Останови это

Сегодня они должны были лететь в Сан-Диего. До него было всего два-три часа езды на машине, поэтому парни как могли выпрашивали их автобус. Ведь зачем тратить нервы и деньги на покупку билетов бизнес-класса, и прочую авиационную мишуру? Долго уговаривать менеджеров не пришлось. Автобус у них был, прямо скажем, специфический. Огромный, с двухъярусными кроватями и одним большим диваном в конце, его парни любили раздвигать, временами плюхаясь туда впятером и там же вместе засыпая. Также присутствовало все, без чего не обходился ни один молодой представитель мужского пола в повседневной жизни: игровые приставки, плазменный телевизор, джойстики и так далее. Ах да, еще и кухня. В общем, парни довольно неплохо проводили время. Когда автобус вместе с сопровождающими автомобилями остановился, позволив мальчишкам наконец справить нужду, оставшиеся Зейн и Лиам пошли на кухню. - Ли, - достаточно серьезно обратился к парню Малик, очень надеясь на то, что успеет задать несколько вопросов ему прежде, чем вернутся ребята. - С Найлом происходит что-то странное, не замечаешь? Пейн спокойно отпил молока из стакана, чем несколько удивил брюнета. - Замечаю, - ответил он. Зейн невольно сжал ладонями спинку стула, о которую опирался. - Почему ты так спокойно об этом говоришь, Ли? - Потому что я задавал ему тот же вопрос сегодня утром. Ну, почти похожий... - Ты спросил его, поддался ли он давлению Торсона, так? - прищурился Малик, а Пейну оставалось только в который раз поражаться его догадливости. - И что он ответил? - Он бы ударил меня, если б не бритва в руках, - рассмеялся Лиам, припоминая возмущенное выражение лица Найла. - Серьезно, он был даже несколько удивлен. Сказал, что ни за что на свете не согласился бы. Зейн сверлил взглядом Пейна, пытаясь найти хоть один намек на обман. Но таковых не было - Лиам точно не врал, да и к чему бы ему? Сам Ли, не понимая, почему тот до сих пор хмурится, попробовал заверить его: - Я думаю, у него из-за недоедания это случается. Да и он очень давно не был дома, помнишь? Это уже на духовном состоянии сказывается, - Лиам фыркнул, когда Малик закатил глаза в ответ на такие заумные речи. - Ты у нас философ, тебе лучше знать. Так что... давай просто поверим ему. Потому что для обратного у меня нет причин. Пейн улыбнулся, обрадовавшись тому, что Зейн заметно расслабился после его слов. Он сам очень хотел верить Хорану и верил, не рассматривая другие варианты. Ведь Найл рассказал обо всем ему, выложив душу, и сомневаться в нем теперь будет просто верхом абсурда. И он не мог позволить Малику нервничать из-за этого, все-таки на носу был концерт, так что с задачей, он думал, что справился. Само прибытие в Сан-Диего оказалось как всегда очень ярким и запоминающимся. Фанаты, только завидев знаменитый автобус, тут же бросали все дела и бросались вдогонку, стучались в окна во время остановок на красный свет, махая радостным от теплого приема парням, пока их не оттаскивали охранники и местные полицейские. Луи то и дело приходилось удерживать и успокаивать возмущенного таким отношением к своим фанатам Гарри, порывающегося выбраться из автобуса им на растерзание. - Это несправедливо, черт возьми, - пробурчал Стайлс, складывая руки на груди от безысходности. Томлинсон понимающе кивнул, пожав плечами, мол, такова жизнь. - Если не хочешь это видеть, я просто закрою жалюзи, - улыбнулся Томмо, точно зная, что этот приемчик сработает. И не прогадал: Хаз тотчас мягко оттолкнул его от окна, начав махать каждой девушке, и с каждым разом его улыбка становилась все шире и шире. Луи стоял в глубине автобуса, опасаясь того, что его могли бы запросто заснять такого, неотрывно и абсолютно точно влюбленно любующегося своим парнем. Вот тогда опровергнуть доказательства было бы очень сложно. Улыбка