Жизнь в трёх сосудах

Пролог. «Даже не знаю с чего начать, Дорогой дневник. Наверное, лучше рассказать про то, что я сирота из детдома №13 и сейчас мне 18 лет. Не могу сказать, что меня считают неадекватным – я нормальный парень (с гривой темных волос, средним телосложением и философскими мыслями)… Просто мне не повезло с усыновлением и опекунством, а если говорить прямо – меня не взяли в семью из-за возраста. Целыми днями я сижу в четырёх стенах, подростки-соседи уходят, меняются…» - ДМИТРИЙ! «Да, и ещё – меня жутко ненавидит комендантша». - ДИМА! – проорал злобный голос из коридора, и на пороге показалась мрачная упитанная фигура женщины, больше похожая на горбатую выдру. – Я тебе русским языком сказала помочь Катерине помыть посуду и протереть полы. - За что? - В наказание, что проспал вчера утреннюю зарядку, если твоя «замечательная» память тебя подводит! – упертые руки в бока делали её похожей на непробиваемую скалу. Соседи-пацаны, сидящие в своих кроватях, засмеялись и заулюлюкали, подражая женщине. - А теперь встал быстро с пятой точки и гони в столовую! – продолжила та, грозно махнув головой в сторону выхода. Еле-еле просочившись между разгоряченной комендантшей и косяком двери, парень прошмыгнул на лестницу и побежал вниз так, что пятки сверкали – он совершенно не хотел злить эту стервозную даму. * * * Одно-единственное мгновение может изменить все. Сначала у тебя есть все, о чем только можно мечтать. Секундой позже это может исчезнуть. Испариться навсегда. Так произошло и со мной. У меня было все. Но по жестокой иронии судьбы, у меня это отобрали. Прекрасная жизнь исчезла в мгновение ока. - Кать, ты тут? – позвал «старую» подругу Дима, когда вошёл в просторную столовую. Из-за ближнего стеллажа показалась растрёпанная белокурая макушка. - Неужели Мисс Выдра опять навязала тебе наказание?! – фыркнула Екатерина, всё ещё продолжая перебирать тарелки. - И не говори… - выдохнул тот, расставляя на полку грязные чашки, как вся его жизнь.– Хотя бы с тобой, а не с Биракиным, который с катушек слетел в последнее время. Дима и Катя были лучшими друзьями – как их вместе привезли в детдом, так они и остались неразлучными. В первый день приезда в это ужасное место Катьку била сильнейшая дрожь. Потеряв самое дорогое, отца и мать, она не могла справиться с утратой. Белое личико в обрамлении белокурых волос казалось тогда призрачным, полным опустошения и боли. Дмитрия тоже убивала эта ситуация, но, в итоге, просто знакомые стали друзьями, вместе справляясь с всякими невзгодами. Вскоре, Катька стала помогать на кухне Галине Михайловне - главной кухарке, а Димку каждый день назначали уборщиком - несправедливые наказания (подлянки врагов). - Вспомни ещё, как я столкнулся на площадке с Вискарём. Вискарь – кличка двадцатилетнего парня, полностью пропитанного сигаретным дымом и алкоголем (где он закупается этими причиндалами, для всех сирот осталось загадкой). - Если я не ошибаюсь, то он тогда начал драку, а Выдре накаркал на тебя… - произнесла подруга под кивки собеседника, одновременно отчищая кастрюлю от налёта. – Вискарь всегда считался диким. Советую обходить его стороной, от греха подальше! Дима мыл шваброй пол по всему периметру кухни, ходя туда-сюда, и странные мысли не давали ему покоя. «Больше не могу. Как можно жить, когда часть твоей души вырвали, уничтожили, сожгли в вечном пламени, оставив одну пустую оболочку и горстку воспоминаний, которые никогда не смогут восполнить утрату, вернуть тепло любимых рук родителей. Что же будет дальше…» - А почему ты дружишь со мной? – тот вопрос, который долго не мог сорваться со скромных мальчишеских губ. Наступила тишина, только вода всё такими же темпами сочилась из крана, будто улетают минуты пройденной жизни. Почему? Ведь он всего лишь парень, хоть и отличавшийся уникальной особенностью влипать в непонятные ситуации, но всё же… Дима никак не мог понять, зачем такая одарённая девушка Катька дружит не с крутыми брутальными пацанами из их корпуса, а именно с ним, ничем не примечательным, скромным сиротой. Катя медленно опустила намыленные руки, глаза бегали по полу, будто ища там ответа: - Это риторический вопрос. Я… Я понимаю тебя, как никто другой. Когда я увидела тебя в первый раз, ты напомнил мне себя – такое же непонятное чувство в душе… Димка, ты помог мне тогда – подставил плечо, поэтому мы стали друзьями. Даже не знаю, как это объяснить, но я просто ощущаю это в себе. - Да! – выдохнул тот, скрестив руки на швабре. Молчит, про себя думая о своем, и впервые за долгое время на душе так легко и спокойно, будто скинул непосильный груз. - Ребята! – выглянула из-за двери Галина Михайловна, которая, походу, была одной из работников в адеквате. – Возьмите у меня булки – проголодались, небось – и идите на все четыре стороны. От Неё (все боялись называть Выдру-комендантшу лично) я вас попробую прикрыть. Добродушная женщина средних лет знала, как поднять настроение её помощникам по несчастью. И друзья вместе с выпечкой побежали в тайное место, о котором и будет рассказываться дальше. Деревянная лестница чердака скрипела при каждом движении так, что нарушителей тишины наверняка слышали за километр. «Хорошо, что комендантша дрыхнет как слон. Её и пушкой не разбудишь…» - думал, взбираясь по лестнице за подругой, Дима. Во-первых, они бродили по зданию в позднее время. Во-вторых, забрели на запрещённую территорию. - Пришли. – выдохнула Катя, поднимаясь с колен, и медленно побрела к подоконнику. Лунный свет от окна освещал практически все пространство коморки, их тайного места, где они могли не бояться нежеланных гостей и подслушанных разговоров. Друзья расположились как обычно: Катька – на подоконнике, Дмитрий – на стоящем рядом стуле, полностью покрывшемся пылью и грязью, но хотя бы прикрытый газеткой. - Димка… - позвала его девушка, задумчиво смотря на проезжавшие машины и горящие мертвецким светом фонари вдали. – Тебе восемнадцать… Ты скоро уйдешь отсюда, не так ли?! Её голос стал опустошённый и глухой, будто её полностью убивало это откровение – теперь пришло время Кате раскрыть душу, а другу смутиться. - Ну да. - Ты уедешь… И мы больше не встретимся… - дрожащий подбородок выдал начало горьких слёз, - Все эти три последних года я сражалась за жизнь с помощью тебя. У меня больше никого нет. Сколько тут было выплакано слёз? Сколько раз старый сторож выводил меня посреди ночи с территории кладбища, уговаривал взять себя в руки, объяснял, что мертвым нужен покой? А не нужен им покой или наше спокойствие. Им уже вообще ничего не надо. Нет их. Был человек, и нет его, а ты живи, живи, и радуйся жизни. И в дождь, и в снег, все праздники, сидя возле тогда еще деревянного креста, я просила, умоляла небеса вернуть мне маму, просила отдать родное. Молила Бога, но ничего, слышишь, совершенно ничего не происходило и не произойдет впредь. И я не могу так больше. Просто не могу. Этот груз давит, давит так сильно, что, кажется, от одного неосторожного вздоха треснут ребра, и крыша вот-вот съедет, и лучше маразм и беспамятство, чем такое ничтожное существование. Я ненавижу себя за такую слабость, и поделать с этим ничего не могу. Я знаю, что ты скажешь, Дим, но я не знаю, как жить без твоей поддержки. Я знаю, что бы ты ответил на каждую мою реплику, где бы улыбнулся, где обиделся, я знаю абсолютно все и не понимаю, как это - так жить… - её голос охрип, и голова упала на беспомощные руки. В данную минуту души двух людей разрывала адская боль, не унимаемая человеческими силами. Катька плакала, уткнувшись головой в колени, а Димка тихо смотрел на покачивающиеся от всхлипываний длинные волосы и думал над сложившейся ситуацией. А что, если ещё можно что-то исправить? Парень зашёл в спальню, уже в уме прорабатывая ответ для соседей по теме, где он был. «Раздражает абсолютно все: звуки, место, даже запахи комнаты, изменившиеся за последние три года моего вынужденного одиночного существования. Не бесит лишь луна. Тусклая, едва