***
Чону всегда ненавидел большие перемены. Даже когда ему удавалось чем-то себя занять, время шло чертовски медленно. Его одноклассники успевали за целую перемену сходить в столовую, поссориться друг с другом, а потом помириться, а потом снова сходить в столовую. Но сегодня все было иначе. Практически никто из класса не выходил. Ученики кучковались в разных углах кабинета и Чону клянется, они точно обсуждали что-то связанное с ним. Это было ясно по их частым взглядам, брошенным в его сторону. В этом всем не участвовал только Джэхён, который сидел, уткнувшись в свой телефон. И кажется, он ничего вокруг не замечал. Но замечал Чону. Джэхён выглядел чересчур напряженным, не таким активным, каким был еще пару дней назад. Будто из привычного всем энергичного капитана баскетбольной команды он превратился в невзрачного ученика. Чону решает, что обязан ему как-то помочь. Перешептывания становились все громче, видимо одноклассники окончательно забили на его присутствие в кабинете и решили особо не заморачиваться на хоть каких-то рамках приличия. И все бы ничего, но Чону точно уверен, что сейчас услышал свое имя. Ситуация начинает его напрягать, потому что после того, как кто-то упомянул его имя в разговоре, наступила коротковременная тишина. А потом обсуждение продолжилось. Они точно говорили о нем, и говорили что-то нехорошее. — Если вам так хочется обсудить человека, делайте это, когда его нет рядом. А сейчас либо съебитесь отсюда, либо заткнитесь, — когда Джэхён произносит все это злым и грубым голосом, все замолкают. Чону безумно ему благодарен. Перешептывания прекратились и часть людей действительно вышла из класса. Видимо решили продолжить обсуждение Кима в коридоре. — Это как-то связано с Лукасом? — слышит Чону вопрос от Джэхёна, который все так же не отрывал взгляд от экрана. Чону крупно вздрагивает от этого вопроса. Тон Джэхёна был довольно мягким, не способным кого-то напугать, но у Кима сердце в пятки уходит от мысли, что Чон обо всем знает, не просто так же он это спросил? А если даже Джэхён знает о чувствах Чону к Юкхэю, то всем остальным давно это известно. Вот только что Ким сделал не так, почему младший рассказал всем об этом? — Я не знаю. Обреченный вздох в затихшем кабинете звучит слишком громко - как раскат грома. Чон раздраженно откладывает телефон в сторону, смотря перед собой. Чону чувствует исходящую от него грусть, вызванную горечью разочарования. Джэхён в последнее время приходит в школу в хорошем настроении, но как только берет в руки свой телефон, становится каким-то печальным. Киму тоже не лучше. Он всегда с трудом переносил сплетни о себе, но никто никогда не обсуждал его, находясь с ним в одном помещении. Возможно, одноклассники знают о его влюбленности в Юкхэя, возможно, Джэхён знает, но откуда. - Не обращай на них внимания, - будто прочитав его мысли, говорит Джэхён, - Они без сплетней жить не могут, ты же знаешь. Джэхён прав. Людям нужны слухи, чтобы хоть как-то разнообразить свою скучную жизнь, но в душе все равно неприятно жжет обида. Вот только на кого?***
— Я не смогу сегодня прийти к тебе, — говорит после уроков старшему Лукас, — мама сегодня в ночную смену выходит, я не могу оставить брата одного. Ким задумывается. Он никогда не думал о семье Юкхэя. Чону не знал, что у него есть младший брат, не знал, что его мама часто работает по ночам, не знал, что его отец работает в другом городе на довольно приличной работе. Семье денег хватает. Всего этого Чону не знал, и ему становится даже немного стыдно, из-за того, что он никогда этим и не интересовался. Оказывается, у Лукаса самая обычная семья, без тех стереотипов, которые им навязывают. - Если хочешь, я к тебе приду, - робко, предлагает Чону. Ему не столь важно это занятие, просто хочется побыть немного с Лукасом, а другой возможности у него нет. Лукас, немного подумав, кивает. Почему бы и нет? Ему не нужно будет выходить из дома и оставлять брата одного дома, что мама категорически запретила делать. - Хорошо. Время то же самое, идет? Младший прекрасно знает, что шесть часов вечера - это слишком позднее для Чону время. Когда он будет идти к Юкхэю, на улице уже начнет темнеть, а через три часа вообще будет ночь. Чону боится темноты. Он старается ходить там, где улицы освещаются фонарями и где не ходят сомнительные личности. Юкхэй знает это, но все равно предлагает старшему такое позднее время. Ему просто хочется услышать, как Чону ему откажет. Хоть раз. — Идёт, — слабо говорит Ким. Лукас разочарован, Чону готов сделать для него все. — Тогда я напишу тебе адрес. Хён, ты такой глупый...***
