***
— Смотри куда идешь, дылда! — Господи, он за стилем и модой следит? — Ужасно горбится. — Он что? Серьёзно еврей? А давайте спички возьмем? Джереми слышал это каждый день, и уже привык. Да и выбора не было. Отпора он дать не мог. Вдруг Хира прижали к холодной стене, заставив испуганно запищать. Он поднял глаза на этого человека, который позволяет себе такое. И слегка задрожал. Высокий, чья серьезность граничит с эгоизмом и хладнокровием, бледный, с острыми чертами лица, с черными, как смоль, кулрявыми волосами, который он так любит теребить, подкрашенные черным веки, с татуировкой на левой руке, презрительным взглядом. Сквип Янг. Парень, про которого можно сказать мужчина. Его уважала и боялась вся школа. Малолетки сразу прятались, увидя его, старшие пытались привлечь к себе. И сейчас этот страшный для Джереми человек, смотрит своими серыми и холодными глазами прямо в голубые глаза парнишки. Смотрит надменно и презрительно, как и всегда. Хир невольно сглотнул, а после нервно, дрожащим голосом спросил: — Чем могу помочь? Янг не ответил, лишь задрал рукава толстовки Джера и осмотрел царапины, и только после этого хрипло спросил: — Твои? Джереми яростно замотал головой: — Нет, нет! Не мои! Не мои! Сквип на это лишь усмехнулся и тихо прошептал: — Вот оно что…тогда слушай.встретимся после школы на стадионе. А после отпустил перепуганного парнишку и ушел восвояси, оставив Джера наедине со своим недоумением. Как бы то не было, прозвенел звонок, чем заставил Хира вернуться в реальность, и убежать в класс.***
— А может не надо? Майкл Мэлл, лучший, да и единственный друг Джереми, пытался отговорить его от принятого решения. — Мы ведь не знаем наверняка, что он хочет. — Ну, значит теперь узнаем! — Джереми и сам волновался, в какой-то степени боялся. Но любопытство было превыше всего. И он решил твердо: он пойдет на эту встречу. И никто, даже Майкл, не сможет его отговорить. Смуглый парень лишь вздохнул: — Ну ладно.но если что.я подстрахую! — Не надо, Майкл. Но спасибо! — благодарно улыбнувшись, Хир убежал на стадион, захватив с собой свой рюкзак. Подбежав к Янгу, Джереми слегка тронул его за плечо, привлекая к себе внимание. Когда Сквип обернулся, он лишь усмехнулся: — Пришел все же? Ладно.нам надо кое-что проверить. — Что же? — Джереми был такой наивный, такой ребёнок. Ему надо было все всегда объяснять по буквам, по слогам, намеками он не понимал, а сарказм воспринимал всерьёз, чем сильно забавлял одноклассников, которые и так были непрочь поиздеваться над «маленьким мальчиком». Кудрявый закатал свой рукав и достал из кармана чёрных, обтягивающих джинс острую, блестящую бритву, чем заставил голубоглазого побледнеть и отойти от себя на пару шагов. Сквип лишь усмехнулся и тихо произнес: — Тише, неженка. Я тебя не трону. Наверное. — и провел бритвой по своей руке, оставляя царапины, которые сразу начинали кровоточить. Однако, он даже звука не издал, слишком уж привык. Зато Джереми тихо вскрикнул, и схватился за свою руку, которая болела также как и голова от мыслей. Что? Не может быть? Мой соулмейт.это тот, которого я боюсь больше смерти? Сквип Янг? Это ошибка.это какая-то ошибка! Просто совпадение! Совпадение! Такого не может быть.мы оба парни.мы слишком разные.как мы может быть.как?.. Почему же я не удивлён? Интересно.жизнь всегда против меня? Или только сейчас? Этот парень? Этот ребёнок? Это моя любовь навек? Вы издеваетесь? Я не то, что не люблю его…я его ненавижу.