пробирающаяся через плотный слой серых весенних облаков и сплошняком задернутые шторы...» - писал он в своём дневнике, поглаживая по кожаной обложке, и всё-таки удостоверился, что дневник - друг навсегда. * * * Если бы лень была способна задержать в постели, то шум, поднявшийся за окном, без сомнения, не замедлил бы прогнать от него это искушение. Одновременно зазвенел будильник на мобильном телефоне, обычно Дима использовал его в своём родном доме. Потянувшись и размяв мышцы, он встал и протёр глаза, идти на зарядку в этот раз не хотелось. Посидев на краю кровати ещё несколько минут, парень огляделся по сторонам в поисках дневника. Он вспомнил, что заснул, так и не положив «своего друга» в ящик. - Димон, тебя там Анатольевна зовёт по серьёзному делу. – крикнул с дальней кровати парень, имя которого он не знал. – Наверняка опять наругать хочет, не иначе… «Началось в колхозе утро!» В итоге, у самой двери Димку встречает Выдра со счастливым выражением на лице, что редко удается видеть: - Собирайся, новая семья подкатила! Вот такого поворота событий он точно не ожидал! «Это как? Я уеду отсюда…» - это, конечно, заманчивое предложением, но как же Катька… Дима страдальчески вспомнил тот вечер, когда она искренне заплакала, когда всё её тело содрогалось от слёз и душевной боли, когда и он сам не хотел уезжать. - Можно попрощаться с Катей? - Вещички сначала собери свои, а потом поговорим. Быстрее только. Столько мороки от этих малявок! – промямлила Выдра, схватившись за сердце и за больную голову. Собеседники даже не заметили незваного гостя, подслушивающего из-за угла коридора весь их разговор. «Это ж как хорошо получается!» - думал Вискарь. – «Этот балбес уезжает, а Катька остаётся мне… Замечательно!» Вискарь давно любил Катьку, поэтому и делал Диме всякие подлости, срывая на нём ревность и невзаимную любовь. А сейчас выдался шанс испортить Диме жизнь – он не должен успеть попрощаться с нею. И со злорадной идеей парень побежал прямиком в столовую, дабы заманить девушку в ловушку. - Приветик, Катюша, Выдра сказала пригласить тебя для помощи в каком-то деле… - на автомате произнёс лже-посыльный, быстрым шагом подходя к немного обалдевшей девушке. Молчание ответчицы измучило парня, и он немного рассвирепел – резким движением его пальцы обхватили кисть Кати, грубо таща за собой. Та вырывалась, но пока что не кричала: - Отпусти! Куда ты ведёшь меня! Вискарь! Но ожидаемого ответа не последовало, парень упорно двигался к цели, обходя публичные места темными коридорами. Рука покраснела до такой степени, что в данный момент она могла бы попросту отсохнуть. - Сюда. – потянул Вискарь, направляя подопечную в открытую коморку, где обычно хранились все моющие и чистящие приборы, включая пять стиральных машин, явно нуждающихся в ремонте. Он втолкнул опешившую Катьку вглубь, а сам захлопнул дверь и прилёг мускулистой спиной для надёжности; далее описал сложившуюся ситуацию: - Хотел поговорить с тобой. - Мне сейчас не до тебя, Вискарь. У меня много дел… - Да, конечно. – перебил её парень, готовясь выдать козырь в рукаве. – А про Диму ты ничего не знаешь? - Что с ним… - голос стал настолько тихим, что всю картину портило и бледное лицо. - Хм… Какая незадача! – театрализовано удивился подлец, широко улыбнувшись всеми тридцати двумя зубами. – Через несколько минут Димочку усыновляют, через несколько минут отъезд. Но он же так хотел попрощаться с тобой… Возможно, обменяться телефонами… - Ты… Ты… Сиротка никогда не видела его таким…злым и корыстным, весь его взор святился яростью и бушевавшей злобой. - Да, я! Я всегда тебя любил, но ты не отвечала взаимностью!!! Да, ты, Катя, не сможешь увидится с ним сейчас только по своей глупости! Вискарь повысил голос, теперь орал и метал. Он отошёл от двери и двинулся к девушке… Тряся за плечи, он пытался добиться от неё слов любви, но Катьке было всё равно. Она не заметила, как упала на колени, закрыла лицо руками и вся душевная тьма выходила необъятными потоками слёз. И даже боль от ударов Вискаря не причиняла такой горести, как скорая потеря Димки. «Димочка!» А ведь только когда мы теряем близких людей, мы понимаем, насколько мы их любим! Только вчера друзья признавались в чувствах при полной луне, а сейчас… А сейчас, за одну секунду, судьба поворачивается в совершенно ином направлении. Из опухшего носа струйкой лилось что-то теплое, солёная жидкость попадала в рот. Кровь! Руки тряслись, а на всём теле не было ни единого места без синяков от побоев. Опустошённая от физической и моральной боли девушка сползла вниз по стенке, затуманенным взглядом видя последнюю картину – Вискарь твёрдым шагом и с хитрой ухмылкой вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. «За что!» - плакать уже не было сил, и в полной тишине иногда слышались отдалённые глухие всхлипывания; душевная буря утихала, понимая всю ситуацию – ничего уже не изменить. Поворачивающийся ключ в замке… И… Темнота… - ДМИТРИЙ!!! Поторапливайся! – крикнула комендантша, разговаривая с семейкой о «спокойном и милом мальчике». Все сиротки знали её сварливый характер – она недолюбливала каждого ребёнка здесь, но готова была «три шкуры спустить» и отдать в другую семью, хоть бы с глаз её убрался. Димку изнутри выворачивало плохое чувство, будто сейчас происходит что-то серьёзное, а он сидит на пятой точке ровно и не находится в нужном месте, в нужное время. «Облом… Нужно тянуть время, чтобы дождаться Катьку!» Друг искал её повсюду – и в столовой, где она по большей части бывает, и в тайном месте, где она тосковала и иногда проводила время в одиночку, всё здание обрыскал, подключив мальчишек. А те, хоть и никогда не помогали Диме, невооружённым взглядом заметили бледность и нервозность соседа. - Боже! – прошипел он, запихивая в рюкзак немногочисленные вещи. – Катька, где же ты… В Димке загоралась обида и ужасное чувство тоски. Как же так? Получается, они больше никогда не увидятся? Ведь даже телефонами не успели обменяться? Об этом он думал, когда по инерции садился в машину странной семейки, состоящей из следующих членов. Мачеха, с копной рыжих волос на затылке, выбивавшихся из резинки как ободранная швабра (женщина сразу отталкивала злобным смехом и странными повадками, о которых речь пойдёт позже). Муж, от природы наделённый пивным брюшком и покорным характером. В этом пункте ничего лишнего говорить не следует, и так всё понятно – тихий скромный человек, выполняющий всякие приказы жены. Двойняшки – Марго (Маргарита) и Никита, на пять лет младше его. Все уселись на свободные места. И через некоторое время машина тронулась с места. Дождь и ветер закончились, на место плохой погоде пришёл тёплый ветерок. Опекун немного приоткрыл окно, и ветер ворвался в душную кабину машины. Он нежно трепал волосы Димы, на миг парень ушёл в себя – ничто не могло его оторвать от дум. Он настолько был опустошён и обижен, что долго думал и корил весь мир за то, что его забрали в семью. Лучше бы он остался в приюте, с Катей… А сейчас… А в данный момент ничего нельзя вернуть – судьба перевернула вверх дном его жизнь, жизнь подруги. Как же теперь они увидятся? Вся надежда на чудо, ведь Катька оставила большой отпечаток на его душе. За окном проносился пейзаж города и обрывки безжизненно мерцающих фонарей. Машина неслась в полную неизвестность, в пустоту. Парень сидел около окна и наблюдал за сменой настроения природы. Из сумки, которая лежала у ног, он вытащил свой телефон с наушниками, в голове прокручивая названия самых грустных мелодий. Сидевшие рядом дети сидели в одном положении, особо не поворачиваясь в сторону притихшего мальчика. Водитель-то, наоборот, постоянно смотрел на него через зеркало заднего вида. Он нахмурился, и выемки на его тёмном лице стали ещё отчётливее. СПУСТЯ 5 ЛЕТ. «Никогда ещё не думал о смерти. Но мы сами рисуем свой мир. И даже когда я выслушиваю перебранки в этой ужасной приёмной семье, я никогда не говорю «Всё плохо», потому что эти едкие слова