Интерференция пламени

       Ему было скучно. Дельных миссий не было вот уже пару месяцев и Занзас начинал сходить с ума в этой рутине. Старый пердун, не иначе как от страха за свои позиции и новой попытки переворота, почти изолировал их отряд от внешнего мира, выдавая редкие малозначимые задания, наверное, чтобы Кровавые Псы не слетели с катушек окончательно без чужой крови. Словно в насмешку даже на этих вшивых поручения не было нормальных соперников, стоящих внимания и способных потушить его разгорающуюся ярость.        Тупая Акула завел себе какую-то бабу в городе недалеко от базы и с громким «Врооой, заебало!» свалил сбрасывать напряжение, оставив своего Босса с горой бумаг и головной болью от похмелья, усилившейся благодаря крикам его Капитана, когда тому было отказано в увольнительной. Занзас обязательно заткнет Скуало рот, чтобы в следующий раз, когда у него будет похмелье не орал, заставив рыбину жрать эти поганые отчеты, что он свалил на Занзаса со своим неизменным «Врооой, чертов Босс!», но потом, когда мечник вернется, а Босс Варии окончательно рассвирепеет и ему нужен будет мальчик для битья. У приемного сына Ноно есть весь этот бесполезный мусор, пусть и занимаются бумажным хламом! Но, черт побери, с чем-то нужно работать только самому. В частности, с новым мясом для отрядов. Занзас слишком много времени потратил наводя в них порядок после Тюра, чтобы теперь брать в Варию всякое дерьмо.        Он лениво просматривал личные дела сопляков, которых недавно привозили; минимум данных: табель успеваемости, Семья, если есть и пометки патлатого мусора, кто как себя показал на отборе, на кого еще можно обратить внимание, а кого сразу в утиль. Большая часть дел летит в помойку — ему нужны лучшие, те, кто способен выжить в кровавом аду Варии и сделать ее еще сильнее, а не те, кто сдохнет на первой же миссии, завалив ее. Взгляд мужчины цепляется за что что-то знакомое, Занзас уже видел эту рожу, только перекошенную от страха, а не с маской безразличия. Девка, которая была в саду. Тощая патлатая дрянь, сумевшая сбежать от него и тем самым чуть-чуть заинтересовавшая варийца. Он собирался посмотреть записи камер наблюдения из сада, чтобы узнать, как она все-таки сбежала, но вечером банально напился, успокоения ради. На утро же и думать забыл про девку.       В тот вечер Занзас опять напился до беспамятства и отрубился в своем кабинете, где и пил в одиночку. До кровати его тащил мусор, какой именно Босс Варии не знал, да и наплевать. Отбросы для того и нужны, чтобы убирать его дерьмо. Привычка пить, если долго нет нормальных миссий появилась еще до его ледяного плена, даже до того, как он нашел дневник своего «отца». В те далекие времена, когда он не знал, на сколько сильной может быть боль, что приносят осколки разбитой мечты. И пил лишь затем, чтобы не начать убивать всех налево и направо, ведь сдерживать свое пламя и свой гнев на этот гнилой мир было трудно. Слишком трудно для юного амбициозного Занзаса, привыкшего брать свое силой. Но он старался, поэтому пил. Когда ты отключаешься, ты не убиваешь. Все просто.       А потом он нашел дневник. Конечно же «случайно». У него было много времени на осмысления своих поступков. Очень много. Шесть долбанных лет в ледяной тюрьме. Шесть лет, что у него отняли по прихоти и из страха за свои трусливые шкуры, ведь убивать его было нельзя, на тот момент он все еще был единственным, кто подходил на роль наследника. Ноно просчитался, думая, что после бунта, который он сам же и спровоцировал, и ледяной тюрьмы его «сын» станет послушным и им можно будет управлять. Из волка не сделать комнатную собачку. А свои клыки Занзас отрастил еще в детстве, пока выживал в трущобах.       Найдя дневник юный Босс Варии узнал, что он всего лишь поганая ширма, которой старый пердун прикрывается, строя свои планы и плетя интриги. Узнал, что все, во что он верил, а верил Занзас не во многое, сплошная ложь. Сладкая сказка с херовым концом, в котором его похвалят за то, что хорошо играл свою роль и отправят со сцены догнивать в канаве. Прочитав дневник «папочки» Занзас узнал, что он не более, чем дешевый камуфляж для Семьи, частью которой он на самом деле не был, а все слова, что ему говорили — поганое лицемерное вранье. А то, о чем юноша грезил и к чему стремился он не получит никогда. Во всяком случае, по задумке Ноно.       Тимотео очень нужен был сын. Наследник. А если быть совсем честными, то его временная замена. После того как родные дети Ноно встретили Деву В Сером все, до одного, он вцепился в маленького, еще многого не понимающего Занзаса, как утопающий в спасательный круг. Впрочем, он и был утопающим. Наследник — гарант стабильности, залог светлого будущего, которое всех ждет. Семья без наследника, даже такая семья, как Вонгола — медленно, но уверенно тонущий корабль.       