***
Где же эта тупая сука? Время было далеко за полночь. Нельзя с точностью сказать, сколько Блэр здесь простоял и когда он сюда прибыл, но опаздывала Элизабет Парк нехило. Неужели это черта всей семейки — вести себя так безответственно? Хотя о Лизе нельзя было сказать подобное. Она вела себя достойно, да и имела побольше разума, нежели ее дражайший муженек. Она не демонстрировала особого ума, сообразительности или ораторских способностей, но в то же время стоит отдать ей должное — хладнокровием дама не была обделена. Лишь иногда, будто бы впадая в минутное безумие, она начинала кричать, что-то требовать, а потом все же успокаивалась. Джер предпочитал в случаях затянувшегося помутнения рассудка (по-другому он это назвать не мог) Элизабет лишь бросать трубку, — иногда прощаясь. — Всего Вам и Вашим детям наилучшего, миссис Парк. — примерно так кончались их разговоры. Хотя, как разговоры? Блэр своими звонками вторгался в, должно быть, уютную атмосферу дома Элизабет, задавал какие-то глупые и придуманные на ходу вопросы, после чего пропадал, оставляя женщину в недоумении. Сначала он хотел припугнуть Лизу, а через неё и донести своему подчиненному — Вейлону Парку — чтоб бросил свои идиотские попытки каким-либо образом рассказать жене о том, чем конкретно занимается Маунт-Мэссив. Ублюдок, даже не додумываясь до того, с какой тщательностью прослушиваются разговоры, давал нехилое количество намёков своей жене. Затем это уже вошло в азарт — слышать тоненький женский голос, полный страха, но в то же время не дрожащий, а твёрдый и холодный. Случилось даже такое, что Джереми умудрился позвонить Лизе во время «прихода», хорошо, что она не взяла. Иначе бы он сам приехал и взял её, как бывает с теми несчастными, какие попадаются под «горячую руку». Или не совсем «руку». Отследить, на самом-то деле, откуда поступает сигнал с её мобильного — довольно простая задача, особенно для человека со статусом Джереми. Но учитывая, что все адреса у Блэра итак имелись, ситуация становилась в сотню раз проще. И опаснее для этой женщины. В этот же раз мужчина её жалеть не собирался. И не просто потому, что Парк опаздывала на довольно внушительное количество времени, а потому, что она сама согласилась на встречу. Ведь могла бы и отказаться — не спасло бы, но дало больше преимуществ. Например, если бы Элизабет обратилась с иском, за, скажем, изнасилование, в суд — то могла бы заиметь солидную сумму денег от корпорации, а может быть, и от самого Блэра. До суда дожить надо, — думал Джереми. В каком-то из вариантов развития событий, она могла бы даже выиграть разбирательство, но в любом случае — умереть. Меркофф не решится на такие риски, слишком высоко взлетел сотрудник в лице Джереми Блэра — если упадёт оттуда, может принести огромные потери и ещё большие проблемы, а самое главное — дурную репутацию корпорации. Маунт-Мэссив, проект «Вальридер» — все это принадлежит ему. Незаменимых нет, но найти такого же или хотя бы похожего на него — будет тратой времени, какое нынче очень дорого. С каких это пор я стал считать чужие блядские бумажки? Ах да… Трагер, конечно же. Его заумная трепотня терминами из Википедии немного разжижает мозг, но в то же время плотно в нем оседает. И всплывает когда, сука, не надо. — Мистер Блэр? — тонкий голосок Элизабет вырвал Джера из медленно поглащающего его гнева. — Вы вовремя, миссис Парк. — улыбнулся начальник биометрической безопасности.***
Он так внезапно объявился. Элизабет не то что бы привыкла, скорее смирилась. Весь день, почему-то, до неприятного сырой, девушка была как на иголках. Ходила из угла в угол, иногда играла с мальчиками, в остальное время занималась делами по дому. Все как обычно — и нечто неосязаемое все же не даёт покоя. Предчувствие или плохая погода — кто знает, но Лиза ждала звонка. С утра его не было, в обед тоже. Вечер стоял на дворе, около десяти часов, а она все ждала. Неясно, почему. Вроде бы и не хотелось этого, но она осознавала, что сегодня Джереми точно свяжется с ней. Ощущение неопределённости не подвело её — мистер Блэр и вправду позвонил. — Встреча? В такой час? — скорее с грустью, чем с испытываемым возмущением, выдала Парк. — Да. Будьте