въедаются в страницы нашей жизни, как чернила. Живу в совершенно иной обстановке уже несколько лет, но ещё жив, как видишь… Хотя в первые минуты всё пошло куда хуже, и я сразу понял – жизнь кардинально изменяется! Взрослые члены семьи потихоньку начали спиваться, одновременно не следя за детьми, которые уже полным ходом в столь юный возраст ходили ночью по гаражам, портя окружающий воздух дымом от вейпа. Только я один, походу, оставался вменяемым, считая долгом, а также идя на поводу у совести, быть самым главным кормильщиком. Устроился на работу грузчиком, как-никак работа. Не мог я просто так их бросить – больше жалости вызывало подрастающее поколение. Да разве они понимали? Нет, Никита и Марго вели себя как последние свиньи: подмешивали в шампунь клей, нарочно мусорили. Если я был бы таким ребёнком, то убил бы себя сразу! В один вечер я возвращался поздно с работы, даже не из-за графика, а просто не хотел видеть приёмную семью, которые орали, матерились… До сих пор в точности помню этот момент… Луна освещала тёмную улицу, а я как обычно шастал под мостом у реки. Это было дивное место! А творческим личностям не грех прогуляться в одиночестве в безлюдном месте, не так ли? Так вот, ничто не намекало на беду (даже утром чёрную кошку обошёл стороной), но нет, судьба – сложная штука. За следующим поворотом меня ожидала компания подвыпивших качков - не то бомжи, не то простые люди, отмечающие скорое наступление Нового года. Я с трудом вспоминал приёмы самообороны, но такую жуткую боль я не чувствовал никогда, даже при многократном избиении опекуном. Мужчины кричали что-то невразумительное и продолжали раздавать тумаки направо и налево, пока вскоре моё синее тело не упало на асфальт. Моё сознание помутилось… Очухался, как не странно быстро. В темноте того же самого вечера я смог разглядеть парочку людей под светом фонарей, явно направляющихся в мою сторону. Оставалось десять метров… Пять… Они рядом! - Помогите. – горло подёрнулось хрипотой. - Ой, кто здесь? – испугалась девушка, отпрыгнув на шаг назад. - Нищий, не иначе. – прокомментировал сопровождающий, потянув девчонку за собой. Дневник, ты даже не представляешь, что я чувствовал в те секунды! Моя последняя надежда испарилась в бессердечности прохожих. По моей оборванной местами одежде и синякам от побоев можно было и вправду предположить о бомжовой принадлежности… Поэтому моё тело пролежало на холодных камнях ещё около трёх дней, пока меня случайно не заметил сторож. За прошедшее время меня обкусывали собаки, налетевшие рано утром по запаху крови из разбитого порядком носа. Но это ничего, сущий пустяк… Боль была не физической, она переполняла всю душу от несправедливости жизни. В тот день я искренне хотел сказать всем: «Любите своих родителей – они у Вас есть. Родная кровь одна. Не думайте, что жизнь бесконечна. День – это маленькая жизнь, и надо прожить её так, будто ты должен умереть сейчас, а тебе неожиданно подарили ещё сутки!» Это я понял, когда смерть родителей в двенадцать лет вдруг полностью изменила порядок событий и планов, происходило постепенное ухудшение жизни – я попал в приют (кроме Кати у меня никого не было), потеря лучшей подруги, переезд в ужасную семью, всякие подлости от «мелких гадов» и вынужденные трудности из-за пьяных взрослых». - Я ему капельницу поставлю. – голос медсестры вывел из транса. - Доброе утро, Димон. Как себя чувствуешь? – в палату вошла молодая женщина. - Всё под полным контролем, Мери, как всегда… - вздохнул парень, убирая дневник в ящик тумбочки. В этом госпитале Дима находился в течение семи месяцев, уже забыв про приёмную семью. Тот день отпечатался в мозгу, будто это случилось вчера. Работники больницы видели, что состояние ухудшается, поэтому отвезли в самым близкий реабилитационный центр. И что было дальше? Через месяц осмотра главврач вынес вердикт – рак. Сепсис – заражение крови, является самой распространенной инфекцией после укуса собаки. «Я не упал духом, по крайней мере, мне так казалось. До сих пор моя цитата по жизни – это «Всё в наших руках, поэтому нельзя их опускать». Жизни слишком мало, чтоб узнать, зачем она дана, смерти слишком много, чтоб понять, что жизнь всего одна. Бывает, отдышка не даёт мне покоя, но, в общем-то, я рад, что здесь познакомился с людьми, которые заботятся обо мне (Мери, доктор – Пётр Ильич и многие другие, кто захотел познакомиться и поболтать о том, о сем)…» Мери, как могла, помогала наставлениями и философией жизни: - Знаешь… Школьные друзья не останутся твоими друзьями навсегда. И ты хотя бы раз в жизни провалишь тест по тригонометрии. Учителя не раз пересадят тебя на первую парту, а родители хоть раз посадят под домашний арест после крупной ссоры. Ты никогда не сможешь сделать всё домашнее задание на неделю вперёд, даже если захочешь. Ты будешь писать сочинение по книге, которую даже не открывал, но однажды ты найдёшь и ту, которая захватит тебя полностью. Ты наверняка скажешь то, о чём потом обязательно пожалеешь. Ты не раз сделаешь не правильный выбор и будешь корить себя и мечтать всё изменить. Ты обязательно будешь говорить плохо о своих друзьях за их спинами, когда они обидят тебя и они, скорее всего, сделают то же самое. Ты почувствуешь себя одиноким, и не раз. Ты будешь плакать из-за дорогого человека, имя которого не сможешь вспомнить спустя двадцать лет. Твое мнение о людях будет меняться, как только ты узнаешь их лучше. Тебя не раз обманут, изменят, на тебя накричат, над тобой посмеются, тебя предадут. Ты будешь плакать и проклинать жизнь, и, возможно, единственный человек, который окажется рядом, - твоя мама. Ты захочешь потеряться, убежишь из дома, и будешь блуждать по незнакомому району, пока не найдёшь свой собственный путь. Ты будешь мечтать о том, как покинешь свой родной город, став старше, и будешь тосковать по нему, когда это произойдёт. Ты не раз влюбишься и разлюбишь, прежде чем поймёшь, что значит любовь. Ты постоянно будешь искать себя. Но ты молод. Поэтому перестань плакать и грустить так часто, винить всех и во всём, ждать слишком многого, говорить плохо о людях, которые просто тебе чем-то не угодили, или когда у них плохое настроение, лучше помолчи, когда ругаешься с кем-то. Просто живи, радуйся каждому дню, цени каждый миг, мгновение и секунду. Запоминай лица людей, которых вскоре может не стать в твоей жизни и события, которых вскоре может и не быть. Выйди на улицу и улыбайся. «Знакомые по несчастью и я часто выходим на прогулку в рядом находящийся парк аттракционов. Но даже те не смогут сделать так, чтобы я забыл Катю… Сквозь звёздный звон, сквозь истины и ложь, Сквозь боль и мрак и сквозь ветра потерь Мне кажется, что ты ещё придёшь, И тихо постучишься в дверь… На нашем, на знакомом этаже, Где ты навек впечаталась в рассвет, Где ты живёшь и не живёшь уже И где, как песня, ты и есть, и нет. А то вдруг мниться начинает мне, Что телефон однажды позвонит, И голос твой, как в нереальном сне, Встряхнув, всю душу разом опалит. А что ещё? Да все на свете было! Мы бурно жили, споря и любя, И все ж, признайся, ты меня любила Не так, как я — стосердно и стокрыло, Не так, как я, без памяти, тебя! И пусть летят за днями дни вослед, Им не забыть того, что вечно живо. Все эти шесть невероятных лет, Мучительных и яростно счастливых! Когда в ночи позванивает дождь, Сквозь песню встреч и сквозь ветра потерь, Мне кажется, что ты ещё придёшь, И тихо-тихо постучишься в дверь… Это стихотворение я, Дмитрий Селиверстов, всегда буду ассоциировать с Катькой, моей навсегда лучшей подругой. В ТО ЖЕ ВРЕМЯ: «Димка, если ты меня слышишь, я всегда буду тебя любить! Ты мне дорог, и я чувствую нашу дружбу именно в этом: …………………………………………………………. Всё вокруг кажется скучным и глупым, Странным, совсем непонятным, чужим. Хочется сделать что-то плохое, Только бы снова быть рядом с ним. После нахлынет жуткая мука: Это к тебе осознание придёт - Потерян навеки родной человек, Ничто в этой жизни его не