***
Накахара Чуя лежит в больничной палате. Уже не первый день, и даже, не первую неделю. Он очнулся буквально пару часов назад. Первое, что парень слышит - ритмичный шум приборов, глаза слепит яркий свет, а пошевелится удаётся только левой рукой и то, с большим трудом. На лице кислородная маска, в вену вонзилась игла капельницы. Мафиози силится вспомнить, что же такого произошло, что он оказался здесь…***
Чуть больше трёх месяцев назад. Идёт адское сражение, вокруг горы раскуроченных трупов. То там, то здесь валяются оторванные конечности. Повелитель гравитации устроил здесь свой кровавый пир. Как так произошло, что мирный денёк превратился в пекло? Очень просто, против мафии выступила бандитская группировка. И Чуя, не дожидаясь помощи бывшего напарника, отправился на зачистку. Потом он сотню раз пожалеет об этом, своём, опрометчиво решении. В пылу сражения он рушит все на своём пути. Информаторы облажались, численность группировки превышает указанные цифры почти втрое, так ещё и эсперы среди них имеются. Хоть они и слабее, но берут численностью. И Накахара в какой-то момент осознаёт, что у него больше нет выбора… Активируя "Порчу", мафиози думает, что вряд ли Дазай успеет… Видимо сегодня он умрёт, даже смешно от мысли, что он - Накахара Чуя- умрёт раньше этого суицидника. Он чувствует безносую с косой, что пришла за ним… Ощущает, как её чёрный саван касается его кожи… Но, продолжает идти вперёд, принося ей в жертву всё больше своих врагов. Лишь когда последний, до кого он смог добраться, падает к его ногам сломанной куклой, Чуя понимает, что назад пути ему нет. Его накрывает тьма, в которой вдруг явно всплывает воспоминание о сегодняшнем утре. Губы мафиози непроизвольно расплываются в улыбке…***
В окно светит солнце, заставляя рыжую бестию щуриться. Из колонок музыкального центра льётся музыка, не громко, чтоб не мешала разговору. Он неспешно одевается, собираясь идти на работу. На кровати лежит Дазай, блаженно щурясь и улыбаясь своей идиотской улыбочкой. Они уже три месяца женаты. Осаму раз за разом смакует эту мысль, и она никак не теряет своей привлекательности. Брюнет рассматривает стройное тело мафиози, освещённое яркими лучами солнца. Рыжие волосы словно бы горят, и Дазай ловит себя на мысли, что весь Чуя - словно маленький огонёк. И от этого ему становится тепло и светло на душе. Он сделает всё, чтоб уберечь этот дерзкий огонёк, эту маленькую искру, что осветила мрак его жизни. Но сей поток мыслей прерывает, всего одно предложение, высказанное полушепотом. - Эй, чёртов суицидник, давай заведем детей,- Чуя так мило краснеет, что детектив не выдерживает и притягивает его к себе. - Хм, Малыш Чуя~, - он смотрит прямо в его восхитительные голубые глаза,- ты действительно этого хочешь? - Ну, эм… я это…не то, чтобы…,- мафиози отчаянно краснеет. - Так, да или нет? - брюнет совершенно серьёзен. - Да, - тихо выдыхает Накахара,- только пусть это будет мальчик. - Чу-чи~,- обиженно тянет Дазай,- а мне казалось, что лучше девочка. Я бы заплетал ей косички и подбирал милые платьица. - Пиздец,- коротко, но ёмко,- ты случайно не хочешь быть похожим на Мори? - Нет,- обиделся ещё сильнее,- просто мальчика я ничему хорошему научить не смогу… - Глупости, ты просто не… Фразу прерывает звук пришедшего сообщения. Повелителя гравитации срочно вызывают на работу. Он надевает шляпу и уже выбегая из комнаты слышит приглушенный крик Дазая. - Мы поговорим об этом позже!***
