Вступление.
Тик-так, тик-так – громко отбивали секунды резные часы с кукушкой. - Вы говорите, что она пропала два года назад. При каких обстоятельствах это случилось? Семейная ссора или, может быть, похищение? Сыщик, положив ногу на ногу, требовательно посмотрел на хозяина усадьбы – молодого худощавого мужчину, лет двадцати-двадцати пяти, в белом медицинском халате. Перед ним был небезызвестный профессор Арконского университета - учёный, механик и художник, доктор Ли Де’Стори. Изобретатель механического двигателя и вакцины от оспы. Автор нескольких портретов и трактата «Все о ядах и их составляющих». - Не знаю… - замялся доктор, снял с носа очки, осторожно протерев их тряпочкой, - Пропала и всё тут… - Просто так она пропасть не могла, - помотал головой сыщик, поправив прядку волос, - Тут причина нужна. Не погулять же она вышла. На два года… - Последний раз я видел её у фонтана, - нехотя, признал доктор, - Они с матерью закупали продукты к празднику. А потом.… Потом, она исчезла. Сыщик достал небольшую книжку, в чёрном, кожаном переплёте. Начал напряженно перелистывать, явно ища что-то. - Г-господин Кай, - вдруг начал заикаться доктор, - Возьметесь ли вы за это? Попробуете найти? Кай Лёднерев, тяжело вздохнув, захлопнул книжицу и кивнув головой в сторону портрета, спросил: - Это она? На портрете, в прекрасной позолоченной рамке, была изображена девочка, лет тринадцати-пятнадцати. Тонкие ручки-ножки, острые плечики. Этакая миниатюрная куколка. Казалось, её можно сломать двумя пальцами. В руках малышка держала чёрный, кружевной зонтик. «От дождя такой не спасёт» - отметил про себя Кай. Но самое примечательное в ней были глаза: большие и чёрные, как у лошадей. Жена доктора была цыганкой с такими же чёрными, проницательными глазами. Возможно, от матери девочка их и унаследовала… - Да… - доктор с грустью взглянул на портрет, - Это она… Моя Нелли. Когда она пропала, Мари чуть с ума не сошла… - Мари – это вторая дочь? – спросил Кай, стараясь отвлечь доктора от грустных воспоминаний. - Да, - кивнул доктор, - А скоро будет и третья… - Хорошо, - сыщик встал, отряхнувшись. Доктор последовал его примеру. - Я попытаюсь найти её. Но ничего не обещаю. - Вот спасибо! – воскликнул доктор, чуть не подскочив от радости, - Позвольте вас обня… - Цена остается старой? – спросил Кай, снова достав свою книжечку. Доктор замер на полпути, с распростёртыми объятиями. Опомнившись, он отряхнулся, недовольно сказав: - Конечно. Моё слово – сталь! - Вот и договорились…1.
Выйдя из усадьбы, Кай быстрым шагом направился к площади. Не для поисков девочки (хотя, для этого тоже). Ему нужно было встретиться со старым знакомым… Торопиться было некуда. Сыщик купил в небольшой уличной лавке несколько сигар. Долго разглядывал скульптуру у местного театра. Скульптура изображала длинноволосую нимфу, восседающую на зубастом дельфине. В руках дева держала большой, охотничий рог, громко «трубя» в него. Кай не имел понятия, что она может символизировать. Может, это какая-нибудь античная богиня или негласная дочь Черномора, того самого воеводы с тридцатью тремя богатырями. Выкурив несколько сигар, сыщик прошёл вниз по улице, прочь от шумной, многолюдной площади. Свернул в несколько переулков, не забывая поглядывать по сторонам и постоянно проверять карманы. В этих местах воры встречаются почаще, чем на главной площади. Народу не так много, конечно, зато жандармов почти нет.… Подойдут так незаметно, ножичком или заостренной монеткой чик! И пропали денежки. Ищи-свищи потом… Пришли. Кай остановился перед большим трехэтажным зданием. На вид вся эта конструкция выглядела очень… непрочной. Дом наклонился, словно пизанская башня и, казалось, вот-вот должен рухнуть.