вернёт. Как осознаешь, станет чуть легче. Вконец убедишься: утрата не сон. Рваное сердце наполнится болью, Мысли поскачут за ней в унисон. Боль никогда не проходит бесследно. Утрата - она не пройдёт никогда. Дух твой потом будет плакать тихонько, А нервы натянутся как провода. Нужно понять: жизнь идёт дальше, Надо навстречу ей гордо шагать. Смирится твой дух и будет жить дальше, Ему предстоит ещё много страдать...» А Катя спустя год после этой ужасной потери поступила в колледж, одновременно найдя новую семью, которая никогда не заменит погибшую. Бывает, случается что-то на первый взгляд неважное, но переворачивает данное событие всю твою жизнь. Так и произошло с лучшими друзьями, теперь навек потерявшимися в мире. ПРОШЁЛ МЕСЯЦ В БОЛЬНИЦЕ. - Мы пытаемся держать твоё здоровье в норме… - серьёзно произнёс доктор. – Кстати, у меня есть к тебе одно предложение. Я заметил, что ты берёшь из местной библиотеки книги по биологии – увлекаешься медициной? - Ну да… Есть немного. Лицо доктора озарилось доброй улыбкой: - Было бы неплохо, если б ты учился на хирурга, - подмигнул он. – Я даже могу отдать тебя в знакомый университет. - Вы серьёзно?! – радости парня не было предела. Ведь он за последние годы вообще не представлял, что сможет нормально учиться, пойти на работу. А тут, сам доктор предложил компенсировать все растраты на обучение. Да, Пётр Ильич знал о мальчике многое: что вырос в приюте, родители умерли, приемные спились, что влюблён в Катьку по уши и сейчас ему не хватает доброты и заботы. Димка был действительно благодарен мужчине, который не просто лечил, но и позитивно настраивал, поднимал настроение для надежды на будущее. - Пётр Ильич, зачем Вы дали слово этому пациенту? Он же всё равно умрёт через несколько месяцев… Или Вы хотели дать ему надежду под конец жизни? – этот неприятный разговор Димка слышал из коридора, когда дверь его палаты была немного приоткрыта. - Что ты такое говоришь? Этот мальчик будет жить, и я сделаю всё чтоб он был счастлив! «Значит всё тщетно…» Всё нутро ощутило всю боль, всю скребущую тоску, переросшая в слёзы. - Дим, что ты плачешь? – к кровати приближался тоже расстроенный Пётр. Тот всхлипывал, еле-еле выговаривая слова: - У меня нет никого: ни родителей, ни друзей, ни родственников. Я в своем возрасте столько горя пережил, что уже на грани. Полное одиночество. Как можно справиться и жить дальше? Я слышал разговор – понимаю, что от меня тошно многим, поэтому… - Не надо, Димка. Зачем усугублять ситуацию. И даже о суициде не думай. – доктор присел на краешек кровати, где я рыдал, упёршись в колени. «Зачем тогда жить, если нет друзей, родителей, а только знакомые, которые пытаются обидеть, унизить…» - У тебя есть я! Мы вместе всё сможешь, слово даю. Веришь? «Верю, не верю – не мог сказать. А то, что хоть один человек в этом мире подбадривает меня – уже хорошо». Вечером Пётр Ильич дал почитать одну книгу из его кабинета, связанную с жизнью девочки. Парень никогда не плакал, когда читал, но это был единственный раз: «Ты хочешь узнать, что случиться, когда ты убьёшь себя? Твоя мама приходит с работы и находит своего умершего ребёнка, и она кричит, и бежит к тебе, пытается заставить тебя очнуться, но ты не проснешься. И она продолжает кричать и трясти тебя. И её слёзы капают на твоё лицо. Твой папа слышит все крики и вбегает в комнату, и он даже не может говорить, потому что ребенок, которого он любил, ребенок, которого он вырастил, ушёл навсегда. И наконец, твоя маленькая сестра забегает в комнату, чтобы увидеть, что это за суета, и она видит, что ты мертва. Человек, на которого она равнялась и любила. Человек, о котором она хвасталась друзьям, человек, на которого она хотела быть похожей, когда вырастет. Человек, из-за которого она чувствовала себя в безопасности. Но она на самом деле никогда не вырастет, не будет улыбаться, смеяться и любить, потому что она всегда будет поглощена тем, что она будет скучать по тебе. А теперь есть что-то, что отсутствует в твоей семье. И они едва ли могут смотреть друг на друга, потому что всё напоминает им о тебе. Но ты ушла, и это больнее всего. И ты думаешь, что твоя мама никогда не заботилась о тебе, потому что она была всегда занята и кричала на тебя, чтобы ты закончила свою домашнюю работу и убрала свою комнату, или потому что она забывала иногда говорить тебе, что любит тебя. Но она любила тебя больше всего. И она не выходит из дома больше, она даже не может встать с постели, и она становится всё худее и худее, потому что слишком сложно поесть. Твой отец бросил свою работу и не спит больше. Каждый раз, когда он закрывает глаза, он видит, что его ребенок мертв, и это изображение никогда не уходит из его головы, независимо от того, сколько алкоголя он пьет. А в школе твоя лучшая подруга увидит, что твоё место пусто, и она получит это болезненное чувство в животе, и она слышит, что ты убила себя. И вдруг она кричит и плачет посередине класса и никого это не волнует, потому что они все сидят и смотрят на это свободное место со слезами на щеках. И всё, что она хочет – чтобы ты обняла её и сказала, что всё будет хорошо, как ты делала это всегда. Но на этот раз ты не здесь, чтоб сделать это. Всё мрачно теперь. Когда ты ушла её оценки ухудшились, она едва ходит в школу. И она оказалась в больнице после того, когда приняла много таблеток, потому что хотела увидеть тебя снова. Девчонки, которые раньше смеялись над тем, как ты выглядишь, сейчас чувствуют как их глотка сужается, они не разговаривают друг с другом, они не разговаривают с кем-либо, все они так сильно стараются не винить себя, но ничего не работает. А твой учитель, который часто ухудшал тебе жизнь, просто смотрит на стену с пустым взглядом и через пару дней уходит с работы. И все они скучают по тебе, они не знают, почему ты ушла. И так, ты убила себя, но ты убила всех остальных, которые окружали тебя». - Хочется постоянно лить слезы, жаловаться на свою несчастливую судьбу и вызывать сочувствие, не так ли? – прошептал Пётр Ильич. – Но ты не должен сдаваться, даже если всё идёт не по плану. Ты не должен показывать окружающим и врагам свою слабость и жалкость; подними голову, улыбайся и живи. Жизнь – как езда на велосипеде: если тебе тяжело, значит, ты идёшь на подъем. ЮБИЛЕЙ, 30 ЛЕТ. «В течение десяти лет я боролся за жизнь. Падал, но опять вставал… Всё, что происходит в нашей жизни – к лучшему. Иногда кажется – тупик, не получилось, не случилось, не сбылось. Оказывается – не тупик, а крутой поворот, не конец жизни, а начало новой. После всяких таблеток от рака началось осложнение на весь организм, в том числе и на сердце, почки… Произошло оперативное вмешательство с применением искусственного кровообращения – длительное время проводилась искусственная вентиляция легких. В такой ситуации нужен аппаратный мониторинг за показателями жизненных функций организма: сердечным и дыхательным ритмами, артериальным давлением, температурой тела, сатурацией крови по кислороду. При необходимости в соответствии с назначением Петра (врача) медсестра вводит антибактериальные, сердечные, обезболивающие препараты, осуществляет инфузионную терапию, кислородотерапию. Болевой синдром после операций на грудной клетке ограничил дыхательные движения, в результате снижается вентиляция в легких - развилась кислородная недостаточность. <…> Со стипендией еле-еле накопил на однушку в Москве. А так справляюсь пока что, каждые полгода лежу в больнице у Ильича, который стал для меня единственным другом, хоть он мне в отцы годится! А последние два года занимаюсь благотворительностью в детские дома и больницы – чувствую, что не дотяну до сорока лет… Помогать бедным детям, хочу внести в их жизни добро!». - И снова здравствуй, дорогой друг! – продолжая разбирать медицинское оборудование, поздоровался Пётр Ильич. – Как поживаешь? - Неплохо. Завтра у меня день рождения. Не откажешься от приглашения погулять в парке? - Хо-хо. Было бы очень кстати – давно