так добры — оденьтесь потеплее. На улице, все-таки, холодно. Всего доброго, буду ждать. — явно сказанная не без улыбки фраза сменилась телефонными гудками. — Он больной… — Элизабет запустила руку в волосы, откидывая их назад. — Больной и убедительный. «Вы же хотите поговорить о своём муже, миссис Парк? Я многое готов Вам рассказать.» — таков был самый существенный его аргумент. Конечно же было ясно, что Блэр играет ей как хочет, но вдруг с Вейлоном что-то случилось, случается или случится — а она и пальцем не удосужилась пошевелить? Идти на провокации не хотелось, но что ей ещё оставалось? Только послушаться, да молча собираться. Она не последовала совету Джереми — надела нечто довольно легкое. Стоял ноябрь, — на удивление, но в тот месяц уже пару раз выпадал снег, который сразу же таял, — а по ощущениям конец августа. В последнее время ей было довольно холодно, одежда редко согревала. То был, скорее всего, холод немного не тот, который являлся бы внешним фактором. Больше внутренним. Когда человеку страшно, то кончики пальцев становятся холоднее — так бывает не у всех, Лиза знала, но и своё тело она понимала прекрасно — у неё именно так. Сейчас Элизабет испытывала не страх, но волнение, притом, изо дня в день, не переставая. В какой-то день оно было просто больше, а в другой — меньше. Но никогда ощущение спокойствия не приходило к Парк в полной мере. Особенно неспокойно стало, когда молодой человек вышел ей навстречу из машины. Довольно недорогой, хоть Лиза и не разбиралась, на вид машины. В то, что это было такси, женщина все равно не поверила, но охотно села внутрь. На улице и правда довольно прохладно и неприятно. Неприятно мне с тех пор, как Джереми Блэр ворвался в мою жизнь. — решила она, глядя в тонированное окно. Со знатным опозданием, по пробкам, каких в районе пригорода быть вообще не должно, но Элизабет добралась до места назначения. Что-то по типу небольшого парка. Кажется, это частная территория, нет? Женщина недолго блуждала между высоких фонарей, освещавших аллею, прежде чем выйти к фонтану — там её и ждал мистер Блэр. Подходя ближе, Лизе казалось, что надо бы скорее обернуться и просто тихо уйти или наоборот убежать. Но не идти прямо в лапы к зверю. Вспомнился сон — кровавый и болезненный, но именно поэтому она продолжила свой путь. Если там она побежала и была наказана за это, то здесь она подойдёт сама, хватая инициативу в свои руки. С такой мыслью девушка окликнула мужчину, стоявшего к ней спиной и явно напряженного. Он обернулся. — Вы вовремя, миссис Парк. — он улыбнулся, похоже, показывая что заждался её. Если она верно поняла, то это настолько же отвратительный и в то же время прекрасный каламбур, как и он сам. Чёрный строгий костюм, чем-то напоминающий форму пехотинца из-за трёх желтых линий на рукавах, отлично сидел на мужчине. Чёрные брюки, какие выделяли его бедра — и не то что бы Лиза туда смотрела — также очень хорошо выглядели. На обувь Элизабет не успела обратить внимания, но наверняка это были чёрные лакированные туфли, дополняющие образ. Лицо… Это лицо такое холодное, в то же время живое, оно казалось приятным. Хотелось довериться этому человеку — наверное, именно с таким лицом легко заключать сделки. Но что-то, что Парк вновь не могла объяснить, отталкивало и вызывало отвращение. Повлияли ли на это маньяческие звонки мистера Блэра или же типичная усталость — она тоже не знала. — Простите за опоздание… — она начала оправдываться, точно школьница перед учителем, но он мягко улыбнулся и жестом остановил ее. — Не стоит, я все понимаю. — Джереми приблизился, протягивая руку. — Рад наконец-то увидеть Вас воочию, ни одна фотография не способна передать… — Хватит. — Лиза прервала его, зная, что мужчина просто тянет время. Она не для того сорвалась сюда в такой час, чтобы выслушивать сухие комплименты. — Вы хотели что-то рассказать о моем муже, кормили обещаниями на протяжении такого длительного времени, а теперь будто бы сдаете назад. Немного не соответствуете образу ответственного человека, не находите? Элизабет старалась сохранять голову холодной, прямо не переходя на личности. Она хотела выглядеть уверенной и показать характер, чтобы