Воспоминания резко прерываются, яркая вспышка и боль. Чуя тянется рукой вперёд и открывает глаза. Вокруг всё плывёт, но сквозь эту дымку он видит Дазая. Тот сидит рядом с ним в реанимационной палате. Но что это, течёт по щеке бывшего мафиози? Он плачет? - Малыш, прошу, только живи,- он шепчет это охрипшим голосом,- живи же… я же не смогу… без тебя не смогу… что я буду делать, если ты умрёшь? - Конченный блять придурок,- рыжий притягивает его одной рукой за борт халата,- не думай даже! Я ещё тебя, блять, переживу! Ану перестань ныть! Не скули как сучка, чёртов кобель! Он видит, что Осаму чертовски покалечен и к нему самому подведена капельница. Слабо ухмыляясь, мафиози снова проваливается в темноту.***
Дазай Осаму сидит в кресле рядом с постелью своего возлюбленного. Персоналу больницы просто пришлось заткнуться и делать как он скажет, слишком уж жутко он выглядел. Мужчина смотрит, на такого беззащитного сейчас мафиози, и слёзы сами наворачиваются на глаза. Настолько ужасно тот выглядит. Правая нога и рука в гипсе, как и грудная клетка, левая рука перебинтована в трёх местах. На голове те же бинты, через переносицу тянется тонкая полоса пореза и остаётся только надеяться, что шрама не будет. К нему подсоединены множество приборов, в том числе и искусственная вентиляция лёгких. Повелитель гравитации уже больше трёх месяцев в коме. И Дазай каждый день молится всем известным богам, умоляя ему вернуть его маленький огонёк. А ещё он лжёт, всем и вся, что мафиози просто сломал пару конечностей. И лишь Мори-сан и старшая сестрица Коё знают правду. Дазай безумно устал, больше всего ему сейчас хочется влезть в петлю и прекратить столь бессмысленное существование. Его останавливает лишь то, что Чуя, очнувшись, вероятно из-за этого расстроится. В голове вдруг всплывает одна знакомая песня и брюнет совершенно на автомате начинает её напевать своим бархатно-глубоким голосом. - Пожалуйста не умирай Или мне придется тоже Ты конечно сразу в рай А я не думаю что тоже Хочешь сладких апельсинов Хочешь в слух рассказов длинных Хочешь я взорву все звезды Что мешают спать Пожалуйста только живи Ты же видишь я живу тобою Моей огромной любви Хватит нам двоим с головою Хочешь море с парусами Хочешь музык новых самых Хочешь я убью соседей Что мешают спать Хочешь солнце вместо лампы Хочешь за окошком Альпы Хочешь я отдам все песни Про тебя отдам все песни Хочешь солнце вместо лампы Хочешь за окошком Альпы Хочешь я отдам все песни Про тебя отдам все песни. Закончив он нежно проводит по лицу Накахара и встаёт. Мужчина уходит из палаты, больше не в силах созерцать столь болезненную для него картину. Через время его должна сменить Коё, она проследить, чтоб ничего не случилось с парнем.***
Воспоминания Чуи прерывает деликатное покашливание. - Наконец-то ты очнулся, Чуя, - рядом стоит Озаки Коё и облегчённо улыбается. - Сколько я был без сознания? - мафиози удивляется, насколько хрипло звучит собственный голос. - В коме, Чуя. Ты был в коме,- глаза парня удивленно расширяются,- три месяца и пять дней. - А Дазай?- повелителя гравитации охватывает странное, мерзкое волнение, сворачивающееся где-то в груди тугими узлами,- Что с ним? - С ним всё в порядке, я уже попросила, чтобы его вернули,- женщина мягко поглаживает Чую по плечу. Потом она предлагает поужинать и сама кормит Накахара, что заставляет его чувствовать себя неловко и беззащитно. И лишь через пол часа в палату врывается счастливо улыбающийся Дазай с букетом роз и красным шариком-сердечком с надписью: "поскорее поправляйся". Он безумолку тараторит, пересказывая новости за последнее время. Это ужасно бесит и мафиози адски хочется ударить брюнета. Но буквально через мгновение Осаму замолкает, в его глазах стоят слёзы, а плечи вздрагивают. Накахара тянется и прикасается к щеке брюнета, тот смотрит на него взглядом побитой собаки. - Хей, ну ты чего? - мафиози слабо улыбается. - Я так боялся, что ты умрёшь,- детектив прижимает его ладонь своей,- я бы не смог без тебя … - Всё хорошо, я жив. Так что не плачь.***