не разминал свои коленки. А то сижу-сижу в тёмном кабинете, да и на воздух практически не выхожу… Пока доктор вводил некоторую дозу инъекции, друзья болтали, вспоминая первые годы в госпитале: когда Диму только привезли в центр, обнаружили рак, когда назначили операцию, которая, в конце концов, не помогла; когда здоровье не позволило ему заниматься хобби, связанным со спортом, а парень каждые пять минут должен был подключаться к аппарату искусственной вентиляции легких, потому что каждый день происходили некоторые нарушения дыхания. Всякий раз, когда больной начинал задыхаться, он молился и уже вспоминал план составления предсмертно записки, но всё обходилось достаточно благополучно. И так каждые Божие сутки мужчина пытался справиться со всей невыносимой болью и страданиями, ожидая близко подходящую смерть. После обнаружения рака Димка даже и не мечтал дожить до сорока лет, но здесь наверняка можно вставить одну цитату: «Бороться надо всегда. Стискивая кулаки, сглатывая слёзы, улыбаясь через силу, надо стремиться к тому, что ты хочешь. До конца. Всегда…» - Кхм… Вот хочу поговорить с тобой на серьёзную тему, мой мальчик! - Я давно уже не мальчик, Пётр Ильич… – улыбнулся Дмитрий. - Для меня ты навсегда останешься мальчиком, Димка, - в глазах доктора читалась грусть, смешанная со счастьем. – Специалисты из медицинского университета создали кое-что, что может подойти некоторым больным раком. Пациент ничего не понял, но тот продолжил: - Дело в том, что есть некая пробирка, соединяющаяся с одной из твоих вен и автоматом вводящая дозу инъекций – это удобная вещь, в будущем тебе не придётся затрачивать много времени на использование огромного кислородного аппарата… - Но… - НО! Если ты согласишься, то сегодня может пройти операция, которая перевернёт твою жизнь к лучшему. После этого твой организм будет готов использовать чудо-пробирку! – Пётр говорил медленно, обдумывая каждое слово, и не одна мускула не дрогнула для улыбки (в этакий странный момент мужчина почувствовал напряжение). - Какая гарантия? – сглотнул он, постоянно смотря в пол, будто боясь увидеть боль в глазах друга. - Меньше тридцати процентов, – как гром сквозь ясное небо прозвучал ответ. Доктор думал, что пациент откажется, но ничего такого не произошло, скорее наоборот: - Мне нечего терять, профессор. Это была тревожная фраза, после чего Ильич не смог сдержать вздох. * * * - Наркоз… «Это последнее, что я услышал на операционном столе. Обезболивающее было со вкусом мятной жвачки, а потом моя нервная система затормозилась, мышцы расслабились – я впал в сон… Эти три часа операции вылетели из сознания, будто кто-то выдрал часть из жизни – на месте осталась только чёрная-черная дыра и амнезия. Доктор сказал с удовлетворённой улыбкой: «Всё прошло замечательно!», но так и не объяснил, зачем это надо, только: «Этот этап дал тебе шанс приобрести чудо-капельницу…». - Пётр, я не знаю, что сказать… Скоро моя жизнь перевернётся к лучшему, и это всё благодаря Вам! - Да что ты, - отмахнулся добродушный старик. – Без твоей веры в себя ничего бы не вышло! И вот она особенность людей с добрыми сердцами. Они видят в тебе только лучшее, даже когда ты не нуждаешься в этом. Они додумывают тебе оправдания, даже когда ты не объясняешься сам. Они принимают извинения, которые ты им не приносишь. В самые темные часы, они подбадривают тебя, даже если это значит, что им придётся ставить себя на второй план. Словосочетания «я занят» не существует в их словаре. Они всегда найдут для тебя время, даже когда этого не сделаешь ты. И ты задаешься вопросом, почему они так чувствительны. Ты задаешься вопросом, почему они так заботятся. Ты задаешься вопросом, почему они стремятся отдать так много себя, не ожидая ничего в ответ. Ты задаешься вопросом, почему их существование не имеет такого большого значения для других. Это потому, что они не заставляют тебя добиваться их внимания. Они принимают любовь, которую, как им кажется, они заслужили. И ты принимаешь любовь, которую, как тебе кажется, ты заслуживаешь. Позволь мне сказать кое-что. Бойся того дня, когда доброе сердце откажется от тебя. Небо над нашими головами не становится серым без причин. Наше солнце не отдает покровительство тьме без причины. Сердце не превращается в лёд, если до этого с ним не обращались с холодом. В тот же день медики ввели Селиверстову иглу с капсулой на конце, которая с помощью вещества могла контролировать организм и поддерживать жизнь. Специальная жидкость по капле поступала в кровь – двадцати сантиметровой колбы как раз хватало на полдня, после чего проходила замена этого аппарата. - Скоро всё наладиться! – пожимал руку доктор. – Я тебе обещаю… Вы когда-нибудь задумывались над сложностью судьбы? А Дима Селиверстов постоянно думает об этом, мечтает, что сможет быть здоровым и идёт вперед, несмотря на прошедшие годы. Он бредёт сейчас по Лианозовскому парку на встречу с Петром и понимает – до здоровой, беззаботной жизни осталось всего чуть-чуть, главное – не отступать! И большой шаг (операция) подняла ему настроение в сегодняшний день его рождения… - Димка! С днём рождения!!! – прокричали мужчине прямо над ухом. Из-за спины выскочил профессор Пётр, медсестра Мери и знакомые из палаты №2, с которыми он познакомился с самого начала истории рака до нынешних осмотров в больнице. - Думал, что забудем? – риторически спросили возмужалые парни, пожимая тощую руку Димки. – Поздравляем! Пётр и Мери подарили гору праздничных пакетов, которые в данный момент были отложены до вечера, и повели его, как организаторы сюрприза, в кафе «Изюминка». Там и прошёл весь день с юмором, смехом, рассказами и планами на будущее – душа мужчины получила после праздника некоторую дозу детской радости. Разошлись все приблизительно в начале 18:00, чтоб дать Диме немного времени прогуляться одному. Загруженный сумками, но удовлетворённый от проведённого времени с друзьями, он шёл всё дальше и дальше по дорожке парка и обдумывал прошедший день. «Это нормально, что я чувствую весь спектр эмоций? Нормально, что из-за одной пробирки всё может измениться – вся судьба? Это странно… Особенно когда моя жизнь началась именно с этого дня! До этого я никогда не испытывал такого – когда можешь дышать, не задыхаясь, можешь бегать, не боясь упасть от приступа, можешь по-настоящему жить, не опасаясь умереть именно сегодня…» Селиверстов устал нести тяжёлые подарочные пакеты, поэтому присел на близ стоящую скамейку с целью – разобраться в подарках. Из первого пакета показались жёлтые цветы в корзине и привязанное поздравление: «Хочу пожелать быть нужным человеком, ведь в этой жизни очень важно, чтобы кто-то без тебя не мог или кому-то было без тебя плохо. Так вот, пусть в твоей жизни будет не один такой человек, который по-настоящему будет в тебе нуждаться. Желаю искренности всех светлых чувств до глубины души. Желаю позволять своему сердцу наслаждаться любовью и радостью. Желаю упорной борьбы с жизненными преградами и передрягами. Желаю, чтобы после минутной бури наступали счастливые дни спокойного счастья, благополучия и умиротворения». - Наверняка доктор подарил! – улыбнулся мужчина. Большинство пространства было заполнено бытовыми аксессуарами. Подарили даже телефон, на который скинулись всем коллективом: «Надеемся на звонки нужным людям и фотографии важных событий для ярких воспоминаний!» - Можно присесть? – прозвучал звонкий голос, от неожиданности которого Дима встрепенулся, подскочив на скамье. - А. Да, конечно… - он перенёс все пакеты на асфальт, освобождая место. «И кого сюда занесло в такое позднее время?» Он поднял глаза и увидел в свете луны и фонарей лицо девушки… Белоснежная кожа, в обрамлении белокурых волос казалась сейчас столь призрачным, что можно было подумать об её испуге. Она элегантно присела, достав из сумки книгу в коричневом переплёте, в которую что-то начала записывать. Димка не замечая, что смотрит на девушку пристальным взором уже на протяжении пяти минут, получил от неё недоумённый взгляд: - Вы хотите что-то спросить? - Ой… Да нет… Ну… Вы дневник ведёте? – вовремя выкарабкался из сложившейся ситуации тот. - Да. Вы, наверняка, тоже, если спрашиваете. – она дружелюбно улыбнулась и подала руку. – Меня зовут Екатерина, а Вас? - Дмитрий, очень приятно! – они обменялись рукопожатиями, что означало только начало разговора. – А ведь я постоянно вижу Вас одной в этом парке… Этим дивным вечером Дима был более чем просто счастлив! Во-первых, он отпраздновал день рождения с близкими людьми, а во-вторых – нашёл приятную собеседницу, которая оказалось не только милой, но и образованной. С помощью огромной эрудиции могла поддержать любой разговор, перейти на любую тему. Однако и мужчина был не лыком шит – за свободное время в больнице он смог выучить более тысяч стихотворений, закончил факультет медицины, все сферы жизни общества и т.