не хочу! Хотя кто меня спрашивает…теперь придется ужиться с ним. Сквип прокашлялся и холодно сказал: — Ну что? Мы нашли друг друга, дорогой соулмейт? — после, немного помолчав, грубовато добавил — собирай свои манатки, шмотки и так далее, и наваливай ко мне, блять, чего встал? Если уж ты мой соулмейт, то будешь жить со мной. Мне не надо, чтобы ты резался и так далее. Я жить хочу. Джереми вздрогнул. Ему до сих пор не верилось в происходящее. Нет, нет, лучше уж быть одиночкой.хотя, теперь, возможно, Хир сможет контролировать Янга, чтобы тот ничего не творил.возможно. Однако, побоявшись Сквипа, он быстро схватил рюкзак и убежал домой, делать так, как сказала его «родственная душа». Страшно…и ненавистно…***
Закончив свою ленивую экскурсию по дому, которая ограничилась «ванная там, а тут кухня, тут диван, это все, что тебе надо знать», Сквип, взъерошив свои волосы, спросил у Джера: — Готовить хоть умеешь? Однако лицо Джереми за него говорило: не-а, а ты чего ожидал? Поэтому Сквип просто вздохнул и сказал: — Ладно, а просто кофе сделать сможешь? Или дом сожжешь? Джереми стыдливо покраснел и медленно поплелся на кухню. Янг отвел ему смачный шлепок по заднице, прошипев: — Быстрее, бля… Хир бегом устремился на кухню. С все еще красным лицом, он поставил чайник на включенную плиту, и дал себе слово научиться готовить, хотя бы для того, чтобы удивить кудрявого задиру. Через несколько минут Сквип и Джереми сидели в гостиной, первый спокойно пил кофе, второй просто тупо смотрел на черный экран телевизора, висящего на стене напротив. Заметив это, Янг тихо усмехнулся и потрепал Джереми по голове: — Его как бы включить можно, если ты конечно не обладаешь магией, еретик маленький. Услышав в ответ тихое «пошел ты», Сквип рассмеялся и включил телевизор. Он даже не подозревает, насколько этот смех поразил Джереми. Хир в первый раз услышал смех Сквипа. Такой смех. Чистый, не злобный. А может и вправду? Это он — его соулмейт? Джер чувствовал тепло, исходящее от Янга, и все же побаивался его. И все равно хотел прижаться к нему, чмокнуть, и не отпускать. Теперь Джереми боялся собственных мыслей. И своих действий. Парень облокотился на Янга, прижавшись к нему, и положил голову на чужое плечо. Это был тот момент, когда сам Сквип слегка удивился и недовольно посмотрел на Джереми: — Кто тебе позволял? Хир лишь наивно улыбнулся: — Если мы и вправду соулмейты, то почему бы и нет? Кудрявый обреченно вздохнул и незаметно улыбнулся уголками губ, переключив канал на телевизоре, со слезливой мелодраме, на какой-то боевик. После посмотрел на мальчишку и прошептал: — И все равно ты мелкий пиздюк, и маленькая шавка… Благо, или нет, внимание Джереми было приковано к телевизору, и слов Сквипа он не услышал.***
Шло время, медленно и быстро, незаметно или надолго оставаясь в памяти, но Джереми чувствовал все больше и больше тепла и нежности внутри по отношению к Сквипу. Янг особой привязанной не показывал, уходил и приходил поздно вечером, его одежда вечно пахла женскими и мужскими духами, с Джером он говорил лишь на презрительных-усмехающихся тонах, создавалось впечатление, что он не воспринимал голубоглазого подростка всерьёз, а держал у себя лишь из-за того, что они, только возможно, соулмейты. Однако этот задира и грубиян стал дорог сердцу Джера. За два месяца, что он жил с ним. Хир чувствовал, что Янг лишь притворяется серьёзным и смотрящим на всех свысока парня, а в душе это одинокий ребенок, которому не хватало нежности и ласки, который не испытал достаточного материнского тепла, как и Джереми. Но если о Джереми еще как-то заботился отец, то кудрявый был полностью лишен родительского контроля или теплоты. По крайней мере, так казалось Хиру, и он всеми силами пытался обхаживать парня, и стать для него тем человеком, который будет заботиться о нем и помогать. — Сквип.прошу тебя, успокойся…— в очередной раз шептал Хир над нехило избитым Янгом, который яростно бормотал, что «найдет этих ублюдков, и тогда эти молокососы пожалеют, что родились, что вообще открыли свой блядский рот». — Нет! Не успокоюсь, Джереми! — кудрявый вскочил с дивана, на который его уложили с большим трудом, схватил Хира за плечи, и начал трясти. — Мрази! Они мрази! Эти твари задели мою честь! Они задели меня за живое! И они пожалеют об этом! Никто! Никто не имеет право трогать меня или мою семью!..— после Сквип замолчал, как не поверив, что он серьёзно сказал это. Его семья. Джереми ласково прошептал: — Спокойно, спокойно.расскажи все, что хочешь.тебе станет легче. Но Янг лишь помотал головой, оправдываясь тем, что Джереми хлюпик, и не сможет ничего сделать, а с этим он сам разберётся. Когда он что-то решил, он был твёрд. Как и парень, с которым он жил. Это и становилось основной причиной ссор и конфликтов. Два упрямых характера встречались. Похожее случилось бы, если б коса наткнулась на камень. Но в этот раз Джереми сдался, тихонько вздохнув. Попросив Янга опять лечь, он ушел на кухню, где смочил холодной водой марлевую повязку, а после обрабатывал многочисленные синяки на лице кудрявого, тихо бормоча: — Это надо же так. Сквип лишь тихо усмехнулся, а после прошептал: — Знал бы ты. — Так расскажи? — Нет. — Почему? — Позже.может быть. Джереми чувствовал, что после этого случая, стал привязанным к этому несносному парню еще больше. Теперь он даже не боялся его, мог подшутить над Янгом, съязвить, не боясь своего сожителя и предмета обожания. Он прощал Сквипу все его похождения, потому что был уверен, что кудряш не любит не одного человека кроме себя, а значит, что и тех кого целовал в райнах города тоже. Хотя это значило, что и Джереми он тоже не любит. От этого становилось плохо и больно, но Хир не хотел признаваться в любви этому человеку, сам не понимая почему. Одна часть внутри него кричала: «сделай это сейчас и будь счастлив с ним!» Однако другая говорила шёпотом: «он не любит тебя, а скажи ему про свои чувства, станет насмехаться» И слушал Хир именно второй голос, как бы тихо он не говорил. Джереми чувствовал себя таким одиноким.хотя и не понимал почему. Майкл все еще поддерживал с ним связь, отец часто звонил, но все это было не то. Ему нужен был Сквип. Сквип.Сквип.Сквип. Хир пытался заглушить мысли в себе, но все равно.он ааа превратился в компьютер, программа которой была написана так легко, одним словом, как будто программист захотел помучать. Сквип Янг И вся программа. Но он был уверен, уверен на все сто процентов, и даже больше, что его чувства не взаимны. Он твёрдо говорил это сам себе, стоя около зеркала, но все это заканчивалось всхлипываниями и похныкиванием, а если он продолжал и после этого, то рыданиями. Тогда то, что Янг бывал дома лишь вечером и ночью становилось выгодным, и все равно эта мысль резала, словно нож. За прошедший еще один месяц Хир полностью погрузился в эти мысли. Перестал есть…все это время он посвящал тому, чтобы названивать Сквипу и услышать его, хотя и угрюмый, но родной для Джереми голос, от которого чуть ли не зависим юноша. — Ты сегодня раньше. — Да ну.просто решил посмотреть, что ты тут творишь. Джереми улыбнулся, обняв Сквипа, но сразу же он был отстранён: — Не обнимай меня. Виновато опустив глаза и руки, Джереми поплёлся на кухню, но тут же стал весел, вспомнив, что он приготовил Янгу. Он поставил тарелку спагетти на стол, и улыбнулся кудрявому. Второй удивленно вскинул брови и улыбнулся уголками губ: — Да ладно.