Его, как вещь, подобрали на улице. Если быть совсем точным, то как вещь продала собственная мать. Ради денег и сытой жизни она отдала единственного сына одному из самых страшных мафиози современности. Но Занзас был не против. Фактически проживая жизнь на улицах трущоб, среди нечистот и людской грязи он видел дно этого мира. Он был на дне этого мира. И маленькому Занзасу чертовски хотелось подняться с этого дна на саму вершину.       С детства Занзас усвоил одну простую истину. Выживает сильнейший. Только сила решает, кто сегодня будет правителем этой жизни, а кто лизать подошвы его ботинок. Ботинок, к слову, у него не было. Но очень хотелось их иметь. Он впервые понял, что желаемое можно получить просто забрав при помощи силы в шесть лет. Избив Стэфано, который умудрился украсть у кого-то ботинки и забрав добычу себе. Абсолютно дурацкие, разношенные, но все-таки ботинки. Стэфано щеголял в них два дня, ходил по всему кварталу надутый, как индюк и очень собой довольный. Ему было всего восемь, но он умудрился украсть такое сокровище — есть чем гордиться. Ему не повезло наткнуться на Занзаса, который очень хотел ходить в обуви, как те люди, на хороших улицах. Он увидел возможность — он ею воспользовался. У Стэфано был сломанный нос, а у Занзаса ботинки. Через год он понял, как называть то, что он испытывает к своей жалкой жизни — ненависть. Он ненавидел трущобы, где каждый день ты не живешь, а выживаешь, где за кусок плесневелого хлеба ты борешься не на жизнь, а на смерть с такими же голодранцами, которым не повезло, как и тебе самому. Занзас ненавидел улицы, где единственный способ остаться в живых — стать сильнее, растоптав остальных, потому что слабаки — бесполезный мусор. Их не жалко. В трущобах нет возможности жалеть. Там либо ты, либо тебя.       Еще через год он впервые зажег свое пламя. В восемь лет Занзас уже научился не только зажигать пламя, но и сносно им управлять и никто во всем квартале больше не смел сказать слово против его воли. Но юному Занзасу этого было мало. Он все был на дне, но ему всегда хотелось большего. Больше еды, больше одежды, больше внимания. Больше власти и силы. Сила определяет сколько у тебя будет власти. Власть — все остальное.        Занзас не был против, когда мать притащила его в огромный особняк и показала какому-то мужику, попутно рассказывая невнятную историю о рождении сына. Мужик попросил зажечь пламя и он зажег, хмуро глядя на мужика, ожидая подвоха. А тот улыбался. Своей фальшивой улыбкой, но тогда Занзас этого еще не знал. Мать ушла, а он остался. В богатом доме, с хорошей едой и одеждой. Занзас не был против, потому что получил возможность забраться на самый верх уже не со дна, а намного выше.       Но хотя бы себе он мог признаться, что впервые узнал что такое настоящее предательство именно тогда. Когда один человек, являвшийся родной матерью продал его, а второй, прикидывающийся родным отцом купил.       За шесть лет в ледяной глыбе Босс Варии успел о многом подумать и многое переоценить. Ведь кроме собственных мыслей, роящихся в начавшем скатываться в безумие сознании, ему не было доступно ничего. Лишь сила воли и ярость удерживали Занзаса в здравом рассудке шесть бессонных, бесконечно долгих лет. Он до сих пор не знает, почему сознание не отключалось ни на минуту, не знает, почему тело, находясь в ледяной тюрьме продолжало расти соответственно возрасту, но он точно знает, что ненавидит того, кто за это ответственен — девятого Босса Вонголы. А еще Занзас знает, что пересмотрел свое отношение к хранителям. Первый год он ненавидел и презирал их. За слабость, за то, что они проиграли, за то, что не успели вовремя и не остановили старика. Второй год он искал причины, почему все так вышло. А дальше он анализировал, думал, делал выводы и понимал. Понимание — единственное хорошее, что с ним произошло за время, проведенное в изоляции. Его хранители — отбросы и мусор. Но мусор верный, пошедший с ним на штурм Вонголы и не предавший даже после поражения. Мусор, что при любой возможности приходил к его ледяному саркофагу и рассказывал последние новости, в надежде, что он услышит. Чаще всего к нему просачивался Мармон, малыша было сложнее отследить, тем более он всегда мог оставить вместо себя иллюзию. И Акула. Никто не знает, чего это стоило Второму Императору мечей, но он приходил с завидной регулярностью: раз в три месяца. Приходил и разговаривал с ним так, будто Занзас просто прилег отдохнуть, но все равно слушает своего капитана в пол-уха. Он слушал и слышал. Все эти редкие встречи были тем мостом между безумием и реальностью, что помогали держаться, подпитывали волю, распаляли ярость, давали пищу ненависти.       Все они — отбросы. Отбросы, которые сделали Варию, его Варию, такой, какой Занзас хотел ее видеть. Верные отбросы.        