д. и т.п. Так новые знакомые шагали по улицам Москвы, спокойно болтая об искусстве (литературе, живописи), пока разговор не перешёл на тему детства – с этого момента у обоих собеседников начала пробегать некоторая нервозность. - Разве детство может быть таким… - негодовала Екатерина, рассказывая о своем детстве без родителей. – За что? Почему родители умерли, оставив меня выживать одной, ценой собственных усилий!? Они остановились. Была полная тишина, и лишь девушка выдавала себя всхлипываниями. Дмитрий смотрел под ноги, на лужи, где не было толком ничего, никакого смысла, как и у него самого в душе. Он не понимал: почему некоторые так сильно сокрушаются о потере родителей всю свою жизнь, в то время как другие пытаются ВЫЖИТЬ, борются каждый день, лишь бы перебороть свою болезнь!!! И даже если вам кажется, что всё потеряно, не надо сдаваться – всё в наших руках, поэтому нельзя их отпускать. Если вы думаете, что близких людей нет, то глубоко заблуждаетесь. Не надо себя оправдывать, жалеть, есть люди в более сложной ситуации! Просто живите, думая о том, что каждый день должен проходить так, будто умрёшь завтра, каждое мгновение должно откладываться в памяти, будто завтра Бог заберёт все воспоминания. Помни – всё всегда заканчивается хорошо; если всё закончилось плохо, значит это ещё не конец! Мужчина обнял собеседницу, которая после его истории детства растрогалась больше. Зато теперь никогда не будет думать, что её жизнь самая сложная! За окном продолжал идти дождь… И этот вечер отпечатался в памяти навсегда! Как шли они под светом фонарей, болтая о том и о сём, и им никто не мешал, даже дождь, который лил бесконечным потоком по их зонту. Но это всё равно добавляло нотку романтики и не ухудшало настроения. Дима закончил записывать событие в парке и его взгляд упал на листок, вроде, как и помятый, но до жути дорогой – Катерина в некоторой спешке размашистым подчерком написала свой телефон, чтоб «проводить время с толком, а не в одиночку». «Ну что Дневник… Вот так и завершился мой первый день с чудо-капельницей. Вспомни, раньше я никогда не испытывал такой радости (да раньше я вообще день рождения не отмечал)!» * * * «Проснулся я рано утром и в больнице, так как меня должны осматривать в течение недели – следить за датчиками поступления веществ в мой организм, за счёт чего и живу, так сказать. Какова была моя радость, когда я узнал, что мне разрешили в первый раз провести операцию! Главным будет Пётр, а я – помощником, но я рад не из-за того, что это первая операция, а что это первая помощь человеку. Столько лет я старался выжить, чтобы потом делать счастливыми других!» В стационаре лежал мальчик (лет так десяти), у которого обнаружили катаракту. Перед хирургическим вмешательством врач собрал всю информацию о здоровье пациента: анализ крови, анализ мочи, ЭКГ и провёл осмотр у терапевта. Пётр вошёл в палату за день перед операцией. Мальчик выглядел более чем просто плохо: заплаканные глаза на фоне бледного лица, лежал он скрючившись, будто переживал боль в животе, одеяло наполовину слезало на пол, еле-еле закрывая пятки. - Мой мальчик, что с тобой? – он присел на краешек кровати, пытаясь обнять его, но тот, к удивлению доктора, отстранился. Воцарилась тишина. Малец отвернулся к окну и долго смотрел на луну, озаряющую призрачным светом больницу и вечерние улицы Москвы, Пётр в это время уставился в пол и раздумывал, как начать разговор. - Дядя, у меня правда катаракта? Это был довольно внезапный вопрос, поэтому доктор попытался выкрутиться из ситуации и одновременно морально помочь юному пациенту: - Послушай, тебя не должна пугать операция. Она всего лишь поможет твоему здоровью… - Но если неправильно сделать операцию, человек умрёт или останется калекой на всю жизнь! – перебил его репликой пациент. - Не бойся. Всё будет хорошо! – Пётр обнял мальчика, пытаясь вывести его из стресса. – Плохой настрой перед ответственным моментом нам не нужен, правда? Тот всхлипнул в подтверждение слов доктора. - Завтра твою миссию по выздоровлению будет вести мой лучший друг, а ранее – такой же пациент как ты. В жизни у него было намного больше страданий, я-то знаю… Но он не сдавался – с детства был сиротой, из-за случайности страдал раком, перенёс множества операций! А теперь пришёл для того, чтоб осчастливить тебя. Он будет храбро бороться с катарактой, а ты ему обязательно поможешь. – Пётр улыбнулся ободряющей улыбкой, и морщины заиграли на его усатом лице. Он напомнил Никите (так звали мальчика), что перед сном, ночью и утром нельзя ничего кушать и дал успокоительное лекарство. - Несмотря на то, что у меня не было ни одной свободной минуты, я вел нечто вроде дневника – запись некоторых мыслей и впечатлений. К сожалению, он не сохранился. Но я помню, что на первой странице была цитата из Клаузевица: «Маленький прыжок легче сделать, чем большой. Однако, желая перепрыгнуть широкую канаву, мы не начнем с того, что половинным прыжком прыгнем на ее дно». Так вот, Никита, мы должны лечиться потихоньку: после операции ты ещё две недели полежишь в больнице для обследования. Удачи! И Пётр вышел, скрывшись в темноте коридора. Утром в глаза Никиты закапали капли, расширяющие зрачок и обезболивающие. Его мама сидела рядом с койкой, в ожидании глядя на сына. - Мам, всё будет хорошо, не беспокойся… – прошептал он. - Ведь меня лечат самые лучшие доктора – Пётр Ильич и его друг! После того, как мальчик ощутил онемение в глазе (что является нормальной реакцией), Пётр решил начать. - Дима, на тебе сейчас лежит вся операция! Это моё решение – я знаю, что ты сможешь. А я помогу, если что… «О Боже! Я буду сам проводить операцию…» - радости мужчины не было предела. Он одновременно чувствовал ответственность и душевный (именно детский) интерес, который манил навстречу любимому делу. Это было его призвание – склонность к медицине, к помощи нуждающимся людям. Дмитрий был готов! Учитель-помощник присел, дабы не отвлекать новичка. В помещении находили ещё две медсестры, если будет нужно подать тот или иной инструмент. «Так, надо бы вспомнить книгу операций, где в точности есть описание по удалению катаракты. Первый этап: доступ в переднюю камеру глаза формирование тоннельных разрезов». С помощью специального инструмента «новый хирург» сформировал канал для введения вспомогательного инструмента, далее следовать инструкции, которая хранилась в его голове. «Второй этап: рассечение передней стенки и доступ в полость капсулы хрусталика». Уже попутно складывалась образная схема: взять длинную тонкую трубку для введения вискоэластика, чтобы произошла отслойка капсулы от ядра хрусталика, провести вскрытие и отслоить переднюю стенку капсулы. Пётр внимательно смотрел, постепенно начиная волноваться… «Третий этап: фрагментация катаракты хрусталика и удаление из капсулы». - Падайте ультразвуковой инструмент, надо разрушить старый хрусталик. Теперь, от нечего делать, начал анализировать и Пётр: «Сейчас он будет проводить гидравлическое разделение слоев хрусталика, и отделять ядро… Да, правильно. Молодец, производи