107.34 JPY

Ойкава открывает глаза. Стоп. Нет. Ойкава продирается сквозь пелену блаженного сна, чтобы узреть новый мир, сияющий в своём великоле... О боже мой. Ну не так. Ойкава резко подскакивает на кровати, никак не думая, что разряд реальности толкнёт его под рёбра: - Чёрт возьми! - он хватается за голову, как в классических плохих спектаклях. - Сколько время? Тоору шарит рукой по кровати, но не находит телефона. Нет-нет-нет, как бы вчера он ни был пьян, Ойкава просто не мог потерять свой новый самсунг, который ему подарили на день рождения. Под подушкой - только пустота и разочарование. Под второй нет даже их. Если бы Тоору снимался в ситкоме, то, вероятно, под его лицом сейчас бы мелькала ярко-жёлтая надпись: "ЗВУКИ БОЛИ". Но, конечно же, ни в каком сериале он не снимался, а сейчас из горла вырвался только предательский стон разочарования. Ойкава даже не успел перенести всю контактную книгу. Но зато успел вставить флэшку со всей музыкой, которую он собирал с тринадцати лет. Тоору перекатывается на край кровати, не зная, почему он ещё жив в мире, где нет справедливости. Ну или хотя бы милосердия? О, святые кто-то там, неужели Ойкава не заслужил проходить с новым телефоном хотя бы три дня?! Неужели он навсегда должен остаться в стране быстро садящегося аккумулятора и зависающих приложений? Руки, возведённые к потолку, и умоляющий взгляд, видимо, не лучшее решение проблем. Тоору без сил падает на мягкое белое одеяло. Стоп. У него дома нет огромной кровати. У него дома нет белых одеял. Тем более мягких. Чёрт возьми, Ойкава же вчера наклюкался до такой степени, что поехал с каким-то чуваком в отель, чтобы... Ебать! Ну, вообще, того чувака сложно назвать "чуваком". Тоору помнил, что у него была классная белая рубашка и цепочка на шее. Золотая, вроде. А ещё от него пахло дорогими духами. Такой запах только в бутиках и услышишь. А ещё у него было классное имя, которое сокращалось до милого прозвища, которое Ойкава забыл. Вообще, всё начиналось довольно невинно. Бокуто в очередной раз провально влюбился в девушку, которая работала официанткой в ночном клубе, а Куроо и Ойкава были охренеть какими хорошими друзьями. Только вот Тетсуро весь вечер провёл на танцполе, а Тоору завис у бара вместе с Котаро, выслушивая его жалобы на бессердечных бывших. Ну, вообще, Ойкава не был против, но его приятель имел дурацкую привычку влюбляться не в тех людей. Хотя кто-кто, а Тоору знает всё о неудавшихся влюблённостях. Его первые (и последние) нормальные отношения длились две недели, а потом Иссэй сказал, что влюбился в Такахиро, вообще, Ойкава, прости, мы можем остаться хорошими друзьями. И ведь они остались. Не то чтобы Тоору был тогда сильно влюблён, но его бросили! Как?! Ведь он всегда был классным, смешным, добрым, обаятельным и красивым. Нет, не просто красивым, а прекрасным! А мудак-Матсун бросил его! В итоге Ойкава, слушая рассказы Бокуто, так расстроился, что сам не заметил, как его, классного, смешного, доброго, обаятельного и прекрасного, усадил к себе на коленки какой-то незнакомый чувак. Ладно, очень крутой незнакомый не-чувак. На памяти Тоору в его жизни не было таких не-чуваков, которых он мог назвать крутыми. Ну, был Куроо. Он был крутым, но ведь чуваком, а не не-чуваком. С Тетсуро хотелось пить пиво и ковыряться в ухе, а не-чувак большим пальцем поглаживал колени в такси и называл красивым. Кстати, а где он? Ойкава снова шарит рукой по кровати. Затем подскакивает и заглядывает в ванную. Под кроватью - ничего, даже пыли. А балкона в номере нет. Наверное, не-чувак ушёл за завтраком. Если честно, то Тоору бы съел слона с горя, потому что его телефон был безвозвратно потерян где-нибудь в клубе или такси. Первый час ожидания проходит в ванной. Ойкава никогда бы не подумал, что проснётся в месте, где плитка будет выложена не дешёвой керамикой, а настоящим мрамором. Тоору даже стучит по стене для проверки. А ещё он не думал, что однажды проснётся с огромным засосом на груди. Интересно, что же они скажут, когда увидятся утром? Нужно ли им заново представляться? Уместны ли здесь шутки или попытки флирта? Им вообще будет комфортно друг с другом? На втором часу Ойкава всё же пытается найти свой новый телефон. Снова ничего. Тоору только вздыхает и натягивает на себя вчерашние рубашку и джинсы. Не обнажённым же встречать своего не-чувака. Он принесёт фрукты или что-нибудь из разряда "у нас будет на завтрак пицца, потому что мы бунтари"? Если бы Ойкава шёл покупать еду на утро, то он выбрал бы второй вариант, чтобы его не-чувак чувствовал себя максимально комфортно. Да, в следующий раз Тоору обязательно проснётся раньше. Когда наступает третий час, в номер стучится горничная и говорит, что оплата аренды заканчивается через пятнадцать минут. Ойкава ещё никогда не чувствовал себя таким дураком. Как? Его буквально поматросили и бросили? И никакой пиццы на завтрак? И им не нужно представляться? И больше ничего не будет? Собственные щёки кажутся разогретым песком. В горле - ком из копий. А он ещё считал Бокуто неудачником. Кто же тогда Тоору? Чёрт, ещё и телефон потерял. Ойкава приглаживает неровным жестом волосы. Всё хорошо. Этот не-чувак ему ничего не должен. Они просто переспали. У них не было ничего, из-за чего стоило расстраиваться. Только так обидно. И так горько? Ну и почему Тоору на пути попадаются лишь мудаки, которые либо влюбляются других, либо просто бросают в отеле после одной ночи? Ойкава смотрит на тумбочные часы. Ещё десять минут. Стоп. Он подходит ближе. Всё равно без очков Тоору, кроме больших цифр, ничего не может разглядеть. А на столешнице аккуратно и неприметно лежит пачка денег. Ойкава оглядывается. О чёрт. Его не просто поматросили и бросили. Его сняли.