Groggy

— Чонгук! Чонгук, скорее иди сюда! Остатки крепкого сна понемногу развеиваются, но Чон и не думает вставать, лишь поворачивается на другой бок и кутается в одеяло. Вчера под покрывалом он потратил много сил, но получил самый лучший подарок на Земле и чувствовал облегчение, когда Соён спала в его объятиях. Теперь же его руки были свободны, но слишком обделённым он себя не чувствовал. — Чонгук! — Соён выглядывает из ванной комнаты и немного хмурится. Все мужчины так себя ведут, когда получают то, чего хотели? — Чонгук, ты проспал бой… — Что? — голова Чона выглядывает из-под покрывала, и он начинает быстро моргать. Переворачивая покрывало, подушки и простынь в попытке встать, он хватает с прикроватной тумбочки часы. Несколько секунд внимательно смотрит на них, а затем переводит взгляд на Соён. Он раздражён. — До боя ещё двенадцать часов. — Извини, — она виновато улыбается, — но мне стало плохо, и я ушла в ванную, а потом случайно остановилась у зеркала… — Плохо себя чувствуешь? — сбросив покрывало на пол, Чонгук предстал перед Бён в одних трусах. — Может, вызвать врача? — Нет, со мной всё в порядке. Смущённое покашливание наполнило отельный номер, перед тем как Соён стала боком к Чонгуку и приподняла низ футболки. Она размеренно дышала, глядя вперёд, на дверной косяк и внимательно изучая едва заметные царапинки на давно застывшей краске. Полная тишина, воцарившаяся вокруг сразу после того, как она подняла футболку, заставляла её испытывать дискомфорт. Было бы намного лучше, если бы Чонгук сказал что-то вроде «Вау» или, может, «Разве твой живот не стал больше?», только вот он молчал, а Соён не решалась взглянуть на него и оценить по внешнему виду его реакцию. Молчание могло бы продолжаться целую вечность, но в номер постучали, и Соён резко опустила футболку. Обернувшись в двери, она медленно пошла в её направлении. — Кто там? — Обслуживания номеров, — глубокий женский голос, явно принадлежащий даме за тридцать, если не за сорок, «пробудил» Чонгука. — Спасибо, сейчас не стоит, — он откашлялся, чтобы вернуть своему голосу былую уверенность и чистоту. — Тогда мне зайти вечером? — Да, пожалуйста. Отдаляющиеся шаги стихли спустя минуту, а Чонгук снова откашлялся. Чтобы дойти до Соён ему требовалось около пяти шагов, но он не хотел спугнуть её резкостью, поэтому медленно дошёл до неё, превращая пять шагов в восемь, и осторожно, словно боясь причинить боль, обвил её талию руками, вскоре опуская ладони на её живот. Он и вправду стал больше, не просто чуть больше, как если бы она наелась до отвала, а больше в плане больше… — Извини, — он вдруг пробормотал ей на ухо, а потом поцеловал её в щёку, — я был очень удивлён и поражён этим. По-моему, я только сейчас до конца поверил в то, что у нас будет ребёнок, — внезапно он засмеялся; смех его был мелодичным и тихим, приятным и совсем не напрягал Соён. — Я ведь могу говорить с нашим ребёнком теперь? Болтать перед сном и просто иногда говорить ему что-то… С ума сойти, живот и вправду большой! Почему я вчера не заметил? Или раньше? Такой дурак… Чонгук погладил живот Соён правой ладонью и лучезарно улыбнулся — он был безумно счастлив. Проникая рукой под свободную футболку, он прикрыл глаза, ощупывая пальцами мягкую кожу и обводя указательным пальцем пупок. — Теперь и я могу поверить в свою беременность, — Соён откинула голову на плечо парня и их взгляды на мгновение пересеклись, после чего она зажмурилась. — Так странно, я словно ощущаю себя матерью. Уже. — Но что насчёт твоего плохого самочувствия? — Чонгук переместил руки с живота на плечи и аккуратно повернул к себе девушку, разглядывая её розоватые щёки, вполне здоровый и естественный румянец, а также искрящиеся глаза. — Утром показалось, что меня тошнит, но только показалось. Сейчас всё замечательно. На всякий случай Чонгук ещё раз внимательно осмотрел Соён, но ничего необычного или ненормального не увидел, поэтому отпустил её и вернулся в спальню. Подобрав покрывало с пола, он накинул его на постель, сдвинул подушки к изголовью и начал поиски своей одежды, которую, очевидно, Соён убрала. К счастью, она просто сложила его джинсы на стуле у двери. — Я должен прямо сейчас зайти к тренеру, чтобы после поехать в зал, ты оставайся в отеле и хорошенько позавтракай, — парень потёр свой живот, понимая, что ему тоже не мешало бы перекусить. — Менеджер Ли позже оставит для тебя кое-какие бумаги, вроде для предстоящих дружеских матчей… Ну, он сам всё тебе расскажет. — Подожди, я не поеду с тобой? — Соён снова хмурилась. — Я думала, что буду присутствовать на чемпионате. — Со, вряд ли туда пустят беременную женщину, сама ведь понимаешь, — он пожал плечами. — Занимайся пока бумажной работой. Я позвоню перед началом, и потом после окончания.