удаление хрусталиковых масс с ультразвуковым факоэмульсификатором». Зрачок начал активно заполняться водой, стали видны некие отшелушившиеся части – это были остатки хрусталика и капсулы, их теперь необходимо тщательно убрать. - Обязательно делаю аспирацию микрочастиц… - сам с собой разговаривал Дмитрий. – Четвертый этап – это имплантация искусственного хрусталика. Настал ответственный и последний момент – установка искусственного хрусталика и его позиционирование, удаление пузырьков воздуха. Пётр привстал, это была довольно сложная практика, поэтому он не смел даже дышать. Ура, хрусталик встал на место! Операция прошла успешно! - Вы являетесь матерью ребенка, я правильно понимаю? Никита должен некоторое время находиться под присмотром лечащего врача. Процесс выполняется довольно быстро, поэтому двигаться и подниматься с кровати ему будет разрешено уже через 20 – 40 минут. - Где хирург? Мне необходимо поговорить с ним. Хотя… Он наверняка занят. Просто передайте ему моё искреннее «спасибо»! * * * «Привет» - телефон предупредил о входящем сообщении. Селиверстов разблокировал мобильник, на экране всплыло уведомление от Катерины. - Надо что-то написать… «Здравствуй», к примеру». <…> • «Привет» • «Здравствуй» • «Хочешь прогуляться сегодня вечером?» • «Был бы не против. Через 15 минут буду в парке» Вскоре знакомые уже сидели на той самой скамейке, где и произошёл их первый разговор, и болтали о прошедшем дне. Собеседник рассказал об операции, не для того, чтоб похвалиться, нет, он объяснял каждое действие с любовью к своему делу. Он был начитан, эрудирован в отношении медицины, поэтому не стеснялся описывать всё в мелочах, а Екатерина проницательно слушала – она впитывала всю информацию, ни разу не скорчившись на опасных и страшных моментах. - Какая у тебя мечта? – улыбнулась девушка. Данный вопрос ввёл его в ступор – он никому этого не рассказывал, но… Что-то как будто толкало его к откровению, может из-за харизмы новой подруги? - Я… Давно мечта путешествовать по миру! Увидеть Лондон и Париж, которые я видел лишь на картинках или в телевизоре… Кому-то это удаётся, а я всю жизнь пролежал в больнице и… Да не важно. Наверняка, я в этом уверен, я выздоровею, найду работу, накоплю достаточно денег и объеду целый мир в поисках удивительных красот пейзажей Швейцарии и приключений. Мужчина говорил так воодушевлённо, что девушка немного смутилась. Она никогда не видела таких пробегающих искр в глазах – он действительно желал путешествовать! - А ты случайно не хочешь поехать со мной и моими друзьями в лес? Уверена, тебе понравиться. Там будет речка, природа… - Димка согласен! – внезапный голос обрушился как шквал, сзади подошёл Пётр. – Не скромничай, тебе в данный момент очень нужно побыть на свежем воздухе и расслабиться. Дмитрий хотел ещё что-то возразить, но упёртый взгляд Петра и подруги говорил о многом: - Хорошо. - Отлично! – встрепенулась та. – Собирайся, встречаемся тут через два часа. Ночевать будем в палатках! Может быть, именно так ты будешь посещать разные части света в будущем… Селиверстов был в приподнятом настроении. Собрался быстро, положив в сумку только самое нужное, поблагодарил Петра и уже сидел в машине друзей Катерины, смотря на проносящиеся фонари и ели. В напутствие друг сказал одно: «Ни за что не трогай капсулу на руке, она даёт тебе жизненно важные вещества! Если она случайно оторвётся, ты можешь задохнуться – потерпи ещё неделю, чтобы твой организм в полном объёме взял энергию». Кстати, по поводу наручной чудо-капельницы, мужчина уже успел освоить этот современный аппарат, который периодически вводит в организм капли питательных веществ. Он постоянно следил за показателем на предмете и в случае чего сразу менял на полный сосуд, сначала закрепляя на руке новый, а уже дальше вытаскивая из вены иглу пустого. Ночь пациент проводил в больнице с большой капельницей, названной доктором как «жизненный сосуд». Он считал, что за день организм Селиверстова впитывает несколько переносных маленьких сосудов (когда находится за территорией больницы) и один большой, предназначенный на ночь – это составляет норму (один полный дневной сосуд). Долго искать место, где можно было бы заночевать, нам не пришлось, так как мы заранее всё обдумали. Это было очень живописное местечко: рядом была река, и поговаривали, что если утром увидишь рассвет, с тобой случится чудо. Мы расставили палатки, разожгли костер, но долго не засиживались, чтобы с легкостью проснуться утром. Небо стало достаточно тёмным, чтобы разглядеть звёзды, соединяющиеся в разные причудливые формы. В такую прекрасную предлетнюю погоду можно было только мечтать, сидя у реки и вспоминая о том, что второй день с «жизненным сосудом» подходит к концу… Утром мы проснулись в три часа утра, через тридцать минут начало восходить солнце. Оно было насыщенно-красного цвета, восходя буквально на глазах. Её лучи озаряли всё вокруг, особенно реку, её гладь покрылась розоватым цветом, блестела и переливалась. Спустя два часа послышалось первое пение птиц, блестела на траве роса. Было очень красиво, и только тогда я понял, что это чудо - он в первый раз оказался в лесу. Мы отправились по тропинке вглубь леса, любуясь золотистой листвой и радуясь тихой солнечной погоде. Через час проснулись лесные обитатели: застучал по коре дятел, зашелестела в ветках белка. Каждый держал в руке большую корзину, а за спиной — рюкзак с едой и запасными теплыми вещами. Необходим привал и завтрак! Мы вытащили вкусные пряники и чай в термосе, на случай жажды. Папа Кати был нашим путеводителем, потому что он лесник и очевидно знает местность лучше, чем остальные. Мы нашли пустую полянку и решили устроиться там. Сережа достал из своего рюкзака плед и постелил на траву. Я и Наташа были ответственные за музыку и принесли с собой телефон и беспроводную колонку, чтоб музыка была громче. Света и Таня достали из своих корзин бутерброды и очень вкусные вафли, я включил музыку, и все начали танцевать. После весёлого завтрака началась «грибная охота». Грибов оказалось видимо-невидимо: и сыроежки, и маслята, и белые, и лисички… Большие и совсем крошечные, которые вкуснее всего. Мы так увлеклись, что совершенно забыли о необходимости запоминать дорогу, а когда попытались сориентироваться, поняли, что… заблудились. Я был рад путешествию по неизведанным тропам, ведь это чрезвычайно интересное занятие, поэтому не волновался. К палаткам мы вернулись уставшие, но с полными корзинами грибов. Да, это приключение запомнится мне надолго. Мы перекусили и начали играть в догонялки, а отец подруги снимал всё это на видео, чтобы потом вспоминать эти моменты. Время близилось к вечеру - начало темнеть, мы засобирались домой: сложили в багажник палатки, потушили костёр и завели Джип. Машина тронулась с места… Сегодня был второй самый лучший день в моей жизни! «Она очень похожа на Катю. Я запомнил её черты лица, до того, как мы расстались навсегда. Той ночью в приюте я запомнил её слёзы, когда она не хотела расставаться со мной... Эти волосы, глаза! Они сняться мне постоянно». Что-то повернулось в его мозгу: Дима быстро открыл фотоальбом на телефоне и начал рыться, ища нечто необходимое. А когда нашёл… Эта фотография взбудоражила его больше остальных, хоть она и была сделана давным-давно (уже как двенадцать лет тому назад)! Лёгким нажатием эта картинка отправилась нужному адресату. 