Гарри внезапно померкла, он уставился куда-то в одну точку среди кучи фанаток и медленно позвал: - Лу... - он повернул к нему голову, не рискнув пригласить сесть и полюбоваться увиденным вместе с ним. - Тут плакат... - О, что я вижу. Еще один плакат "Ларри" в вашу коллекцию, парни! - хохотнул Лиам, которого поддержали смехом и Зейн с Найлом, машущие девчонкам с другой стороны автобуса. Не рассмеялись только Луи с Гарри, чьи взгляды, адресованные друг другу, говорили красноречивее всяких слов. А Томлинсон вновь убедился, что за эту слабую улыбку, за эти сверкающие от счастья глаза он готов был отдать все что угодно, включая собственную жизнь. *** - Вы невероятные... Спасибо, Сан-Диего! - это была последняя фраза во время концерта, произнесенная Найлом, прежде чем его схватили остальные четверо парней, под визг и шум толпы мчась за кулисы. Эффектный уход, ничего не скажешь. - Ты опять плакал? - насмешливо спросил Зейн, когда Хорана отпустили и тот повалился на диван, облегченно простонав. Найл смущенно улыбнулся, вытерев влажные глаза тыльной стороной ладони. - Это все прожекторы... - соврал блондин, перед тем как удосужиться взглянуть на самого Малика, чьи глаза так же блестели от застывших слез. - А сам-то! Зейн немного прифигел от этого выкрика, но уловив смысл, легко улыбнулся, повторив действия Хорана. - Я не могу оставаться равнодушным, когда мы поем "Little Things". - Вот-вот, - ухмыльнулся Найл. - Я, по крайней мере, сказал правду, - заметил Малик и, сидя на диване, застыл, мигом почувствовав скопившееся напряжение между ним и Хораном. Он понятия не имел, почему, но эта фраза в голове начала приобретать двойной смысл, словно издеваясь над ним, подкидывая всевозможные сомнения насчет слов Найла не только по поводу причины слез. Тот тоже не спешил разрывать молчание, чем только еще больше нагнетал обстановку. На самом деле Хорану казалось, что его где-то просекли, застали врасплох, и теперь он не знал что сказать, дабы развеять атмосферу, плотным туманом накрывшим его вместе с Зейном. - Я... - начал он, тут же прокашлявшись, так как голос предал его, отдав хрипотцой. - Я не могу сдерживаться во время исполнения "Over Again". Прозвучало не очень убедительно, однако слова парня были правдой, лишь отчасти доказывая то, что Найл якобы никогда не врал. Вопреки ожиданиям Хорана, Малик не улыбнулся, а продолжил все так же смотреть на него, вглядываться в его лицо, словно искал там ответы, которые блондин не произносил вслух. - Парни, - к ним в гримерку зашел Пол, вернее сказать, просто повернулся, так как все время стоял к мальчикам спиной, и Найл мысленно поблагодарил его, успев смутиться под пронизывающим взглядом Зейна. - Через пять минут чтобы были в автобусе. - Почему так мало? - надул губы Стайлс, уже начав собираться. - Потому что мы едем обратно в ЛА, завтра у вас еще запись песни и интервью. - Мы могли бы выехать попозже, - настаивал Гарри. - Ночью будет ливень, вы же не хотите застрять посредине дороги? - парни помотали головами, повинуясь грозному взгляду Хиггинса. - Вот и славно, - добродушно улыбнулся Пол. *** Вернувшись в отель в тот же номер, ребята, по очереди приняв душ, разбрелись по комнатам. Но даже несмотря на сильную усталость, Найл все никак не мог успокоиться, всякий раз возвращаясь к тому разговору и словам Зейна о правде. Его не покидало параноидальное чувство, будто Малик откуда-то все узнал и был непрочь поделиться секретом, раз уж открыто говорил об этом с самим Хораном. Найл закрыл голову подушкой, через нее стукнув себя в область лба. Да как он мог вообще подумать о Зейне такое? Он ведь всегда все рассказывал именно ему, делился с ним самыми сокровенными тайнами, временами даже засыпая вместе с ним. Хоран просто не имел права думать так о своем лучшем друге. С другой