Мой король

Когда Шури подняла руку, готовая оспорить право старшего брата на престол, народ ошарашенно зароптал. Эта выходка стоила того, чтобы увидеть квадратные глаза Т’Чаллы. Он выпрямился. А затем склонил голову набок, словно бы догадался, что это просто очередная её шутка. Но Шури молчала, её лицо было каменным, и брат улыбаться перестал. Шум толпы стал оглушительней, вожди синхронно выдохнули, и даже Зури, всегда такой невозмутимый, в ужасе покачал головой. — С ума сошла? — возмутилась мама, хватая её за руку. Зазвенели многочисленные браслеты. — Имею право, — Шури сделала шаг в воду и встала перед братом, поудобнее перехватывая копьё. Гудение толпы стихло, было слышно лишь журчание водопада и затаившееся дыхание стоящих над пропастью людей. Шури протянула руку, жестом приказывая дать ей щит, но никто не сдвинулся с места. — Я не буду с тобой драться, — покачал головой Т’Чалла. — Что за глупость? — Я хочу побороться за трон, — безапелляционно заявила девчонка, и в руки ей наконец-то вложили щит. Она встала в боевую позицию. — Или ты боишься, что задницу тебе надерёт твоя же сестра? — Шури, это не игра. Пожалуйста, встань на место и дай нам завершить церемонию, — мягко попросил её Т’Чалла, но она помотала головой, и цепочки бусин на её лице звякнули. — Я серьёзно. — Я тоже, — хмуро заявила Шури и прежде, чем старейшина успел объявить бой, ткнула копьём в брата. Не сильно, задела лишь плечо, но он, не ожидав этого, не успел даже прикрыться. — Шури! — воскликнула королева. — Я не буду с тобой драться! — почти рыча, повторил Т’Чалла. На разрисованном плече зиял неглубокий порез, сестра целилась в него острым копьём, но он даже не защищался, опустив руки с оружием и щитом. — Придётся! Я бросила тебе вызов — ты должен ответить. Иначе какой ты король после этого?! — громко вскрикнула она, поднимая вверх руки и заводя толпу своей речью. Люди испуганно и заворожённо вторили ей в ответ. Т’Чалла шумно выдохнул, крепко перехватывая рукоять копья. Шури надвигалась на него, медленно, по часовой стрелке, и он двинулся прочь, так же медленно переставляя ноги в прохладной журчащей воде, держа сестру в поле зрения. На ней была длинная юбка с разрезами по бокам, она не стесняла движения, и Шури двигалась ловко и грациозно. Истинная кошка. Т’Чалла не собирался с ней биться, честно говоря, он растерялся и не знал, что делать. Он понятия не имел, что сподвигло его сестрёнку выступить против него. Власть её никогда не интересовала, она не претендовала ни на трон, ни на мантию, и никогда не хотела называться королевой. По крайней мере, он не мог припомнить момента, когда она прямо ему об этом заявляла. Шури была сдвинута на своей науке, дневала и ночевала в лаборатории, творя что-то Ваканде на пользу и себе на радость. Назвать её изобретения безделушками не поворачивался язык, Т’Чалла знал, что его сестра была поистине гениальна. Он не думал, что она готова пожертвовать своими исследованиями ради правления. На науку у неё просто не останется времени. Шури издала боевой клич и её прекрасное лицо исказилось, цепи на скулах натянулись, и она сделала выпад в его сторону, больно ударив острием в бок. Не вонзила копьё в живот — и на том спасибо. Весьма ощутимо полоснула по коже, и Т’Чалле пришлось плашмя ударить её по руке. Не больно, но неприятно. — Ты не дерёшься! — заметила она недовольно, и блеснувшее на солнце оружие взметнулось вверх. Т’Чалла отпрыгнул, шумно разбрызгивая воду, и едва успел прикрыться, когда копьё воткнулось в деревянный щит. Одним быстрым движением Шури выдернула наконечник и отступила, готовая в любой момент либо атаковать, либо защищаться. Выглядела она воинственно, её глаза блестели в ярости, и звериная челюсть, скованная цепями на её подбородке, скалилась ему в недобром приветствии. Т’Чалла своё копьё так и не поднял, острие лениво влачилось по водной глади, порой цепляясь за подводные камни. Шури обучали лучшие воины, эти же воины обучали и его. Ей не нравилось тренироваться — она считала это занятие скучным и всё отлынивала от импровизированных боёв, стремясь спрятаться в своей лаборатории. Он тренировал сестру сам, точнее, пытался. Все их попытки заканчивались дуракавалянием на траве, щекотками или салочками. Странно, что она вообще решила взять в руки оружие. Но Т’Чалла знал её слабые стороны — это шаткая стойка. Шури прыгнула на него, её босые ноги