Пьяные танцы

В детстве я всегда убеждал себя, что никогда не буду пить и курить. А о наркотиках и речи быть не могло. Знали бы вы, как я ошибался. Первая сигарета была выкурена в лагере. Ребята посреди ночи решили выйти на балкон и сделать свое темное дело, а я напросился с ними. Правда все мои вбирания дыма в рот, закончились приглушенным кашлем в полотенце, мирно сушившиеся на веревке. Пацаны смеялись с моей никчемности. Я не мог делать тяги и меня это раздражало. "Да я же впервые, в следующий раз получится!" - вскрикивал я. И зачем, собственно? Уже на следующий день нас повели купаться в море, оградив буйками небольшой участок воды. Вода была грязной на мели, где мы собственно и плавали, если конечно море, едва достававшее до пояса, это глубина. И уже спустя пять минут нас звали обратно на берег. Зашибись, остыли! Мы с мальчишками поспешили в душ, так как он на этаже всего один, и само собой общий. А так как наши девчонки сидели там по полчаса, ждать их не особо хотелось. Прихватив ванные принадлежности, мы поспешили занять душевую комнату. Нас было пятеро: я, Даня, Колян, Русик и Сеня. Душевая включала в себя как-раз четыре душевых распылителя и маленькую комнатку с раковиной и туалетом. Русик и Колян пошли мыться сразу, а мы с ребятами теснились в узком туалете. Даня подкурил сигарету и протянул ее мне. Неуверенно перехватив табачную палочку пальцами, я внимательно посмотрел на Сеню. - Смотри, вдыхай дым в себя, когда наберешь его в рот. Понял? Я коротко кивнул. Чуть дрожащими от волнения пальцами поднес фильтр к губам и мягко втянул дым в себя. Легкие неприятно обожгло, я закашлялся, но все же сделал еще одну затяжку и вышел из комнатки. Голову кружило, и, поскальзываясь на мокром кафельном полу, я ухватился за стену. Ноги дрожали, словно я только что пробежал немало километров. Тяжело хватая ртом воздух, я выровнялся и стал под холодные струи воды. Таким мой был первый опыт курения. Не то чтобы я жалел, но и удовольствия от этого никакого не получил. Где-то внутри для себя осознал: "Курить - плохо". Нет, конечно я осознавал это еще очень давно, но теперь хотя бы на примере знал, что это такое - курить. Но даже этот вердикт не останавливал меня перед: "Женька, ты с нами?" Мне кажется, что я всегда боялся отстать от толпы и остаться один. Именно поэтому я и стал покуривать. Привычки к этому у меня, к счастью, не возникло и я вполне нормально обходился без сигарет. Не сказал бы, что меня брали на понт, скорее я сам себя накручивал. Алкоголь. Никогда не думал, что это плохо или хорошо. Мои родители часто за вечерним просмотром фильма потягивали пиво с кальмарами. Я был мелким еще совсем, зеленым. Лет пять-шесть, наверное. Умным был, любил стихи и много фантазировал. И часто бегал по квартире, изображая самолетик. Вода в чайнике всегда была горячей, а из под крана воду мне пить не разрешали. А если в доме не было напитка или минералки, я в наглую делал глоток из маминого стакана. Не то чтобы мне нравился вкус пива, но мне всегда было жарко и я пил этот, пусть и горький, но холодный "напиток". Впервые моя алкогольная практика началась так же в лагере. Можно сказать, это он научил меня разгульной жизни. Хах! Было мне тогда четырнадцать и на дискотеке делать было особо нечего. Повторяющаяся музыка (три медляка за три часа) и занятые другими кавалерами симпатичные девушки. К тому времени, я уже осознавал свою бисексуальность, но если рассказать об этом хоть кому-то, то можно сильно пожалеть. Хотя одной девчонке из моего отряда это было известно. Лерка, начинающая яойщица. Скромная, не красавица, но вполне себе ничего. Сидела днями в своей комнате и читала, она не любила шум. Была еще одна девчонка - Наташка. Правда она немного по другой части, та еще дыра. Но именно девчонки этой злополучной 311 комнаты, поведали мне эффект 96% спирта с толикой воды. Было, правда, здорово. Смешно, весело и тебе было плевать на всех и вся. Уже в свои четырнадцать я был довольно красив. Длинноватые растрепанные каштановые волосы, раскосые зеленые глаза, обрамленные длинными черными ресницами. Темные аккуратные брови и ухоженные руки. По отношению к себе я всегда был аккуратен. Не люблю пачкаться. Правда, вещи в моей ячейке в лагере, как и в шкафу дома, были хаотично запихнуты комом внутрь. Веселье прошло на пятый день, когда у нашего поставщика Саньки опустошилась священная бутылочка спирта. На дискотеку я и девушки приперлись унылым говном. И как ни странно к нам подошел вожатый и спросил: "Вы что, пьяны?" Да куда ты, блять, раньше смотрел?! Мы были трезвыми, как слеза младенца, чистыми и невинными. Ну, невинными все, кроме Наташи. Конечно, впечатление еще не скоро оставило меня, поэтому девятый класс моего обучения в школе оставил яркий стыдливый, но все же отпечаток в моей жизни. К тому времени моя лучшая подруга (как ни странно я дружил с ней