стороны, его грызла совесть за то, что он не посчитал должным рассказать ему о Торсоне. Просто боялся, только пока не мог понять, чего именно. Того, что Зейн разозлился бы? Того, что он бы точно не стал сидеть сложа руки, даже если бы Мэтт отменил это условие? Того, что Мэтт пожелал именно Найла может быть потому, что он выглядел как-то... вызывающе для геев, типа него? Хоран не знал, но такие мысли закрадывались в его голову и прочно засели внутри. Но он мог сказать абсолютно точно: он боялся того, что Зейн изменит свое отношение к нему. Возможно даже, разочаруется. Поэтому он и предпочел в качестве поддержки Лиама, которому тоже доверял, правда не так сильно, как Малику. А завтра снова запись, перед которой необходимо было выспаться как следует, чтобы не тянуть группу вниз. - Черт. Найл, взвесив за и против, подорвался со своей кровати, выключив ночник и последовав к выходу из спальни. Тихими шажочками дойдя до нужной комнаты, он поежился, чуть растянув рукава бордовой просторной водолазки. Открыв дверь, он готов был поклясться, что мигом избавился от своего вареного состояния, почувствовав пробирающий до костей ледяной воздух. В темноте комнаты, которую слабо освещал свет от ночника, Хоран различил очертания Малика, что стоял у открытого настежь окна в черной майке и такого же цвета трико. Он лишь обернулся, и завидев Найла, совсем ничего не сказал, вновь повернувшись к окну и продолжая курить. Найл закрыл дверь. - Я думал, ты бросил, - задумчиво протянул он, затем тут же поправив самого себя: - Ну и тогда тоже, до концерта в ЛА, когда ты надымил тут. Молчание в ответ. Хоран прикусил губу, наблюдая за тем, как брюнет напротив него зарывался пятерней в уже давно взлохмаченные и не уложенные волосы, устало вздыхая. Зейн вдруг закрыл окно, задвинул занавески и, не выпуская тлеющую сигарету изо рта, подошел к ночнику, делая свет чуть ярче. Найл предпочел отвлечься и сел на кровать, пытаясь не думать о том, что не мог без восхищения в глазах смотреть на передвижения этого парня. - В последнее время я слишком много думаю. А когда курю, перестаю заниматься этой ерундой, - наконец решил ответить Малик, сбрасывая пепел в пепельницу на прикроватной тумбочке. Заприметив стул, он подвинул его поближе к себе и сел на него прямо напротив Хорана, от удивления приподнявшего брови. - А знаешь, о чем я думаю, Найлер? Этот вопрос был задан слишком неожиданно, слишком рассекречивающе, и слишком разочарованно. Хоран сглотнул, что не получилось у него бесшумно, и попробовал прикинуться дурачком. - О чем? Зейн облокотился о свои колени руками, отчего очертания бицепсов стали видны еще отчетливее. Ах, Найл вам разве не говорил? Малик стал частенько посещать тренажерный зал с тех пор, как бросил курить. Вот только что его заставило взяться за это дело снова? - О Торсоне. - Хоран нахмурился, якобы не понимая о чем речь, но Зейн опередил его, не дав сказать и слова. - Зачем ты позволяешь ему делать это? Вопрос был настолько прямой, что выбил весь воздух из легких Найла. Он подозревал, что Малик обо всем догадывался, но не думал, что момент так называемой истины наступит так скоро. - Делать что? - осторожно осведомился он. - Твою мать, Найлер, - дело дрянь: Зейн начинал злиться. - Откуда я знаю, что? Отсасывать ему, подставляться или бог знает что еще! Может, он тебя наручниками сковывает? - Это неправда, - так же злостно бросил Хоран, от нервозности сжимая и разжимая в руках простыни. - Тебе Лиам рассказал, да? Я ему буквально сегодня говорил, что никак не поддаюсь Торсону! Малик немного резко затушил сигарету в пепельнице, неотрывно глядя в глаза друга. - Ты можешь обмануть Лиама, Найлер, но не меня. - Я... - Дослушай, - перебил Зейн. - Мне Лиам сказал то же самое, что и ты. Он верит тебе. Меня сейчас не волнует даже