замолотили по воде, и копьё прорезало воздух прямо у его уха. Сестра улыбнулась ему, почти победно, мол, смотри, я ведь могла тебя убить, и Т’Чалла, воспользовавшись моментом, просто пнул её ногой в колено. Шури охнула, улыбка криво сползла с её лица, и она пошатнулась. Чтобы удержать равновесие, ей пришлось ткнуться копьём в воду, грубо лязгнул наконечник, застряв между камней. — Ну вот! Вот это бой, а не девичьи пляски у костра! — бодро кивнула она, выдёргивая копьё. — А то я думала, ты уже уснул. Она всегда над ним подтрунивала, дразнила, но никогда не выходила за рамки. Её шутки были добрыми и беззаботными, он относился к ним со снисхождением. Она же была шилом в попе, его любимая Шури. Но бок и плечо кровоточили, и била она с особой яростью. Она его ненавидела, либо была обижена, но за что? Они же ещё вчера прикалывались друг над другом как в старые добрые времена, как и все вечера, как и всю жизнь. Что он сделал не так, что теперь она вымещает свою злость на нём? Шури снова кинулась на него, нанесла обманный удар вправо, но быстро сгруппировалась и полоснула копьём по его левой голени. Острие вошло слишком глубоко, Т’Чалла это почувствовал, когда сестра вынула оружие из его ноги. Он заметил мелькнувший в её глазах страх, будто она и сама не ожидала, что зайдёт так далеко. Шури больше не улыбалась. Когда королева увидела стекающую на древко кровь, она вскрикнула. Племена с замиранием сердца наблюдали за дракой, что должна была решить судьбу их нового правителя. — Сдайся, — прошептал Т’Чалла. — Я не хочу тебя покалечить, а уж тем более скидывать с обрыва. Шури, давай поговорим. Что я такого тебе сделал? Она молниеносным выпадом собиралась было оцарапать его грудь, но он вовремя прикрылся щитом. Она снова ткнула копьём ему в бедро, но брат уже успел отскочить. Наконечник в очередной раз просвистел над ухом, но Т’Чалла увернулся. Шури молчала, выплясывая атакующие танцы в воде. На солнце её эбеновые бёдра искрились, смазанные маслами, вырезы на юбке были очень высокими. Она двигалась быстро, несмотря на то, что подол юбки намок и налип на ногу. Она не била его в полную силу, она лишь царапала его, чтобы сделать больно. Движения Шури кричали о том, что ей хочется его помучить. — Если хотела сделать мне больно, могла бы просто прийти на мою тренировку, — заметил он, на что сестра фыркнула. Она любила зрелища, любила шоу, ей нравилось обставлять презентации своих новых изобретений с тем ещё размахом. Хвастунишка. Шури склонила голову набок и сделала выпад, высоко вскинув ногу, отвлекая, и копьём полоснула по груди, а потом и по животу. Толпа ахнула, мать закричала, и краем глаза Т’Чалла заметил, что Окойе и её воины вскинули свои копья. Он уронил щит, и кратко опираясь на оружие, сделал пару шагов назад, хватаясь за живот. Раны неглубокие, скорее царапины, даже больно не было, но улыбка Шури, озорная и в то же время злобная, его разозлила. Он швырнул копьё в воду, с шумом прорезав водную гладь. Т’Чалла не собирался калечить сестру. Он увернулся от вскинутого в воздух копья, схватился обеими руками за древко и просто выдернул оружие из рук Шури. Она растерянно заморгала и, поняв, что отступать брат не собирается, попыталась ударить его щитом. Будто слона листом бумаги. Т’Чалла легко вырвал кусок деревянной доски из её хватки и демонстративно скинул его с обрыва. Вблизи Шури казалась напуганной. Кажется, его разъярённое лицо её напугало. Ну и правильно. Не стоило терпеть её выпады, позволяя наносить себе раны, надо было прекратить это сразу же. Раздался громкий шлепок — сестра залепила ему пощёчину. Толпа удивлённо охнула. Очередной удар Т’Чалла ей нанести не дал, перехватил запястье и больно сжал, потом и вовсе заломил тоненькую руку за спину и заставил сестру опуститься перед ним на колени. Она вскрикнула, дёрнувшись, и наверняка подводные камни ощутимо вонзились в кожу. — Ты проиграла, — сердито прошептал ей Т’Чалла. — Но ты ещё не скинул меня с обрыва, — напомнила она ему и улыбнулась, несмотря на то, что он так сильно заломил ей руку, аж перехватило дыхание. — Хватит, — одновременно произнесли Зури и Рамонда, и Т’Чалла отпустил сестру. Рука не послушалась и Шури, не удержав равновесие, упала лицом в воду. Цветные бусины ожерелья на её шее жалобно зазвенели. Т’Чалла был зол, зол настолько, что, когда Окойе уводила его сестру с церемонии, он на неё даже не взглянул.