А ещё, через два дня в палату заявились детективы. И Ёсано, обозвав их долбанутыми тихушниками, сначала довела Чую до полусмерти, а затем вылечила. На следующий день рыжика выписали.***
Накахара Чуя стоит у окна вглядываясь в ночную мглу, освещаемую ярким сиянием фонарей и неоновых вывесок. Там, на улице, кипит жизнь, проносятся машины, превращая дороги в светящиеся ленты. Мафиози ещё не до конца верит в произошедшее. Пусть он даже видел, что вокруг ранняя весна, а не поздняя осень. Это слишком сложно, парень думает о том, что он почти умер, что мог больше никогда не увидеть столь горячо любимого человека. Больше не коснуться немного жестковатых тёмных волос Дазая. Не увидеть его идиотской улыбки, не обнять, прижимая к себе, словно самое драгоценное сокровище. И ещё много всяких "не"… - Блять, - он бьёт по стене, кроша её в щебень и тянется закурить,- как же всё это… Его обнимают со спины и мафиози вздрагивает. Вот нетерпеливые губы касаются шеи, а руки забираются под расстегнутую рубашку. Накахара настолько желал этого, что готов лишь от этих лёгких прикосновений застонать. Ведь это Дазай касается его разгоряченного тела. - Малыш Чуя~, мой Крошка Чу~,- брюнет ластится щекой о его плечо,- давай потанцуем? - Что?- рыжий подозревает, что немного отупел за время комы и теперь не успевает за мыслями Осаму, которые скачут аки кролики по весне,- Имела жаба гадюку, ты серьёзно? - Эм, да,- осторожно произносит детектив,- а что? - То есть, ты ждал меня три месяца, чтоб станцевать со мной?! - Ну Чу-чи~, тебе понравится… - Что хоть за танец? - вздыхает тяжко Чуя. - Фокстрот.- интимной, словно какую-то пошлость, шепчет ему на ушко Дазай,- Знаешь, он переводится как "лисий шаг". - И? - подозрительно смотрит на него мафиози. - Ты так похож на лисичку,- и прикусывает кожу чуть выше чокера. Чуя еле сдерживает стон и выкрутившись из объятий бывшего напарника садится за компьютер. Нужную мелодию он находит быстро, включает и становится напротив мужчины. Тот отсчитывает ритм и вступает, обхватив мафиози за талию одной рукой и придерживает его ладонь в нужном положении второй, делает первый шаг под музыку. Вуалью ниспадающая ночь, Ласкающая, стелется у ног Приятным шёлком времени и прочь Всю суетность сметает за порог... Я слушаю, как нежно, в унисон Твои играют влажные уста На струнах вожделения, и стон Срывается протяжно-сладким: "Дааа..." Заблудишься в лесу моих волос, Ослепнешь от мерцания страстей, Замрёшь в одной из самых смелых поз, Волшебник, мой желанный чародей. Забудишься в безумстве дерзких губ И шалость рук горячих ощутишь... Покажешься то ласков мне, то груб, Когда в движеньях танца заскользишь Под льющийся, неведомый мотив, Что вместе на вершину вовлечёт... Волнующ и божественно красив, Уверенно станцованный, фокстрот. Снова это сладкое безумие. Сколько бы раз они не танцевали - это всегда восхитительно, страстно, нежно, прекрасно. Сейчас, когда руки Осаму поддерживают его тело, направляя в танце, для мафиози ничто не важно. И кем бы этот суицидальный садист не был для других, для Чуи он всегда останется богом танца. Тем, кто заставляет его задыхаться в восхищении. Тем, из-за кого по телу пробегают стада мурашек, из-за кого он ощущает безумно сильное возбуждение. Лисьи шаги, пара передвигается по комнате то медленно, то ускоряясь, то и и вовсе замирая в сложных па. В голове мафиози туман, в котором скрывается вожделение. Штаны безумно тесны в паху, где уже давно поселилось напряжение. Дазай, выполняя очередную связку движений уже прекрасно понимает, что до комнаты им не дойти. Только сейчас, он осознаёт как сильно хочет снова