Больше всего на свете

Алине всегда нравилось, как катается Женя. Так, словно фигурное катание - это всё, что есть в её жизни. Будто весь мир в одночасье отвернулся от неё, а она своим катанием пытается заполучить его внимание. И у неё это получается. Он купает её в аплодисментах, зрительской симпатии и любви. Но Евгении этого мало. Она хочет ещё больше внимания, ещё больше оваций, ещё больше преданных фанатов. Её катание - безупречно. Её образ - икона фигурного катания. И Алина думает о том, что быть в её тени - не так уж и плохо. Загитовой нравится, когда Медведева обнимает её. Иногда при встрече, всегда - прощаясь. Алине нравились её объятия. И Алина до ужаса боялась их. Она часто думала о том, что в один миг её собственные руки просто не разожмутся, не отпустят то, что стало уже настолько дорогим. Она боится, что Евгения просто-напросто оттолкнёт её, а мысль об этом приводила девушку в ужас. Алина не понимает, что так сильно привлекает в Евгении. В её возрасте - самое время дружить с мальчиками, выкладывать фотографии в социальные сети, гулять почти до самой ночи, пока телефон не начнёт разрываться от маминых звонков. Но всё это она предпочла тренировкам. И, может быть, совсем немного, Жене. Потому что ей нравится, когда Евгения объясняет новые элементы. Иногда Женя упоминает о том, что хочет попробовать себя в парном катании. И у Загитовой неприятно колет между рёбер. Парное - затягивает. Так пошутил однажды её знакомый. И Алина боится, что Женю оно тоже затянет. Загитовой нравится, когда в свободное время Женя просит покататься с ней. В шутку придумывает небольшую программу, после чего берёт за руки, ведёт на лёд и улыбается. Улыбается так, что Алине хочется растечься в лужицу. - Сейчас будет поддержка. - говорит Женя, посчитав, что сейчас, прямо посередине проката, она как никогда кстати. - Что? - ошарашено выдыхает девушка. - Ты не поднимешь меня! Ей до дрожи в коленках нравится то, как чужие руки ложатся на её талию. У неё внутри всё взрывается и сладкая истома разливается по всему телу - начинается где-то внизу живота и, с каждой секундой, поднимается все выше и выше, не пропуская ни одну клеточку, ни одного сантиметра. Она чувствует, как Медведева с лёгкостью поднимает её. Алина, кажется, перестаёт дышать. - Женя, мы... Договорить она не успевает. Не успевает даже испугаться. Только чувствует, как летит вниз и что-то мягкое смягчает падение. Она приподнимает голову и понимает, что лежит на Медведевой. Грудь той вздымается от тяжёлого дыхания, а губы - непозволительно близко. Алина чувствует, как щёки предательски покрываются румянцем. Она вскакивает на ноги и пытается прогнать мысль о том, что в следующий раз точно не сдержится. Алине нравится наблюдать за Женей, которая из стороны в сторону ходит по комнате в одной из гостиниц Пхёнчхана. Загитова знает, что та волнуется. Так сильно, что кончики её пальцев постоянно дрожат. Алине хочется взять её руки в свои, может быть, сказать что-нибудь нужное, что-то, что могло бы успокоить её подругу. Но вместо этого она лишь поджимает губы и утыкается в телефон. Она вновь думает о том, что ей до чёртиков нравится то, как катается Евгения. Наблюдая за ней, она ловит себя на мысли, что хочет, чтобы она взяла эту чёртову золотую медаль. И даже на секунду расстраивается, когда Медведевой дают меньший балл. Ей кажется, что что-то определённо случится. И поэтому ей совсем не нравится, когда Женя плачет. - Жень, - тихое, будто боится спугнуть. - Женя! Медведева вздрагивает. Поворачивается к Загитовой, и истерика накатывает новой волной. - Жень, ну ты чего? Алина в два шага пересекает комнату и обнимает подругу. Та вырывается, скулит от досады и просит уйти. Но Алина всё равно сжимает её в объятиях - тех самых, которых боялась и о которых мечтала перед сном. Женя утыкается лбом в её плечо, рыдания рвутся из груди нескончаемым потоком, дрожащими пальцами она сжимает ткань чужой одежды. Загитова нежно гладит её по волосам, вдыхает пряный аромат духов и много думает. Думает о том, что это, наверное, в порядке вещей: вот так вот стоять посреди комнаты и утешать ту, чей свет всегда оставлял её в тени. Думает, должно ли внутри всё так жечь и выворачиваться наизнанку, когда, вроде бы, нужно радоваться? - Уходи. - шепчет Евгения, всхлипывая. - Уходи же, ну! Она упирается руками в её плечи, отпихивая от себя. Алина всё ещё не понимает, почему она так болезненно воспринимает второе место, это же, ну, хорошо! - Ну почему ты просто не можешь оставить меня одну?! - кричит Медведева, смотря ей прямо в глаза. В её глазах - боль от поражения, злость и... страх. Она боится, что та и впрямь уйдёт. Алина вдруг думает о том, что ей всегда нравились Женины глаза. Она кладёт руку на её щёку, отчего Женя замирает. Что-то необъяснимое толкает Алину вперёд, и она с радостью поддаётся этому зову, поднимаясь на носочках и касаясь её губ своими. Она чувствует, как девушка от неожиданности издаёт тихий стон. И каково же её удивление, когда Медведева подаётся вперёд, прижимаясь к ней. Целовать Евгению - что-то невообразимое. Тысячи неведанных ощущений накрывают Загитову, пуская по телу электрический разряд и толпы мурашек. Мысль о том, что это чертовски неправильно - лишь распаляет Алину, заставляет распустить чужие собранные волосы и запустить в них пальцы, притягивая ещё ближе. Алина целуется замечательно. Евгения сразу же признает этот факт, но отчего-то внутри все кричит о неправильности их положения. И Женя прислушивается к своему внутреннему голосу: вжимает Загитову в стену, с жадностью проникая языком в её рот. И всё, что остаётся Алине - капитулировать. Потому что Загитовой до безумия нравится, когда Женя целует её. То, что всегда находилось под запретом, нещадно клеймило её рот, в немой попытке доказать своё превосходство. Запретный плод сладок. - вертится у неё в голове. И Алина готова каждый раз подтверждать это, если этим плодом будет Евгения Медведева.

***

- После объявления результатов, какой-то состоялся разговор с Алиной? - спрашивает очередной репортёр, поднося микрофон к её лицу. - Я не буду пересказывать наш диалог, потому что это слишком интимно, - смеётся Медведева, нервно потирая запястье левой руки. - Интимный разговор, для двоих людей, понимаете? Евгения поворачивает голову в сторону так же дающей интервью Загитовой и улыбается, искренне, от всего сердца. И у Алины дыхание застревает где-то между рёбер. Потому что больше всего на свете Алине нравится, когда Женя улыбается.