***

Не взглянуть хоть раз на живот Соён после того, как Чонгук все уши прожужжал о том, что он стал больше, менеджер Ли никак не мог. Отвлекаясь от бумаг, чтобы дать глазам отдохнуть, он постоянно смотрел на живот Соён и старался рассмотреть хоть что-то через свободное платье. Чонгук обратился к менеджеру с просьбой присмотреть за Соён, пока он занят боями, чтобы та никуда не ушла и вовремя ела, главное, проследить за её самочувствием, чем впоследствии и занимался весь вечер мужчина. У него не было никаких сомнений в том, что Соён просидит весь вечер в номере и всю ночь тоже, ведь она выглядела очень по-домашнему и смотрелась очень забавно, изучая документы. Множество раз она задавала вопросы касательно этих дружеских матчей, но только сейчас решила поинтересоваться сегодняшним. — У каждого бойца будет всего двенадцать раундов, по четыре раунда бой, — как только Соён откинулась на диванную подушку менеджер Ли снова посмотрел на её живот, — если Чонгук одержит победу в первом бое — пройдёт в следующий и будет драться с тем, кто так же победил своего предыдущего соперника. Если ему и во второй раз удастся победить, он пройдёт в третий и именно после него будет известно пройдёт ли он во второй тур. — Тогда потом ещё будут бои? — Да, с промежутком в два дня, один из которых будет уходить на пресс-конференции. — И мы можем здесь быть долго? — Могли бы, но наш директор договорился всего о двенадцати раундах для Чонгука, то есть, Чонгуку будет достаточно участвовать и побеждать только сегодня. — А почему так? — Этот чемпионат не столь важен для нашей компании, просто чемпионат, на котором обязательно должен быть представитель от нас. Уверен, Чонгук тоже не относится к этому слишком серьёзно. — Но он очень следит за своим весом, вчера ничего не ел и даже не позавтракал… Слышала, люди могут набирать вес даже если ничего не едят и сидят на одной воде. Менеджер Ли знал, что Чонгук больше всего беспокоится именно о весе и о рейтинге. Для него нет ничего важнее рейтинга, верха которого он постепенно добивается. Немногие в компании знали об отце Чонгука и о целях парня, он практически никогда не давал волю эмоциям, но менеджер Ли, тренер и директор Пак — те немногие, кто знали о его детстве и планах. Надеяться на признание и успех не только ради себя, а ради желания доказать ужасному отцу, что Чонгук лучше, чем он думал, что он сильнее и что он не такой, как его отец. Порой, когда было совсем тяжело, Чонгук позволял себе «раскисать» и корить себя за то, что он сын такого человека. Но разве в этом есть его вина? Мы не выбираем себе родителей и зачастую не можем их изменить. — Да, Чонгук иногда устраивает такие разгрузочные дни, особенно перед боями. — Он сказал, если выйдет из своей весовой категории, может не набрать очки для рейтинга. — Вижу, ты уже много чего знаешь, хотя работаешь совсем ничего. Это потому что твой муж Чон Чонгук? Он много рассказывает о работе? — менеджер Ли улыбнулся, замечая смущение Соён. — Я ещё ни разу не назвала его мужем. Так странно… Возможно, женись мы чуть позже, придя к этому естественным путём, я чувствовала бы себя комфортнее, но пока что я по-прежнему испытываю неловкость. — Тогда не думай об этом так глобально, в слове «муж» нет ничего страшного, то же самое, что и детское «оппа», только