этот вертлявый сукин сын перестал играть с ней. Возможно, это и получилось бы, не дрогни ее голос в конце, — то ли от холода, то ли от волнения. — Конечно, думаю Вы правы. — этот ублюдок обворожительно и победно улыбнулся, взяв ее под локоть и подведя ближе к фонтану. Строение, хоть и небольшое, выглядело внушительно. Лиза совсем не разбиралась в архитектуре, но орнамент напоминал ей что-то древнегреческое. При тусклом свете фонарей вода казалась черной и приближаться к ней вообще не хотелось. — Наверное, Вам интересны мои мотивы? Что ж, они не окутаны тайной — Вейлон по определенным обстоятельствам не мог выйти на контакт и попросил меня сделать это. Подобное не входит в мои обязанности, однако, как я говорил ранее, мы с мистером Парком близки, — он тихо усмехнулся, но Лиза услышала, — и отказать в помощи я просто не мог. Лжец. — Из-за чего он не мог сам передать мне это? Хотя бы предупредить? — у женщины накопилось много вопросов за короткий монолог Блэра, и она с удовольствием обрушила их на него. — Вей ни разу не заикался о своих коллегах, тем более, — она запнулась, ища подходящее слово, — о «друзьях». И притом, почему Вы так настаивали на встрече, не сообщили всего по телефону? Или это тоже не входит в обязанности? — Миссис Парк, — он нахмурился, но голоса не повысил, хотя было видно, что очень хотел, — следите на языком. Ваш муж хороший сотрудник, соблюдающий договор о неразглашении, и если бы Вы подумали получше, прежде чем говорить, то наверняка поняли бы, что он просто не имеет ни права, ни возможности сообщать посторонним о своих коллегах, а также посвящать других в подробности своей работы. — Я его жена, а не посторонняя! И мне неважно, что прописано у него в договоре, мне важен он сам! — слова Блэра наконец вывели ее из себя. Он попал прямо в яблочко — самое больное место Элизабет. Женщина больше всего боялась, что Вейлон отдалится от нее, станет чужим. Иногда во время коротких и редких звонков от него, она всякий раз задумывалась — а не оправдание ли все это? Работа, малое время на беседу с родными, загруженность — может он вовсе выдумал все, только чтобы отделаться от нее с детьми? Сложно обеспечивать целую семью, — они оба это понимали, но Вейлон никогда не говорил открыто. Порой Лиза чувствовала себя должницей перед мужем, хотела дать что-то взамен за хорошую жизнь… Хотя она никогда и не была хорошей, — они с трудом сводили концы с концами, и все каждый раз зависело от Парка, — только по причине заработка Элизабет отпустила возлюбленного непойми куда. К тому же, их отношения нельзя было назвать идеальными (какими их видели все вокруг). Не то что бы «искры никогда не было», но она с каждым годом все угасала. Порой женщине казалось, что лишь дети останавливают Вейлона от подачи заявления на развод. Да и она сама в первую очередь думала о своих мальчиках. «Всё для них, для их благополучия», — говорила себе Парк всякий раз, сдерживая слезы, закрывая глаза и отворачиваясь от мужа в постели, где они когда-то придавались любви. Теперь им было сложно находиться так близко друг к другу. Она хотела накричать на мужчину, но не видела смысла. Прикрыв рот рукой, Лиза отвернулась от Блэра, стараясь успокоить бушевавшие эмоции. Эти едкие мысли давно просились наружу и теперь вырвались, — но Элизабет сильная, сможет снова вернуть их под замок. Так она думала, пока горячие ручейки не покатились по щекам, оставляя следы от туши.***
Когда Парк повысила голос, Джер был готов влепить ей пощечину, но она резко умолкла и отвернулась. Это даже вызвало у него интерес, Блэр хотел сказать нечто саркастичное, высмеивающее такую быструю смену настроений, но заметил, что женщина перед ним вздрагивает. Дура, нельзя же так открыто показывать свои слабости Впрочем, он прекрасно понимал, что это не просто так. В течении определенного промежутка времени начальник биометрической безопасности умело вкладывал в голову домохозяйки тревожные мысли, как бы подготавливал почву. Под четким руководством, конечно. Ричард Трагер, в какой-то мере, наставлял своего начальника и коллегу. Вместе они стали неплохой командой, если можно так выразиться, — и речь идет не только о моральном изнеможении