с пяти лет) уже во всю курила сигареты. Настя была отличницей до восьмого класса, пока ее новая подруга Влада не опустила ее на дно. Приходить на физику и пить коньяк прямо посреди урока, даже я до такого не опускался. За этот год она опустилась ниже некуда, по крайней мере на то время, ниже некуда было. На инициативу моей просвещенности, мы втроем решили намешать спирт. В аптеке спирт стоил дешево, и мы, простые школьники, могли себе его позволить. Я, как отличный актер, зайдя в пустую аптеку, стал негромко возмущаться Насте о том, как мне надоело тратить деньги на мед осмотр, покупая бутылек спирта, чтобы сделать один укол. Спирт был продан без вопросов, можно даже сказать с пониманием и без лишних мыслей. Бесстрашно позаимствованные в столовой чашки, были быстро похищены Владой, пока мы с Настей были в аптеке. Вода есть везде, но вот, где совершать наше темное дело, нужно было еще решить. Так как я был единственным представителем мужского пола, а то есть я был в меньшинстве, было решено распивать алкоголь в женском туалете на первом этаже. Стыд-позор, но по крайней мере не воняло мочой, как в мужском, который находился этажом выше. Закрыв двери, мы смешали наш "божественный напиток", и выпили. В этот раз меня не очень разнесло, а вот девочки были явно рады видеть голубые стены школы, они ведь голубые, а не оранжевые. Существенная разница, скажу я вам. Правда, последняя спиртовая пьянка не очень хорошо для меня закончилась. Как по назначению мы выпили в женском туалете и пошли на физ-ру, в спорт-зал напротив того самого сортира. Старый физрук что-то разъяснял наглому Деменко Максу, который бегал от него по залу. Ребята от меня отсели, Настя и Влада пошли узнавать новости, произошедшие за время нашего отсутствия. Я остался один, то чего я так боялся. На меня накатила апатия, я даже не мог заниматься, т.к. получил травму плеча. Никита, сильно тряхнул меня, что-то весело спрашивая, то ли подкалывая, но я так и не понял. Яркая вспышка боли пронеслась по шее и позвоночнику, и из глаз в прямом смысле брызнули слезы. Они градом катились по моим раскрасневшимся от алкоголя щекам. Он пытался меня успокоить, но меня охватила настоящая истерика. Я лепетал, что меня никто не любит, не уважает, и все бросили меня. Шокированная Настя принялась меня успокаивать, шутить. И каково было мне рыдать и смеяться одновременно? Хреново, так и скажу. Уроки закончились, и мы с Настей, Владой и Сережей (нашим хорошим другом) пошли гулять, чтобы я хоть как-то отошел. Сидя на лавочке, я прикрыл глаза и облокотился о Настю, мне было хреново. Мелькали мысли. Если бы Настька не была мне родной, как сестра, и не была занята, я бы предложил ей встречаться. Она красивая, Настька-то. Чуть ниже меня, русоволосая, голубоглазая, умная, смешная и такая родная. Владу бы ни за какие сокровища мира не полюбил бы. Она всегда мне не нравилась. Была хитрой, нудной и гнилой изнутри. Внешность у нее тоже была, та еще. Карие глаза и каштановое каре с прямой челкой, нос с горбинкой (горбом, хах). Единственное достоинство ее слегка полноватого тела, это - грудь. Большая, мягкая грудь третьего размера. Дааа, вездесущая прелесть, если обрезать все остальные части ее тела. Сережа был отличным другом, надежным, смешным и добрым. Это очень высокий брюнет с светлыми серо-зелеными глазами. Даже торчащие зубы и следы после ветрянки не портили его. А его голос с хрипотцой был просто уморой, когда от шутил. Вскоре пришел Настин парень, а меня повели домой, ведь мне правда было хреново. К счастью дома никого не оказалось, и Сережа с Владой благополучно зашли в мою скромную обитель. Влада учтиво предложила мне полить себя из душа, а мне было все равно. Сережа сел за мой компьютер, который я в тайне ото всех зову Ласточкой, и включил драм. Мне было хреново и я не мог возразить громким звукам, терзающим мои уши. Раздевшись до трусов, я сидел в белоснежной ванне, пока Влада поливала меня с распылителя холодной водой. Не думаю, что это мне как-то помогло, поэтому я, словно лужа, стек на голубой кафель ванной и пополз к квадратному унитазу. Благо дело он с ванной сдельный. О, мой спаситель, меня стошнило. В перерыве рвотных позывов, я орал: "Рабыня, воды!" И вода была подана в фигурном стакане мне прямо в руки. И снова рвота, ах, спасительная водяная влага. Убедившись, что позывов, радующих туалет больше нет, я наедине с собой вытерся и переоделся. На ватных ногах и уже от части протрезвевший, завалился на кровать, накрывшись теплым одеялом. О, как же был прекрасен этот момент. Попрощавшись, Влада и Серый ушли, закрыв входную дверь. Она была на защелках, поэтому брать ключ не было никакой необходимости. Повалившись на чуть жесткие подушки, я уснул. Я думал, что с этого дня и капли в рот не возьму. Я сдерживал это обещание до тех пор, пока не перешел в десятый класс. Все стало только хуже...