Дорогие мои, любимые читатели! Я приношу свои самые искренние извинения за долгое отсутствие обновлений. Спасибо за поддержку и понимание. Не забывайте оставлять отзывы. С наилучшими пожеланиями, Ваша Elizabeth Ocviv
Человек умирает столько раз, сколько раз он теряет дорогих ему людей. © А.П.Чехов
Джеймс Поттер С самого утра в доме царила суета. Мама бегала с кухни в гостиную, туда-сюда, дабы не промахнуться с выбором столовых приборов и не сжечь фирменный жульен. Периодически она давала наставления Джеймсу и Чарлусу, но в основном занималась уборкой, приготовлением праздничного ужина и прочими важными мелочами. У Джеймса и его отца было время для разговоров. Один из них случился, когда они разбирали старые вещи в подсобке. — Пап, скажи, ты когда-нибудь понимал, что имеешь для счастья всё, но чего-то всё-таки не хватает? Мистер Поттер удивлённо приподнял брови и улыбнулся. — Конечно, понимал. Раза два, наверное. — Что ты имеешь в виду? — Джеймс упаковал очередной сломанный хроноворот и посмотрел на отца. Чарлус Поттер добродушно похлопал по плечу любопытного сына и сказал: — Мне нравится, что ты повзрослел, Джим. И маме очень нравится. Она мечтала, чтобы ты был именно таким: взрослым и понимающим. Откровенно говоря, Сириус всегда тебя в этом обставлял и пытался хоть как-то вразумить, но ты ещё тот упрямец, весь в меня! — отец и сын рассмеялись. — Уж не знаю, как такое произошло, что ты изменился так быстро, но я думаю, в этом и есть прелесть любви, сын. Ты не свернёшь на кривую дорожку, если от всей души любишь очень хорошего человека. — Ты прав, пап, — кивнул Джеймс и продолжил сортировать высоченные стопки журналов по колдомеханике. — А что насчёт моего вопроса? — В жизни мне посчастливилось лишь дважды пройти через это. Первый раз — когда я понял, что хочу жениться на твоей маме и провести с ней всю свою оставшуюся жизнь, а второй — когда мы с твоей мамой очень сильно захотели, чтобы ты появился. В итоге получил и то, и другое. Джеймс оторвался от сортировки пыльных журналов и посмотрел на отца. В глазах плясали смешинки, на губах играла заразительная отцовская улыбка. Чарлус добродушно смотрел на него, но складывалось впечатление, будто он чего-то не договаривает. Ровно в двенадцать часов из камина, изящно вписанного в массивную стену гостиной дома Поттеров, небрежной походкой вышел Сириус. Его появление сразу же привлекло внимание жильцов. — Ох, Сириус, здравствуй, дорогой, — Дорея Поттер поцеловала в щёку юного Блэка и заботливо стряхнула остатки летучего пороха с его мантии. — А где же Регулус? Бродяга коротко улыбнулся и ответил: — Он скоро будет. Благодарю вас за приглашение. Миссис Поттер стёрла проступившую слезинку и простодушно возразила: — Сириус! Ты нам как сын, а Джиму — брат. Мы говорили тебе с Чарлусом сотни раз, что ты всегда желанный гость и можешь приходить, когда захочешь! — женщина ласково потрепала Блэка по щеке. — Бог мой, Сириус, ты пришёл! — бодро проговорил Чарлус и поприветствовал Бродягу крепким рукопожатием. — Как поживаешь? — Отлично, мистер Поттер! А где Сох… — Сириус вовремя опомнился и нарочито громко кашлянул, манерно прикрыв ладонью рот, — Джим? — Обыскался, Бродяга? — послышался звонкий голос Джеймса. Он спрыгнул с перила лестницы, спускаясь на первый этаж, и подбежал к Блэку. Приезд лучшего друга — великая радость и поддержка во время знакомства с семьёй Лили. — Пошли ко мне в комнату, надо перекинуться парой слов. — И ты всерьёз думаешь, что они могут не прийти? — Сириус вальяжно развалился на кровати Джеймса, закинув ногу на ногу и скептично вздымая брови, в то время как Сохатый ходил по комнате от одного угла к другому. — Поттер, ты олень! Джеймс замер на