по-взрослому. Соён прикусила щёку с внутренней стороны, склоняясь к журнальному столику. — Менеджер Ли, а вы женаты? — Я? — мужчина усмехнулся. — Не женат, но у меня есть взрослый ребёнок. — Правда? — Ага, Чон Чонгук. Я уже давно воспринимаю его не только как того, кто мне звонит с просьбой нанять ему садовника. — А тренер МиБин? — Да, он женат и дети есть, но они за границей и он очень редко с ними видится. Внезапная грусть накрыла Соён — гормоны устроили настоящий переполох, но она мужественно дала им отпор и лишь улыбнулась. В мире столько одиноких людей, хотя каждому могла бы найтись пара. Была ли она найденной парой Чонгука? Ему точно нельзя оставаться совсем одному, ведь он слишком заботливый и добрый. Кому он будет давать всё это, если останется один? К тому же, он не похож на того, кто будет купаться в подобном сам. Мобильный менеджера завибрировал в кармане и тот неспешно выудил его оттуда, разглядывая номер на экране. — Да? — Менеджер Ли, — взволнованный и в то же время крайне раздражённый голос тренера дал по ушам, — мы с Чонгуком едем в больницу. — В больницу?! Соён встрепенулась. Она отчаянно хотела подслушать разговор, и что-то ей подсказывало, что он касается именно Чонгука. — Только Соён не говори, — издалека донёсся стон Чонгука, и менеджер моментально взглянул на девушку напротив. — Хм, хорошо, — он показал Соён свою ладонь, словно говоря «пять минут», а потом вышел из номера, плотно запирая за собой дверь. Убедившись, что Соён не услышит, он перешёл на кричащий шёпот: — Что стряслось? Почему вы едете в больницу? — На втором бое с Шин ИльХоном Чонгук был слишком импульсивен, — тренер тяжело вздохнул, — а перчатки, как тебе известно, не способны защитить руку от любви Чонгука к сильным ударам. Этот кретин молчал до последнего, до самого последнего боя, а потом, когда таки выиграл, сказал, что у него болит рука. Тренер пригрозил кулаком Чонгуку, на что тот демонстративно закатил глаза. — Тренер, если бы вы не начали «осматривать» и дёргать мою руку, она бы не болела так сильно! Менеджер Ли прижал ладонь ко лбу и вытер мелкие капельки пота. — Боже, вас двоих нельзя оставлять. Такие взрослые, но постоянно в проблемах. В какую именно больницу вы едете? — В центральную, можешь приехать и посмотреть на этого кретина. — Только Соён не говори! — повторил Чонгук. Нужды повторяться не было, поэтому менеджер Ли сбросил вызов и влетел в номер, впопыхах запихивая только разложенные документы в свой портфель. — Что-то случилось? — Соён приподнялась со своего места и тогда наконец менеджер Ли увидел округлость. Через платье было сложно рассмотреть, как следует, но он точно мельком видел то, о чём говорил Чонгук. — Да так, пустяки, — он немного улыбнулся, чтобы успокоить девушку. — Съезжу к парням. Чонгук, кстати, победил. Наигранная улыбка и этот проклятый пот выдали волнение менеджера, поэтому Соён схватила его за кисть, не позволяя сдвинуться и на сантиметр. — С Чонгуком что-то? — Нет, что ты, — он пробежался взглядом по лицу Бён, а потом понял, что так просто она не отступит. — Чонгук немного повредил руку, ничего серьёзного, ему даже не больно. Мужчина громко сглотнул и Соён разочарованно застонала. — Менеджер Ли, пожалуйста, не пытайтесь солгать мне. В какую больницу вы едете? Можно мне с вами?

