Возможность

Белый цвет был повсюду. Где-то там, под огромным снежным одеялом, прятались маленькие росточки подснежников, морозников или крокусов. Кашин не особо разбирался в разновидностях цветов и растений, ибо в недалеком школьном прошлом на всех уроках биологии в открытую спал на задней парте, а если такой возможности не было, то просто играл в телефон, чтобы хоть как-то "провести время с пользой". И итого к двадцати одному году во всей его памяти сохранился всего один такой урок, на котором весьма маразматичная женщина решила поделиться с десятиклассниками историей о своей первой влюбленности. К сожалению, до сих пор не удавалось расстаться с этой причиной ночных кошмаров. Вдали непокорно возвышались громадные деревья, судя по своему росту, пережившие самого Пушкина. Серебристые крупинки спускались с небес, оседая на них. Смотря в сторону этих великанов, рыжеволосый невольно подумал о том, как сильно и сама природа ждет весны, но тут же взмахнул головой, отводя эти мысли. И вправду, слишком много сопливых моментов за одну мысль. Но сил отвести взгляд не было мочи. Петербург — город, в котором снег являлся такой же редкостью, как трезвые дни в жизни Данила. Увидев метель, было сложно оторваться и не насладиться этой красотой. И пускай, находясь здесь, парень не переставал ворчать как старый дед, но где-то в глубине души атмосфера этого места манила. Небо, неровно раскрашенное в серый цвет с примесями бледно-голубого, практически сливалось с землей, и линия горизонта невольно терялась из поля зрения. Холодный морозный ветер дул в лицо, заставляя морщиться и материться. И всё-таки, а скоро ли весна? В эту минуту казалось, что февраль никогда не закончится. «Когда идет снег, я особенно счастлив» — эта фраза невзначай всплыла в его памяти. В один из далеких январских вечеров ребята как обычно проводили время в баре, где, перебрав со спиртным, решили пофилософствовать. Собственно, именно тогда русая решила вспомнить творчество какого-то писателя-современника. Кашин мало что понял, но чудесным образом сейчас в его голове воспроизвелась эта цитата. За какие-то пару дней эта сахарная пудра уже успела замести всё настолько, что воспоминания о летних деньках с жарой под двадцать пять выглядели как детская выдумка. Даня стоял на нетронутой человеком части снега, стараясь не промочить свою привычную для любого времени года обувь — убитые жизнью темно-синие вансы. Однако, эта миссия оказалась провальной. А Лиза ходила туда-сюда, усердно оставляя свой небольшой след на каждом кусочке покрытой снегом земли. Детская радость отражалась в этой чересчур взрослой душе, что была скрыта от чужого взора. Мешковатая одежда словно защищала Лизу не только от холода, а от всего мира. Из рукавов теплейшей черной куртки торчали маленькие ручки, покрывшиеся розоватым оттенком в цвет ее щек. Запутавшиеся русые волосы прятались под мягкой розовой шапкой с небольшим помпоном и надписью "Мне неприятно". Белые зимние кроссы всеми силами пытались помочь хозяйке не замочить ноги, но она уперто устраивала обуви всё более сложные испытания. Девушка час от часу пошмыгивала носом, но не за какие деньги не хотела покидать эту местность. Что поделаешь, приходилось терпеть. — Ля, что ты делаешь? Прозвучал осипший голос, точно как у алкаша из соседнего подъезда, который любил вечерами распевать романсы. Даня уже как два дня ходил простуженный, но ни в какую не хотел признаваться в этом. Парень нахмурился из-за попадающих в глаза снежинок, одарив девушку презрительным взглядом. Однако рыжему чертовски нравилась любая ее затея. Периодически появлялась надобность стряхивать снег со своей светло-рыжей челки. Крупинки неприятно покалывали лицо и, можно было сказать, превратили волосы в мокрую тряпку. Он бы надел капюшон, если бы не ссора перед самым выходом, которая началась из-за элементарного беспокойства девушки, а закончилась посыланием друг друга на три буквы и, в конечном итоге, примирительным поцелуем. Но тем не менее, как вы смогли заметить, парень