месте, затем медленно повернулся лицом к Бродяге и довольно фыркнул: — Верно! — Джеймс подошёл к уютному бордовому креслу, стоявшему возле большого окна, и сел в него. — А что ты написал Марлин? Ты признался ей? — Да, — отрезал Блэк и перевёл взгляд с потолка на друга. — Не уверен, что она это хотя бы прочла. — Почему? — Друг мой наивный, — устало пробубнил Сириус, — насколько я уже успел понять женщин, я сумел выяснить только одно: у них вообще нет логики. Поэтому нет смысла разводить дискуссии об их поведении и мотивах этого самого поведения. Просто забей. Поначалу Джеймс решил, будто Сириус не в духе. Обычно он болтал о всякой ерунде, но не в этот день. Скорее всего, это из-за непонимания с Маккиннон, решил Сохатый. Но Блэк беззаботно улыбался, и это были не очередная насквозь пропитанная фальшью маска, а его настоящие эмоции. — Лили точно знает, что с ней. У неё и спросим, — простодушно высказался Поттер. — Сохатый, ты просто гений маскировки! — парировал Сириус. — Ты бы ещё у Марлин спросил… — Бродяга, прекрати бубнить. Голодный, что ли? — Да я гиппогрифа могу заживо съесть! Джим, Эвансы скоро приедут? — Я точно не могу сказать, но определённо сегодня, — саркастично заявил Поттер. — Поднимай свой ленивый зад, пошли, прогуляемся. — Блин, да у тебя точно шило в заднице! — выругался Блэк, но всё же встал. — Лили с тобой точно скучно не будет, особенно в постели. — Тебе лучше знать. Ты же мэтр сексуального мира, гуру любви! Завязалась простая мальчишеская болтовня обо всём и ни о чём. Предупредив мать и набросив тёплые мантии, Джеймс и Сириус вышли из особняка и, выйдя за калитку, прогулочным шагом пошли вниз по улице. Почти стемнело, горели фонари, освещая улицу желтоватым светом. Пласт снега толщиной в ладонь покрывал землю, морозный воздух сковывал кожу рук и лица, отчего приходилось прятать руки в карманах мантии, а лица — в воротниках. — А почему Регулус не может пройти через камин? — поинтересовался Джеймс, смотря себе под ноги. — Он сказал, что у него какие-то дела в поместье и что он будет ждать нас в местном пабе, — ответил Сириус, отыскивая глазами тот самый бар, о котором говорил брат. Через пару минут они уже сидели и грелись в пабе с говорящим названием «Горячая кружка». Спустя некоторое время к ним присоединился Регулус. — Привет, Джим, — младший Блэк пожал руку Сохатому и сел за столик к нему и брату. — У меня кое-какие новости. Именно поэтому я хотел, чтобы мы встретились в людном и не слишком известном месте. — Выкладывай, — Сириус обеспокоенно оглянулся по сторонам, но, не обнаружив ничего подозрительного, заметно расслабился. — Пожиратели смерти удвоили число нападений. С каждым днём жертв становится всё больше. Но самое главное — теперь они не выламывают двери и не сносят стены. — А как же они проходят в дом? Через окно, как воры? — холодно уточнил Джеймс. Раздражение в нём росло с каждым новым словом Регулуса. — Всё ещё более эпично, — ответил младший Блэк с выражением лица истинного заговорщика. Бродяга и Сохатый ещё ближе придвинулись к рассказчику. — Прислужники Тёмного Лорда пробираются через камины, нападая внезапно и имея, таким образом, преимущества. — Постой, — прервал повествование Сириус. Слегка сощурив глаза, он словно отмечал про себя что-то, что, по-видимому, было отражено на лице его брата, — а откуда вся эта информация? Повисла глубокая, звенящая тишина. Сохатый уловил ход мыслей Сириуса и тоже уставился на оторопевшего Регулуса. Судя по его реакции, он явно не ожидал такого поворота событий. Но вскоре он сумел справиться со своими эмоциями. — Вы мне не верите? Парни не отвечали. Регулус раздражённо потёр ладони и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. — Послушайте, что