со своим малышом сотворить все то, что не делал уже три месяца. Лишь вечное упрямство не даёт ему прервать танец. И когда звучат последние аккорды, замерев на месте они так часто дышат. Чуя опирается лбом о грудную клетку брюнета в попытке спрятать непонятно откуда взявшийся румянец на щеках. Тем временем, шаловливые руки детектива опускаются по спине, сжимая в ладонях упругую задницу Накахары. С губ рыжей бестии срывается неожиданно громкий стон, что заставляет Дазая на мгновения замереть. Но уже через пару секунд он снова сжимает и разжимает ладони, вслушиваясь в частое, прерывающееся дыхание мафиози. У Чуи перед глазами от возбуждения плывут радужные круги, а то, как пальцы брюнета сначала проводят между упругих половинок, затем нажимая на прикрытую пока тканью звездочку отверстия, вообще заставляет его ноги подкоситься. Мужчина крепко держит его, не давая позорно сползти на пол. -О-Осаму,- голос мафиози немного дрожит,- трахни меня, а? - Малыш, ты уверен?- голос детектива звучит заботливо, но всё же немного хриплый, с ноткой вожделения,- ты всё-таки недавно с больничной койки… - И что, блять?- немного зло рычит рыжий,- Я, что, резко стал фарфоровым? Или ты меня, кобель ебливый, не хочешь? - Чуя, ты чего? - мужчина немного в шоке смотрит на парня. - Чего? Это я чего? - пальцы сжимаются на ткани одежды,- Это ты хули тут сопли разводишь? То, что я люблю тебя, чёртов суицидник, ещё не значит, что я стал слабее. Я - мафиози, нечего со мной сейчас церемониться! Я сказал, что хочу, чтоб ты меня трахнул, значит возьми и трахни уже! Или ты успел дать обет целомудрия? Да хули я вообще тут распинаюсь? Накахара вырвался из объятий и направился к подоконнику. Он был ещё немного зол, когда сзади к нему прижался Дазай, целуя шею и снимая с рыжей бестии штаны, под которыми ничего не оказалось. Целуя, покусывая, оставляя засосы брюнет снова довел Чую до стадии неконтролируемого желания. - Не фарфоровый, да?- и детектив, заставив парня прогнуться в спине, резко входит на всю длинну. Вскрикнув, тот прикрывает рот ладонью, но Дазай убирает её. - Нет, малыш, я хочу слышать,- снова движение, мужчина медленно и жёстко вбивается в тело мафиози, раз за разом проходясь по простате,- дай мне послушать твои стоны. Кричи для меня, Чуя~… И он действительно стонет, срываясь на вскрики.. Повелитель гравитации выгибается, до хруста сжимая подоконник. Дазай поворачивает его лицо, впиваясь в губы жёстким поцелуем, трахая языком его рот так же, как и задницу. Чуя двигается навстречу и Осаму словно с цепи срывается, буквально втрахивая парня в чёртово окно. Комната заполняется стонами, порыкиванием и запахом секса. Когда Накахара кончает, сжимая в себе член Осаму и выстанывая его имя, мужчина взрываясь следует за ним.***
Посреди ночи, когда все нормальные люди спят, они только ложатся в постель. - Кстати, Чу-чи~,- Дазай хитро ухмыляется,- мы кажется хотели детей… - Вот завтра с этим и разберемся. Спи уже.***
Спустя шесть месяцев. Накахара Чуя стоит на кухне и бьётся головой о стену. Почти двенадцать часов ночи, и где шляется этот забинтованный самоубийца ему не известно. Иначе того уже давно настигло бы справедливое возмездие в лице рыжего мафиози. Мало того, что еще недавно их жизнь напоминала демо-версию дурдома, так ещё и сегодня завалили на работе и домой Чуя вернулся немного помятым. Поэтому на полноценную злость его не хватало, оставалась лишь раздраженно биться об подозрительно треснувшую стену. - Пап, если это новый вид самоубийства, то он какой-то бесполезный.