***

«Надо было постучаться», — запоздало подумал Т’Чалла, вломившись в комнату сестры, она едва успела запахнуть халат. Извиняться он не собирался, хотя стоило бы. Шури была виновата, извиниться перед ней значило поставить себя в уязвимое положение. — Что ты устроила?! — прошипел он, и девушке пришлось встать, чтобы не казаться такой маленькой. — Тебе понравилось? — лукаво поинтересовалась она и хмыкнула, когда брат нахмурился. — Знала, что ты оценишь. Зато простым людям будет о чём посудачить на досуге. — Ты выступила против меня! — Любой мог выступить против тебя, но никто этого не сделал. Я лишь разрядила обстановку — церемония была жутко скучной, — Шури демонстративно зевнула. — Не думал, что ты так меня ненавидишь. Не думал, что ты вообще меня ненавидишь, — голос Т’Чаллы сквозил разочарованием. — Я не ненавижу тебя, — сухо прошептала сестра, отводя взгляд. Она всё ещё держала руками халат, не давая ему распахнуться. Она могла бы завязать пояс, но по какой-то причине этого не делала. — Ты ранила меня! Она нехотя взглянула на короля. Он не переодевался, так и остался в мокрых церемониальных шортах. Он был идеален, так казалось Шури, высокий, отлично сложенный, мускулистый. Каждая мышца была словно отлита из вибраниума и покрыта безупречной бронзовой кожей, в свете ламп узоры на его плечах делали его фигуру ещё рельефней. На груди рана была слишком глубокой, из неё до сих пор сочилась кровь. Шури пристыженно опустила голову, она старалась наносить лёгкие порезы, но иногда не рассчитывала силу. — Ты тренировалась, чтобы победить меня? Тебе же не нравится скакать с копьём, как обезьянка. Это твои слова, — сердито выплюнул Т’Чалла. — Нет, не тренировалась. — Но ты готовилась. — Не совсем, — Шури растерянно теребила оборки на рукавах, всё ещё придерживая халат на груди. — Тогда какого чёрта? Ты хотела унизить меня? Унизила. Победить? Ты хотела трон? Ты бы скинула меня с обрыва? — Ни за что! — твёрдо заявила она, гордо вскидывая голову. — Я бы не стала. Я бы всё равно тебя не выиграла, — уже тише прошептала она, вновь опуская глаза. — Тогда к чему это? — А ты не догадываешься? — прошипела Шури, внезапно заставив Т’Чаллу удивлённо заморгать. — Ты хотела сделать мне больно. Ты обиделась. — Да! Я обиделась. Я хотела проучить тебя! — Но за что? Что я такого сделал? — изумился брат. — Ты снова привёл сюда Накию! — Шури перешла на визг, но быстро успокоилась, понимая, что капризами ничего не добьётся. Т’Чалла поражённо замер. — Я… что?! — он растерялся. — Она-то тут причём? — Ты знаешь! — Нет! Я не понимаю. — Ты знаешь! — Нет! — Я ревную, — Шури не удержалась и топнула ногой, как обычно любила делать это в детстве, когда всё шло не совсем так, как ей хотелось. Забавно, что Т’Чалла в её возрасте делал так же. — Ревнуешь? — ошарашенно прошептал он, не веря. — Ты ведь знаешь, — выдохнула Шури, подходя ближе. Её ладошка, тёплая и мягкая, легла ему на грудь, прямо на рану. Он вздрогнул. Сестра потянулась к нему, вставая на цыпочки, но Т’Чалла высоко вскинул голову, не давая себя поцеловать. Шури лишь мазнула губами по его подбородку. Её руки заскользили по его плечам, и она встала за его спину. — Не надо, Шури, пожалуйста. Мы оба знаем, что это неправильно. Прекрати. Сестра обняла его, щекой прижимаясь к могучей спине, и сложила руки на его животе. Под её пальцами мышцы пресса заходили ходуном и напряглись. — Шури, — почти