я вам скажу. Понятия не имею, что вы там себе напридумывали насчёт меня, да это и неважно. — Нет, важно, Рег, — отрезал Сириус и скрестил руки на груди. — Ладно, — негодующе бросил брат. Его мнимое самообладание испарилось. — Пока вы развлекались, я занимался делом. Камины в особняке дяди благодаря мне надёжно защищены от нежелательных проникновений. Я был у родителей, если интересно… — не замечая обеспокоенного взгляда Сохатого, он выжидающе посмотрел на Бродягу, но тот лишь фыркнул. — Проверял, живы ли они вообще. Мать плоха, отец проводит с ней всё своё время. Когда я уходил, то услышал, как к отцу через камин явился какой-то мужчина. Из их разговора я понял, что он Пожиратель и что отец давал наводки на дом старого знакомого, ставшего предателем крови, — парни встрепенулись и забыли обо всех своих эмоциях, внимая рассказу. — Отец сказал, что в дом пройти они не смогут, на что тот возразил, мол, теперь у них новая «концепция». Отец — молодец, поинтересовался, в чём же она заключается, а Пожиратель имел неосторожность проболтаться, что теперь они будут проходить через камины. — Ладно, Рег, забудь, — отозвался Сириус и похлопал брата по плечу. Регулус довольно улыбнулся. — По-моему, мы засиделись, — как бы невзначай бросил Джеймс, посмотрев на наручные часы. — Скоро приедет Лили. Джеймс и Сириус играли в волшебные шахматы в гостиной, Чарлус и Дорея обеспокоенно выспрашивали у Регулуса подробности его жизни, которыми он делился куда охотнее, чем старший брат, когда раздался звонок в дверь. «Они здесь», — пронеслось в голове Джеймса. Он встал из-за журнального столика и спросил у Бродяги: — Как я выгляжу? Сириус окинул друга оценивающим взглядом. Другой бы тут содрогнулся — настолько циничным и скептичным был этот взгляд. Но Сохатого это никак не задевало. — Отлично, старина, — друзья с улыбкой переглянулись. — Расслабься, Сохатый, она и так твоя, чего переживаешь? — Я так и представляю себе её старшую сестру. Лили говорит, она нереальная брюзга. — Да ладно, Эванс?! — удивлённо воскликнул Бродяга. — Она самая, — парировал Джим, озорно улыбнувшись и приподняв брови. — Ну, если уж Святая Эванс так о своей сестре говорит, то я ей реально сочувствую, — высказался удивлённый Сириус. Дорея Поттер окликнула отставших Сириуса и Джеймса, и спустя минуту особняк Поттеров распахнул свои гостеприимные двери перед семьёй Эванс. Первым делом в глаза бросалась Лили. Она была прекрасна: мягкие волосы волнами ниспадали на плечи, бежевый пуховик скрывал синие облегающие джинсы и серебристую тунику. Джеймс про себя отметил, что Лили стала более уверенно краситься, демонстрируя всем свою красоту, и ему это нравилось. Она робко улыбнулась парню и в спешке стала представлять радостных, но слегка смущённых родителей. — Пожалуйста, познакомьтесь: Джоанна и Марк Эванс… Мы просим у вас прощения за то, что Петунья не смогла приехать, она очень занята… Семья Поттеров и представители семейства Блэк тут же назвали себя. Прибывшие гости быстро освободились от верхней одежды и обуви и прошли в гостиную, где стоял довольно большой тёмно-бордовый стол, покрытый алой скатертью с золотым обрамлением и уставленный различными лакомствами от миссис Поттер и миниатюрными вазами с цветами. Помещение было ярко освещено, но не настолько, чтобы слепить глаза. Тюль гармонировал по цвету с камином, скатертью и обивкой деревянных резных стульев, стоявших вокруг стола. Мама отлично потрудилась, подумал Джеймс, не отрывая взгляда от восхищённой девушки, оглядывающейся в просторной гостиной. Она повернулась к нему и с улыбкой сказала: — Джеймс, а ты не говорил, что у тебя такой просторный, большой и красивый дом. На лице