просто не мог не показать характер. «Назло кондуктору куплю билет и пойду пешком» — мама нередко говорила это маленькой Лизе, когда та вела себя примерно так, как сейчас этот двух-метровый шкаф. Собственно, прикрываясь тем же аргументом "Ну я же уже не ребенок!", Кашин решил не до конца застегнуть свою куртку, из воротника которой выглядывали белые шнурочки любимой толстовки. Большая кисть, на которой красовалась всё та же татуха, крепко сжимала жестяную банку пива. По ее стенкам переливалась ледяная жидкость, что уже не доставляла особой радости хозяину, но он продолжал отхлебывать, чтобы хоть как-то абстрагироваться от внешних раздражителей. Пальцы невольно начинали неметь, покрываясь бардовой краской, поэтому руки приходилось менять. В левом кармане рыжий в очередной раз нащупывал пачку начатых сиг, которую он так и не успел за сегодня выкурить из-за нежелания выслушивать в свой адрес упреки от Лайззки из-за запаха. (На самом деле девушка просто не хотела с ним целоваться из-за привкуса, поэтому приходилось чем-то жертвовать.) Парень кашлянул и тут же плюнул куда-то в сторону. Видимо, сегодня дома кого-то точно придется лечить. — Я..? — неуверенно протянула девушка и, еще потоптавшись на месте, сформулировала ответ. — Просто хожу по снегу, пытаюсь сделать какой-нибудь рисунок. Ну или просто забавляюсь тем, как он хрустит, ведь... Русая не успела договорить, как парень в своей привычной манере перебил её. Её зелёные глаза в этот момент сверкали ярче, чем когда-либо еще. Сегодня Даниссимо всю дорогу пытался строить из себя всего такого взрослого, что Лиза едва сдерживала смех. — Это всё бессмысленно настолько же, насколько, мать его, наше присутствие здесь. Еще свирепее отрезал рыжий, прекрасно понимая, что никакие слова не испортят настроение этой вечно-радостной девочке. На его ранее холодном лице застыла раздраженность. Самочувствие ухудшалось то ли от присутствия несладкого сахара, сыпавшегося свыше, то ли из-за нежелания девушки его понимать. Помимо этой поляны или парка, впрочем название не играло для него никакой роли, в какой еще части города сейчас мог бы находиться Данил? На вписке у Руслана, которую тот планировал еще за неделю; у Серёжи, который купил новую часть любимой игры и звал порубиться сегодня в приставку? Но парень отказался и соврал, ибо такая погода и вправду была не каждый день, да и русая так сильно хотела погулять по этому чертовому снегу. И что вообще девушка в нем нашла? — Бессмысленно? Повторила Лиза, словно его слова вернулись эхом, и тут же громко рассмеялась так, что кровь из ушей вот-вот полилась бы у самого терпеливого человека на планете. Сколько раз в порыве гнева Кашин повторял, что ненавидит когда Лиза так смеется, но с каждым разом он влюблялся в этот звук всё больше. — Бессмысленно? Бессмысленно, Дань? — русая опечалено махнула рукой в его сторону. — Зачем тебе смысл? Ты разве еще не понял, что в этой жизни и так нет смысла? Но есть возможности, из которых мы и строим наш смысл жизни. Когда у человека появляется возможность, какая она б не была, он не должен стоять на месте, а должен воспользоваться ею. Ты сейчас стоишь на месте, а я оставляю следы — так и в жизни, Даня. Ее милые щечки неестественно покраснели, что не было похоже на простой румянец из-за холода. Неужели та самая Лиззка, которая могла обыграть его по количеству матерных слов в своем лексиконе и выпитым за раз бутылкам пивчунского, только что выдала настолько разумную мысль, к которой Кувшин вряд-ли пришел бы? А ведь действительно, Лиза и никогда не была такой простой, какой казалась при первом знакомстве. Именно в тот момент Даня задумался над тем, что эта на вид простая девчонка понимает в жизни гораздо больше, чем он. — Ты права! Вырвалось у парня, и уголки его алых губ впервые за этот день растянулись в улыбке. Кашин кинул куда ни попадя жестянку и бросился за девушкой вдогонку оставлять свои следы. "Хватит с меня стоять на месте, настоялся уже за двадцать один год." — Пронеслось в его голове.