***

Чонгуку было очень больно, особенно когда он думал о том, что это может быть что-то ужасное. Переломы и даже вывихи требуют длительного периода реабилитации, к тому же, если вдруг понадобится гипс, ему как минимум три недели придётся воздержаться от тренировок. Если это будет так, он не сможет участвовать в дружеских матчах компании и никак не сможет отомстить Джисону. По возвращении в Корею он хотел просить реванша, пусть и не у самого Джисона, а у директора Пака. Нечестно, что Им избил его, а теперь неизвестно когда у Чонгука будет возможность сделать то же самое с ним. Ещё его очень волновала Соён. Если она увидит его с гипсом, наверняка начнёт переживать. Её живот уже не такой плоский, как три с половиной месяца назад, а значит, развитие малыша идёт полным ходом. Жизнь и вправду череда полос, чёрных и белых… Этим утром он радовался животу Соён, а сейчас сидит в приёмной и ждёт того момента, когда его пригласят в кабинет травматолога. На рентгене он сам ни черта не понял, возможно, из-за мыслей о другом, но поскольку он не увидел осколков или трещин, немного расслабился. — На, выпей, — тренер протягивает Чонгуку маленькую бутылочку, а сам шумно выдыхает. Он не меньше Чонгука беспокоится о его будущем. — Что это? — Обезболивающее, — тренер вынимает ещё одну бутылочку из пакета и откручивает крышечку. — Лучше выпей две, потому что менеджер Ли не смог удержать язык за зубами. — О чём вы? — Соён едет вместе с ним. Чонгук застонал так громко, привлекая к себе внимание других будущих пациентов. Когда Соён прибудет, ему придётся держаться изо всех сил, даже если будет очень больно, хотя на самом деле он был бы совсем не против покричать. — Когда мы уже зайдём? Можно как-нибудь ускориться? — Чонгук засуетился, выбрасывая пустую бутылочку в урну и забирая у тренера вторую. — Разве мне не сделают укол, если что? — Чонгук! — стеклянные двери отделения только начали разъезжаться в стороны, но Соён уже успела проскочить внутрь, придерживая руками края пальто. — Со, — Чонгук выдавил измученную улыбку и аккуратно убрал руку за спину, — ты почему здесь? Просил же никуда не ходить… — Ты сейчас шутишь? Что с твоей рукой? — Соён потянулась к плечу парня, но тот сделал шаг назад, не позволяя ей коснуться себя. — Всё в порядке, немножко ушибся, так, ерунда, — он потупил взгляд в пол. — Со, пожалуйста, отправляйся в отель, так мне будет спокойнее. — Но мне не будет. — Ох, ты ещё и в платье… Сейчас что, лето? Быстро возвращайся в отель. Не обращать внимания на живот Соён Чонгук уже просто не мог, поэтому постоянно смотрел туда, думая о том, что лишние волнения могут плохо сказаться на ребёнке. — Чонгук, — менеджер Ли покачал головой, — я отведу Соён в буфет и мы подождём вас там, ладно? — Кхм, Чон Чонгук? — неуверенно спросила медсестра, осматривая всех присутствующих. — Это я! — Чонгук напоследок улыбнулся Соён, показывая, что с ним всё хорошо, а потом решительно направился в кабинет. Он надеялся, что к тому времени как доктор изучит его рентген и ощупает его пальцы, Соён уже будет далеко. Доктор что-то говорил тренеру на китайском и тот периодически кивал головой, а потом переводил всё для Чонгука. — К счастью, просто вывихи фаланг второго и третьего пальцев, — Чонгук облегчённо выдохнул. — Сейчас вправят, перевяжут и сделают лангету. Три недели полного покоя, а потом обратимся к травматологу при агентстве. — Три недели? А раньше никак нельзя? Если я начну тренироваться уже через неделю… — Чонгук, заткнись, — рыкнул тренер, сам слишком разочарованный сложившейся ситуацией. — Тренер, я пропущу дружеские матчи, упущу время тренировок… — Ты просто кретин, лучше молись, чтобы никаких осложнений не было, а не о дружеских матчах!