Во всем виноват садовник

      Таким образом, жизнь Викторины выкинула очередной финт ушами, причем всеми восемью парами, и снова перевернулась с ног на голову, наполняясь не только таинственными событиями, но и мистикой, граничащей с абсурдом.       Полная луна озаряла кладбище загадочным бледным светом. Таинственно светились крылья ангела, распростертые прямо над головой Викторины. Священник, который должен был являть собою верх порядочности и добродетели, раскопал могилу. И это еще не считая явления настоящего вампира, благодаря которому мистика просто начала плескаться через край! А Викторина сидела на мокрой и холодной земле, вцепившись в перепачканный глиной ридикюль с колбасками, и тщетно надеялась проснуться.       — Т-т-там в-вам-пи-ир! — чуть не плача выговорила она, внезапно начав заикаться. И указала трясущейся рукой в сторону, где восседали Мария и Эвридика. Вампир, кстати, уже испарился.       — О-очень интересно! — протянул отец Мефодий, приближаясь к девушкам вместе с лопатой. — Да у нас тут, как никак, целое собрание!       — Вот видишь, Мефодий, я был прав! — торжествующе воскликнул мистер Маррлоу, но священник пропустил его реплику мимо ушей. Он подошел к Викторине, с размаху вогнал заступ в землю, отчего девушка невольно вздрогнула, и протянул ей руку, помогая подняться на ноги. Не очень чистую руку, надо сказать. Впрочем, Викторина выглядела не лучше. Девушка вцепилась в его ладонь, словно она была последней соломинкой здравого смысла, способной удержать ее на плаву, и встала. Но потом вдруг густо покраснела и выдернула руку из пальцев святого отца. Тот не обратил на это должного внимания и повернулся к ее спутницам, живописно изобразив на лице живейшее недоумение.       — Э-э, добрый вечер! — сказала Эвридика, самостоятельно принимая вертикальное положение и изображая что-то вроде книксена. Тот вышел не очень убедительно, ибо колени девушки предательски дрожали от пережитого потрясения. Священник безмолвствовал, вперив в воспитанницу пристальный взгляд темных глаз. Дабы избежать неловкого молчания, уже нависшего над полянкой, Эври ткнула пальцем в многострадальные колбаски, которые Викторина прижимала к животу. — А мы тут это… Поминальный обед принесли, вот! Правда, девочки?       Викторина поспешно кивнула, все еще продолжая сжимать ридикюль с колбасками в руках. Хотя после того, что эти колбаски пережили за ночь, их было неудобно отдавать даже собакам.       — Куда же вампи-ир пропа-ал?! — разочарованно протянула Мария, шмыгнув носом, и растеряно оглядываясь по сторонам. В поле ее зрения никакого вампира не наблюдалось, как в плаще, так и без оного. Левая бровь священника вопросительно поползла вверх.       Чтобы как-то спасти назревшее бедственное положение, Эвридика избрала лучший способ защиты — нападение, и выпалила, пока отец Мефодий не опомнился и не начал сам задавать вопросы:       — А вы тут картошку копаете, да? Я сразу так и подумала, когда увидела вас с мистером Маррлоу здесь ночью… На кладбище… В апреле… Да! Я уверена, госпожа директриса очень обрадуется, узнав о ее новом… кхм… месторождении!       Как она и ожидала, господа-лжевампиры несколько смутились. По крайней мере, мистер Маррлоу, который отошел от ямы на несколько шагов и принялся увлеченно насвистывать арию из известной столичной оперетты «Целуй меня, Мэг», как бы всем своим видом намекая, что он здесь абсолютно ни при чем. Зато отец Мефодий скрестил руки на груди и чарующе улыбнулся, продолжая буравить девушек взглядом.       — А я думаю, что госпожу директрису так же весьма заинтересует информация о том, что трое из лучших ее воспитанниц находились вне своих спален в ночное время, — елейным голосом парировал он. — И эти воспитанницы понесут соответствующее наказание, даже несмотря на такое похвальное и благочестивое намерение, как поминальный обед. Так может, мы избавим миссис Картрайт, и без того перегруженную заботами обо всех нас, от лишних проблем?       Эвридика нахмурилась и сделала вид, будто усиленно размышляет над поступившим предложением, хотя именно его от священника и ожидала, а затем кивнула с улыбкой:       — Хорошо, отец Мефодий. Пожалуй, мы прислушаемся к вашему совету и не будем беспокоить госпожу директрису по таким пустякам…       Святой отец просиял самой располагающей из улыбок. Но те слова, которые Эвридика произнесла дальше, вынудило эту улыбку снова сойти на «нет»:       — Если только вы расскажете нам, для каких целей вам с мистером Маррлоу потребовалась эксгумация тела несчастной Аделаиды! Честно говоря, мы не ожидали от вас такого чудовищного поступка!..       По мере того, как Эвридика произносила эти слова, брови священника медленно ползли вверх, а лицо вытягивалось, придавая своему владельцу выражение крайнего удивления.       — Что потребовалось?! — взвыл мистер Маррлоу, когда Эври замолчала, чтобы перевести дух. Учитель пения с ужасом уставился на напарника, словно перед ним стоял посланник дьявола. В ответ отец Мефодий разразился громким хохотом. Веселился он не меньше минуты, согнувшись пополам, сотрясаясь всем телом и утирая кулаком выступившие из глаз слезы. Все остальные взирали на священника с нарастающим недоумением. Всегда неизменно степенный и умиротворенный, сейчас поведение отца Мефодия наводило мысли об одержимости. Или конечной стадии наркотического опьянения.       — Что-то как-то подозрительно он заливается, вы не находите? — задумчиво спросила Мария. Она все так же продолжала сидеть на земле, но уже потихоньку возвращалась к реальности.       — Я знаю! — заявила Эвридика. — Это все потому, что я разгадала его зловещие планы! Святой отец раскапывал труп для того, чтобы провести над ним какой-то магический ритуал! Например, поднятие зомби!       — Мефодий! — еще больше ужаснулся мистер Маррлоу. — Это что, правда?!       — О, да! — сдавленно проговорил отец Мефодий, все еще не в силах успокоиться. — А еще я ем на завтрак жареных младенцев! Аха-ха-ха!       Эвридика обиженно надула губы, заподозрив, что над ней просто насмехаются:       — Что ж, тогда предложите свой вариант!       — К сожалению, я не обладаю столь изощренной фантазией, как вы, мисс Фейербах. Посему мне не под силу придумать достойный вашего одобрения ответ, — сказал священник, распрямляясь и выдыхая с облегчением. — А правда вас, боюсь, значительно разочарует. Мы с мистером Маррлоу всего лишь хотели раскопать вход в древние подземелья, которые находятся под стенами этого монастыря.       Эвридика слушала его с непроницаемым выражением лица, скрестив руки на груди, неосознанно копируя самого священника несколько минут назад. Судя по всему, эта поза означала: «Можете врать сколько угодно, я вам все равно не верю ни на йоту!»       — А почему среди ночи? — задала вполне резонный вопрос Мария.       — Потому что днем мы заняты работой. У меня служба, у Даррена — уроки, — терпеливо пояснил отец Мефодий. — Кроме того, насколько я знаю миссис Картрайт, она вряд ли одобрила бы подобную инициативу.       Викторина и Мария согласно кивнули. Эвридику, судя по всему, данное объяснение не слишком удовлетворило, и она размышляла, стоит ему верить или все-таки нет?       — Ну, а теперь, когда я удовлетворил ваше любопытство, может, мы разойдемся с миром, дети мои? — в голосе отца Мефодия зазвучали нравоучительные нотки, с которыми обычно он читал свои проповеди.       — Но почему вы ищете этот вход под могилой Аделаиды? — спросила Викторина. Этот вопрос интересовал всех троих подруг, но додумалась его озвучить почему-то лишь она.       — Бог мой! — схватился за голову святой отец. — Да с чего вы взяли, что она похоронена здесь? Как ваш священник, я, конечно, не могу не одобрить столь ярого опасения за покой вашей подруги. Поэтому спешу вас заверить, что ее никто не потревожил, ибо она погребена вон там — возле ивы.       С этими словами отец Мефодий махнул рукой вправо. Девушки синхронно обернулись и увидели плакучую иву, которая росла неподалеку от ворот, около кладбищенской ограды.       «Выходит, мы зря ползли через все кладбище?» — огорченно подумала Викторина.       — Если вы не верите моим словам, то можете пойти и проверить, — предложил священник, все еще указывая рукой в нужную сторону.       «И дать нам спокойно завершить начатое дело!» — явственно читалось на его лице. А мистер Маррлоу так задумчиво глядел в выкопанную ими яму, как будто ожидал найти на ее дне ответы на все мучившие его вопросы.       — Пойдем, девочки, — подала голос Викторина. После чего покосилась на многострадальный ридикюль. — Отнесем наш… поминальный обед.       Девочкам, судя по всему, уходить совершенно не хотелось. Но пауза затягивалась, да и луна снова спряталась за тучку, поэтому они переглянулись и неровным нерешительным строем двинулись в указанную сторону.       — Может, нам следовало бы проводить их? — послышался обеспокоенный голос мистера Маррлоу. — Юные леди все-таки. Мало ли что может случиться…       — Проводи, — рассеянно кивнул священник. — Хотя если они дошли сюда сами, то наверняка осилят и обратную дорогу. Если только не… Викторина! Нет! Не ходите туда!       Как уже говорилось, луна снова скрылась из виду, и кладбище вновь погрузилось во мрак. Викторина, оглушенная стремительно навалившимися на нее событиями, немного задумалась и перестала смотреть под ноги. И осознала это лишь в тот момент, когда вместо привычной твердой земли, ощутила под ногой зловещую пустоту… И не успела она даже испугаться, как ухнула в свежевырытую яму!       Отец Мефодий прочувствовано сказал что-то совсем уж неприличное. Впрочем, оказалось, что Викторина тоже знает достаточное количество бранных слов, которые немедленно всплыли в ее голове, пока она лежала на дне неглубокой ямы, прямо на обломках ветхого полуистлевшего гроба, и размышляла о том, сколько месяцев ей теперь придется провести в постели и гипсе.       — Викторина! Викторина! — послышались взволнованные голоса ее подруг. — С тобой все в порядке?       — Не зна-аю! — подала голос та. Кажется, получилось гораздо жалобнее, чем ей хотелось бы.       — Мисс Дюамель, попробуйте пошевелить пальцами! — раздался сверху голос мистера Маррлоу. — Если вам это удастся, значит, позвоночник не сломан!       Викторина послушно подчинилась. Пальцы шевелились и даже на всех четырех конечностях одновременно. Но ей все равно было как-то страшновато. Мало ли…       Проклятая луна снова материализовалась на небе, издевательски подмигивая лежащей в яме Викторине оранжевым глазом. Пахло мокрой глиной и травой. Почему-то девушка подумала об Аделаиде, которой предстояло наслаждаться этими запахами все последующее посмертное бытие.       Над краем ямы показалась голова учителя пения. А потом отца Мефодия и ее подруг. Все они выглядели крайне обеспокоенными, что немного потешило самолюбие Викторины.       — Ну как? — спросил мистер Маррлоу.       — К-кажется шевелятся… — жалобно ответила Викторина и поспешно добавила, чтобы присутствующие не сочли ее достаточно здоровой для того, чтобы вылезти из ямы самостоятельно. — Но голова сильно болит!       — Раз позвоночник не сломан, значит, ее можно вытаскивать! — радостно возвестил учитель пения. Однако в яму почему-то лезть не спешил.       — Отойди в сторону, эскулап ты наш! — буркнул отец Мефодий, ловко спрыгивая в яму рядом с Викториной. И встревожено спросил, окидывая ее беглым взглядом с ног до головы. — Кроме головы еще что-нибудь болит?       — Вроде бы нет, — неуверенно ответила девушка. И попыталась приподняться, чтобы удостовериться в этом полностью.       — Тогда сейчас медленно встаем, — скомандовал священник, наклоняясь и протягивая руку. Уже второй раз за вечер. Вложив свою ладонь в руку святого отца, Викторина почувствовала, что опять начинает заливаться краской, и поблагодарила Господа, в которого никогда не верила, что в яме было достаточно темно. — Если почувствуете тошноту, головокружение или боль в каком-нибудь месте, немедленно сообщите мне!       Вики осторожно встала, аккуратно поддерживаемая отцом Мефодием. Голова у нее продолжала побаливать, но это было не смертельно. А находиться в тесном контакте с предметом своих нежданных воздыханий было хоть и не слишком прилично, но ужасно приятно. Поэтому Викторина немедленно возвестила о том, что у нее кружится голова, ахнула, картинно прижав ладонь ко лбу, и упала в объятия несколько опешившего от такого развития событий отца Мефодия. Благо, тот вовремя успел ее подхватить.       — Ух, ты! А там и правда дверь! — донесся до них радостный возглас Эвридики.       Викторина осторожно приоткрыла один глаз и действительно различила рядом с собой ветхую, обитую поржавевшим железом, дверь с ручкой в виде кольца.       — Так! Только не вздумайте лезть сюда! — заорал священник, как показалось Викторине, прямо в ей ухо. И добавил гораздо тише. — Не хватало мне тут еще одной обморочной!       Данное замечание несколько задело самолюбие девушки, но «приходить в себя» она не спешила. Между тем, отец Мефодий прислонил ее «бесчувственное» тело к вышеупомянутой двери. Быть может, он хотел перехватить ее поудобнее, то ли еще что… Но узнать об этом Викторине так и не удалось, потому что в это момент дверь неожиданно содрогнулась, как от сильного удара.       Инстинкт самосохранения у Викторины всегда срабатывал раньше, чем она успевала его осознать. Поэтому Вики с визгом отскочила от двери и прежде, чем поняла, что делает, обнаружила себя выглядывающей из-за спины священника. Викторина, пожалуй, смогла бы самостоятельно и из ямы выпрыгнуть, посчитай ее подсознание, что там безопаснее. Но оно справедливо рассудило, что снаружи бегают раздетые вампиры и, Бог знает еще какие напасти, а вот за спиной отца Мефодия тепло и уютно. И вообще, он же все-таки священник! Пускай экзорцизмы читает, а они уже как-нибудь так…       Между тем, дверь продолжала содрогаться от глухих, но сильных ударов. Отец Мефодий и Викторина напряженно следили за ней, а ее подруги и учитель пения наблюдали за ними. Викторина была готова биться об заклад: они рассчитывали, как далеко смогут убежать, если дверь откроется и оттуда вылезет какая-нибудь нечисть.       — Что-то мне так резко домой захотелось… — прошептала Мария, но с места не сдвинулась.       — Мефодий! Викторина! Вылезайте оттуда немедленно! — подал голос мистер Маррлоу.       — Викторина, — тихо и быстро обратился священник к девушке, не поворачивая головы. В руках у него неизвестно откуда появилась лопата. Возможно, она валялась на дне ямы, а Викторина просто сразу ее не заметила. — Надеюсь, вы умеете быстро бегать? Впрочем, учитывая чудеса сноровки, которую вы продемонстрировали пару минут назад, я думаю, вам это будет несложно. Значит так, сейчас я вас подсаживаю, вы вылезаете из ямы и, что есть духу бежите по направлению к пансиону. Желательно, вместе с подругами. Вы поняли меня?       — Да-а, — выдавила Викторина дрожащим голосом.       В этот момент дверь сотряс еще один, самый громкий, удар, от которого сверху посыпалась земля. И вдруг все стихло. Несколько мгновений, которые показались девушке вечностью, все присутствующие вслушивались в тишину. Затем отец Мефодий словно бы очнулся, отбросил свою лопату, и скомандовал Викторине: «Быстро!»       Он взял девушку подмышки и поднял на вытянутых руках вверх. Там ее подхватил мистер Маррлоу и, спустя мгновение, Викторина уже была наверху, в относительной безопасности.       — Мефодий, вылезай! — крикнул он, падая на одно колено и протягивая руку священнику — Черт с ним, с этим подвалом! Давай зароем его обратно!       — Ну уж нет! — ответил священник, подбирая лопату снова, и направляясь к двери с нею наперевес. — Я слишком долго этого ждал!       Все, кто стоял наверху, наблюдали, затаив дыхание, как он медленно подходит к двери, берется за кольцо и тянет его на себя. Дверь с неохотой поддается и приоткрывается, из-за нее пробиваются лучи трепетного света…       Викторина и Эвридика, в попытке что-нибудь разглядеть, свесились вниз настолько, что едва не попадали обратно в яму. Отец Мефодий покрепче уперся сапогами в дно ямы, очередной раз дернул дверь, она, наконец, поддалась и распахнулась на всю ширину.       Сперва внимание Викторины привлекла обратная сторона двери: на ней была аккуратно начерчена мелом мишень, в которой торчало несколько кинжалов. По всей видимости, удары, которые они слышали, были звуками метаемых в дверь кинжалов.       Но картина, открывшаяся зрителям в самом подвале, была куда более живописна: в довольно просторной, освещенной десятком свечей комнатке с полукруглым сводом, стоял уже знакомый девушкам темноволосый вампир. Только одет он был не в плащ, а в банный халат. В глубине комнаты виднелась громадная деревянная лохань, исходящая паром. В правой руке вампир сжимал внушительных размеров кинжал, которым увлеченно брил намазанную пеной левую ногу, поставив ее на табуретку, а во второй держал помазок. Мария восхищенно ахнула.       Вампир обернулся на шум, на его лице возникло выражение крайнего удивления, после чего он взвизгнул:       — Закрой дверь, хам!!       И запустил в отца Мефодия помазком.       Священник послушался и разжал пальцы, так что дверь резко захлопнулась. Послышался легкий стук от удара помазка о дерево, после чего все стихло.       — Ничего себе… — ошарашено проговорил святой отец. — Я ожидал увидеть там что угодно, от кобольдов до демона, но чтобы тако-ое!..       — А кто такие кобольды? — пискнула Викторина. И тут же об этом пожалела.       — Вы еще здесь, что ли? — раздраженно воскликнул священник, оглядываясь на свесившихся в яму подружек. — Викторина! Вы должны уже быть в постели, вместе со своими колбасками!       — А как вы узнали про колбаски? — живейшим образом поинтересовалась Эвридика, свесив голову вниз и встряхивая кудряшками, которые выбились из-под ее шарфа.       — О-о, Боже! Я схожу с ума! — взвыл отец Мефодий, хватаясь за голову. — Да они воняют чесноком так, что все вампиры разбегаются!       — Мы никуда не уйдем, пока не узнаем секрет этого вам… кхм… подвала! — решительно заявила Мария.       — Даррен, скажи, что я сплю! — взмолился священник, устало опираясь на свою лопату.       — Вы спите, отец Мефодий, — нараспев промурлыкала Эвридика. — А мы вам снимся! И именно поэтому мы никуда не уйдем!