Верность — одно из немногих качеств, которые он ценил. И из просто мусора офицеры Варии в его глазах эволюционировали в нужный мусор. В тех, кому он мог доверять и кому не мог позволить сдохнуть просто так, ведь других таких верных отбросов он уже не найдет.        Об этом не стоит знать никому. Ни Ноно с его до конца не ясной Занзасу многоходовой аферой, ни самим офицерам — нечего расслабляться. Для всех он должен оставаться таким же, каким его и заморозили. Для всех он ничего не слышал и ничего не помнит. Для всех он просто Босс Кровавых Чудовищ, давно потерявший свою человечность.       Ближе к вечеру Занзас разобрал большую часть бумаг, которыми Скуало завалил его стол. Решив передохнуть, а, на самом деле, плюнуть на остаток и отвлечь себя чем-то от бесконечных отчетов и цифр взял заметно истончившуюся папку с личными делами будущих новобранцев и уж было собрался покинуть кабинет, как обратил внимание на фотографию, выглядывающую из-под проверенных отчетов. В утиль дело не пошло, но и в папку с кандидатами тоже. Хмыкнув, Занзас подхватил и его, и направился дать пинка своему Урагану. Ему нужна была полная информация на отобранных молокососов, а не эти скудные писульки чинуш Жермойо.       Бельфегора, на его счастье, Скайрини нашел на рабочем месте. Тот взламывал очередную базу по заказу Семьи Рауш. Вария не чуралась «левых» заказов и охотно работала с Семьями других стран. Даже если заказ был на взлом Семьи Альянса. Они — профессионалы и, если берутся за дело, то исполняют все чисто. — Мусор, — Занзас многозначительно посмотрел на усиленно клацкающего клавишами подростка, чтобы ни у кого не возникло сомнений о ком он говорит, — на них мне нужна полная информация. Даже то, о чем они сами не знали. — На стол рядом с Принцем летит папка. Занзас смотрит на личное дело в другой руке и, приняв решение, продолжает. — И выведи записи с камер наблюдения «Веселого сада» в день отбора. — Видя абсолютное игнорирование его слов Бельфегором со всей пинает стул, на котором сидит подросток. Стул падает на пол, подросток, ловко подпрыгнув возвращается в исходную точку и продолжает стучать по клавишам. — Исполнять, отброс! — У Занзаса дурное настроение и он чувствует, что еще чуть-чуть и сдерживать себя не захочет, разнеся помещение по камушку. — Ши-ши-ши — Чувствует это и Бельфегор. — Босс отвлекает Принца от интересной игры, но Принц благороден и прощает ему это. — Руки порхают по клавиатуре, а на проектор выводится изображение. — Отмотай до того, как в сад вошли. — Занзас так и не спросил у Акулы, почему тот пропустил девку в сад. Бел в тот день был на миссии и следить за территорий и школярами Скуало должен был сам. Но зато у Занзаса есть возможность посмотреть, как она прошла полосу препятствий. — Принц не знал, что кого-то пропустили в сад, Принц заинтригован. — Бельфегор стал пролистывать изображение вперед в поисках того, кто вошел в сад. Изображение останавливается и начинает идти с нормальной скоростью, когда на экране появляется девушка. Серые волосы забраны в высокий хвост, из одежды длинный пиджак, доходящий до середины бедра, под которым виднеется белая рубашка, на худых ногах ботинки на плоском ходу с высоким берцем, на манер военных. Когда девка стоит ощущение, что кроме пиджака ноги ничем не прикрыты, но при ходьбе видно шорты. Выражение морды задумчивое, будто вселенские проблемы решает. Ничего примечательного. — День удивительных открытий. Капитан слетел с катушек и пустил в сад унылую девку. — Мотай до первой ловушки — Занзас не хочет терять время на фигню, ему нужны ответы.       Пленка пробегает вперед и начинает нормальных ход, когда в эту серую летят первые стилеты. Она уворачивается. С первой же атаки, словно знает, где ее ждет ловушка. — Ши-ши-ши, Принца ждет еще одна веселая игра — «найди крысу». — Бельфегору не нравится то, что он видит на экране. Девка обходит все ловушки целой и почти невредимой. А ведь он с отрядом меньше двух недель назад менял их расположение и по новой трассе еще никто, кроме него не ходил. Но Принц — гений и легко пройдет любую полосу препятствий. Девка — не Принц, она не может так легко проходить их сад. Значит кто-то из его отряда слил информацию по «Саду». Говорят, у дураков мысли сходятся. Размышления Занзаса текли в том же направлении, что и Бельфегора. Мысль о крысе в отрядах не нравилась обоим. — Отродье, выведи все камеры на экран! — Ему нужно быть уверенным, точно знать, как девка обходила ловушки. Потому что траекторию пуль и то, куда он стрелял предсказать невозможно. Просматривая прохождение тощей соплей полосы препятствий, Занзас наконец нашел то, что искал. Удивление. На ее роже он видел удивление, когда активировалась первая из ловушек. Значит никто не сообщал девке как преодолеть маршрут и это какая-то способность, навроде пресловутой гиперинтуиции Примо. — Мне нужны полные данные на девку и сообщи остальным отбросам, что мы едем смотреть бои в Жермойо.       Занзас наконец нашел себе развлечение.