Поттера мгновенная вырисовалась улыбка мартовского кота. — Ну, я не знаю… — замешкался парень и взъерошил волосы на голове, на что Лили лишь весело фыркнула. — О, Цветочек, рад видеть, — раздался из-за спины голос лучшего друга. Сириус грациозной походкой приблизился к Эванс и поцеловал ей руку, отчего девушка засмущалась. — И тебе привет, Сириус. Я тоже рада тебя видеть. О, Регулус, здравствуй, — Лили заметила брата Бродяги и помахала ему рукой. Тем временем миссис Поттер пригласила всех к столу. Разговоры бурно перешли из официальной беседы в разговор давно знающих друг друга людей. Родители Джеймса и Лили перешли на ты, Сохатый заметно расслабился, да и девушка перестала быть зажатой и стеснительной. Посидев за столом ровно двадцать пять минут, Джеймс под благовидным предлогом показать дом увёл её из гостиной. Вскоре они оказались в комнате Джеймса. Он прикрыл дверь, наблюдая, как удивлённая Лили рассматривает небольшой шкаф с книгами. — Так, значит, ты читать любишь? — спросила она. — Вот чего бы о тебе не подумала… — Ну, не то чтобы люблю, но читаю, — признался Сохатый, взлохматив волосы, и самодовольно добавил: — Знаешь, а мне даже льстит, что я лучше, чем ты думаешь. Девушка, обескураженная такой дерзостью, только потрясла головой с немой усмешкой. — Ты заядлый гриффиндорец, — констатировала Лили, обводя взглядом комнату. — У тебя даже в комнате фигурируют только два цвета: красный и жёлтый. По-моему, это уже диагноз и тебя нужно спасать. — Да? — с притворным удивлением произнес Джеймс. — Да, — подтвердила Эванс, чуть склонив голову набок и одёрнув тунику. — Я даже знаю, как меня можно спасти, — хитро прищурившись, с улыбкой сказал парень. Он подошёл к девушке, посерьёзнев, обнял за талию, а она обняла его за шею. Они несколько мгновений смотрели друг другу в глаза и молчали. В глазах Лили Джеймс прочёл печаль. — Лил, пожалуйста, милая, не грусти, — прошептал он, взяв её голову в ладони и нежно поглаживая большими пальцами щёки. — Джим, я… — она судорожно вздохнула, и её лицо стало ещё печальнее. — Мне очень понравились твои родители, они и вправду чудесные. И вечер великолепный. Но я читала газету, Джим... — Какую газету? — не на шутку встревожился Поттер. — Утреннюю магловскую. В разделе «Криминальная хроника» написали о зверском убийстве детей… Ты представляешь? Детей! Уложили целый школьный автобус! — глаза Эванс заслезились. — Ты думаешь, что это Пожиратели? — вкрадчиво спросил Джеймс. Девушка осторожно кивнула. — Маглы ищут какие-то отравляющие газы, но очевидно же, что это… — она осеклась, не договорив фразу. Таким словам не место в жизни порядочных волшебников, и все это понимали. — Там были фото? — с ужасом прошептал Сохатый. Его лицо побелело. — Да, — снова кивнула староста. — Я их видела. — Мерлин, Лили, зачем ты их смотрела?! — в сердцах воскликнул Джеймс, прижав девушку к себе ещё сильнее. — Тебе не нужно это видеть, это не для слабых. Лили встрепенулась и слегка отстранилась. — По-твоему, я слабая? — Нет, ты очень сильная, — заверил её Джим и снова прижал её к себе. — Просто я не хочу, чтобы все эти беды усложняли твою и без того непростую жизнь. — Но война повсюду! Она и так уже изменила нас, не отрицай это. А после этого случая с несчастными детишками, я боюсь создавать семью и рожать детей, чтобы однажды вернуться с работы и застать их мёртвыми… или вообще не застать… Она тяжело сглотнула и положила голову на широкое плечо парня. — Лили, а ты помнишь, что я тебе говорил? — Ты много чего говорил. Ты очень любишь говорить. Они слабо усмехнулись. Джеймс нежно поцеловал Лили в лоб. — Я говорил тебе и скажу ещё: я тебя никогда не оставлю. Со мной ты можешь не бояться. Запомни это