… Но какая-то неведомая сила удерживала его от падения. Рядом с домом толпились несколько человек, в основном нищие, жалобно протягивающие пустые, дырявые шапки…. Данное заведение именовалось – «Пьяный бык». Возможно, череп именно этого быка висел над дверью корчмы. Именно здесь квартировался старый знакомый Кая – Яков Сель или, как привычней, Соловей. Пожалуй, стоит лучше описать этот субъект… Яков Сель родился в семье небогатого торговца. Ни к торговому ремеслу, ни к учёбе тяги не имел, зато с самых малых лет начал играть на старом мамином пианино, гитаре, гуслях, лютне, барабане…. Уже в зрелом возрасте, Соловей сочинил несколько баллад, которые разлетелись по всей стране, словно пожар. Каждый бродяга, разбойник, купец, чиновник – все знали и пели его песни. По причине этакой известности Соловья часто зовут на разнообразные светские мероприятия. Яков почти никогда не отказывается. Лишь спрашивает: чем-де на празднике-то кормить будут, да хорошее ли у хозяев вино? Своего дома он не имеет. Заночует - где придется, поесть – что бог даст… Каю он был нужен не для того, чтобы послушать его новую балладу о спящей царевне и чудовище. Соловей подчас водил знакомства в совершенно разных кругах. Он пил и с разбойниками, в темном лесу и с королевскими министрами, в золотых палатах. А люди по пьяни-то разговорятся, то взболтнут лишнее. Сыщик молча вошел в провонявшую луком и пивом, шумную, забитую до отказа, таверну. Переступил через несколько пьяных в стельку мужиков, буркнул тавершику что-то невразумительное, да и полез на второй этаж. Нужный номер он нашел быстро. Для приличия – несколько раз громко постучал, а уж затем открыл дверь. Великий музыкант, настоящий человек-оркестр – Яков Сель занимался тем, что сидя на расправленной кровати, усиленно ковырял мизинцем в правом ухе, время от времени с интересом поглядывая на палец, ожидая увидеть что-то стоящее. Соловей нисколько, однако не удивился нежданному гостю, а лишь спросил: - Пить будешь? - Благодарю, - мотнул головой Кай, - Я ненадолго, по делу. Соловей, как ни в чем не бывало, продолжал свое занятие. Кажется, палец интересовал его намного больше, чем стоявший в дверях сыщик. - Слышал что-нибудь о Нелли Де’Стори, о девочке, которая пропала два года назад? - Пропала? Так здесь она, похоронена на местном кладбище. Вроде и могилка есть…. Кай вопросительно поднял бровь, но Яков все также продолжал ковырять в своем ухе. Поняв, что ничего больше он не услышит, сыщик откланялся: - Благодарю. Зайду потом.… Как-нибудь попозже… Соловей медленно кивнул, все так же, не отрываясь от своего «дела». Кай, развалившись на скамейке, выкуривал уже пятую сигару. Он много слышал о вреде табака, но особое внимание этому не придавал. «По словам Соловья, девочка никуда не исчезала. Она умерла. После чего её похоронили на местном кладбище. А, по словам доктора, девочка исчезла на главной площади во время покупок. Выходит, что кто-то из них врет.… Либо ошибается. Соловей никогда не обманывает, да и ошибается он редко. Но, если подумать, зачем обманывать и доктору? Может, он просто не знает? А может, в могиле лежит вовсе и не Нелли?» Дедуктивные усилия Кая ни к чему не привели, но одно он понял точно – он не успокоиться, пока не разгадает эту загадку… - Дяденька Кай, - прозвучал тоненький голосок откуда-то снизу, - Дяденька Кай… Сыщик оторвался от раздумий, взглянув на девочку. Он уже видел её. Не в живую, конечно, а на портрете. В семье Де’Стори есть одна странная традиция, которая гласит, что, как только ребёнку исполниться тринадцать лет, его портрет следует повешать рядом с другими портретами предков. Мари, как раз завтра, тринадцать лет и исполниться… Маришка была худенькой девочкой (вся в отца) с жидкими черными волосами и россыпью веснушек на милом лице. Руки малышки покрывали небольшие ямки – последствия недавно перенесённой оспы. - Что случилось? Почему ты гуляешь тут одна? - я вовсе и не одна, - помотала головой девочка, - Я с маменькой. Дяденька Кай, а вы, правда, найдёте мою сестрёнку? - Попробую, - улыбнулся Кай, потрепав девочку по голове. От этих слов она прямо засветилась: - Спасибо вам, дяденька Кай! – прокричала она, побежав куда-то вперёд. Сыщик тоже встал, направившись в сторону. В голове медленно формировался план…2.