научился. После сел за стол, не соблюдая никаких правил гигиены, и накинулся на еду. Джереми лишь улыбался. Ему было тепло на душе. Сквипу и правда понравилось? Это же замечательно! Внутри Хира словно наступила весна, стало светло, да и сам юноша тихонько напевал. Впервые за три месяца мысли об этом засранце не причиняли боль. Они доставляли радость. Но радость была мимолётна. Джер почувствовал, что ноги не держат его. Голова резко закружилась, глазам стало тяжело находиться в открытом состоянии, все становилось таким мрачным, или это у юноши темнело в глазах? Хир не смог вытерпеть этого и, закрыв глаза, упал на пол, услышав только крик Янга.***
Серые глаза наполнились слезами, тонкие, холодные губы задрожали, бледноватая кожа Янга стала еще бледнее. — То есть как…как?! — хладнокровность Сквипа пропала, парень набросился на врача, теребя его за плечи. — Ты лжешь, тварь! Лжешь! Это не так, не так, не так? Мужчина, одетый в белый халат, с возмущениями оттолкнул от себя кудрявого, рыдающего парня, и спокойно произнес: — Что мне даст эта «ложь»? Чистая правда по заметным симптомам. Анорексия. Развивается необратимая дистрофия внутренних органов. Не найдя, что сказать, Сквип повернулся к Джереми, который спокойно лежал с закрытыми глазами на диване, явно еще не подозревающий, какой страшный вердикт ему вынесли. Врач же продолжал, не знающий, что каждое его слово кулаком ударяет по Янгу: — Это опасно. Очень. Гипокалиемия. Снижение уровня ионов калия в крови при анорексии связано с злоупотреблением мочегонными средствами. Дефицит калия приводит к нарушению работы мышечных клеток: трепетание сердца, боль в груди, мышечная слабость, боль в мышцах, кишечная непроходимость, порезы и параличи. Также нарушения работы сердца, связанные с нарушением сократительной способности сердечной мышцы. В тяжелых случаях развитие острой сердечной недостаточности может привести к летальному исходу. Может быть брадикардия — замедление сердечного ритма, замедленный пульс ниже 60 ударов в минуту. Нарушения сердечного ритма могут стать причиной остановки сердца. Гормональные нарушения. Снижение секреции гормонов эндокринными железами. Янг зарыдал на груди Джера, вздрагивая и тихо бормоча: — Нет, нет.нет.он жив.и.и будет жить. Мужчина лишь молча прошел в следующую комнату, оставляя наедине парней, как бы предвещая конец этой истории. Сквип уже выплакал, что мог. Сейчас он, с заплаканными глазами, дрожащим голосом, разговаривал с Хиром: — Мне.мне так жаль.ты не увидел с моей стороны никаких ласк.прости меня.Джерри.я. Тут Сквип запнулся. Держа Джереми за руку, он прекрасно чувствовал пульс Хира. Но.теперь он его не чувствовал. Хир и так болел этой болезнью с раннего детства, хоть и не обострённой. Мама ушла и забрала здоровье сына. Но теперь.Сквип стал причиной обострения. Анорексия и булимия. С первой стадии на финальную. Сквип зарыдал и, сквозь слезы, надрываясь, кричал, надеясь, что Джереми до сих пор тут, он услышит крики, услышит и останется тут: — Котик мой сладкий, я безумно люблю тебя! Ты самый родной человечек для меня! Ты самое ясное солнышко, которое радует меня каждый день! Я тебя обожаю! Ты мне нужен больше жизни! Я люблю тебя! Ты мое счастье! Я очень люблю тебя, мой милый, и готов повторять эти слова ежедневно только для того, чтобы увидеть твою самую лучшую в мире улыбку, солнышко! Янг мог сказать куда больше, но он видел, что все. Все.ничего его крики не изменят. Серые глаза, наполненные солеными слезами, их обладатель, кричащий на себя: — Это ты виноват! Ты! Сказал бы ты ему раньше! Он бы.бы… Последний взгляд на Джереми… На большое он не способен.