жалобно прошептал Т’Чалла. — Я люблю тебя, — сестра ткнулась лбом ему в изгиб позвоночника и боднула, словно упрямый телёнок. — Я знаю. Я тоже, но Шури… ты не так всё интерпретируешь. Её проворные пальчики заскользили по его торсу и остановились в районе паха, пробираясь под пояс шорт. Т’Чалла молниеносным движением остановил её, стараясь развести её руки, чтобы избавиться от цепких объятий. — Шури! — он больно схватил её за запястье, и они оказались лицом к лицу. Она смотрела на него волком. Он от неё ничем не отличался. — Я люблю тебя, — мягко прошептала она, и Т’Чалла удивился тому, как разительно отличался её голос от того, какой он сейчас её видел перед собой. — И я хочу, чтобы ты был моим. Никакой Накии или кого-либо ещё. Только не она. — Я тоже люблю тебя, но не так. Я люблю тебя как сестру, как друга, не больше. Спокойствие на лице Шури сменилось гневом, её захлестнула обида. — Ты трахнул меня! — Потише, — Т’Чалла испуганно оглянулся на дверь и схватил сестру за плечи. — Пожалуйста, не надо так кричать. Я… прости меня, я виноват, я не должен был, я был пьян, прости, Шури… — Испугался, — лукаво сообщила она и на лице её зацвела улыбка. Т’Чалла нахмурился, ему никогда не нравилось, как она могла манипулировать людьми. Чаще это было что-то шутливое, лёгкое и доброе, но сейчас это выходило за рамки. — Это было давно, — Т’Чалла стыдливо закрыл лицо руками. Он стыдился этого, он был тогда молод и глуп, и пьян, а Шури, уже такая повзрослевшая, целовала его губы, и сквозь сон ему казалось, что это Накия. Он знал, что это Шури, что это она раздевает его, аккуратно перебирая пуговицы на рубашке, когда он был в таком невменяемом состоянии, что руки его не слушались. Он знал, что его младшая сестра была по уши в него влюблена. Ему не казалось это нормальным, отнюдь, это было что-то ужасное, но он никогда не придавал этому значение. До той ночи. Ночей. Шури хотелось ещё. Она снова потянулась к его губам, но Т’Чалла отшатнулся. Он был старше, к тому же он был мужчиной, он должен был наконец-то прекратить это. Нельзя было снова откладывать. — Тебе понравилось, когда ты поставил меня на колени перед собой? — она улыбнулась. — Мне понравилось. Т’Чалла вспыхнул, почувствовал, как кожа на лице просто пылает от жара. — Шури! — возмутился он. Она перестала придерживать халат, сбросила его с плеч, и брат отвернулся ещё до того, как успел что-то разглядеть. Но он помнил, глаза помнили, руки, — каково её тело наощупь. Он попытался отогнать от себя эти мысли, дёрнулся, когда Шури коснулась его плеч, и попытался было кинуться прочь из её комнаты, но она держала цепко, прижавшись обнажённой грудью к его спине. Он чувствовал горошины её сосков, и это сбило его дыхание. — Шури, — жалобно прошептал он. — Можешь наказать меня за то, что я сегодня выкинула, — её голос был пропитан смешком, но Т’Чалле было не до смеха. Он попытался сбросить сестру со своих плеч, но она вцепилась в рану острыми ногтями. Неприятно. — Шури! — Накажи. Поставь на колени. — Где ты только понабралась таких слов, — выдохнул он сквозь зубы. — Просто девочка уже повзрослела, — хмыкнула сестрёнка. Он чувствовал её выпирающие рёбра, вжавшиеся в его спину. И горячее дыхание у себя между лопаток. Шури снова полезла ему в шорты, и на этот раз он не сопротивлялся. — Теперь ты король, — хмыкнула она ему в губы, заставив развернуться. — Мой король.