Учитесь хорошо, дети, и не провоцируйте нас с отцом посылать вам громовещатели

— О, чёрт, только не это. Отчаянный шёпот Джеймса заставил Лили поднять глаза на брата. — В чём дело? — спросила она, пережёвывая овсянку. За гриффиндорским столом ещё минуту назад стоял шум, но как только белоснежная семейная сова Хедвиг кинула перед Джеймсом громовещатель, всё стало затихать, словно желая как можно чётче услышать, какая на этот раз выходка Джеймса Сириуса Поттер-Малфоя вывела его отцов из равновесия. Джеймс вздохнул, сжимая пальцами алый конверт: он всего месяц как пятикурсник, а это уже третье послание от пап. Кажется, не ровен час, когда они оба просто придут в школу и заберут его. Наверное, устраивать поединок в кабинете декана с Руфусом Маклаггеном было не лучшей идеей. Джеймс поднял ошалевшие от страха глаза на слизеринский стол, где с обеспокоенными лицами сидели его братья — Альбус и Скорпиус. Лили перестала жевать и с подозрением некоторое время смотрела на письмо, после чего тихо вскрикнула и схватилась за рукав мантии брата. — К-как думаешь, кто именно прислал громовещатель? — Написано, что от обоих, — прошелестел Джеймс. Его папа — Великий Герой Магической Британии и самый грозный аврор Великобритании, — был очень-очень строгим, но его отец в моменты ярости становится намного более жутким и строгим к своим детям, чем его муж. Хотя Джеймс и знал, что отец очень любит его: он всегда заботился о своих детях и любил их баловать время от времени, его гнева он боялся больше всего. Дрожащими пальцами Джеймс открыл конверт и зажмурился, когда на весь Большой зал прогремел яростный, не сдерживаемый в своём негодовании голос отца: — ДЖЕЙМС СИРИУС ПОТТЕР-МАЛФОЙ! Я ЧУТЬ СКВОЗЬ ПОЛ МЭНОРА НЕ ПРОВАЛИЛСЯ, КОГДА ПОЛУЧИЛ ПИСЬМО ОТ ДИРЕКТОРА! КАК ТЫ ОБЪЯСНИШЬ МНЕ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, ДУЭЛЬ В КАБИНЕТЕ ДЕКАНА ГРИФФИНДОРА С РЕЙВЕНКЛОВЦЕМ! Джеймс этого не видел, но всё внимание его сокурсников — и учеников других факультетов — приковалось к нему и письму, говорящем злым голосом Драко Малфоя. — Я ГЛУБОКО В ТЕБЕ РАЗОЧАРОВАН! ТО, ЧТО Я НЕ ЗАБРАЛ ТЕБЯ ИЗ ШКОЛЫ В ПЕРВЫЙ ЖЕ ДЕНЬ ПОСЛЕ ТОЙ ВЫХОДКИ С ЧЕСОТОЧНЫМ ЗАКЛЯТИЕМ В СОЧЕТАНИИ С ЗАКЛИНАНИЕМ ОБЛЫСЕНИЯ, КОТОРОЕ ТЫ ОТРАБОТАЛ НА СМОТРИТЕЛЕ ФИЛЧЕ, НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО Я НАМЕРЕН ЩАДИТЬ ТЕБЯ И В ДАЛЬНЕЙШЕМ! Джеймс вжал голову в плечи при упоминании своей первой выходки: он знал, что папа ещё припомнит ему это. — А ЭТА ИСТОРИЯ С ТРАНСФИГУРИРОВАННЫМ В ГИГАНТСКУЮ ЛОШАДЬ ДИВАНОМ В СЛИЗЕРИНСКОЙ ГОСТИНОЙ? Я ЧУТЬ НЕ УМЕР ОТ ПОЗОРА, КОГДА ПРОЧЁЛ ВЫГОВОР ПРОФЕССОРА СЛИЗНОРТА! КАК ТЕБЕ ВООБЩЕ ХВАТИЛО