Всё уже позади

…Сознание возвращается постепенно, с шумом дождя и громовыми раскатами за окном. С непривычной тяжестью где-то слева. С едва слышными шагами возле кровати. С неприятным нытьём в области груди, ближе к правому боку… Она пытается пошевелиться, стонет, и шаги тотчас прекращаются. Она открывает глаза и различает в полумраке комнаты стоящего над ней широкоплечего человека, который держит в руках белое покрывало. — Басти! а я смотрю, ты или не ты? — Белла? — Что стряслось-то, а? Где я? — Тише, — Рабастан прикладывает палец к губам, указывая взглядом куда-то вниз. — Руди спит. И действительно: его старший брат склонился рядом, положа голову на кровать и дыша во сне ровно и глубоко. Непослушные русые пряди небрежно обрамляют красивое лицо. У Беллатрисы невольно сжимается сердце, когда она видит тёмные круги под глазами мужа — следы далеко не первой бессонной ночи. Снова глядя на деверя, она повторяет свой вопрос: — Так что со мной было-то? — Ты не помнишь? — удивляется тот. Смутные картины мелькают в голове: авроры… битва… сильный удар в грудь… боль, вспышкой пронзающая всё тело… — Это что ж получается? Меня что, ранили, да? Рабастан кивает, и даже при таком скудном освещении видно, что у него дрожат губы. — Ты не приходила в себя очень долго. Рана загноилась, и… в общем, несколько дней ты лежала в лихорадке. — А Руди… — Он ухаживал за тобой. Постоянно был возле твоей постели. Ночами не спал, всё ждал, когда же ты очнёшься. Я боялся, чтобы сам он не помер от усталости, да видно, натура сильная. Он верил, что тебе станет лучше, — мужчина слабо улыбается, и вдруг Беллатрисе становится понятно: верил один. — И очень обрадуется, узнав, что не ошибся. Она протягивает руку и осторожно касается волос Рудольфуса, мягко проводя по ним узкой жилистой ладонью. Тот бормочет что-то, но не просыпается. Лестрейндж укрывает брата покрывалом, которое держал до этого. Когда он наклоняется, невестка замечает у него под глазами те же тёмные следы бессонницы. — А ты? — тихо спрашивает она. — Ты что это, тоже?.. — Я не мог его оставить, — хриплым шёпотом отвечает Рабастан. — И тебя… — внезапно он опускается рядом и берёт руку больной в свои огрубелые пальцы. — Белла, я… я так боялся… ведь я думал, что ты… — Ш-ш-ш, — Беллатриса, слегка приподнимаясь, притягивает его к себе за затылок и целует в лоб, а затем касается его своим. — Теперь всё будет хорошо. Пожиратель Смерти кивает, прикрывает глаза и облегчает грудь глубоким вздохом. Около минуты оба молчат. Потом он, не удержавшись, зевает. — Что это ты квёлый какой-то? — удивляется женщина, отстраняясь. — Отдыхать тебе надо, а ты всё здесь сидишь! — она откидывает голову на подушку и ворчит как бы про себя: — Иди вон к себе и Руди захвати: нечего ему тут валяться! Я вам покажу, как из-за меня ночами не спать, обалдуи вы этакие… Рабастан понимающе усмехается. — Больше не будем, — успокаивает он и встаёт. — Спокойной ночи. Улыбка не сходит с его усталого лица. Всё самое страшное уже позади…