5 МИНУТ СПУСТЯ: - Кать, тебе сообщение пришло! – крикнул отец из кухни. На экране высветилась фотография: девушка (16 лет) и парень (18 лет) стоят на фоне окна, крепко держась за руки и улыбаясь. Катерина долго смотрела на картинку, но не на себя, а на парня – она впала в ступор. Вдруг! - Димка! – выдохнула та, присев на ближний стул от шока. Александр Иванович, стоящий рядом с кастрюлей в руке, никак не мог понять, почему его падчерица начала плакать навзрыд. Как больно! Дрожь пробежала по телу, слёзы сами полились из глаз. Она вспомнила своего лучшего и единственного друга из детдома, когда они расстались таким дурацким способом, так и не обменявшись телефонами! Она помнила его, и до сих пор помнит его тёмные волосы, голос. Но они потерялись в этом мире навсегда… И тут такое! - Получается Дмитрий… Димка… Это он?! – Катя, не отрываясь, переводила взгляд от старой фотографии на фотографию вчерашнего пикника, где опекун сфотографировал их вместе у озера. Сходство было явное! – Как я раньше не могла догадаться??? Девушка не хотела терять его снова! Ни за что! Быстрым рывком она накинула пальто и выбежала навстречу безумному городу, перескакивая по пути через лужи, забывая переходить по пешеходному переходу. Она мчалась вперёд, потому что ждала этого в течение многих лет (начиная с приюта, заканчивая настоящим моментом). Судьба не должна подвести, ведь это обязательно повлияет на жизнь Катьки, на её будущее. В ТО ЖЕ ВРЕМЯ В БОЛЬНИЦЕ: «В моей жизни бывало так, что меня часто обижали, как мне кажется, напрасно, незаслуженно. А у меня такая воля, что, если человек меня обидел, я его исключу из своей жизни, я могу с ним здороваться и разговаривать, но он для меня как человек уже не существует!» Дима сидел на кровати, записывая в дневник своё волнительное состояние: «Интересно, Катя вспомнила меня на фотографии? Или не восприняла это всерьёз? Она бежит сейчас сюда, сломя голову, или проигнорировала моё сообщение». Ему это было действительно важно – он на протяжении нескольких лет вспоминал её, как единственного настоящего друга за всю жизнь, какие испытания они проходили в приюте, как дружно отбывали наказания, даже когда виноват был только Димка (подруга всегда стояла за него горой)! Подростки любили обмениваться многими моментами из прошлого, хоть и жили настоящим… В конце концов, парень даже стихи ей писал! Он весело посмотрел на капельницу, кто-то печалится, что вообще находится в больнице, но не Дима. Тот жил с помощью этого аппарата по созданию жизненно-важных веществ! Дмитрий в течение целого дня был жутко взволнован, то ли от скорого прихода Катерины, то ли от чего-то другого. И интуиция его не подвела, но было поздно… Всё произошло резко и быстро! Где-то вдалеке прозвучал хлопок салюта, а следом за ним громкий выстрел, как будто из пушки. Мужчина почувствовал что-то неладное, когда по коридору пронеслась толпа пациентов. Снова раздался хлопок, но это был явно не салют, далее последовал выстрел уже на этаже выше, который потряс всё здание – со стен и потолка посыпалась штукатурка, всё больше людей бежало с криками к выходу. Дмитрий ничего не понимал и не верил в происходящее… От страха его тело окаменело, он так и остался лежать с книгой в руках (это длилось 10 минут); да и как бы он пошёл, если прикреплен к большому железному аппарату (только структурой смахивающий на капельницу). Вдруг над головой что-то заскрипело: длинная лампа начала постепенно отрываться, норовя свалиться именно на его кровать. Он поспешно встал, но этого, к сожалению, было недостаточно… Лампа с громким скрежетом, вертикально свалилась на койку, придавив шнур с поступающим веществом. Но данная ситуация была ещё половиной всей беды! От неожиданности мужчина покачнулся, шнур натянулся и благополучно выдернул иглу из вены. «О Боже, мне конец!» Через минуту ноги начали постепенно слабеть, глаза закрывались. Он только не мог понять, то, что к палате подбирается огонь - это глюк или нет? Стало жарко. Организм не мог прожить без чудо-капельницы, ведь ещё осталось семь дней лечения! Что происходило дальше, никто не знает. Возможно, он задохнулся от недостатка кислорода, или просто произошла остановка сердца. Однако при смерти он сделал одно… Лежа на полу, Дима пододвинул к себе упавший с кровати дневник, открыл последнюю страницу и написал дрожащими руками: «Моя жизнь закончилась на третьем сосуде. Пока». Живешь-живешь, потом раз и умер. К примеру, поскользнулся в ванной и ударился. Был и нет. Осталась простынь, на которой ты спал, волос на одежде, кружка на столе – пару часов назад ты ещё держал её в руке, а теперь ты лежишь и не дышишь. А компьютер ещё включен. И кто-то пишет тебе сообщения. А потом звонит. И кафель под тобой нагревается от твоего тела, а тело остывает. Какой-то человек думает, как он скажет тебе что-то важное, а это уже неважно, если ты мертв. Пока не стало поздно, говорите, что чувствуете. Жизнь ждать не будет. У входа копошились работники больницы, полиция, скорая, пожарники и те, кого удалось спасти. Пётр был на гране истерики – он пытался пройти внутрь, но сильные руки полицейских останавливали старика, ссылаясь на «Погибнешь!». К доктору подбежала запыхавшаяся Катя, можно было сразу понять, где находиться сейчас Селиверстов… - Вопрос, верите ли вы в судьбу или нет? – бубнил водитель трупоперевозки. - На самом деле это сводится к тому, кого вы обвиняете, если что-то идёт не так. Считаете ли Вы виновным себя, думаете, что, если бы постарались, этого бы не произошло? Или просто списываете всё на обстоятельства? Я знаю людей, которые, узнав о чьей-то смерти, скажут: «На всё воля Божья». Знаю людей, которые скажут: «Не повезло». Есть ещё один вариант, мой любимый: «Они просто оказались не в то время не в том месте». В салоне сидели Пётр и Катя, молча смотря в одну точку. Каждый думал о своём: один – вспоминал слова прошлого, когда Димка только попал в больницу («Я сделаю всё, чтоб ты был счастливым!»). - А ведь он прожил нормальную счастливую жизнь только благодаря трём сосудам… - прохрипел старик. – Вот так простые случайности уносят жизни людей. Другая сидела и обдумывала жизненную цитату - Случается иногда, что жизнь разводит людей – только для того, чтобы показать им, как они важны друг для друга. Знай, у каждого разное «больно», Знай, у каждого разное «страшно». Не суди со своей колокольни Неизвестносколькоэтажной. Не очерчивай взглядом границы, Не придумывай мозгом пределы. Что тебе в страшном сне не приснится, Для кого-то – обычное дело. Знай, у каждого разное «надо», Знай, у каждого разное «сложно». Впрочем, и представление ада Обобщить и сравнить невозможно. Знай, что правда бывает другая, А не та, что приносят на блюде. Присмотрись к тем, чьи судьбы пугают, Это – самые сильные люди! ЭПИЛОГ. Надвигались тучи, собирался накрапывать дождь. Тускнела надпись на новом надгробии: «Пусть сердце рвёт на части боль – терпи и улыбайся. И даже если шансов ноль – борись! И не сдавайся! ДМИТРИЙ СЕЛИВЕРСТОВ» - Помнишь его, Вань? – прошептала девушка старому другу, кладя цветы на могилу. - Да… Тогда я был ещё Вискарём, кажется так меня прозвали… – вздохнул тот. Он, как читатель помнит, был злейшим врагом Дмитрия, но люди вырастают, и отношения одновременно меняются. Ваня (Вискарь) узнал эту ужасную историю Димы от Кати недавно, перед которой он давно извинился за поведение в детстве. Но сейчас… Все в его душе перевернулось с ног на голову: он винил себя в случившемся, ведь если б он не подчинился ревности, то наверняка Катька и Димка успели бы тогда обменяться телефонами и не искали б друг друга всю свою жизнь! Хотя, если взглянуть на других персонажей, то те тоже не святые. Если бы комендантша тщательно искала семью каждому ребёнку, то избиений и оскорблений с приёмными родителями не было, Дима бы не ушёл в тот проклятый вечер так поздно, собаки не закусали бы его, и рак бы не одолел его! Но всё прошло… Всё-таки судьба – сложная штука. Каждый момент нашей жизни может перевернуть будущее не только нас самих, но и окружающих! ДОПОЛНЕНИЕ ОТ АВТОРА: Если бы у меня была возможность сказать что-то самое важное каждому человеку на планете, я бы сказала «Цените то, что имеете». Никогда не знаешь, какой поцелуй станет последним, какой упрёк больше не будет высказан, какой разговор больше никогда не повторится, с кем больше никогда не поспоришь и куда больше никогда не вернёшься. Никогда не знаешь, чем закончится очередная история в твоей жизни, но пока она длится, цени каждый момент, каждую секунду, каждый миг.