На тренировке Джэхён всем был недоволен. То ему не нравилось, как парни делают передачу, то он был недоволен бегом Лукаса. — Курить надо меньше, Юкхэй, тогда и бегать быстрее будешь, — с недовольством сделал замечание капитан, когда увидел, что Лукас замедлил бег. — Слушай, гениальная мысль! Как же я сам до этого не додумался? — язвит младший, устало плюхнувшись на лавочку, — Мы въёбываем уже третий час без перерыва, а ты все так же всем недоволен. Чон окидывает взглядом спортзал. Вместо баскетболистов прямо на полу сидели полуживые замученные люди, с которых ручьями лился пот. Зрелище воистину жалкое. Глядя на раскинувшихся прямо на пыльном холодном полу парней, создавалось впечатление, что их здесь не тренировали, а палками пиздили. Ничего другого на ум не приходило. Даже физрук, почувствовав напряжение Джэхёна, ретировался в более безопасное место. — По тебе видно, что твоя голова сейчас забита совсем другим. Ты два раза пас чуть не принял лицом. В чем дело? Дело в том, что я, суровый мужик, волнуюсь за Чону, которому придётся идти ко мне по темноте. Я идиот, да? — Ни в чем. Я просто устал. Джэхён вздыхает. Он Лукаса знает уже давно и прекрасно отличает правду от лжи. По нему видно, что эти три часа были для него изнуряющими, но что-то Юкхэй все-таки недоговаривает. Чон не привык сильно вдаваться в чужие проблемы, если младший не хочет рассказывать, то он и допытывать его не будет. — Ладно, на сегодня хватит. Лежащие на полу тела издают стоны радости. У них появляется внезапный прилив сил, благодаря которому они слишком бодро подрываются с пола и убегают в раздевалку. Будто не они сейчас умирающие лежали на полу. Джэхён встаёт с лавочки и с боевым кличем "Ах вы суки!" бросает в самого ближнего к нему парня бутылку с водой. — Устали значит?! Пиздаболы! — в этот момент Юкхэй понимает, что с Джэхёном все в порядке. Он не такой жизнерадостный, каким все время казался, он чувствительный, ранимый, вспыльчивый, временами слабый - обычный человек, не такой, каким Лукас заставлял себя его видеть. По Джэхёну видно, что он вершит над собой собственную революцию, чтобы стать сильнее, достойнее. Юкхэй раньше этого в старшем не замечал. Он вообще многое не замечал в своём окружении, а сейчас открывает для себя что-то новое, что координально меняет его мировоззрение. Встретившись со злым взглядом Чона, Лукас съёживается. — Я не пиздабол, я правда устал. Джэхён сжимает губы в тонкую бледную полоску, чтобы не высказать лишнего. Ему не хочется признавать, что он слишком резко отреагировал на такую ерунду, потому решает закончить разговор. — Иди отдыхать, Юкхэй, — и через силу выдавливает такую утомленную улыбку, что у младшего все внутренности скручивает в тугой и болезненный узел. Боже, верни мне способность - не чувствовать это.***
Сказать, что Юкхэй живёт в неспокойном районе - промолчать вовсе. Уже второй человек задевает его плечом, и второй раз Чону слышит отборный мат. Небольшой переулок освещался всего одним разбитым фонарем, который то угасал, то снова зажигался. И выглядело это очень устрашающе. Ким не может даже представить себе, что Юкхэй с самого детства живёт здесь, в этом опасном районе. За спиной слышится чей-то тяжёлый кашель, и Чону крупно вздрагивает. Буквально в метре от него идут два человека. Из-за плохо падающего света разглядеть лица невозможно. "Отлично" — думает Чону, — "Если меня не убьют, я не смогу даже рассказать полиции, как они выглядели" Парень немного ускоряет шаг в надежде увеличить между ними расстояние, но к его страху, неизвестные люди следуют его примеру и начинают идти быстрее. "О Боже, пусть нам будет просто по пути" — думает Чону. Сердце сбилось с привычного ритма и теперь бьётся в бешенном темпе. Он ведь всего лишь школьник, у которого физическая подготовка так себе. Он даже никогда ни с кем не дрался. Чону