Кай никак не мог заснуть. Всё ворочался с боку на бок, через каждые пять минут поправляя подушку. Было уже два часа ночи, а сна ни в одном глазу! От скуки мальчик встал, немного походил по комнате. Долго рассматривал цветные обои с корабликами. Вконец заскучав, подошёл к окну, поглядеть на улицу. Раздернул штору…. - Привет…. Кай…. Мальчик остолбенел. Казалось, будто всё его тело превратилось в сплошной кусок льда и он не мог пошевелить ни единым мускулом. Напротив его окна стояла девушка, нет, скорее ещё девочка. Она была худа, словно мумия. В руках она держала маленький кружевной зонтик. Тёмные волосы девочки змейкой спускались на плечи, оплетали руки.… И глаза. Чёрные, пустые впадины…. - Привет….- Ты мне нравишься….
- Давай, я буду приходить каждый день?- Мне так весело, хи-хи-хи….
Переборов внезапный спазм, мальчик закричал…. Вечерело. На небе появилась луна и несколько, наверное, самых ярких, звёзд. Когда темнеет, все более-менее нормальные люди стараются держаться подальше от кладбища. Из-за глупых суеверий или по иным причинам. Но Кай был не из таких. Или, может, этого требовала его работа? Медленно продвигаясь среди могильных плит, сыщик внимательно изучал надписи на надгробьях, освещая свой путь небольшим фонариком. - Маргарет Дод, Лиза Харер…» Нет, все ещё не то. - Алексия Тэтчер, Нелли.… Вот! Кай остановился пред небольшой могилкой. На каменном изваянии креста была высечена та самая девочка, которую он видел на портрете. На её поиски у сыщика ушло более трех часов. Стемнело, и единственным источником света был его фонарь. Но и он, отнюдь, не долговечен. Тяжело вздохнув (но, ведь этого требовала его работа), Кай принялся копать (не руками, лопатой, конечно). Этой ночью должно всё разъясниться…. Скоро, совсем-совсем скоро исчезнет ночная тьма. На небе загорится рассвет… Кай ждал его с нетерпением. С рассветом кончаются все ночные страхи, от окон отходят упыри и приведения, а монстры прячутся обратно под кровать. Рядом с мальчиком тихо посапывала его мама. Мальчик тоже потихоньку начинал дремать, опускаясь в царство морфея… - Хи-хи-хи…- Я всегда прихожу – когда все засыпают…
- Всегда… Кай, не в силах пошевелиться, смотрел на раскрытую дверь. Из-за дверного косяка, раскрыв чёрный зонтик, выглядывала тощая, маленькая фигурка. Чёрные, пустые глаза смотрели прямо на него…Заключение.
На утро сыщик получил письмо от доктора Ли, с просьбой немедленно прибыть в его усадьбу. Не зная, что случилось, Кай по-быстрому оделся, накинул свой серый плащ, да и выскочил на улицу. Живот сильно бурчал, требуя еды, но позавтракать времени совсем не было. У сыщика было плохое предчувствие… - Как умерла? – удивился Кай и уж было потянулся к своей черной книжице – Библии, но вовремя вспомнил, что обронил её на кладбище. Возвращаться за ней не было никакого желания. - Вчера, в д-два часа н-ночи, Мари начала кричать…. Весь дом сбежался, но помочь ничем не смогли. Доктора прибыли слишком поздно… - Ли старался говорить спокойно, но всхлипы, то и дело, вырывались из его груди. Сыщик заметил, что пара прядок темных волос доктора, стали белыми-белыми… В эту же ночь, после смерти дочери, у его жены Лидии начались роды. Погибла и мать и только что родившийся ребёнок…. Не помогли даже доктора, поначалу прибывшие для спасения девочки… - А ваша вторая дочь, Нелли. Она… - Да мертва она, мертва! Умерла также, в свои тринадцать лет. Упала под телегу с камнями, во время прогулки…. – всхлипнул доктор. - Тогда для чего был этот цирк? – нахмурился Кай. - Мари…. Ну как мне было объяснить ей, что её любимая сестра умерла? Вот и придумал ей сказку.… А она вцепилась в неё, чуть из дома не убегала на поиски…. Милиция отказывалась искать мнимую «потеряшку», а некоторые и у виска крутили, что-де усопшую искать – добром не кончиться. А тут вы…. Не местный, так ещё и деньги нужны. Вот я, я…. – и тут доктор разразился рыданиями. Кай встал, молча потянувшись к выходу. Ну чем он мог успокоить беднягу? Не стал он и говорить ему, что в гробу его дочери тоже нет. Незачем зря волновать. Молча взял положенную сумму, не став даже пересчитывать. В последний раз взглянул на столь ненавистную ему картину. Рядом с портретом Нелли теперь был и второй. Малышка Мари мило улыбалась с картины, глядя на него чёрными, пустыми глазами… - Мне так весело, Кай. Давай я буду приходить каждый день?