УМА: ТАМ ВЕДЬ БЫЛИ ТВОИ МЛАДШИЕ БРАТЬЯ! Джеймс уже было хотел протестующе крикнуть: вообще-то, с помощью этих братьев он и трансфигурировал диван в деревянного коня по типу Троянского, о котором они в тот день узнали на Маггловеденьи и решили разыграть остальных учеников (словом, досталось не только факультету змей). Они поместили внутрь коней фейверки, которые должны вырваться, когда все ученики будут в своих башнях, но, кажется, папа, который являлся бывшим слизеринцем, любил делать на этом факте особенный акцент. Бога ради… Ведь никто не пострадал! — ТЫ О НАС ПОДУМАЛ? Я ПОСТАРЕЛ НА ДЕСЯТЬ ЛЕТ ЗА ЭТОТ МЕСЯЦ! НАВЕРНОЕ, ЭТО МОЁ НАКАЗАНИЕ ЗА ВСЕ МОИ ОШИБКИ В ПРОШЛОМ! А ЕСЛИ БЫ ТЫ ЕГО ПОКАЛЕЧИЛ? И, ЧТО ХУЖЕ, СЛОВИЛ БЫ КАКОЕ-ТО НЕПОНЯТНОЕ ПРОКЛЯТИЕ НА ДУЭЛИ И ПОСТРАДАЛ? РАЗВЕ Я НЕ ГОВОРИЛ ТЕБЕ, ЧТО ДИЛЕТАНТЫ МОГУТ БЫТЬ НАМНОГО ОПАСНЕЕ УМЕЛЫХ ВОЛШЕБНИКОВ, ТАК КАК ОНИ МОГУТ ПРИЧИНИТЬ ТЕБЕ ВРЕД, ДАЖЕ НЕ ЖЕЛАЯ ЭТОГО! Джеймс подавил в себе самодовольную ухмылку при упоминании способностей его противника. Он не был слабым волшебником, но был глупцом и задирой, который застрял в своих предрассудках и посмел разинуть свой грязный рот на его братьев и младшую сестру — первых за то, что те просто были слизерницами, а девочку за то, что та была самой молодой в команде отбивалой, притом в разы лучше его самого. Ну, теперь, когда его язык распух до размеров жабы профессора Лонгботтома, он едва ли сможет снова сказать какую-нибудь гадость в сторону его семьи. — ЧЕСТНОЕ СЛОВО, ТЫ ТАКОЙ ЖЕ БЕЗРАССУДНЫЙ И ГЛУПЫЙ, КАК ТВОЙ ОТЕЦ В МОЛОДОСТИ! И НЕ СМЕЙ СЕЙЧАС УЛЫБАТЬСЯ! Действительно промелькнувшая на лице Джеймса улыбка погасла сразу после слов отца. — ТУТ АБСОЛЮТНО НЕЧЕМ ГОРДИТЬСЯ! ТЫ ДУМАЕШЬ, ОН БУДЕТ В ВОСТОРГЕ, КОГДА УСЛЫШИТ? ЭТО УЖЕ ТРЕТЬЯ ВЫХОДКА ЗА ОДИН МЕСЯЦ! БЛИЗНЕЦЫ УИЗЛИ БУДУТ ПРОСТО СЧАСТЛИВЫ ОТ ЭТОЙ НОВОСТИ, И ТЫ ЗНАЕШЬ, КАКУЮ БОЛЬ МНЕ ДОСТАВЛЯЕТ ЭТА МЫСЛЬ! ВОТ, ПОГОДИ, КАК ТОЛЬКО ТВОЙ ОТЕЦ УЗНАЕТ ОБ ЭТОМ, ВЕРНУВШИСЬ ИЗ АВРОРАТА, МОЁ НЕБОЛЬШОЕ СООБЩЕНИЕ ПОКАЖЕТСЯ ТЕБЕ ЛЁГКИМ ВЕТЕРКОМ ПЕРЕД НАСТОЯЩЕЙ БУРЕЙ! НО НЕ БЕСПОКОЙСЯ, ОН ОБЯЗАТЕЛЬНО ОСТАВИТ ТЕБЕ ПАРУ ЛЕСТНЫХ СЛОВ В ЭТОМ ГРОМОВЕЩАТЕЛЕ КАСАТЕЛЬНО ТВОЕГО ПОВЕДЕНИЯ, СЫН МОЙ! На долгую, наполненную звенящей тишиной, секунду Джеймс выдохнул. На самом деле его папа хоть и является сильным аврором, но он… не настолько строг к невинным выходкам Джеймса. Но, кажется, в этот раз сын явно его недооценил, так как по окончании секунды, за которую Джеймс додумал эту мысль, раздался холодный голос папы: — ДЖЕЙМС СИРИУС ПОТТЕР-МАЛФОЙ! Я НАДЕЮСЬ, ТЫ ОСОЗНАЁШЬ, ЧТО ЗА ЛЮБОЕ СВОЁ ДЕЙСТВИЕ НУЖНО ОТВЕЧАТЬ? ЕСЛИ НЕТ, ТО, ВИДИМО, ЭТО НАША С ОТЦОМ ВИНА, РАЗ МЫ НЕ НАУЧИЛИ ТЕБЯ ЭТОМУ! — ГОВОРИ ЗА СЕБЯ, ПОТТЕР, ОН ЯВНО ВЕСЬ В ТЕБЯ. — НЕ ВМЕШИВАЙСЯ, ДРАКО! И ТЫ ТОЖЕ ПОТТЕР! ДЖЕЙМС, Я БЫ НЕ БЫЛ ТАК ЗОЛ, ЕСЛИ БЫ ЭТО БЫЛА СЛУЧАЙНОСТЬ, НО ЭТО УЖЕ ТРЕТЬЕ ПИСЬМО ДИРЕКТОРА МАКГОНАГАЛЛ ЗА ЭТОТ ЧЁРТОВ МЕСЯЦ! КАК ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ЭТО ОБЪЯСНИТЬ? Я РАССЧИТЫВАЮ ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНО ПОГОВОРИТЬ С ТОБОЙ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ! И БУДЬ УВЕРЕН, НА ЭТОТ РАЗ ТЫ ТАК ПРОСТО НЕ ОТДЕЛАЕШЬСЯ! ТЫ БУДЕШЬ СЕРЬЁЗНО НАКАЗАН, И ТЕБЕ ЛУЧШЕ ХОРОШЕНЬКО ПОДУМАТЬ О ТОМ, КАК ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ОБЪЯСНИТЬ МНЕ И ДУЭЛЬ, И ПРЕДЫДУЩИЕ СЛУЧАИ, СЛУЧИВШИЕСЯ ЗА ПЕРВЫЙ МЕСЯЦ УЧЁБЫ! Вновь повисла секундная тишина, после чего бледный до ужаса Джеймс услышал голос уже другого его папы: — МЫ ПРИДЁМ В ШКОЛУ НА ВЫХОДНЫХ! О ХОГСМИДЕ МОЖЕШЬ ЗАБЫТЬ ДО КОНЦА ГОДА! ТЫ НАКАЗАН! Тут письмо резко повернулось к Лили, и голос отца, хоть и оставался громким, в нём не осталось ни грамма прежней ярости: — ЛИЛИ, МОЯ ПРИНЦЕССА, МЫ С ПАПОЙ ЕЩЁ РАЗ ПОЗДРАВЛЯЕМ ТЕБЯ С ПРИНЯТИЕМ В КОМАНДУ ПО КВИДДИЧУ. МЫ УЖАСНО ГОРДЫ ТОБОЙ. Вдруг письмо повернулось к слизеринскому столу: — АЛЬБУС, ТЫ ТОЖЕ МОЛОДЕЦ, Я ВСЕГДА ПОДОЗРЕВАЛ, ЧТО НАВЫКИ ЛОВЦА У ТЕБЯ ОТ ГАРРИ. СКОРПИУС, ТЫ ПРОЯВИЛ СЕБЯ ПРЕКРАСНЫМ ВРАТАРЁМ, Я БЕЗУМНО ГОРД — УВЕРЕН, ЭТИ НАВЫКИ У ТЕБЯ ОТ МЕНЯ. ЖАЛЬ, В СВОЁ ВРЕМЯ Я НЕ ПРОБОВАЛСЯ НА ВРАТАРЯ. — ПРОСТО КТО-ТО БЫЛ СЛИШКОМ ЗАНЯТ ТЕМ, ЧТОБЫ ПРИВЛЕЧЬ МОЁ ВНИМАНИЕ, МАЛФОЙ. — ЗАМОЛЧИ, ГАРРИ! И ТЫ ТОЖЕ МАЛФОЙ. УЧИТЕСЬ ХОРОШО, ДЕТИ, И НЕ ПРОВОЦИРУЙТЕ НАС С ОТЦОМ ПОСЫЛАТЬ ВАМ ГРОМОВЕЩАТЕЛИ. Письмо резко развернулось назад к Джеймсу, и, тот уверен, будь у него глаза, то сейчас оно пронзило бы его насквозь строгим взглядом. И глаза бы обязательно были серые. Или зелёные. Письмо перед его лицом вспыхнуло ярким пламенем и осыпалось пеплом на столе. Джеймс растёкся по скамье, представляя уже грядущую от пап взбучку. Лили рядом давилась от смеха. — Ну… Джеймс… В этот раз ты просто превзошёл самого себя. Джеймс не нашёл, что возразить, и просто прожёг свою младшую сестру злым взглядом. — Кхм, да не волнуйся ты так, — сразу попыталась она взять себя в руки, но улыбка всё не сходила с её лица. Предательница. — Мы с Алом и Скорпом тебя одного не бросим, — уверила она Джеймса, похлопав того по плечу. Джеймс покачал головой и вернулся к утренней овсянке, усиленно делая вид, что ничего не случилось. Да, разумеется, братья и сестра его не оставят один на один с разъярёнными родителями. Но также он знал, что они после этого долго будут дразнить его и подначивать — довольно беззлобно, но с прытью. Мерлин, дай ему сил…