Я роняю фикбук

Пожалуй главная причина того, почему она не могла никак успокоиться, состояла в том, что Лера не хотела умереть никем. А ведь именно это с ее-то навыками и наклонностями ей и светило. Без фикбука потерялись краски, потерялась сама ее суть. Лера больше не была нужна этому миру. Все, что ее окружало, прекрасно без нее обходилось. Да, конечно, дворников везде не хватало, да и вообще — низкооплачиваемая работа по ней просто заливалась горькими слезами, но вот хотелось ли этого Лере? Нет. Она хотела быть творческим человеком. Это все шло из самого нутра, рвалось наружу, рвалось, пыталось вырваться из клетки, она пыталась вырваться из клетки лерахотелавыбратьсяноейнедавали. Рядом сидела мама. Она снова залипала в сериал, но тут неожиданно отвлеклась от него и обратила внимание на дочь: — Сок будешь? — Не томатный хоть? — спросила на всякий случай Лера. — Откуда ты узнала? Как не знать, если сама же его и купила в состоянии полуманиакального припадка. — Не буду, — просто ответила она и ушла. На кухне находиться невозможно, а этот телевизор все могли проел. Так и норовило ей зависнуть на несколько суток в инете и света белого не видеть. Впрочем, почему бы и нет. Это ведь так просто — сесть и залипнуть. Словно попасть ногой в расплавленных желейных мишек — после остывания хрен выберешься. Без творческой жилы стало настолько пусто, что Лера начала уже по старинке в тетрадках что-то пописывать, а потом с горечью вспоминать, что деть ей эти наработки некуда. Некуда ей пристроить свои фан-истории, некому их оценить. Хотя… почему это некому? Лера решила перепечатать и сбросить небольшой миник одному из своих друзей по переписке. Ответ получила только через сутки, даже почти через двое, мол «получилось классно, жаль, что удалила страницу, не стоило этого делать». А ведь и правда, от этого стало только хуже. Мозг совсем перестал работать, потому все мысли теперь только о том, что бы еще такого написать и, что главное, — зачем оно, если некуда это потом деть. «Не возвращаться же на фикбук снова», — думала Лера. Но спустя целый месяц жизни без Книги фанфиков открыла уже привычным движением свой стол и наткнулась на целую гору исписанных тетрадей. К ворду после удаления профиля и того диалога с другом по поводу мини Лера запретила себе прикасаться. Как будто это должно было остановить ее фикрайтерский пыл. Но он только накалился. Казалось, испытания только возбуждали ее, страсть к писательству стала похожей на наркоманию. Вот ее наркотики, они спрятаны в тумбочке и ждут своей реализации, но эта продукция правоохранительным органом (собственно, мозгом Леры) не регламентируется и считается запрещенной, а потому о их использовании в сети не может быть и речи. Не могло. До того самого момента, когда места новым тетрадям стало не хватать. Она их и так пихала, и сяк, а оно все не шло и не шло. Только мялось в этих тщетных попытках все затолкать. И в этот момент Лера решилась: — Часть на профиль закину, остальное переделаю под ориджинал и буду готовить для издательства в качестве своей первой книги. С этим волевым решением Лера впервые за месяц открыла фикбук и принялась восстанавливать профиль. Хорошо, что взялась за это сейчас, потому что восстановлению страница подлежит только на протяжении девяноста дней после удаления. Еще бы немного нерешительности — и старые труды, все ее читатели и прочее полегли бы и не смогли бы больше к ней вернуться. От профиля так и веяло теплом. И пусть без него разве что было чуть-чуть пустовато в плане того, что Лера не имела куда деть свое желание самореализовываться, важнее было то, что именно она чувствовала С ним. Ведь это точно как в одном сериале, где героиня пыталась понять, любит она своего парня или нет. Она пыталась представить, что было бы без него, что она почувствует, если его не станет или он тупо уйдет, и поняла, что без него ей было бы нормально. Но потом представила себя с ним и ощутила, ощутила, что с ним ей гораздо лучше, чем просто нормально. Эта странная вещь работала и в отношениях Леры с Книгой фанфиков. Наверное, это была настоящая любовь. Была, есть и, судя по восстановлению страницы, еще очень даже будет.

Plero

Целая и восстановленная. И Лера даже посмеялась над тем, что ее ник звучал схоже со словом «плева». Похоже, она только что сама себе сделала операцию. И на душе было тепло. Осталось только перепечатать всю эту свалку тетрадей с не везде разборчивым почерком в ворд. — Ненавижу себя за такие выходки, — констатировала Лера уже на шестой странице первой тетради. Она как раз добирала тот текст, который некогда перепечатала в качестве мини. Текст был тщательно доработан, история продолжена, но вот на первых двадцати бумажных страницах казалось, будто исправлений больше, чем самого текста. Все так и пестрило красным. Лера, если честно, вообще не помнила, где взяла красную ручку, потому что раньше у нее ее и в помине не было. Но этот провал в памяти совсем не пугал. Пугало количество работы, которую предстояло проделать. «Но оно того будет стоить», — твердо констатировала Лерок и перевернула очередную страничку. [Тык 10. Дописываем и не знаем, что с этим делать]