довольную улыбку на лице парня.       — Эй, Бэк, ты уже приехал. — Кенсу хлопает парня по плечу, улыбаясь Паку.       — Ладно, я поехал.       — Уже? Бэкхен, что ты ему сказал?       — Ничего, у него выходной сегодня.       — Ох, выходной? Тогда уж ты мне точно не откажешь в просьбе, Чанёль.       — Какой?       Пак останавливает машину недалеко от маленького дома, доставая из багажника корзины с едой. Провести свой выходной день на берегу моря в компании Бэка и его друга, не кажется ему такой плохой идей. Мужчина оставляет все вещи в прихожей, зовя Бен, который немного задремал в машине.       — Чего раньше не разбудил. Каждый раз, когда я сюда еду, то обязательно смотрю на море через окно. Ты лишил меня удовольствия.       — Прости, но ты так сладко спал, вот я и не решился тебя будить. Позвони Кенсу. Он уже скоро должен приехать.       — Ему нужно решить кое-какие дела в городе с родителями, а потом он сразу сюда.       — Хорошо.       — Тогда, может, пока на стол накроем?       — Давай. Надеюсь, ты умеешь готовить?       — Обижаешь, — хмыкнул Бен, доставая продукты.       — Тогда я пойду жарить мясо.       — Ладно, — Бэк кивнул и принялся мыть овощи. Пак взял с собой пакет с мясом, направляясь на задний двор. Дом пусть был и не большой, но очень красивый, учитывая, что сюда приезжают всего несколько раз в год. Небольшой садик, украшенный разноцветными растениями, придавал какой-то волшебности и сказочности. Аромат цветов приятно щекотал нос, успокаивая тело Пака.       — Кенсу сказал, что приедет минут через двадцать, — Бэкхен поставил несколько тарелок салата на стол в небольшой беседке.       — Хорошо, — Чанёль сел за стол, морща нос. Запах горящих углей пропитал всю его одежду, доводя чуть ли не до чахотки. Пак почесал щеку, оставляя черные разводы на лице. Бэкхен тихо рассмеялся, принимаясь стирать грязь с лица.       — Ну и кто тут еще ребенок?       — Полагаю, что ты, — улыбнулся Чанёль, сжимая чужую руку. Пак в последнюю секунду успел наклонить Бэкхена к себе, слыша свист пули, что пролетела мимо них. Пак оглянулся по сторонам, не понимая, откуда выстрелили, но когда из кустов вышло несколько мужчина, одетых во все черное, Ёль схватил парня за руку и побежал в сторону небольшого леса, который находился прямо за садом.       — Кто это? Чанёль, кто это?       — Не знаю, — Пак совсем не знал куда бежать, ведь в таком маленьком лесу уж точно не спрячешься, но у них хотя бы есть время придумать план отступления. Чанёль побежал к высоким кустам какого-то растения, приказывая, Бэку лечь на землю и не шевелится. — Слушай меня внимательно, Бэкхен. Когда я тебе скажу, ты побежишь вон в ту сторону, — мужчина указал на небольшую развилку меж деревьев. — Она выведет тебя обратно к дороге. Там ты поймаешь машину и сразу же поедешь домой, понял? Если буду поблизости какие-нибудь магазины или кафе, то лучше спрячься там, а оттуда позвони отцу, чтобы он забрал тебя, ясно? Скорее всего, их машины стоят возле дома, поэтому они легко могут поймать тебя.       — Предлагаешь мне оставить тебя?       — Я не предлагаю, Бэкхен, а приказываю. Я побегу следом за тобой, но сначала дам тебе время спрятаться.       — Чанёль.       — Я военный, Бэк, поэтому с двумя мужчинами уж точно справлюсь.       — Если ты не пойдешь за мной, то я вернусь и убью тебя, ясно?       — Вполне, — улыбнулся Пак. Бэкхен нахмурился и быстро чмокнул мужчину в губы, скрываясь за деревьями. Парень совсем не знал, куда ему бежать. Вокруг были одни и те же деревья, которые сбивали с толку. Собственное быстрое дыхание и стук сердца оглушали, а перед глазами все плыло от кипевшего в нем адреналина и страха. Бен заметил небольшой просвет впереди и побежал к нему, но запнулся о торчащий корень, падая на колени. Рука покрылась кровью, а нога больно ныла. Бэкхен попытался встать, но тут же упал обратно, корчась от боли.       — Бэкхен! Бэкхен, ты сильно ушибся? — Пак оказался слишком быстро возле него, рассматривая глубокую рану на руке. Кровь прямо на глазах принялась менять цвет, удивляя не только Бэкхена, но и Пака. Совсем недавно, когда он брился, то заметил, что кровь у него совсем не алого цвета, как раньше, а неоново-желтая. Мужчина тогда не на шутку испугался, но решил, что разберется с этим потом. Но сейчас, смотря на то, как кровь Бэка становится неоново-желтого цвета, ему хотелось кричать от испуга и злости.       — Чанёль, что это? Какого хрена она желтая? Чанёль! Ты…       — Да, — кивнул Пак, подхватывая парня на руки и идя с ним в сторону дороги. Поймав такси, Пак назвал адрес мужчине и закрыл дверь.       — Ты не поедешь со мной?       — Нет.       — Почему?       — Потому что, Бэкхен! Ты ведь все прекрасно понимаешь!       — Верно, — кивнул парень, закрывая окно авто. — Можете ехать.

***

      Бэкхен открывает багажник своей машины, доставая оттуда чемодан. Дворецкий любезно берет чужие вещи, занося их в дом. Мужчина оглядывает свой дом, замечая, что с последнего визита здесь совсем ничего не изменилось. Прошло чуть больше пяти лет, но здесь все осталось прежним, даже запах, который Бен уже забыл.       — Господин Бен, проходите в дом. На улице уже темнеет, да и дождь скоро должен начаться.       — Спасибо тебе, Сиумин.       — Это моя работа, господин Бен.       — С каких пор ты стал официально ко мне обращаться? Минсок, прекрати эти формальности.       — Ладно, Бэкхенни. Кстати, Бэк, тебя так гость ждет       — Кто? Кто его впустил?       — Дворецкий. Мужчина говорит, что твой старый друг.       — Друг? — Бен насторожился, направляясь на кухню, где его ждал тот самый «друг».       — Привет, Бэкхен, — Мужчина встал со стула, подходя к Бэку, но тот сделал шаг назад, выставляя перед собой руку. — Разве ты не соскучился по мне?       — Не очень. Знаешь, оказывается, я умею быстро забывать людей. А особенно тех, кто бросает меня.       — Я не бросал.       — Твое короткое смс «Возможно, мы встретимся в будущем» совсем не обнадежило меня. Зачем ты здесь? Прошло пять лет, Чанёль, так почему ты появился лишь сейчас?       — Разве я могу оставить своего соулмейта?       — Но тогда ты уже это сделал.       — Тогда ты был ещё слишком мал, Бэкхен. Разве мог я встречаться ребенком? Как бы на это отреагировал твой отец?       — Почему тебя до сих пор интересует его мнение? Тебя действительно волнует то, что он может подумать? Ты совсем не изменился, Чанёль.       — Возможно, — Пак кивнул, сокращая расстояние между ними и притягивая парня за талию к себе. — Но разве не именно такой я тебе нравился?       — Идиот, — выдохнул в поцелуй Бэкхен, притягивая мужчину к себе.