Рыжая из снов

В мире Джейкоба Стоуна сны запрещены. Но каждую ночь он все равно видит Библиотеку, полную книг и несметных знаний. И рыжую девушку, до невозможности знакомую. Джейкоб продает машины, совершенно обычные. В основном, коричневые. Джейкоб и сам — совершенно обычный. Ничем не выделяется, ничем не примечательный. Только по ночам видит таинственную Библиотеку, совсем не из этого мира. А в ней каждый раз встречает девушку, знакомую-незнакомую, миниатюрную, странную и очень-очень рыжую. Джейкобу отчего-то каждый раз хочется сравнить ее волосы с золотисто-рыжим восходом солнца, но… Джейкоб не из тех чудаков, что любуются восходами, мечтают или называют их золотистыми. В мире Джейкоба Стоуна это… не принято. Иначе за тобой приходит полиция сновидений или полиция мечтаний — и тебя больше никто никогда не видит. Джейкоб этого боится так, как не боится ничего другого на свете. Потому что если за ним придет полиция, то он навсегда потеряет свое прекрасное рыжее видение, свой неуловимо знакомый и любимый лучик солнца, без которого серые и монотонные дни становятся чуть более рыжими и чуть менее скучными. И ради этих рыжих дней Стоун готов быть таким же серым, банальным и унылым, как весь окружающий его мир. Поэтому Джейкоб продает коричневые унылые машины и думает о том, что, если бы не прекрасное рыжее видение, то он бы уже давно повесился от глухой, непроходимой тоски. А потом он встречает Ив и вспоминает Библиотеку. После этого он снова видит свое рыжее видение, но уже не во снах. И это совершенно обычная — самая необычная — девушка на свете, которая, как и он, работает на Компанию, носит серую скучную одежду, днем выполняет монотонную работу, вроде скрепления файлов скобами или продажи коричневых машин, а по ночам видит во снах Библиотеку. И точно так же, как сам Стоун, до ужаса боится, что кто-то когда-то узнает про ее сны. Ведь сны запрещены. И Библиотеки, могущественной и волшебной, попросту не может существовать в этом мире, но… Джейкоб видит Кассандру — и он готов поверить в любую, самую невероятную магию. — Кассандра, — зовет Ив, и рыжая оборачивается к ним. Джейкоб думает, что имя ей очень подходит. И это имя, волшебное, таинственное, необыкновенное, категорически не подходит этому миру. Слишком колдовское для него. Слишком загадочное. Слишком оригинальное — будто пришедшее из запрещенных снов. — Как вы узнали мое имя? — Мы тебе поможем. — Я… Я обещаю, мои скобки будут точно по центру. Ваш надзор не требуется… — Я не об этом. Ив говорит с Кассандрой, а Джейкоб только и может, что стоять рядом молчаливой статуей. Потому что Кассандра — вот она, его рыжая девушка из снов, его прекрасное видение, которое вдруг оказалось мучительно реальным, до боли настоящим. — Вы… выглядите знакомо, — Кассандра наконец переводит взгляд на Джейкоба, и он понимает, что больше не стоит статуей. — Вы оба. Мы где-то встречались? Их взгляды встречаются, и теперь весь мир уходит из-под ног Джейкоба, вертится, кружится и наконец сводится в одну-единственную точку, невозможно рыжую Кассандру. — Думаю, что… да, — неожиданно охрипшим, будто целый век не разговаривал, голосом произносит Джейкоб и добавляет, помолчав: — Во сне. Кассандра боится, отказывается верить, и Джейкоб ее понимает, поэтому говорит то, что могло бы помочь ему самому: о том, насколько прекрасна и громадна Библиотека, о том, какие редкие знания и ценные книги в ней хранятся. Джейкоб говорит о том, насколько это все важно — Библиотека, они сами, библиотекари и… сны, как единственные воспоминания о когда-то ушедшем в небытие мире, полном, как Джейкобу кажется, знаний и прекрасных снов, приключений и отважных героев, математических гениев и искусствоведов. И, конечно, любви. Такой любви, из-за которой целый мир в одно мгновение вдруг может стать рыжим-рыжим. Джейкоб не говорит о любви. Хочет сказать. Хочет сказать, что из той, своей прошлой жизни помнит лишь старую детскую сказку про двух людей, всем сердцем полюбивших друг в друга во снах. После стольких лет молчания, равного ничего не значащим словам о продажах автомобилей и отсутствию новостей в Компании, Джейкобу хочется говорить и говорить, ни о чем и одновременно обо всем на свете. Потому что говорить с Кассандрой — не то же самое, что говорить со всеми остальными людьми в этом сером, не знающем любви мире. Но сейчас не время — сейчас нужно увести Кассандру с ее рабочего места, не попасться в лапы полиции и спасти мир. Видимо, не в первый раз уже. И Джейкоб замолкает, хватает Кассандру за руку, утягивая под стол, подальше от скрытых черными очками глаз полицейских. Потом у них еще обязательно будет время поговорить. Ни о чем. И сразу обо всем на свете.