Лизы Парк. «Всегда бери то, что хочешь, друг мой». Джереми приблизился к ней, положил руки на дрожащие плечи женщины. Она словно окаменела, явно не ожидая подобного. — Миссис Парк, — Блэр склонился к ее уху, говоря с такой нежностью, какой еще никто и никогда не удосуживался слышать от него, — посмотрите меня. Она развернулась к мужчине лицом. Тушь оставила на щеках четкие следы от скатившихся слез, это зрелище завораживало. Элизабет Парк казалась такой беспомощной, а эти щенячьи глазки, — которые так и напоминали взгляд Вейлона в моменты его работы ртом под столом у Джереми, — дарящие ей еще бо́льшую невинность, возбуждали в Блэре нездоровые фантазии. И, боже, кем бы он был, не осуществив их прямо здесь и сейчас? Заправляя кудрявую черную прядь за ухо Лизы, мужчина заглядывал ей в глаза, а она глядела куда угодно — только не на него. — Я сказал, смотри на меня. — она вздрогнула от грозности в его голосе и выполнила… приказ. — Умница. — Джер провел большим пальцем по ее щеке, стирая остатки потекшей косметики, но не остановился на этом. Его палец уже приблизился к губам Элизабет, однако женщина быстро смекнула к чему идет дело, до нее словно дошло, и выйдя из ступора, она отпрянула. — Это уже слишком! Не сомневайтесь, Ваше начальство узнает обо всех выходках, и советую Вам уже сейчас подыскать хорошего адвоката. Просто так, Джереми Блэр, тебе это с рук не сойдет. — Лиза снова попробовала себя в роли львицы, но вместо рева выдала лишь писк. Как прискорбно. И как маняще. Он схватил Парк за предплечье, рывком притянув к себе, вцепляясь в волосы и впиваясь в губы. Приятный соленый привкус слез Блэру ощущать не впервые, однако в этот раз возбуждение почему-то сильнее, чем обычно. Когда мужчина отстранился, Элизабет влепила ему пощечину. От неожиданности пришлось отпустить ее, непреднамеренно дав попытку убежать, которой домохозяйка с удовольствием бы воспользовалась, однако… — Стой, сука, — Джер снова схватил ее, но на этот раз уже за шею, и швырнул, словно куклу, на землю, — тебя стоит научить хорошим манерам… Он сел рядом со своей жертвой на корточки, загораживая пути отступления. Лиза прижалась спиной к мраморной отделке фонтана, обхватывая себя руками, не сводя глаз с Блэра. Маленькая зверушка наконец поняла, что стала добычей. — Пожалуйста… — она закрыла глаза, замотала головой, наверное, в глубине души надеясь что он все же передумает. Эта мысль рассмешила Джера, однако ради Парк он все же решил сделать поблажку. Вся ее напускная дерзость сразу улетучилась. — Чш-ш, — язык мужчины скользнул от подбородка до скулы дрожащей перед ним Парк, — я буду нежен. — Не надо… — она все причитала, и это только добавляло азарта. — Если будешь хорошей девочкой, то даже получишь вознаграждение. — шепчет Блэр, прикусывая мочку уха напуганной женщины. — Я отпущу тебя… Домой, к детям… Ты же не хочешь, чтобы они лишились мамочки? Конечно же не хочешь, иначе бы не пришла сюда. Иначе бы снова попыталась убежать, сделать какую-нибудь глупость, подвергая их опасности… — он прикусывает кожу на шее Лизы, и его ладонь сжимается у нее на горле. — Нет! — она пытается оттолкнуть от себя мужчину, который в три раза сильнее нее. — Вейлон! Вейлон, помоги! — словно обезумев от страха, кричит Элизабет. — Как бы громко ты не кричала, муженек вряд ли тебя услышит. — шипит Блэр, прижимаясь к ней всем телом. Зовет его, глупая, даже не зная, что он прошел тоже самое. Вот что их объединяет — они оба всего лишь личные шлюхи Джереми. Женщина взвизгивает, когда рвут ее колготки, и снова огревает мужчину по щеке, — на этот раз уже неся последствия за глупую попытку защититься. Он рычит, хватает Парк за волосы, резко поднимается, утягивая ее за собой. Элизабет кричит громче, хватает его за руку, пытается разжать пальцы, — тщетно. Теперь ты так просто не отделаешься. Блэр окунает ее в фонтан, свободной рукой отведя ее руки за спину и удерживая. — А я ведь предупреждал, — он дергает Лизу за волосы, и она хватает ртом воздух, перед тем как снова вернуться в воду, — не надо делать глупостей. Никак вы, блять, не научитесь, — Джер снова дает ей вдохнуть, — что ты, что твой тупой муженек. Подождав достаточно