О подготовке к бою

Костер разгорался медленно, но с каждой минутой в пещере становилось теплее. Аранея уже сняла шарф; по опыту прошлых вечеров Промпто знал, что дальше последуют плащ и куртка, и старался не пялиться слишком уж откровенно на ее голую шею. — Ты как? — рассеянно спросила она, открывая кинжалом консервную банку. Этот вопрос стал уже ритуальным, предваряющим каждую их ночевку, но Промпто опять не нашел, что ответить. Как не нашел вчера и позавчера. Как он может быть? Как человек, узнавший, что он — кукла. Игрушка. Нечто искусственное, противоестественное, вышедшее из пробирки. Промпто знал, что им пора уходить, что он должен догнать Ноктиса и помочь ему или хотя бы объясниться, но не мог — пока не закончит все дела тут, пока не разберется со своим «отцом». Отец… Слово, при котором раньше всегда вспоминался его приемный папа, теперь оказалось навсегда испорченным, и с этим тоже следовало разобраться. Аранея и не ждала ответа. Прямая и не особенно склонная к сантиментам, она как-то интуитивно чувствовала, когда его стоит потормошить, а когда лучше не лезть. Этим она все больше и больше привлекала Промпто, он начал задумываться о том, что хочет считать ее настоящим другом, но… — Жарковато становится, — пробормотала она, снимая куртку, и взгляд Промпто немедленно опустился к ложбинке между грудей в вырезе кожаного топа. Аранея могла бы быть чудесным другом, если бы не была такой соблазнительной женщиной. Промпто не был девственником, кое-какой опыт у него имелся, но меньший, чем ему хотелось бы, и любая привлекательная девушка волновала его необычайно. Только перестав грезить о Синди, он встретил Ирис, а убедив себя, что подкат к Ирис может плохо закончиться, познакомился с Аранеей — и пропал. Она казалась ему идеалом. Ее грудь, тонкая талия, бедра, длинные, обтянутые кожаными штанами ноги — все это пробуждало в нем самые грязные фантазии. Не то чтобы эти фантазии полностью заслоняли для него ситуацию, в которой он сейчас оказался — правда о себе и мечты об Аранее словно были разведены по разным каналам информации в его мозгу. Раньше Промпто и не подозревал, что способен так сильно волноваться и одновременно думать о девушках, но Промпто-человек и Промпто-мужчина, похоже, действительно органично уживались вместе в его голове. Аранея протянула ему банку — крышка выглядела так, будто ее копьем вскрывали, но тушенка внутри, кажется, не пострадала. Села рядом, подбросив еще веток в костер. — Я думаю, завтра уже пора идти в лабораторию, — задумчиво сказала она, грызя сухарь. — Во-первых, заканчиваются консервы, а мы не ваш этот, как его, повар, короче, чтобы из мяса монстров что-то удобоваримое на костре приготовить. Во-вторых, нет смысла дальше тянуть, сегодняшняя группа магитехов была последней в округе, мы сделали все, что могли, чтобы лишить их возможных подкреплений. Я думаю, тебе пора встретиться с ним лицом к лицу. От этой мысли пропал аппетит, но Промпто заставил себя жевать дальше: завтра ему понадобятся силы. Аранея сгрызла свой сухарь, и теперь шевелила палкой костер и о чем-то размышляла. — Знаешь, я думаю, тебе кое-что еще не помешало бы, — сказала она наконец. — Но сначала доешь. Промпто не стал удивляться: мысли Аранеи, особенно в том, что касалось тактики, иногда бродили весьма причудливыми путями. Наверняка какую-то особенную подготовку к завтрашнему нападению имеет в виду, или — сердце екнуло — может, она придумала способ свести штрих-код с его руки, не отрубая всю кисть? Он доел, но Аранея посвятила его в свою идею далеко не сразу. Она так и продолжала сидеть с палкой в руках, нахмурившись. И только когда он почти уверился, что она забыла, бросила на него взгляд и отрывисто велела: — Раздевайся. Вот теперь Промпто удивился. Сказано было так властно, что пальцы сами потянулись к застежке куртки, но на