- на кухню вошла пятнадцатилетняя девушка и налила себе томатный сок,- Так у тебя ничего не выйдет. Мафиози повернулся к девушке лицом и немного задумался. Эта невысокая милая девчушка с рыжими волосами и курносым носиком, вполне спокойно смотрела на него точной копией его голубых глаз. В руке она держала любимую книгу Осаму- "Самоубийство для чайников". -Хана-чан, так я и знал, что ты нахваталась от своего отца этого … гм…-он грустно вздохнул. - Па, да не парься ты,- девушка рассмеялась,- я рассматриваю суицид, как социальное явление. Девушка обняла Чую. - Кстати, ты ведь это из-за отца нервничаешь? - Да… понятия не имею где он… - Пгости, папочка Шляпка,- на кухню вошёл четырёхлетний мальчик очень похожий на Осаму,- папа Бинтик пгосил пегедать, что он задегжится. Я забыл сказать… В глазах малыша появилось раскаяние. Накахара невольно улыбнулся, этот славный малыш всегда смело говорит о своих провалах. Их с Осаму единственный сыночек, так и не запомнил за эти шесть месяцев как зовут родителей и называл их придуманными прозвищами. - Бьякко,- немного смешливый тон вернул Накахару к реальности,- который раз ты уже забываешь? Видимо отец и поручает это тебе, чтоб папа нервничал. - Мария, не обижай его,- мафиози внимательно осмотрел тринадцатилетнюю брюнетку с вьющимися волосами,- и вообще, я так понимаю меня вызывают в школу? Стройная, ростом почти с Чую девочка виновато опустила плечи и попыталась спрятать за спину кисти со сбитыми в кровь костяшками. Из всех детей она была самой воинственной. Если Хана-чан всегда решала проблемы дипломатическим путём или моральной травлей оппонента, то Мария сразу вступала в бой с недоброжелателями. За это она собственно часто страдала, бинты просто не снимались с рук и ног, хорошо хоть на других частях тела их не наблюдалось. - Ты не понимаешь, пап,- девушка посмотрела на него своими нереальными глазами, левый небесно-голубой, правый карий, цвета крепкого виски,- они меня уродом называли и издевались. А ещё они оскорбляли нашу семью, мол мало того, что сама такая, так и семья ненормальная! Ну я и отправила их в путешествие по травматологии. - Чтож, я понял твою позицию и поговорю с их родителями,- с брюнеткой он всегда вёл себя как со взрослой, равной. Он хотел добавить ещё что-то, но в этот момент входная дверь хлопнула и на кухню вошёл Дазай. - Всем привет~,- брюнет привычно улыбаясь помахал рукой,- Хана-чан, тебе не стоило шокировать папу чтением подобной литературы. Мария, дитятко, сколько раз тебе говорить чтобы ты носила перчатки, твои руки должны выглядеть более целостно. Бьякко, мой маленький сынулька, ты сделал как я просил? - Папа Бинтик, я забыл,- мальчик вздохнул,- мне так понгавился мультик, что я забыл пгедупгедить папу Шляпку… - Ну, ничего,- мужчина взял на руки свою маленькую копию,- но завтра ты пойдешь к Ёсано и вы весь день проведете исправляя твою речь. Понятно? - Да, сэг,- мальчик вздохнул. - Вот и хорошо, а теперь все спать! И только когда за последним ребёнком закрылась дверь в комнату, Чуя резко рванул брюнета, вжимая в стену. - Ты где, зараза такая, шлялся? - злобно прошипел мафиози,- Я значит, готовлю ужин, покупаю подарок, а ты мне нервы трепать вздумал?! - Оу, Чу-чи~, - Дазай явно называется,- а появление детей явно хорошо сказалось на твоей культуре речи. Хорошо, что в тот день мы забрали малышей из детдома. Правда они у нас просто чудо? - Какая ты сволочь, Осаму,- пробурчал парень отпуская его и пошёл к окну. - А ты такой секси, когда злишься…- тихий смешок в шею, заставляет Чую вздрогнуть, почувствовав сладкое томление внизу живота,- так бы и затрахал… - Осаму, ты… мгх… неисправим!***
Ночь, тишина, все дети спят в своих постелях. А в это время в своей комнате Осаму и Чуя "празднуют" свою годовщину. Главное кровать не сломать, как месяц назад. И всё у них будет хорошо. Ибо, о проблемах они поговорят позже.