для того, чтобы у Элизабет кончились силы, Блэр снова тянет ее за волосы, но на этот раз уже отпускает. Она кашляет, выплевывая воду, делает глубокие вдохи и выдохи. Длинные черные волосы спутались, прилипли к ее лицу, но Джереми это не волнует. Ему не впервой. Разворачивая женщину к себе, рвет на ней блузку, ожидая новой волны сопротивления. Все, что делает Лиза — лишь хватает его за плечи, стараясь хоть чуточку отстранить от себя, но не выходит. Она даже не плачет больше, просто скулит. И в Джереми снова просыпается что-то, из-за чего он хочет взять ее не как свою суку. Он мог бы сравнить это с выпивкой — что-то ты готов вливать в себя лишь бы опьянеть, а что-то желаешь распробовать как следует, в таких случаях не стоит торопиться. Что ж, у нас много времени, и я не обещал, что это будет быстро. Посмотрм, насколько ты хороша. Со своими вещами Блэр обходится куда более аккуратно. Когда он приспускает штаны, к Лизе приходит осознание о происходящем, и она предпринимает попытку отодвинуться от насильника, однако он не дает, прижимая ее руки по обе стороны от головы. Парк хотела бы увернуться, но ее ноги уже были раздвинуты в момент минутного шока, и ей не оставалось ничего, кроме как закричать. Этот вопль был не от боли, ведь Джер входил медленно, по-настоящему стараясь быть нежным, и все же терпеть его было невозможно. Мужчина приглушил крик поцелуем. Хоть это и мало помогло, зато доставило ему неимоверное удовольствие. — Я же сказал, что буду нежен. Просто расслабься. Она даже не слушала. Покорно умолкла, терпя ласки и унизительные грязные фразы. Джеру не нравилось, что его жертва вдруг превратилась в бревно, — если бы она не вздыхала так шумно, он бы подумал, что Лиза умерла от страха. В голову пришла потрясающая идея. — Знаешь, существуют такие практики, — оторвавшись от ее груди, он с прищуром взглянул на нее, — где женщин для достижения оргазма окунают головой в воду. О, эти полные злобы и отчаяния глаза надо было видеть. Блэр удовлетворенно улыбнулся, и его улыбка походила на оскал. Джереми на мгновение отстранился, перевернув Парк на живот, и как только он это сделал, женщина подала голос. — Пожалуйста, не снова! — она охрипла, тонкий голосок уже не казался таким привлекательным и манящим. — Не волнуйся, тебе понравится. — заверял Джер, хотя говорил он это, скорее, себе самому. Он окунал ее в воду, а она рьяно сопротивлялась. Блэр даже словил дежавю, ведь делал все тоже самое с ней, но только в одежде. В этот раз он чувствовал, как от асфиксии все внутрии женского тела сокращается, и вкупе со вскриками и стонами, это доставляло неимоверное наслаждение. Лиза оправдывала все его ожидания, даже превосходила их, но пора было закругляться с играми, иначе бы она потеряла сознание и больше не пришла в себя. Закончили они на холодной кладке, какой был вымощен весь личный парк Джера. Элизабет была измучена, ее глаза опухли, на груди и животе виднелись укусы — словно ее зверь какой взял. Ох, надолго же она запомнит эту ночь. Кто знает, может, ее ждет еще тысяча таких? Блэр застегнул ширинку, повернулся к сидящей на треклятом фонтане женщине. Она придерживала края блузки, сводя их вместе, многие пуговицы были оторваны. Колготки она сняла, ведь те пришли в непригодность. Растрепанные мокрые волосы смотрелись так, словно Лиза только недавно проснулась. Юбка задрана выше обычного, Парк даже не опускала ее после того как Джереми… — Мой водитель довезет Вас до дома. Элизабет кивнула. — Надеюсь, не стоит объяснять, что Вам же будет лучше сохранить всё в тайне? Она снова кивнула. Блэр сел рядом с ней, вовлекая в легкий, полный нежности поцелуй. Женщина не сопротивлялась, — словно тряпичная кукла, — обмякшая, лишенная воли, она послушно ждала. Отстраняясь, Джереми подарил ей еще один поцелуй — в уголок губ, будто бы и не было только что жестокого изнасилования и унижения ее женского достоинства. — До скорой встречи, миссис Парк. — тем голосом, которым девушек одаривают комплиментами, мужчина прошептал ей эти слова. Удаляясь, Джереми слышал, как еще один сломленный из семейства Парк рыдает, зная, что скоро нечто ужасное снова повторится с ним. И это заставляло Блэра улыбаться.