полпути он опомнился. — Зачем? Аранея усмехнулась, отложила свою палку, а затем, подойдя вплотную, взялась за застежку сама. Она была так близко, что кружилась голова, и Промпто на миг показалось, что костер шпарит намного жарче, чем раньше. Ее прикосновения заставляли вздрагивать, и в то же время ему не хотелось, чтобы она прекращала. — Затем, — спокойно говорила Аранея, освобождая его сначала от куртки, а потом от майки, — что если ты будешь во время боя драться, а не пялиться на мои сиськи, бой станет значительно легче для нас обоих. Спермотоксикоз — зло, Промпто, он лишает ясности мысли. Как только до него дошло, о чем она говорит, он вывернулся из ее рук, отступил на шаг и, споткнувшись о камень, свалился на пол пещеры. — Неженка, — фыркнула Аранея, глядя на него сверху вниз. — Брось, я же тебя не насилую. Не думай, что я не заметила твоего стояка прошлой ночью. Промпто мучительно покраснел. Да, прошлой ночью и правда неловко вышло. Под утро костер погас, стало холодно, и они с Аранеей перебрались вплотную друг к другу, чтобы сохранить тепло. И он нормально спал до тех самых пор, пока Аранея во сне не водрузила на него ногу. Свою прекрасную, длинную, стройную, мускулистую ногу, так и манившую погладить по бедру. Больше Промпто спать не смог. Аранея, проснувшись вскоре, ногу убрала, хотя, по его мнению, могла бы и оставить — все равно это ничего бы уже не изменило. — Я просто… не привык так быстро. — А у нас тут война, между прочим, — хмыкнула она и потянулась к завязкам собственного топа. — Нет времени на долгие ухаживания. Ну, если ты так настаиваешь, могу записать это на твой счет: сводишь меня в ресторан, когда вернемся в цивилизацию. Топ упал на пол; глаза Промпто тут же прикипели к бледно-розовым соскам, задорно торчащим… от холода? Наверняка от холода, не может же быть такого, что она так быстро возбудилась. Но ведь в пещере теперь было жарко, как в сауне… Ничуть не смущаясь своей наготы, Аранея присела рядом с ним и взялась за штаны с твердым намерением стянуть и их тоже. Промпто опять вывернулся. — Подожди, я сам. Он не привык, чтобы его раздевали женщины, особенно женщины с такой восхитительной грудью, да еще и тело реагировало на близость Аранеи весьма недвусмысленно. «Это единственный твой шанс, дурень», — внутренний голос прозвучал почему-то как голос Гладио, и Промпто вздохнул, покоряясь неизбежному. Он снял сначала ботинки, потом штаны с трусами, и остался перед ней голый и почему-то чувствующий себя жалким. Ни одна из его немногочисленных девушек раньше не заставляла его ощущать себя распоследним девственником, даже самая первая, а Аранея заставила. Ее красота, ее опытность, то, как она прижала его к себе, поцеловала. В этом поцелуе мало было от любви, уж в этом-то Промпто разбирался, но было много властного подавления. Раньше, мечтая об Аранее, Промпто видел себя ловеласом, чье обаяние сражает даже такую опытную и опасную женщину, но сейчас осознал правду: это не он ее сразит, а она его. И выебет тоже она его. Впрочем, разве от перестановки слагаемых что-то меняется? — Какой ты тощий, — пробормотала она, проводя ладонями по его бокам. — Тебя ваш повар что, совсем не кормит? Промпто хотел ответить, объяснить ей, что для него нет лучше комплимента, чем «какой ты тощий», но не успел: Аранея опустилась на собственный валяющийся на земле плащ и потянула его за собой, а стоило ему сесть рядом, принялась быстро целовать: шею, ключицы, соски, живот, и каждое прикосновение ее губ отдавалось жаром в паху. Когда эти губы оказались на его члене, прямо на головке, Промпто не смог сдержаться и тихо застонал, чем вызвал ее смех. — Я только начала, — и, подтверждая свои слова, взяла его член в рот. Он поместился полностью, а ведь у Промпто был совсем немаленький, он видел своих друзей голышом, пусть и без эрекции, и больше