раз и навсегда. — Спасибо, Джеймс. — Я люблю тебя, моя дорогая и вечно волнующаяся Лили. Девушка счастливо улыбнулась и зарделась. — Я тоже тебя люблю, мой храбрый балбес. На десерт миссис Поттер приготовила черничный пирог и домашнее мороженое. Пока все находились за столом, можно было понаблюдать за ними, подумал Джеймс. И начал он свои наблюдения с мистера и миссис Эванс. На Джоан, как она просила себя называть, было строгое прямое кремовое платье. Лили была очень похожа на неё: тёмно-рыжие волосы, форма губ и носа, улыбка, рост, стройная комплекция. Некоторые их жесты были и вовсе одинаковы. Но также Лили была похожа и на отца. Зелёные, миндалевидные глаза, форма лица. Он был выше своей супруги, строен, складно сложен и также официально одет, а его светлые волосы были коротко подстрижены. Судя по тому, что Джим видел, он посчитал их гармоничной и крепкой парой. Но дальнейшие мысли парня были прерваны. Никто не заметил, как в гостиной появился чей-то Патронус в виде феникса. Он всплеснул крыльями и сел прямо на обеденный стол, говоря до жути знакомым мужским голосом: — Чарлус, ты срочно нам нужен. Людей не хватает, прихвати кого-нибудь из своих. Нападение на маглов, та самая больница, где мы были пару дней назад. Птица растворилась, будто бы её и не было и она не сообщала такие ужасные вещи. Чарлус Поттер решительно поднялся и вышел из-за стола. Лицо Дореи было мрачнее тучи. Мистер и миссис Эванс молча смотрели на мрачную миссис Поттер, выражая своё сожаление и поддержку. Лили было явно не по себе, но она набралась смелости и подошла к матери Джеймса, затем села рядом и сжала её руку. Немолодая женщина с пониманием и благодарностью посмотрела на девушку и сжала её руку в ответ. Мистер Поттер вернулся в гостиную в форменной одежде аврора и, окинув взглядом присутствующих, сказал спокойно и непреклонно: — Джим и Сириус, вы идёте со мной. Через секунду гостиная наполнилась возгласами протеста, однако Бродяга и Сохатый не возражали, а наоборот, едва сдерживали ликование. Это же их первое задание! — Чарлус, они же дети, они ещё не готовы! — воскликнула опешившая миссис Поттер, подойдя к мужу. — Да ты посмотри на этих мужчин, разве же это дети? Ты просто не знаешь, на что они способны! Всё будет хорошо, не волнуйся ты так, — взбодрил её Чарлус. Дорея со слезами обняла его и поцеловала в щёку, затем подошла к Сириусу и Джеймсу и сделала то же самое. — Вы уж там аккуратнее, — тихо добавила она, вытирая мокрые щёки платком, любезно предоставленным Лили. — Не переживай, мам, — улыбнулся ей сын. — Я присмотрю за ними, — подмигнул ей Сириус. Дорея напоследок обняла их ещё раз. — Я тоже пойду! Все мигом обернулись на Лили. Она была бледна, но в глазах читалась стальная решимость. Девушка стояла в двух шагах от парня. — Ты никуда не пойдёшь! — отрезал Джеймс, обретая суровый вид. — Пойду! — воспротивилась Эванс. — Я не буду здесь сидеть и сходить с ума от неизвестности и ожидания! — Лили, ты останешься здесь с родителями, мамой и Регом, понятно? — Джеймс был рассержен как никогда. Девушка всхлипнула. — Я просто хочу помочь и быть рядом… — тихо призналась она. — Лили, мне будет гораздо легче, если ты останешься здесь в целости и сохранности, — гораздо мягче ответил Джеймс. — Дождись меня, ладно? — Я не уйду и не усну, пока ты не вернёшься, — шёпотом заверила парня Лили. Совершенно не стесняясь присутствующих, Джеймс быстро преодолел расстояние, разделявшее их, и впился в губы Лили. Это был страстный поцелуй отчаяния, в которые он вложил все свои страхи и переживания. Джеймс отстранился, крепко обнял Лили, попрощался со всеми и покинул с Сириусом гостиную, где после случившегося никто не мог найти себе места.