то, что ты предпочел рассказать все это ему, а не мне, меня интересует другое. Ради чего, Найл? Зачем ты делаешь это, обманывая нас? Хоран ощущал себя таким потерянным, как никогда раньше. Ему было стыдно, неловко, он откровенно не знал, что можно было ответить на это, и все стрелки возвращались именно к началу истории, где был виноват он сам, поделившись секретом с Лиамом. - Я просто не понимаю, почему Лиам вам все это рассказал. - Боже, - Малик подавил желание закатить глаза. - Не вини Лиама, Найлер. Знаешь, что я об этом думаю? Я не могу поверить, что ты не рассказал об этом мне, - все же высказался Зейн, вылавливая взгляд Найла. - Посмотри на меня. Хоран взглянул, тут же потонув в омуте больших карих глаз, смотревших на него с некой обидой и полной злостью. Доигрался, Найлер. - Ничего бы не изменилось, - выдавил из себя Найл, с ужасом почувствовав жжение в глазах. Он больше не мог здесь находиться. - Изменилось бы. Еще как изменилось бы, расскажи ты нам всем истинную причину того, почему ты ходишь сам не свой в последнее время! - Найл, не в состоянии больше терпеть обвинения Зейна, встал с кровати, явно намереваясь покинуть комнату. - "Не спал всю ночь", - передразнил его фразу с утра Малик, перехватив руку парня и пришпандорив его к стене рядом с дверью, которую тот хотел уже открыть. - Может, ты и ночами у него зависал, а? Ну? Что ты ему делаешь? Может, он даже не заставляет тебя? Может, ты сам инициатор? - Зейн... - шокированно протянул Найл, неверяще глядя в глаза взбешенному парню. - Зейн, что ты несешь?.. - Что он делает? Трахает тебя, небось, да? На меня смотри! - Малик сжал чужой подбородок между пальцев, нависая над блондином. - Руки убери, - прошипел Хоран, дергаясь в сторону, будучи в шоке со слов, которые так легко срывались с губ брюнета. - Ему ты так вряд ли бы сказал, да? - Дождался, Найлер, только еще масла в огонь добавил. - Да не подставляюсь я ему! - выкрикнул Найл, тут же всем телом почувствовав прижавшегося к нему Зейна. Они оба тяжело дышали, стояли друг к другу впритык, он удерживал сильные плечи Малика, тогда как тот упирался руками в стену по обе стороны от головы Хорана - всё так, как Найл и мечтал... Но обстоятельства были совсем не те. - Тогда что? - выдохнул Зейн, хмуро взглянув во влажные голубые глаза. - А, знаешь, нет... - вдруг отстранился он, внезапно успокоившись. - Думаю, это интересно будет услышать Лиаму. Хоран, почувствовав свободу, не спешил тянуться к двери, вместо этого разрываясь между желанием психануть и выйти отсюда и желанием подойти к Малику, обнять крепко-крепко и извиниться. За все. - Зейн, ты... - Не надо, Найл, - твердо проговорил брюнет. - А знаешь, я... - черт знает, сколько он повторил слово "знаешь" за сегодняшний вечер, но на данный момент ему было параллельно на такие мелочи. - ... просто считал, что ты доверяешь мне. Полностью. Я оказался неправ. Неправ, Хоран, - на последнем слове в его голос просочилось столько боли напополам с разочарованием и обидой, что Найл чудом удержался на ногах, осознав во всем масштабе свою виновность в этой ситуации. - Прос... - Не надо, - снова перебил его Зейн, и бесконечный холод в его глазах заставил парня на негнущихся ногах выйти за дверь. Найл не помнил, как добрался до своей постели, но, только уткнувшись в подушку, зажмурил глаза, из которых тотчас градом потекли слезы. Он плакал беззвучно, промаргиваясь, безуспешно пытаясь подавить в себе поток соленой жидкости, чьей словно бы конца не было. Он не верил тому, что Малик мог так быстро остыть, и шмыгнув, закрыл глаза, услышав доказательства этому: через стенку от него в ту же секунду Зейн в ярости пнул свою кровать, подвинув ее на несколько сантиметров, и, прерывисто выдохнув, потянулся за новой пачкой сигарет. Вряд ли им суждено сегодня выспаться.