оказался только у Гладио. Но для Аранеи, это, похоже, никаких проблем не доставило: ее губы касались коротких светлых волосков в паху, а потом она начала двигаться, то заглатывая до конца, то выпуская изо рта, облизывая языком головку и лаская рукой его яйца. Никогда раньше Промпто не испытывал таких ощущений: голова шла кругом, а по всему телу разливалось томительное напряжение. Но Аранее этого, как оказалось, было мало. Выпустив его член изо рта, она облизала пальцы — и миг спустя эти ее пальцы коснулись его ануса. Промпто инстинктивно сжался, что вызвало у нее только смех. — Расслабься, что ты зажимаешься, как неопытная девственница. Я же не полуметровый дилдак в тебя пихаю. «Я и есть девственник в этом смысле», — подумал Промпто, но все, что она делала с ним до того, ему нравилось, и это прибавило ему смелости. Он постарался расслабиться и ощутил, как ее палец оказывается внутри, ощупывает стенки, нажимает в каком-то чувствительном месте, вызывая прилив возбуждения, затем начинает двигаться — внутрь-наружу, в едином ритме с членом в ее рту. Промпто запрокинул голову, не в силах сдержать стон: ощущения были странные, скорее непривычные, чем приятные, но безумно возбуждающие, и, когда Аранея вынула палец, испытал даже некоторое разочарование. — Жаль, красавчик, я все-таки не взяла с собой любимую игрушку: не ожидала, что мне тут вообще встретится, кого трахнуть. Но ничего, обойдемся. Она отошла — Промпто был слишком возбужден, чтобы рассмотреть, зачем. Но быстро вернулась и в два движения стянула его запястья собственным шарфом. Он не удивился: понял уже, что у Аранеи специфические вкусы на секс, а в следующую секунду ощутил, как в него проникает что-то новое, что-то больше, чем пальцы, шероховатое — даже, пожалуй, ребристое — и холодное. Больно не было, Промпто трясло от возбуждения, но сейчас, со связанными руками, он ничего не мог сделать, чтобы приблизить разрядку — только отдаться в руки Аранеи, сейчас откровенно трахающие его этим предметом. Это было стыдно, и он знал, что никогда не расскажет об этом друзьям, но с каждым ее движением удовольствие только усиливалось. Она засмеялась, наблюдая за ним: — Всегда забавно смотреть, как девственники реагируют на мои игрушки. Еще ни один не ушел недовольным. Она перестала загонять непонятную штуку ему в задницу, но не вынула. Приподнялась, расстегнула пояс, сняла штаны вместе с трусами и уселась на него верхом. Промпто словно раздвоился: его член оказался в ее влагалище, горячем и влажном, а у него самого в заднице все еще находился неопознанный предмет, и мозг просто не мог понять, он трахает или его. Но для Аранеи, похоже, ответ был однозначен: она сжала его бока коленями так, что там должны были остаться синяки, и стала подниматься и опускаться. Она сама не стонала: только дышала чуть чаще обычного, словно в бою, а вот Промпто не сдерживался. А потом удовольствие достигло пика, высочайшей точки, перед глазами потемнело, а все тело свело конвульсивной судорогой. Аранея встала. Спокойно взяла из своей сумки полотенце, принялась вытирать им сперму с бедер. Потом, словно вспомнив, вернулась к нему, развязала руки и наконец извлекла из него кинжал в ножнах — только теперь Промпто рассмотрел, что все это время его трахали рукоятью, и еще раз пообещал себе, что никогда никому об этом не расскажет. Хотя сам факт секса с Аранеей парни без сомнений оценили бы. — Это… — начал Промпто, не зная, что сказать, но уверенный, что сказать что-то надо. Аранея закатила глаза. — Давай без предложений встречаться, ладно? Не люблю. Можем повторить как-нибудь, но без обязательств. И после того, как завтра ты натянешь своего папашу не хуже, чем я сегодня натянула тебя. «Надеюсь, не буквально», — подумал Промпто и придвинулся к костру. Аранея улыбнулась и заботливо накинула ему на голые плечи свой плащ.