Вереск и Терния

Мы пролежали в обнимку несколько часов. Сквозь легкую дрёму я чувствовал как Виго гладит меня. Приятно… Но даже такой момент не мог длиться вечно, его прервал робкий стук в дверь.  — Открыто. — я поднял голову с груди моего Виго. Дверь легонько толкнули. За ней стоял Саф, позади него Арон и Рикаэль, а за их спинами, в коридоре и на лестнице столпились Наги.  — Да, хорошо. — Едва слышно сказал Виго, и тут же переменился. Нет, на вид он остался прежним, но его взгляд, дыхание, и мимика стали иными. Он поменялся местами с Коккеральдом. Я сел на край кровати, а рогатый так и остался лежать.  — Простите что отвлекаем… — Начал Арон, — Но там, в небе… Она…  — Не нападает? — Я глянул в окно. И правда, за плотным магическим щитом проблескивает белое драконье тело.  — Незачем. — Вздохнул Коккеральд. Его голос заставил вздрогнуть всех, включая меня. — Она все потеряла. Пусти ее сюда.  — А она не натворит тут дел? В прошлый раз Аллинирра едва не разнесла источник на куски. — Я подошел к окну.  — Не станет. Все ее козыри сейчас у тебя. — Пожал плечами рогатый, и лениво слез с кровати. — Надо поздороваться, что ли?  — Согласен. — Я пошел к выходу. Наги устроили толкучку, но быстро слиняли наружу. Почему-то я был спокоен. Возможно из-за того что все налаживается, и я больше не боюсь за жизнь Виго. Или может быть из-за того, что рогатый держал меня за руку. Я вопросительно глянул на него.  — Это Он попросил, ты не подумай. — Улыбнулся Коккеральд. Аллинирра быстро среагировала на появление дыры в щите, и в мгновение проскочила в мир источника. Я было испугался, что она окатит меня волной огня, или плюнет ледяной глыбой, которая достаточно удачно проламывала мои щиты раньше, но нет. Белая драконесса мягко приземлилась на красный ковер, что устелал площадь сердца источника. Молчали все. Коккеральд в теле Виго просто подошел, и погладил белый нос на драконьей голове. Я думаю, что им не нужны слова, ведь эти существа знают друг друга десятки тысяч лет, и уже не нуждаются в таком примитивном виде общения. Аллинирра зажмурилась ненадолго, и протяжно лизнула рогатого с ног до головы. Я ревную. Сильно. Но я все понимаю, и не вмешиваюсь. Покончив с приветствиями, драконесса немного отстранилась, и посмотрела на меня.  — Ты сделал то, что не могла я. Мне стыдно.  — Я стараюсь ради Виго. Ты знаешь это.  — Только лишь ради него? Ты бы мог изгнать из его тела чужую душу.  — Сперва я так и хотел. Тьма предложила мне то же самое.  — Почему ты ее не послушал? Ты бы вернул себе Виго. Не без проблем, но все же.  — Мы договорились — Влез Коккеральд.  — О чем же? — На драконьей мордашке была эмоция, которую я мог распознать как удивление. Все же, от оборотницы ей много чего осталось.  — Я найду ему подходящее тело.  — В замен, я обеспечу покровительство этим двоим. — Внезапно заявил Коккеральд. Мне хватило выдержки не выпучить глаза от удивления, в отличии от Аллинирры.  — Не уж то ты решил отринуть свой аскетический образ?  — Я слишком долго был в этом мире без конкретного тела. Я был всем, и был всеми. Ты должна была понять какого это быть развоплощенным. Я видел и ощущал то, к чему привело наше бездействие.  — Верно, но в прошлый раз…  — В прошлый раз у них было слишком много свободы. — Грубо прервал драконессу Коккеральд. — В этот раз они сами себя ограничили, и не заметили как разбились на два лагеря. Но впервые, с того дня, я ощутил каково это любить кого-то так сильно, что готов ради него на все. Эдра были не способны на это. Драконесса склонила голову и тяжело вздохнула.  — В любом случае, я уже решил все для себя. Смотри сама, со мной ты, или нет.  — Мне некуда деваться, ты знаешь это.  — Знаю. А еще я прекрасно понимаю, для чего ты меня хотела вернуть. Но нет. Я не могу убить ее.  — Эмоции проснулись? — Рыкнула драконесса.  — Старческая слабость. Ты тоже подрастеряла удаль, не так ли?  — Ты прав. Мы создали планету, которая нас пожирает.  — Жалеешь? — Усмехнулся рогатый. Аллинирра не спешила с ответом. Она подняла голову к небу и вновь тяжело вздохнула.  — Нет, не жалею.  — Вот и не скули. Лучше помоги ему — Рогатый кивнул в мою сторону. — Верни ему Амодеус.  — Клинок мертв. — Белую мордашку подернула гримаса отвращения, но лишь на миг.  — Я верну часть души в его сердце.  — Но тогда ты снова распадешься!  — Не настолько большую часть. Мне не нужны все воспоминания. От них сердцу больно.  — Ты ведь сам вырвал его создав волшебство.  — Образно говоря! — Фыркнул грайт-бог. — Ты поняла. А я сидел на ковре и не понимал о чем они говорят. Весь народ в источнике стянулся к красному ковру и лицезрел богов. А ведь если подумать, то это и правда событие мирового масштаба.  — Я подготовлю Амодеус. — В итоге сказала драконесса и поднялась на ноги. Миг, и поток воздуха из-под ее крыльев едва не повалил меня на ковер.  — Ну, так что там с телом? — Коккеральд проводил Аллинирру взглядом.  — Мертвое или живое?  — Без разницы. Если оно подходит, то тело оживет. — Пожал плечами черный бог.  — Наги посчитают это благословением и честью. — Тихонько шикнул из толпы Шерех.  — И правда, почему бы и нет? — спросил я у Коккеральда. — Аллинирра недавно убила некоторых моих подопечных здесь, в источнике. Несколько Нагов не вернулось, и я создал для них усыпальницы на окраине деревни.  — Веди. — Кивнул рогатый. Странно это. Предлагать мертвых как сосуд для существа… Наверное, я не смогу это понять. Сейчас главное то, что Коккеральд освободит Виго. Черный бог долго не думал, подойдя к телу древнего нага, самого крупного из всех. Следом, он отломил от своего рога маленький кусочек, но скол тут же восстановился. Рогатый положил осколок на грудь нага, и белая чешуя стала окрашивается в черный цвет, будто кто-то пролил банку с чернилами. Это, завораживает. Тело нага тоже менялось — Выросли огромные кожистые крылья, и Наг завернулся в них, будто в кокон.  — Отвечу на твой вопрос. Да, Наги потомки наших Эдра, их плоть и кровь принадлежала перворожденным, а потому, они без каких-либо проблем могут превратиться в Эдра. — Пояснил Коккеральд. Кажется, Наги от этого зрелища перевозбудились. Их трясло.  — Это хорошо, наверное… Я не могу оценить это по достоинству, в отличии от Нагов. С живыми так же можно?  — Да, и когда я покину тело твоего Виго, он сможет поделиться этими осколками с ними. Увы, но рога останутся с ним до конца его дней. — Рогатый гладил лапой крыло своего нового сосуда.  — А другие расы? — Зачем-то спросил я.  — Это мне неведомо. Знаю только что на людей это не сработает — они дети Аллинирры. Рогатый глянул на свой новый сосуд еще раз. Кажется, я различил в этом взгляде печаль.  — Постой… Ты прямо сейчас хочешь переместиться?  — Да, а что? — Навострил вишневые ушки рогатый. — О… Ооо… — Протянул он. — Виго говорит что понял о чём ты. Я не против.  — Да… Я хотел бы отблагодарить тебя, пока ты еще в этом теле.  — Не за что меня благодарить. Я ничего не сделал… Я не дал ему договорить, и просто подойдя к богу, притянул за усы, затыкая поцелуем. Рогатый вновь вздрогнул как тогда, в пещере. Я понял что он готов, и приобняв рукой, перенес нас в копию дома Рикаэля, сбросив нас прямиком на кровать. Член зверя приятно прижимался к моему животу. Право, я только сейчас вспомнил что хожу без одежды. Это стало для меня настолько естественным в мире источника, что я даже не испытывал смущения до того, как алое возбуждение вишневого зверя не оставило на моем животе мокрый след.  — Вот же… — С придыханием сорвалось с губ рогатого. — Знал бы ты как его это возбуждает…  — Поверь, я знаю. — Рогатый был одарен мокрым поцелуем. Он дрожал, жадно лапал мое тело, и признаю, от его лап я выгибался с тихим стоном — прикосновения будто обжигали мою нежную кожу. Рогатый скользил во мне поддаваясь легкой дрожи, будто был очень чувствителен ТАМ. Нет, я знаю что Виго обожает когда я снизу, но что бы так… Коккеральд кончил быстро, и теперь нависал надо мной смакуя удовольствие.  — Вы ведь оба ощущаете все? — Спросил я обняв зверя ногами за талию.  — Да, а что? — Коккеральд провел носом по моей шее.  — Поменяйтесь местами, Виго покажет тебе как мы делаем это обычно. — Вишневое ушко оказалось в плену моих губ вызвав предательский писк удовольствия зверя.  — Ты имеешь ввиду… — Это уже был голос Виго.  — Люби меня долго-долго. — Сказал я смотря в вишневые глаза моего возлюбленного. Тут дрогнул уже сам Виго. Его это жутко заводит. У нас как-то был секс-марафон длиною в ночь, и это было нечто. Вот и сейчас, часами на пролет, мы дарили друг другу наслаждение, подпитываясь волшебством источника. Виго даже оценил мой облик гиганта-хранителя источника, жутко смущаясь того что кое-что у меня теперь куда больше чем у него. Правда, это не помешало ему насладиться мной, и мучить лапами несколько часов. Магия бесконечно восстанавливала наши силы. Но мы устали морально, и оба перепачканные, взмокшие, но жутко довольные лежали на полу. Я так и остался в облике хранителя, прижимая к груди маленького, по сравнению с нынешним размером, грайта-бога.  — Ну как? — Спросил я у рогатого, когда они снова поменялись местами.  — Нет слов. — Потусторонним, не человеческим голосом признался бог. — Как же я завидую вам обоим сейчас.  — Да ладно тебе, не все же так плохо, я уверен, будут те кто удивит тебя еще больше.  — Я не сомневаюсь в этом, просто вы первые, кем я могу всецело насладиться. Хочу вас. Вас обоих.  — Ну… Если Виго не против…  — О чем ты? — Спросил Виго своим голосом, поменявшись местами с богом.  — Ты понял. — потискал я вишнёвого зверя.  — Даже не знаю… Нормально ли это?  — Саф, как пример, вполне неплохо ужился с господином Ароном и господином Рикаэлем.  — Но сможем ли мы так?  — Я не буду отягощать вас своим присутствием. — Тут же влез Коккеральд, поменявшись местами с Виго. — Буду наведываться иногда. Если я прерываю свой нейтралитет, то мне придется исправить очень многое, что меня не устраивает. Я в шоке. Божество только что, по сути, просилось к нам на пару палок чая. Все. Ахтунг. Моя психика дала трещину. Ступора не было лишь потому, что я осознавал насколько это важно.  — Я не против, если Белый согласен.  — Я тоже ничего против не имею. — Признался я, и сдувшись до своего обычного облика, стиснул в объятиях грайта-бога.  — Обещаете?  — Обещаем! — Сказали мы хором с Виго. Теперь уже Коккеральд вел меня, держа за руку. Все же, потребуется время чтобы я привык. Мы вышли из дома и увидели занятную картину — стайка пейтов играла с драконессой в догонялки. И это после того как она едва их не убила! Я этого ей никогда не прощу. Но этим кошкам видимо плевать. Все же, большинство пейтов не умеют ненавидеть, а те что умеют — становятся оборотнями. Так говорил его светлость Гаррет. Видимо, так и есть. Ну, не мне их осуждать. За этим дурдомом с недоумением следила стая Грайтов.  — Что, решила вспомнить молодость? — Усмехнулся Рогатый.  — Ты, я погляжу, тоже. — Усмехнулся в ответ голос Аллинирры в моей голове.  — Что поделать. — Он развел лапами.  — Постой… — Драконесса замерла, и пейты тут же облепили ее. Взгляд голубых глаз гигантессы уперся в рогатого. — Твое сердце…  — А что с ним? — Нахмурился он.  — Пока не знаю… Не важно. — Фыркнула драконесса, и подошла к нам, стряхнув с себя кусачих пейтов. — Вот, забирай Амодеус. Она протянула лапу, и из белого пламени появилась сфера с очень знакомым окрасом рельефного рисунка. Я осторожно взял тяжелый шарик обеими руками.  — Оно… Мертво?  — Ну естественно! — Покачала головой драконесса. — Важная его часть болтается в твоем грайте.  — Верно… — Я глянул на рогатого. Коккеральд положил лапу на шар Амодеуса, и тот ответил, став теплым. Чуть погодя, он приблизился ко мне, едва не касаясь губами моих губ, и приоткрыл мой рот, оттянув пальцами мой подбородок. Грайт-бог выдохнул небольшое серое облачко, прямиком между моих губ, и я от удивления вдохнул его. Облачко было будто сгусток тепла, что грел мою грудь изнутри, но вот он юркнул обратно, и перебежало по левой руке, замерев только добравшись до запястья. Амодеус тут же растекся, и обрел уже привычную для меня форму браслета, немного стянув запястье. Это… Приятно?  — С-спасибо… — Я смотрел на браслет. Он ни капли не изменился.  — Так я смогу защитить вас. — Улыбнулся рогатый и я смущенно кивнул. Наги притащили сосуд Коккеральда в сердце источника. Вокруг снова собралась толпа зевак, лицезря очередное мировое событие. Коккеральд положил лапу на черное кожистое крыло и закрыл глаза. Несколько секунд ничего не менялось, но я видел зрением аспекта то, как нити связей перекочевывают с Виго на сосуд, а следом, из пасти Виго вырвалось невообразимых размеров черно-серое облако. Послышался треск молний и гром внутри этой души.  — Я не ошиблась. — Грузно села на ковер драконесса.  — В чем? — Не сдержался я.  — Вы двое не только склеили его по частям… Вы вернули его сердце. Но как?  — Возможно лишь…  — Скажи, не томи.  — Он полюбил нас с Виго. — Я посмотрел наверх и уперся в ошарашенный взгляд богини.  — Как?  — Не знаю. Само как-то вышло.  — Я была не права. — Сказала Аллинирра после некоторого молчания. — Ты не бесполезный инструмент. Ты крайне специфический, упертый зверек. Беляк да? Я до конца времён буду помнить это имя.  — Спасибо.  — За что?  — Ты впервые назвала меня по имени. — Я улыбнулся видя как смущается большая драконья морда. А тем временем грозовое облако все клубилось над новым сосудом. Виго, тряхнув рогатой головой, отступил на несколько шагов, и использовал свою магию, заставив воздух вокруг черного кокона дрожать. Сквозь прорехи в магическом барьере перерожденного тела устремилась душа Коккеральда. Я и не знал что Наги даже после смерти сохраняют антимагический барьер, защищающий их при жизни. Шли секунды, а я не мог отвести взгляд от этого действа на площади. А стоило бы. Тьма следила за тем что происходит в сердце источника снаружи, уперевшись в мировой барьер всем своим существом. Это я понял уже после того как она ушла. Значит теперь она знает что я не воспользовался ее предложением. И если она ждала моего хода, она вскоре сделает свой. Но я должен быть готов. Коккеральд закончил преображение и с хрустом расправил крылья, являя всеобщему взору свое новое тело. Он был вдвое меньше Аллинирры, и стоило той победно оскалиться, как я ощутил как Коккеральд нагло отгрыз у меня приличное количество магической силы, вырастая до размеров Аллинирры. Ничего, мне не жалко, более того, я уже все восстановил за счет источника. Я открыл проход сквозь мировой щит, и когда Коккеральд уже расправил крылья чтобы взлететь, я поймал кончик его хвоста. Он оглянулся.  — Заглядывай к нам почаще. — Я улыбнулся. Черный дракон обернулся, и осторожно ткнулся носом мне в грудь.  — Непременно. — Прозвучало в моей голове. С Виго он попрощался иначе, лизнув грайта с ног до головы. Вишневый зверь распушился от смущения. Боги улетели. Насчет Аллинирры ничего не скажу, а про Коккеральда… Он обязательно вернется. Наконец мы получили передышку. Так как опасность зверям источника жизни в лице Аллинирры больше не грозит, я предложил им возможность вернуться обратно. Согласились единицы из числа оборотней — у них были семьи. Остальные же решили остаться в мире источника. Ну, им решать. Канцелярцы же, почти все вернулись в реальный мир. Всего десять человек остались, так как не видели смысла возвращаться к мирским делам, решив жить в свое удовольствие в обществе добрейших существ. Грайты просто показали средние пальцы и дружной стаей ушли на границу мира источника — Там они успели свить гнезда, в которые заманивали наивных и вечно веселых пейтов. И наги… Они собрали целый совет, по завершению которого утащили Виго к бассейну, где упрашивали его обратить их в драконов. Шереху пришлось успокаивать эту перевозбужденную орду Нагов источника жизни.