учили решать проблемы словами, а не насилием. А зря, уроки самообороны ему не помешали бы. Дрожащими руками он выуживает мобильник и нажимает на вызов номер, который у него стоит у него самым первым в списке контактов. Гудки едва слышны из-за угла сердца, Ким отчаянно пытается взять себя в руки и не паниковать раньше времени. Получается плохо. Гудок, ещё один и наконец такое желанное Алло? — Юкхэй, — Чону пытается говорить тише, чтобы те люди его не услышали, но голос предательски срывается и получается какой-то хрип, — Юкхэй, мне страшно! Лукас, на том конце провода несколько секунд молчит, втыкая в происходящее, а потом, видимо до него доходят слова старшего. — Что случилось? — голос у него становится взволнованным, предчувствие его не подвело, у Чону, кажется, проблемы. — За мной идут два человека в капюшонах. Я не могу в темноте разглядеть их лица. Мне страшно, Лу. Ким произносит такое милое "Лу" и у Юкхэя внутри что-то трескается. Наверное, это его каменная стена безразличия дала трещину. Вон вскакивает со стула, на ходу натягивая куртку, и не сказав ничего брату, выбегает из квартиры. — Где ты? — нетерпеливо прикрикивает Лукас в трубку, надеясь, что Чону ещё не отключился. — Я в переулке, — дрожащим голосом говорит старший. Лукас быстро сворачивает в сторону названного места и так и бежит, прижав телефон к уху. — Твою мать, чего ты вообще пошёл в этот переулок? Ты же знаешь, что вечером там опасно! — шипит младший. Чону упускает тот момент, когда два человека в капюшонах подходят к нему очень близко, идя по противоположным от него сторонам. Ким заикается, язык его больше не слушается, только холодок гуляет по спине. Его буквально стискивают с обеих сторон, не давая возможности убежать. Юкхэй что-то говорит, но Чону не может разобрать, что именно. В голове становится пусто от подступившего страха. — Кому звонишь, детка? — Кима передергивает от такого приторного обращения и от противного голоса этого человека. — Алло, Чону? Ты меня слушаешь? — доносится из трубки взволнованный голос Юкхэя, а старший и ответить ничего не может, как будто голос пропал. — Ты немой, что-ли?! — второй грубо его толкает, выхватывая из руки телефон. Дар речи наконец возвращается к школьнику. Жаль, что так поздно, потому что тот мужчина (Чону уверен, что он намного старше него), завершает вызов и хватает его за локоть, толкая к стене. — Что вам нужно? — Чону не узнает свой голос, он звучит жалко и тихо. Игнорируя вопрос, мужчина всем телом жмется к школьнику, обдавая его лицо перегаром, и гадко ухмыляется. Его рука с локтя перемещается на талию, сжимая её так, что на тех местах точно появятся синяки. Киму больно, обидно и противно. Он начинает кричать и вырываться, что сильно разозлило этого человека. Щека горит от удара ладонью, а на глазах моментально появляются слезы. — Не будешь дергаться - не будет больно. Ну же, детка, это не сложно, — протягивает второй. Чону делает попытку ударить его, но его мучители реагируют быстрее. Первый перехватывает его руку и заламывает её за спину, резко разворачивая парня лицом к стене и вжимая его в холодную поверхность. Ким сдирает кожу на щеке о жесткую стену, но сделать ничего не может. Он один, а их двое. И оба сильнее. — Уберите руки, — слезы неконтролируемым градом сказываются по израненой щеке. Чону чувствует что-то твёрдое, упирающееся в его ягодицы и хочет кричать от чувства собственного бессилия, но нельзя кричать. Только больнее будет. Его грубо тянут на себя, задирая толстовку почти до груди. По оголенной части тела проходит мерзкий холод. Чужие прикосновения отвратительные и грубые. Чону бьёт мужчину ногой, все ещё пытаясь освободиться. Мужчина шипит от боли и наносит школьнику удар под ребра, который напрочь вышибает весь воздух из лёгких. Что случилось потом, Чону почти не помнит. Помнит только чей-то до боли знакомый голос, стоны боли этих двоих людей и сильные тёплые руки, которые поправляли на нем одежду и поднимали его полубессознательное тело с холодной земли. Это были те руки, которым Чону всегда хотел довериться. Боль на мгновение ушла, и как будто тело стало совсем лёгким. — Спасибо, что пришёл, — шепчет Чону и слабо улыбается прежде чем окончательно отключиться.